«Медовый месяц» (Прием работ)

Луч Мирроу медленно скользнул за горизонт и растворился в алом закате. Волны Баллаурского океана едва заметно качали каравеллу, уходящую все дальше от берега. На палубе моряк Берд с нежным трепетом обнимал Зарю, которая буквально вчера у алтаря сказала заветное «Да». Их взор был направлен в поднебесье, и каждый в мечтах рисовал идиллическую картину медового месяца. Для них все только начиналось... Но финал оказался совершенно неожиданным!

Задание:

Напишите историю с неожиданным финалом в любом жанре о том, как два разнополых жителя мира Фэо из Библиотеки провели свой медовый месяц.

Общие требования:

1. Форма творчества: проза.
2. Тематика конкурса: Легенда Наследие Драконов. Ваша работа должна быть написана о фэнтезийном мире Фэо, в котором живет ваш персонаж (игровой процесс, игровой сленг и реальность находятся за пределами этого мира).
3. Объем: не менее 2000 символов без пробелов.

Прежде чем приступить к написанию работы, настоятельно рекомендуем ознакомиться с Полезной Информацией по литературным конкурсам, а также с условиями участия.

Условия участия:

1. В конкурсе могут принимать участие персонажи от 3-го уровня.
2. От одного участника принимается только первая работа, другие его работы оцениваться не будут. Изменения и дополнения не принимаются. Автор может исправить свое сообщение в течение 3-х минут после его публикации с помощью специального форумного инструмента.
3. Работы не должны нарушать правила форума, правила игры, пользовательское соглашение или законы РФ. Такие работы будут удалены, а участники — дисквалифицированы.
4. Работа должна быть написана для конкурса. Использование ранее опубликованных работ или материалов сторонних ресурсов запрещено как полностью, так и частично.
5. Запрещено публиковать свои работы на сторонних ресурсах до момента объявления результатов конкурса.



Топ для публикации работ. Посторонние сообщения запрещены и будут удаляться. Вопросы и обсуждение в специальной теме. (кликабельно)

Система начисления баллов:

На оценку будут влиять следующие критерии, оцениваемые по 10-балльной шкале:
— Художественная ценность. Оценивается грамотность, выразительность образов и лексическое разнообразие.
— Точность выполнения обязательных требований. Оценивается соответствие работы заданной форме творчества (проза), тематике конкурса (Ваша работа должны быть о мире Фэо!) и соблюдение объема.
— Писательские навыки. Оцениваются целостность и оригинальность композиции, логика построения сюжета, внимательность к характерам героев и деталям.
— Соответствие заданию.



Шесть участников с обоих серверов будут признаны победителями. Одной работе будет присуждено первое место, две работы займут второе место, третье место получат три работы. Участники, которые получили за работу 20 и более баллов, но не вошли в число главных призеров, станут обладателями поощрительного приза.

Награды победителям:

1 место: Монета «Балагрион» 2 шт., Монета «Талант» 150 шт.
2 место: Монета «Балагрион» 2 шт., Монета «Талант» 100 шт.
3 место: Монета «Балагрион» 2 шт., Монета «Талант» 50 шт.

Поощрительный приз: Монета «Балагрион» 1 шт., Монета «Талант» 30 шт.

ОТ РАССВЕТА ДО ПОЛУДНЯ

Перед самым рассветом по селению Баурвилл прокатился отчаянный крик. Затих. И больше ничего. Ни шороха. Ни души. Даже магмаров-скальпорезов дух простыл. Только кусты чертополоха взволнованно вздрогнули и замерли. Небо мрачное, звезд не видно, не слышно даже кос ночных травников. Пусть бы кто-то ударил оземь киркой или проскакал в сторону города. Но никто не ударил и не проскакал. Нависла всепроникающая тишина, обрамленная мыслеформой крика. И тут уж щипать себя в надежде проснуться совершенно бесполезно. Цепенящая реальность предательски раскачивает сердце, наполняя отчаянным стуком все тело. В такие моменты отвлечься можно лишь цепляюсь за воспоминание. И я вспомнила о свадьбе торговца Седрика.

Мельчайшие детали радостного события, одна за одной начали всплывать в сознании – нежно сиреневый цвет платья Мариэтты, венок из анемонов на ее волосах. Мужчины шепчут: «Прекрасна, хороша, загляденье!». Невеста смущенно держится кончиками пальцев за рукав Седрика. А он – в белых парусиновых брюках и рубахе с расстёгнутым воротом снимает несуществующую соринку с ее плеча. Картина продолжает дополняться отрадными штрихами уютного очага и прелестями простой семейной жизни – дом, пасека, щеночки, рой медоносных зигредов, торговец с женой отдыхают на траве, томно обнявшись. И все у них хорошо, все замечательно. Прикосновения, поцелуи, тихая нежность медового месяца, которую ни с чем не спутать. Удивительно, как человек преображается, когда по-настоящему влюблен! Куда улетучивается его хваленый опыт и самоуверенность? И вот уж путана в объятиях торговца становится кроткой девушкой, познающей новый мир истинной любви и открытости…

Второй день прорисовываю в мыслях их счастье не могу уняться. Бреду через заросли чертополоха к мертвому заливу, жмурюсь, представляя картины благодати и раздолья, заглушая тревогу, от того душераздирающего предрассветного крика. Пусть грезы мои налягут на него, зальют разноцветьем майских красок, застелют своей толщей! И вот, наконец, мертвый залив – безмятежный и тихий. Два паренька с кирками роют яму, а вокруг беззаботно зеленеет трава, крестьянские дети бросают в воду камешки. Молодая и румяная девица протягивает парням флягу с водой. Я подхожу ближе и спрашиваю, что за яма. Не уж-то клад ищут. «Да, что вы?! Нет. Позавчера торговец Седрик помер. Заморская лихорадка. Вся округа слышала, как жена его...»

Полуденная жара съежилась. По спине зачастили мурахи леденящего ужаса. Из глубин сознания донесся одинокий крик.

