- Ты не на меня смотри, а на горизонт. Видишь кого-нибудь? Что-нибудь?.. Ну же, отвечай!

Трудно было не расслышать этот грозный, рокочущий окрик, но новобранец так сильно устал, что был не в силах проронить и слова в ответ. Уже несколько дней он волочил по выжженным землям вражеского континента обездвиженное, и оттого казавшееся еще более тяжелым тело воина, найденного им на поле боя. С неба не переставая сыпался пепел, заметая следы, словно чёрный снег. Вокруг не было ни души: ни звери, ни птицы давно не показывались в этих гиблых краях. Здесь лава смешивалась с кровью, здесь царила сама смерть.

Оттащив пострадавшего к огромному валуну, отбрасывавшему спасительную тень, юноша рухнул на землю подле него и на мгновение закрыл глаза. В его памяти вновь возникли события, предшествовавшие этому вынужденному, но, казалось, совершенно безнадежному путешествию. Это была его первая в жизни битва, его первый промах: он был оглушён ударом противника, а когда очнулся, вокруг не было и следа людей. Проклятый пепел замёл следы ездовых зверей и повозок, устремившихся дальше, в сторону ставки: им нельзя было медлить, им было доверено то, что ни в коем случае не должно было оказаться в руках магмаров… Голова новобранца раскалывалась, в ушах шумело… Он никак не мог осознать, что произошло: перед его взором то и дело возникала стремительно надвигавшаяся стена холодной стали, буквально впечатавшая передовые ряды в раскалённые скалы, сопротивление, искажённые болью лица раненых... Осмотревшись, он увидел лишь бесчисленные вражеские тела, навеки застывшие в предсмертной агонии. Сомнений быть не могло – люди победили в этой неравной схватке. Но какой ценой?.. Его тщетные попытки восстановить картину произошедшего были неожиданно прерваны хриплым окриком, раздавшимся из-под груды мертвых тел. Оттащив трупы в сторону, он обнаружил рослого человека, обездвиженного одним из самых страшных магмарских проклятий. Несмотря на свою беспомощность, воин говорил громко и уверенно: он тут же потребовал доложить обстановку и властным тоном отдал новобранцу приказ отправляться в глубь вражеских земель, чтобы нагнать соратников и вновь присоединиться к войскам Огрия. Юнцу было страшно, но сердце трепетало от осознания того, что он больше не один на вражеской земле, а приказ двигаться вперед может означать лишь одно: атака магмаров была отбита, люди устояли, не дав врагу присвоить бесценный груз…

- Почему ты остановился? Ты что-нибудь увидел? - уже знакомый хриплый голос наконец вырвал его из цепких лап воспоминаний. Вздрогнув, юноша открыл глаза и не без раздражения заметил, что вокруг по-прежнему лишь унылый пейзаж магмарских земель: никаких следов, никаких людей, никакой пищи или воды. И, не в силах побороть любопытство, вновь принялся рассматривать своего друга по несчастью, пытаясь разгадать, кем же тот является – так как в войске юноша был новеньким, ему редко доводилось общаться с соратниками, а тем более с теми, кому так ловко удаётся руководить действиями других. Отчего-то больше всего его заинтересовал загадочный амулет, намертво сжатый в побелевшей ладони незнакомца. Вещица поблескивала в свете вулкана, но детали невозможно было различить.

- Что это? Такие полагаются только командованию? – его голос предательски дрогнул.

- Узнаешь, когда придёт время, - буркнул воин и, прикрыв глаза, сделал вид, что уснул.

….Еще много дней он волочил недвижимое тело проклятого по пепельным пустыням, изборождённым алыми ручьями лавы, и его надежда на спасение стремительно испарялась вместе с драгоценными запасами воды. Здесь и правда не было ни следа людей, и про себя новобранец давно решил, что, возможно, все они погибли или покинули чуждые им земли, выполнив вверенную им миссию, а их с незнакомцем путешествие – это только лишь долгая дорога в царство мёртвых. 

Враг настиг их внезапно – в один из ненастных дней, когда ветер вихрями вздымал в воздух клубы пепла, окутав Хаир непроглядной тьмой. Магмаров было трое – все превосходно вооружены, статны и самодовольны. Они отлично понимали, что усталые путники не в силах оказать им сопротивление, и играли со своими жертвами, словно хищники с мечущейся в агонии добычей. Оттолкнув новобранца на камни, они приставили мечи к горлу парализованного воина, и некоторое время изучали его лицо, пока один не гаркнул по-человечески: «Вставай. Умри как мужчина».