Медовый месяц
1
Был теплый вечер. Они стояли прижавшись к друг другу, Командир Норий и Мастерица Сайгура.
Сайгура прижалась к его плечу и он нежно взлохматил ей волосы. Они молча сели под деревом, прислонившись к стволу и лица обоих выражали безмятежный покой.
-Мы с Сайгурой хотим вернуться домой- сказал Норий, стоявшему поодаль Веркирию. И добавил ,предвидя возражения старца.
-Я знаю, дома будет непросто, ведь все сожжено дотла. Мы хотим начать новую жизнь, отстроить все заново .Вместе с нашим народом мы восстановим наши дома. В трудный час объединим наши усилия и проведем с Сайгурой медовый месяц в своем доме.
Всю ночь спутники просидели без сна под деревьями ,обсуждая планы на будущее.Они понимали, что угроза еще не миновала и здесь им предстоит расстаться.
С рассветом их пути разошлись в разные стороны, кто знает увидятся ли они вновь…
Веркирий долго смотрел им вслед, вспоминая, как давно он знает этого мальчугана и эту девчушку.
Он хорошо знал его отца. Норий родился в очень бедной семье, его мать умерла во время родов и мальчика воспитывал отец, который был очень суровым и строгим человеком. С детства он был приучен к дисциплине, порядку и чести. Начинал свою карьеру Норий с самого низа: став оруженосцем, он довольно быстро продвигался по служебной лестнице до тех пор, пока не занял место командира. Он видел мир, заключенный в рамки порядка, где нет места другому мнению и лишним вопросам.
Сайгура тоже была родом из простых людей. Ее отец был кузнецом ,известным на всю округу, он творил в своей кузнице такие вещи ,которые не ломались и служили очень долгие годы свои хозяевам и передавались по наследству. Мать Сайгуры была знатной ткачихой, но девочку совершенно не интересовало ее занятие. Все дни она возилась с отцом на кузнице, изучая его секреты и это делало ее счастливой, но детство закончилось, когда оба родителя и практически все, кого она знала погибли при осаде их родного города и Сайгуре, в возрасте пятнадцати лет ,пришлось стать главным кузнецом и она очень хорошо с этим справилась.
2
Влюбленные отправились на север. Они долго шли и остановились на ночлег поздно вечером у подножия горы.
-Сайгура!..- Норий стиснул жену в могучих объятиях, словно желая навеки стать с ней одним целым .-Как я люблю тебя, моя Сайгура. Помнишь, я когда-то сказал, что не должен быть с тобой, пока не смогу посвятить себя тебе целиком? И я …наконец могу!
-Можешь..!- Сайгура вся сияла- Можешь!...-Высвободившись из его объятий, она пристально посмотрела ему прямо в глаза.
-Теперь мы всегда будем вместе- Норий смотрел на жену с нежностью и любовью, которые его переполняли.
Командир улыбнулся и вздохнул. Он взял жену за подбородок и заставил поднять голову. «Какие чудесные у нее глаза»- подумал он. В глазах стояли слезы. От жизни на свежем воздух щеки Сайгуры покрывал густой загар.
-Я подарю тебе всего себя, Сайгура. Я безраздельно твой.
-Я люблю тебя- сказала она и обняла его за шею.
Спустя несколько дней они достигли цели своего путешествия. Это был их дом, родина Нория. Им предстояли тяжелые дни, нужно было отстроить все заново. Норий организовал людей, собрал бригады и жизнь вернулась в привычное русло. Все вместе они восстанавливали свои дома день за днем, построили ратушу, причал, склады и многое другое. Для Сайгуры тоже нашлась работа, ее ремесло было востребовано в этих краях
Так и летели дни за днями и минул месяц, их медовый месяц. Каждый вечер они любовались закатом и нежно обнимали друг друга .Это были самые счастливые мгновения их жизни. Они полностью восстановили разрушенное и сделали свою родину еще красивей, чем она была. Ощущение своей полезности делало их счастливыми. Совместная работа плечом к плечу еще больше их сблизила
-Вот и пролетел наш медовый месяц ,Сайгура. Таким ли ты его себе представляла ?-спросил Норий у жены- Не жалеешь, что уехала со мной?
-Нет ,любимый. Это самый лучший месяц. Я счастлива, что ты рядом со мной.Мы столько сделали для этих людей,что меня переполняет гордость за нас с тобой, за них. Разве можно желать большего. Каждый день я вижу твои глаза,каждый день я слышу твой голос. Я счастлива. И пусть так будет всегда..
Так они и стояли обняв друг друга и их счастью не было предела

Свадебное путешествие.

- Значит, жениться надумал? - спросил старый игураон Комарыч.
- Да, дед. Надумал.
- Ну что-ж, хорошее дело. А скажи-ка, внучек, зачем тебе это надо
Пузырек, внук Комарыча, озадаченно уставился на деда.
- Ну как - зачем? А зачем вообще женятся?
- Не знаю, - усмехнулся Комарыч. - Наверное, у всякого свои причины. А у тебя какие?
Пузырек мечтательно прикрыл глаза: - Росинка - она такая... такая...
Комарыч выдернул внука из грёз: - А она к тебе как?
- Так это... она тоже...
Комарыч покивал: - Ну, раз тоже... И внезапно спросил внука: Ты ради неё на что готов?
Пузырек, не задумываясь: - На всё! - и аж лапой воздух рубанул. А дед, улыбнувшись: - А она ради тебя?

Пузырек был молод, но неглуп. И так сходу отвечать не стал, призадумался. Дед, одобрительно глядя на него, ждал ответа. И, не дождавшись, задумчиво заговорил.
- Я тогда молодой был, вроде тебя. Жили мы в небольшом озерке, в поселении Ментали. Хорошо жили, до сих пор как вспомню - на сердце теплеет. И была среди сверстников моих девочка. Не красавица писанная, но милая и добрая. Было в ней что-то такое, что рядом с ней тепло было. Я её потому и звал Огоньком.
Всё у нас было хорошо и я на Огоньке женился. А на следующий день прошел хороший ливень и дождевые ручьи принесли в наше озерко какую-то отраву. То-ли с ущелья Гонди от Хорсунгума какую гадость прибило, то-ли с гиамбира пыльцу смыло, он когда в силу входит ядовитым становится. И поняли мы, что надо отсюда уходить, если выжить хотим.

Слышал я от стариков с Вурдалии, что на север от нашего озерка болото Богельфа есть. Далеко, правда - за ночь до него не дойти, но вроди-бы есть по пути влажная низинка с кустарником, где можно на день от солнца спрятаться. И хоть опасно ночью идти, но деваться некуда. Здесь оставаться нельзя. Вышли мы на закате. Уж как мы весь вечер от големов окаянных прятались да магмарам-охотникам старались на глаза не попасться - это отдельная история, дааа. К полуночи лапы уже отваливались, и мы устроили часовую передышку под упавшим стволом. Потом дальше пошли, и передышки пришлось делать все чаще - где под камень залезем, где в траве спрячемся. Дело к рассвету, и вижу я - Огонек уже еле идет, а болотом пока еще даже и не пахнет. И стало мне казаться, что мы заблудились.

Ну что делать? Рассвет все ближе, идем мы медленно и до солнца, похоже, не успеваем. А если еще и уклонились в сторону... словом, надо мне идти на разведку. Оставляю Огонька под кустом и пошел. Сил и у меня не так много осталось, но деваться некуда. Не болото, так хоть низинку влажную найти надо, иначе день мы в этих кустах можем и не пережить.
Полчаса я шел - и унюхал-таки воду впереди. Что там - болото ли, лужа большая или просто влажная низина - не знаю. Некогда разбираться, надо возвращаться и с Огоньком - к той воде. Повернул назад, да чуть в сторону взял, искать пришлось... и только через час я до Огонька добрался. А к тому времени и у меня уже сил никаких не осталось. И уже светает вовсю. Надо идти к воде, и идти быстро - скоро солнце взойдет.

Хорошо, Огонек за время моей разведки отдохнуть успела. Потому что у меня через полчаса сил хватало только на то, чтобы ползти. Солнце уже начало пригревать, кожа у нас стала подсыхать, и я понял, что добраться до воды мы не успеваем. И говорю Огоньку: Иди сама, ты еще успеешь, а я тебя, глядишь, и догоню! А сам глаза отвожу, потому что знаю - никого я уже не догоню.
И что ты, внучек, думаешь? Она молча зашла сзади и стала меня подталкивать. Я ей - иди, пока не поздно! Разве лучше будет, если мы с тобой вдвоем тут пропадем? А так - хоть ты уцелеешь...
А она мне - или вдвоем выберемся, или нас обоих Шеара примет, мне все одно - без тебя не жить. И хватит разговоров, давай лучше, помогай мне!

Как мы до лужи той добрались, я уже не помню - не соображал ничего. За день отлежались, в себя пришли, а следующим вечером за два часа до болота нашего дошли. С тех пор так тут и живем, и ты тут родился.
Вот такое у нас было свадебное путешествие.

А насчет Росинки - если веришь, что она что-то похожее для тебя сделает, то женись не задумываясь.
А если не веришь... то смотри сам, внучек. Мало кому повезет встретить такую подругу, редкая это удача.
Надеяться на неё - можно, а вот рассчитывать я бы не стал.
======= КАП

Любовь до гроба
Все жители Хаира были конечно в шоке, никто себе и представить не мог, что путана Магдалена и вурдалак Гораций объявят о женитьбе и закатят роскошную свадьбу. В тот день упились все, даже Гизедор, прослывший великим Мастером по возлиянию горячительных напитков, к утру ползал на корачках, а Изувер с Доброхотом на пару пытались загнать его в сарай с курицами и свиньями…Что и говорить Бругильда, была на высоте со своими настойками и шиз-пивом и в очередной раз не подвела…
Но так или иначе наступают будни, и у наших героев, а точнее молодоженов, а может и героев – пара все-таки колоритная – они тоже наступили…
— Ох, милая моя, голубушка,¬– подвывал наш вурдалак,—сейчас бы кровушки свежей, человеческой,– хрипел наш страдалец,— проклятая Бругильда решила извести меня ан корню, смертушки моей хочет….ааааоооооуууу
— Милый мой, кровопийца,– ласково отвечала Магдалена, сидя у вечернего столика с трюмо и прихорашиваясь,— а кто мне клялся в вечной любви? В потаканиях всем моим желаниям и причудам? Кто говорил, что ради меня и в огонь и в воду? А теперь, даже сам себе стакан крови налить не можешь – а этой гадостью весь наш подпол заставлен…через 5 минут идем за покупками, жду внизу…
— «Ну обещал, ну клялся, ну было и что?.. что по пьяни не наговоришь первой красавице Хаира после Шеары? Бальтазар за язык вестимо дернул,»– так размышлял Гораций, спускаясь по лестнице со второго этажа в прихожую на корачках.
Магдалена была на седьмом небе от счастья: все магазины Хаира пали к её ногам, все купцы хотели угодить ей – она даже и не представляла на сколько её муж богат (разумеется скопил за время своего бессмертия – там рыцаря умертвит, там разбойника, а может и принцессы с драконами были в его меню – кто теперь расскажет то?).Вурдалаку было не жалко и он стоически переносил по ко всем покупкам супруги – благо ему они были ни к чему, собирал по старой привычке, а вот, кровь младой девы, которой не коснулась рука мужчины, собранной в новолуние в пятницу 13 числа – это было НЕЧТО – амброзией богов не иначе.
Но чего не мог понять вурдалак, так это: «..а почему рюшечки не такого цвета, не такого размера, почему ленточки голубые, а не розовые, почему аромат у духов такой слабый и обязательно нужно идти в другой магазин, хотя и эти прилично воняют… и так все дни и ночи напролет…» А ведь можно было уделить время бокалу свежей крови на кладбище в безлунную промозглую ночь и повыть и попугать на прохожих…с каждым днем вурдалак все сильнее тосковал по своей безмятежной жизни и З В Е Р Е Л.
Прошло уже много дней, а может и недель, Гораций потерял счет, и в одно прекрасное утро, когда на улице был сильный туман отовсюду тянуло холодом, а тучи заслонили солнце…Магдалена смотрела влюбленными глазами на своего мужа и спросила, а точнее сказала:
— А сегодня мы пойдем покупать мне ювелирные украшения, я созвала купцов со всего света.
Вурдалак содрогнулся, поежился и понял, что этот день, если он и переживет, то даже он бессмертный может умереть от разрыва сердца или чего у него там есть.
Вурдалак Гораций с милейшей улыбкой и одухотворенным лицом (краше только в гроб кладут) подошел, нет подлетел к своей любимой, вскрыл вены ей на шее и выпил всю кровь:
— Надоела, ухожу в монастырь…
С тех пор вурдалака никто не видел и только запредельный нечеловеческий вой в горах по ночам извещал магмар о том, что жив и здравствует наш вурдалак, жив наш ДУШЕГУБ…

Медовый месяц то ли был, то ль не был…

***
Колокола Дартронга сегодня звонили как-то необычно – мрачно, заунывно, печально. Над Ареной были приспущены багровые флаги с чёрным драконом, а у воеводских покоев выставлен усиленный караул. Гидвер, грозный воевода земли Хаирской, чьё имя столько лет наводило ужас на огрийцев, лежал при смерти, готовясь отойти в иной мир… В который из миров? Этого не мог знать никто. Скорее всего в Вайфар или Валгаллу – посмертные пристанища героев…
По столице ползли тревожные разговоры. Воины и воительницы судачили о причине недуга, так внезапно и так тяжело поразившего их вождя:
– Говорят, вино отравленное ему подали вчера за обедом. Выпил кубок и начал угасать – медленно, час за часом, в жутких муках!
– Да какое там к крэтсам огрийским вино?! Я своими ушами слышала, как моя соседка своими глазами видела, что зять её кума рассказывал свату деверя…
– Короче!
– Короче, ему кто-то в опочивальню живого королевского скорпиона загнал!
– Что за чушь?! Гидвер не смог со скорпионом справиться?! Не смеши мои поножи!
– Да ей-Шеаре! Чтоб мне век человечьих скальпов не видать!.. Скорпион-то был непростой! Зачарованный! Ты его хоть мечом, хоть топором, а ему хоть бы хны!..
– И кто же это решился на такое?
– Известно, кто! Соседушки наши разлюбезные с Огрия! Коли людишки чего замыслят, добра не жди! У них – одни пакости на уме!
– Как же мы… без него? Что же теперь с нами будет?
– Да уж, ничего хорошего! Пропадём, как мокрицы Уицы на жаре!..
Всегда бодрые, глядящие свысока на все опасности хаирские вояки уныло повесили носы.
Кто же теперь возглавит могучую магмарскую рать? Кто, вскочив на мощного церрадора и воздев к мрачным небесам боевой штандарт, поведёт хаирцев к новым победам?! У входа на Арену стояли, как никогда задумчивые и мрачные, давние воеводские соратники, вдоль и поперёк исходившие под его началом просторы земные и подземные, – Торгор, Онуфир, Норий… Кому-то из них придётся принять из ослабевших рук военачальника золотой жезл и взять на себя всё бремя верховной военной власти!..
– Ну, надумали? – Веркирий, властно постукивая посохом, подошёл к командирам. – Кто? Кто из вас?..
В ответ – молчание и нерешительное пожимание плечами.
– Эх, вояки! – презрительно скривился старейшина. – Не был бы я таким старым да дряхлым, сам взялся бы армией командовать! Без лишних размышлений! А вы – молодые, здоровые, крепкие… Не стыдно вам, а?
– Мы тут подумали немного… – осторожно забормотал Торгор.
– И надумали с крэтсов зуб! – насмешливо бросил Веркирий. – Ну, излагайте свою выдумку!
– Послать гонца к Чёрному Рыцарю. Пусть он нас ведёт…
– Ага! Он вас и приведёт – прямо Эрифариусу в пасть! Совсем умишками тронулись, что ли?!
– Ну тогда – к Хью или к Финко!
– Ещё умнее! Давайте уже тогда сразу к шуту этому… Как его? Смурри! Маршируйте к нему, преклоните колено и… Так, мол, и так – будь нашим воеводой, а то у нас духу не достаёт!.. Хватит! Видно, мне придётся на двух должностях посидеть, пока у вас мозги не прояснятся! Сам жезл возьму! Тряхну стариной! Разъезжайтесь по местам службы, умники! И смотрите мне: дисциплину держать крепко, глупые слухи и панику пресекать на корню и самим духом не падать! Даст Шеара, не пропадём!

***
– Значит, решилась всё-таки? – Гидвер приподнялся в постели, опершись на локоть, и осторожно провёл тяжеленной мускулистой ручищей по ярко-рыжим пышным кудрям любимой. – Хорошо подумала? Не раскаешься потом?
Магдалена гордо вскинула голову, стараясь сдержать набежавшие слёзы:
– Я уже давно мечтаю об этом! Каждый день, когда вижу перед собой похотливые пьяные рожи твоих вояк! Хоть полночь, хоть за полночь – ломятся ко мне, пропитые, наглые, грязные, измазанные ядом монстров, человечьей кровищей! Швыряют серебро на стол, валятся на мою постель прямо в латах и сапогах! Подавай им любви да ласки!.. Зверьё дикое! Да что они понимают в любви?! Что они видели в своей никчёмной жизнёнке, кроме драк нескончаемых?! И ведь знают же! Знают, что я – твоя! И… И всё равно…
Не могла больше сдерживаться. Обхватила трясущимися руками его широченные плечи и зашлась в горьком рыдании.
– Ну… Ну… Ну почему-у? Почему мы не можем с тобой, как все?.. Стать перед алтарём со счастливыми улыбками, поклясться друг другу в вечной верности перед взорами богов? И жить душа в душу до конца дней? По… Почему?
– Ты же понимаешь, кто я и кто ты… Насмеялись над нами боги – неведомо за какие прегрешения. Поставили на разные ступени и связали любовью крепко-накрепко. Будто в издёвку. Ты представляешь, что произойдёт, если мы с тобой у всех на глазах рука об руку пойдём к алтарю?! Меня проклянёт весь Хаир – от Веркирия до последнего пахаря! Я уже не говорю о богах – они нас обоих за такое смертными проклятьями засыплют! И весь мой род знатный из могил поднимется, чтобы плюнуть в глаза беспутному потомку-отщепенцу! Эх! А была бы ты хотя бы простой воительницей-дворяночкой – как, скажем, Сайша… Мы бы и горя не знали. Ни от кого не прячась, пошли бы к обряднику, честно освятили бы наши узы да и зажили бы вместе – как законные супруги!.. Но, видно, нет у нас с тобой другого выхода! Сегодня в полночь встречаемся на площади Огня. С обрядником я договорился насчёт тайного венчания. Раскошелиться, правда, пришлось изрядно… Да гунгл с ним! Для меня золото – пыль! Обвенчаемся по всем канонам, сядем к Сеймуру на судно и – прочь отсюда на все четыре стороны! Искать нас не будет никто. Я нарочно велел распустить по Хаиру слухи о своём тяжком недуге. И для всех магмаров я уже почти мёртв, а ты пропала без вести!..
– А куда поплывём?
– Не знаю. Куда попутный ветер понесёт… Не всё ли равно, а?
– А как же всё твое это?.. Войско, слава, репутация, долг перед Родиной?..
– Хватит с меня! Навоевался! – Гидвер резко сбросил с себя одеяло из мягкой шкуры саблезубого тигра и поднялся с постели – здоровый, сильный, неуязвимый ни перед зубами и когтями монстров, ни перед вражьей сталью, ни перед ядом. Подхватил на руки любовницу и закружился вместе с ней по опочивальне. – Сколько себя помню – только и делаю, что мечом машу! Поперёк глотки стоит эта служба растреклятая! Довольно уже! Бросаю всё к Гурральдиевой матери и мчусь с тобой хоть на край света! Далеко-далеко, где нас никто не знает! Со мной не пропадёшь! Силушкой меня боги не обидели – я и Корра одной левой придушу! Заживём вдали от всех – от моих бестолковых вояк, от военачальничков этих надутых, от глупых сплетен и пересудов, от этой войны нескончаемой! Ну имеем мы право на простое магмарское счастье, в конце концов?!
Магдалена утёрла слёзы и, радостно заулыбавшись, прижалась к нему.

***
– Стой! Кто идёт?
– Свои…
– Пароль?!
– Где магмары, там победа!
– Где людишки, там позор! Здравия желаем!
– Здорово, молодцы! Как обстановка? Не видать вражьих диверсантов?
– Никак нет. Пока всё тихо.
– А что это за возня у Сеймура на судне?
– Да кто знает? Мы в морском ремесле не сильны. Он день и ночь там возится со своими парусами да канатами. Что-то постоянно смолит, штопает, узлы вяжет… Может, утром плыть куда-то собирается…
– Ясно. Отправляйтесь на свои посты и глядите в оба! И ещё: меня и моего спутника вы здесь не видели! Если кто-то будет спрашивать, с кем говорили, скажите, что какие-то двое вояк спьяну заблудились. Я готовлю секретную операцию, знать о которой пока что никому не положено. А болтать о ней – тем более. Поняли?!
– Так точно!
– Кругом марш!
Патрульные, звякая латами, исчезли в предрассветной мгле. И уже не видели, куда направились воевода и его спутник. То есть спутница. Магдалену, облачённую в дорогие доспехи и закутанную в длинный плащ, сейчас невозможно было узнать. Да ещё и в такую тёмную пору!..
– Здорово, волчище морской! – Гидвер и его теперь уже законная супруга поднялись на борт Сеймурового корабля. – Готов к отплытию?
– Готов! – угрюмо буркнул моряк. – Железяки свои можете снять – тут они вам без надобности.
– Ну-ну! Полегче! – одёрнул его знатный пассажир. – Эти железяки магмой моей сто раз политы и рунами священными укреплены!
– А мне плевать! – отмахнулся моряк. – Кто ты такой теперь, чтобы на меня голос поднимать? Бродяга без имени, роду, племени! Гляди, как бы не ссадил вас обоих на берег да крик не поднял!
– Ну-ну, будет! Давай, капитан, командуй! Что делать-то?
– Железо своё снять и убрать подальше! Отдать швартовые! Подобрать грот-брамсель!
– Чего отдать? Какой ещё рамсель, ёксель-моксель?!
– О-ох! Ну послали мне боги команду! Марш в каюту, чтоб я вас не видел, мазурики сухопутные! Сам всё сделаю! Отплываем!..
Судно от носа до кормы забелело парусами. Плавно снялось с якоря и легко заскользило по водной глади, повинуясь воле лёгкого утреннего бриза и сердитого морехода, уверенно перебирающего штурвал крепкими жилистыми руками. Навстречу разгоравшемуся рассвету. Навстречу счастью двух магмаров-беглецов, отправляющихся в неведомое далёко… В свой долгожданный, казавшийся несбыточной мечтой медовый месяц. Хотя почему месяц? Вся жизнь их отныне будет сладка, как мёд! Они будут жить лишь друг для друга, не беспокоясь больше ни о ком! Гидвер и Магдалена, сбросив доспехи и обнявшись, стояли на палубе и смотрели слезящимися от радости глазами в подёрнутую лёгким голубым туманом океанскую даль. Уже не думали ни об угрюмом ворчуне-моряке, ни о возможных предстоящих невзгодах… Не об этом хотелось им думать! Впереди – свобода! Воля вольная! Прочь все тяготы прошлой жизни! И саму эту жизнь с её мелочными дрязгами – прочь!

***
– Ваше превосходительство! Вы велели разбудить вас до рассвета…
Сладко спавший воевода вздрогнул, открыл глаза и отказался им верить. Он – дома! В своей опочивальне, увешанной красным оружием и устеленной шкурами заморских чудовищ! А перед глазами маячила до тошноты знакомая и настолько же опротивевшая глупая физиономия оруженосца.
– Где я?!!
– Так это… Дома у себя…
– А… А где?.. – воевода оглянулся по сторонам заспанными глазами.
– Так это… Госпожа Магдалена ещё вчера вечером от вас ушли… Ночевать не стали…
– Так-так… А зачем я приказывал меня будить в такую рань?
– Арестованных допросить собирались…
– Ох, гунгл меня подери! Зачем же я вчера пил весь вечер?! Всё из головы вылетело напрочь!.. А ну-ка напомни, что там за арестованные? Чего натворили-то?
– В Ментали пьяный дебош учинили. Дом госпожи Магдалены чуть в щепки не разнесли! Целой толпой к ней нагрянули да любви потребовали для всех сразу!
– Ну… Големовы пасынки! Сейчас я им столько любви надаю, что и не донесут! Подавай одеваться!

***
– Смир-р-рно! Ор-р-ружием честь!
– Отставить! – воевода медленным, тяжёлым шагом сошёл с крыльца Арены – заспанный, угрюмый, сердитый. Шагнул к выстроенным в шеренгу виновникам и вперил в них сверлящий тяжёлый взгляд жгуче-жёлтых глаз.– А ну гляну я на вас, герои липовые! В глаза мне смотреть, гунгловы байстрюки! Вы что ж творите, а? Под трибунал захотели?!
– А чего? – робко пробормотал один из проштрафившихся. – После патрулирования имеем право расслабиться…
– Как?! Расслабиться?! Я вас сейчас так расслаблю, что до завтрака не доживёте! Кто вам дал право буянить в доме у честной магмарки?!!
– Да в чём мы виноваты-то? И кто она вообще такая? Путана!
Гидвер почернел от злости, услыхав столь дерзкие речи.
– Она – моя! – гаркнул он громовым раскатистым басом, разнеся эхо по всей площади. – Она – первая леди Хаира, пусть и неофициально! И издеваться над ней я не позволю никому! Сложить оружие! Снять доспехи!
Арестанты молча исполнили приказание.
– Сейчас маршируете в Ментали, склоняете колено перед домом госпожи Магдалены и стоите так, пока она вас не простит! Вы что ж о себе возомнили, бешеных псов щенки?! Что, напялив доспехи, уже стали воинами-рыцарями?! Это звание вам ещё заслужить надо! И вбейте в свои мозги, что настоящий воин никогда не поднимет руки на беззащитную женщину, кем бы она ни была! Уяснили, горе-вояки?!
– Так точно!
– Кр-ругом мар-рш!..
Виновники, опустив головы, потопали к городским воротам. Гидвер угрюмо посмотрел им вслед и отправился к себе – досыпать…
О чудо! Они с Магдаленой снова вместе! Рука об руку стоят на палубе Сеймурового судна и смотрят заплаканными от радости глазами в подёрнутую прозрачно-голубым туманом неизведанную океанскую даль… Какой чудесный сон, которому, увы, не суждено стать явью! И какая мерзкая действительность! Эх, если бы можно было совсем никогда не просыпаться!..

Любовь и голуби
***две недели назад***
Во Дворце бракосочетаний все гости не поместились и поэтому весь праздник устроили прямо на площади Света, безупречно украшенной цветами и воздушными шариками. Изысканные праздничные кушанья на длинных столах источали манящие ароматы. Обрядница Лангри в парадных одеждах завершала церемонию:
– Прекрасная Надилари и благородный Дамирус! Объявляю вас мужем и женой! Можете…
Дальнейшие ее слова утонули в восторженном реве толпы, приветствовавшей новобрачных.
– А теперь! А теперь – Лангри старалась перекричать всех. – Выпустите голубей, что держите в руках! Подбросьте их ввысь! Раз! Два! Три!
Хлопанье сотен пар крыльев вторило аплодисментам. Счастливые молодожены, как и все гости, задрав головы, любовались на птичью стаю, поднимавшуюся все выше и выше, образовывая между облаков белоснежное сердце…
*** Пять дней спустя ***
– Мая пришёль говори один вещь для командила! – Катипут устало вытер коричневыми корявыми пальцами пот со лба. – Глюпый страж, я твоя в десять сто раз говолю! Доложи командила, что эта оченна важна!
– Ну что ты лезешь со своей «вещью», - с раздражением отозвался один из охранников. – Тебе человеческим языком сказано, что у воеводы медовый месяц, дай человеку отдохнуть.
– Голуби! Голуби! Я знать всех голуби в городе, я любить птиц! Нет, не есть! Кормить! Они красивая птица. Но тут! Тут! – Катипут был очень взволнован и раздосадован, что его не хотят слушать. – Все птица на свадьба! Ни одна голубя не вернулась в город! Ни одна! Все улететь прочь!!!
– Вот безмозглый уродец, что ты паникуешь! Улетели птицы гнезда вить в лес, наверное. Прилетят обратно с птенцами. Вон видишь, один уже возвращается. А теперь иди отсюда! – и стражник совсем невежливо подтолкнул тупым концом копья посетителя к выходу. – Иди, иди!
– Ваша не понимай! Голубя всегда летит к себе домой! А эта голубя улететь из города! Все улететь! – даже уходя не унимался Катипут. – Это знака, плахой знака! Ай, ступеньки, ай, ай, ай!!!!
*** еще пару дней спустя ***
– Командир, на Луанском побережье высадились магмары. Их много. Очень много. И они продвигаются на О’Дельвайс. Основные силы будут здесь через дня три-четыре.
– Друзья, ну право. У меня ж с моей Надилари медовый месяц! Вы и без меня прекрасно знаете, что делают в таких случаях. Всех людей из окрестных поселений укрыть в городе. Фураж и продовольствие вычистить из всех сельских амбаров до последней крошки и тоже в город. Проверить тайные ходы. Готовить смолу и катапульты. Отправить гонцов к лидерам людских кланов за подмогой. Ворота поднять. Стены нам помогут продержаться до их прихода. Выполнять! Бегом, марш!!
*** через четыре дня***
– Сколько костров вокруг стен! – ужаснулся один часовой, выглядывая из бойницы. – Их тысячи.
– У нас одна надежда на стены и подкрепление, которое должно прибыть завтра, – отозвался второй часовой. – Эти стены всегда были не по зубам ни одному врагу. И ворота никто не смог взломать никогда, потому что ров такой широкий, что никакой таран не поможет. Так что без паники. Сбегайте за Дамирусом, пусть заканчивает свой медовый месяц. Враг уже под стенами.
*** через совсем немного времени***
– Люди, люди! Тревога! Враг в городе! Дамирус в своих покоях с перерезанным горлом, его жены нет, по всем комнатам кровь! – истошный вопль разрезал ночную тишину.
– Тревога! Тревога! Враг в городе! – закричали с другой стороны. – Часовые на западной стене перебиты! Тревога!
– Тревога! Тревога! Враг в городе! – кричали с противоположной стороны. – Часовые на восточной стене зарезаны! Тревога!
Началась суматоха и паника. Во всеобщей неразберихе за спиной часового, охраняющего механизм поднятия ворот, мелькнула гибкая женская фигурка. Блеснуло тонкое лезвие. Охранник с тихим стоном осел на землю. Заскрипели канаты, заскрежетало железо, с тяжелым грохотом упали открытые ворота через ров. Тут же загудели боевые трубы магмаров и враг ринулся в открытые ворота…
*** Вот прямо сейчас, в Дартронге ***
– Надилари! Неотразимая, прекрасная Надилари! – голос Гидвера звенел над затихшей площадью Огня. – За твою миссию, казавшуюся невыполнимой… Нет, не за миссию, а за этот небывалый подвиг, я награждаю тебя звездой героя Хаира!..

Вдруг помощник моряка закричал и показал пальцем вперед, на его лице застыла маска ужаса, впереди поднималась огромная волна. Берд прежде такого не видывал, из –за волны показалась огромная голова чудовища - лиурисской варрагны. Сбылись худшие опасения монаха Пимена, ведь он первый забил тревогу, когда однажды на берегу океана подобрал израненного человека собственно он и поведал ему о страшном чудовище которое уничтожило всех на его корабле, а ему чудом удалось выжить. Также он поведал о своих опасениях, ведь они были простыми браконьерами, которые в округе вурдалии набивали псов а потом продавали их на черном рынке, видимо ее приманил запах крови этих псов.
С той поры прошло много времени но Пимен долго размышлял поэтому когда узнал что Берд окажется в волнах Баллаурского океана , он передал наставления отважному моряку и просьбу собрать слизь этого чудовища для исследований.
Заря отважный воин обнажила меч, она была готова сражаться всегда , случайно она подняла голову и увидела на одном из полотен кровь, она еще капала на палубу …. все было ясно это диверсия. Перед отплытием на палубе она видела приспешника вора Чигрика которого она отвергла. Вот значит, как он захотел ей отомстить, бесчестный пройдоха, трус и просто мерзавец.
Тем временем варагна взлетела, ее огромные крылья были больше самой каравеллы, огромным когтем она разрезала магмара помощника пополам, потом подбросила части вверх и проглатила, берд быстро заткнул топоры за пояс и принялся взбираться на мачту, с самого верха он прыгнул на одно крыло и пополз к ее туловищу, тем временем девушка замахнулась мечом и отрубила варагне одну лапу, ящереца рассверепела она открыла огромную пасть и и ринулась вниз с намерением проглотить эту нахалку , а моряк Берд наконец то добрался до ее спины и когда варрагна опустила голову вниз с легкостью перерубил ее пополам, из разрубленной плоти брызнула густая слизь с необыкновенным цветочным ароматом, словно тысячи розмаринов, омел, чертополохов, лототосов, нежноцветов зацвели одновременно. Голова чудовища упала на палубу а тело медленно погружалось в воду, Берд схватил чудовище за шею но оно было огромно, что утащило бы его самого на дно океана поэтому он сделал несколько надрезов чтобы вытекло как можно больше слизи, Скорее милая неси нашу склянку. Они набрали очень много, сослужив большую службу своему народу.
В качестве трофея Берд и Заря передали голову старешине города, за что получили тысячу золота и звание почетных граждан дартронга. Слизь же они передали монаху Пимену, который в дальнейшем изучил ее и создал спасительный настой, который спас жизни не одному магмару.

Лодка медленно и уверенно скользила по синему зеркалу океана, вдали показался остров под названием «Сказочный». Пастух Вейко усиленно налегал на весла, он не мог поверить своему счастью, ведь ему на предложение руки и сердца сказала да, самая прекрасное и милое создание, девчушка Амели. Невеста поджидала Вейко на острове, они там проведут свой медовый месяц одни. Борт лодки крепко схватила рука мертвеца…

- Ну что застыл? – Эгер Коготь улыбался сидя в лодке, - вдвоем ведь веселее брильянтовый мой, кстати штопор есть? А то я не могу не как совладать с бутыльком. Вейко сидел в лодке ни жив, ни мертв. – Ну чего застыл? Как будто привидение увидел, - пират рассмеялся во все горло. Мне тут одна птичка шепнула, что у нас имеется очень много гульденов, а я страсть как золото люблю, - морской волк подмигнул пастуху. Все время Вейко хоть и был в оцепенении, но продолжал работать веслами.
Лодка уперлась носом в песчаный берег острова, к пальме была привязана Амели. При виде любимой, Вейко осмелел и двинул пирата в челюсть, свет в глазах погас. Очнувшись, пастух был закопан по горло в песок, лицом к пальме, где была привязана Амели. Что Вам нужно от меня? Ну как же женишок, конечно выкуп за невесту. Я Вас оставлю до полуночи одних, если откажешься, тебе либо придется научится дышать под водой, либо ты станешь таким красавчиком как я.

Лучи Мирроу припекали, погода была прекрасна, но до Амели было далеко, Вейко не мог пошевелиться. Лодка с пиратом удалялась и вдруг из морской пучины вынырнул огромный спрут и поглотил маленькое суденышко вместе с бравым корсаром. Вейко не мог видеть этой картины, Амели задергалась и начала вопить. Из-за камушков медленно и осторожно полз клешир подросток. Аккуратно ощупав голову пастуха, крабик начал копать. Откопав руки Вейко, пастух случайно чихнул, клешир испугался и убежал обратно в камушки. Не без труда, жених себя откапал и устремился к возлюбленной, освободил ее.

Покрывая лицо поцелуями, Вейко шептал, нежные слова Амели и всячески ее успокаивал. – Ты знаешь любимый, я очень испугалась за тебя. – Все нормально родная моя, теперь все будет хорошо и мы никогда не расстанемся. – Давай забудем обо всем, я скупаюсь, - и Амели грациозной походкой вошла в океан. Вейко решил осмотреть хижину и приготовить коктейли. По дороге к дому, тропа благоухала тропической растительностью, воздух наполнял нежный аромат. Вспомнив утренние неприятности, он твердо решил бороться за свое счастье. Хижина была уютной, имела несколько комнат. Послышался хруст, обрушилась кровля и Вейко придавило, не веря своему счастью, он начал звать на помощь. Так как прошло много времени и была надежда на Амели. Балка его лишь чуть придавливала не причиняя особого вреда, выбраться самостоятельно он не мог. Послышался запах дыма, пастух подумал, что Амели возможно разводит костер и повторил попытку, громко ее позвал. Это был действительно огонь, загорелась хижина. Огонь подбирался к Вейко, обращая все вокруг в пепел. У парня сдали нервы и он заплакал, а с ним заплакало и небо. Как огонь не тронул его, но с тем он обратил придавившую его балку в головешку и Вейко самостоятельно выбрался.

Амели нигде не было, а тем временем погода портилась еще больше. Он увидел следы ведущие к лагуне и начал искать возлюбленную. Красивого пейзажа вокруг себя пастух не замечал, как не заметил огромного игураона. Прижатый к скале с голыми руками Вейко зажмурился, так как лягушка занесла над головой смертоносный гарпун. Порыв ураганного ветра закружил в воздушной карусели монстра и Вейко не мог долго оторвать глаз от этого аттракциона. Лягушку укачало и монстр стал еще зеленей своего обычного цвета упал далеко в океане.

Амели сидела заплаканная возле сгоревшей хижины и увидев своего ненаглядного бросилась к нему на шею. - Слава Шеаре ты живой и здоровый, - Амели утерла слезы. – Дорогой нам нужно развести костер, а то мы все промокли после дождя. – Ты оставайся здесь, а я сам соберу дрова для костра. Он отправился вглубь острова и вышел на поляну, где лежало много сухих деревьев. Насобирав дров, он хотел возвращаться, но с пальмы свисала странная лиана, в которой сверкали два топаза, это был огромный полоз. Он медленно обвил свою жертву, осознавая в ее беспомощности. Раскачиваясь из стороны в сторону кольца мускулистого тела все сильней и сильней начали сжимать и без того худощавое тело пастуха. Начали скрипеть кости вот-вот переломятся пополам. Перед глазами встал образ любимой и промелькнула мысль: «Амели будь счастлива». Внезапный инфаркт прервал жизнь пожилого полоза, хватка ослабла и Вейко вместе с дровами вернулся к сгоревшей хижине…

За неделю до событий на острове.

В трактир вошел человек в балахоне и подсел к Амели. – Ну здравствуй племянница, буду краток ты должна обвенчаться с Вейко завтра же. – Что. С этим оборванцем и хлюпиком? Я не собираюсь всю жизнь быкам хвосты крутить, вот еще. - Твой пыл остынет когда ты узнаешь, что хлюпику оставили огромное наследство десятикратно превышающей казну О’Дельвейса. И еще одно условие, тебе придется стать вдовой, так что жди своего любимого и неповторимого. Дядя тенью выскользнул из трактира.

… Амели стояла в объятиях крепкого атлета и они целовались. Вейко обомлел, в его глазах стоял немой вопрос. – Ты поверил, что такая королева как я, пойдет за такое ничтожество как ты? – Но за что? - После нашего медового месяца тебя объявят самым богатым человеком Огрия, и мне придется стать вдовой. Ничтожный пират не смог тебя прикончить, решил сам полакомиться добычей, но его сожрал огромный спрут. Обрушение хижины, пожог и тут мимо. Тогда мы решили заманить в лагуну с бешеным игуароном, и опять помешала природа. Ну думали полоз хоть тебя прикончит, так нет же. Тут атлет обнажил меч и зло улыбнулся, но с пальмы сорвался кокос и оглушив гиганта лишил его рассудка. С воплем Амелия нагнулась, и второй кокос сделал алчную красотку полоумной. Вейко смотрел на безумных, которые теперь все время улыбались и сказал: «Мое желание исполнено, будь счастлива Амели». Побрел на берег отыскав замаскированную вторую лодку. Из-за камушков выполз клешир подросток, Вейко его поманил, погладил и обняв сказал: «Спасибо тебе, теперь будешь жить со мной». Лодка все дальше отдалялась от острова «Сказочный», а Вейко нашел настоящего питомца и друга.

Медовый месяц пастуха Вейко и ворожеи Блодияры.

Итак. Это история о любви молодого и пылкого пастушка Вейко и, в общем и не совсем то уже молодой и светской дамы, ворожеи Блодияры.
Как у них все начиналось, не будем рассказывать, но это был настоящий роман. Любовь молодого и неопытного юноши и прекрасной женщины. И даже имеющей уже одну девушку, Кари, на своем воспитании. И его восхищало в ней все. И ее опытность, и ее почти мужественность, и, главное конечно, ее женственность.
И вот, долго ли, коротко ли, но состоялся наконец их брак. И вот стали они решать, как, и где, и когда, в смысле насколько долго, устроить им свое свадебное путешествие.
Дом, огород, хозяйство и поле, что еще нужно для счастья и даже и для отдыха. Такова была позиция в этом вопросе нашего пастушка – крестьянина.
Что? Да ты с ума сошел? Брак и свадьба и начало новой жизни? Как же можно таким вот образом не выделить это и такое событие? Нет. Мы и я в конце концов должны получить настоящее свадебное путешествие.
Да. Конечно. Миленькая, и любимая. И куда же мы тогда с тобою отправимся? В лес, в чащобу? Собирать грибы, ягоды, играть с лесными животными? Или поедем на Кайар, погуляем в лесах, где бегают волки? Ну или наконец на природу и куда-нибудь на реку? Погреть кости возле теплой водицы на солнышке. И поплескаться где-нибудь в волчьей пустоши вместе с осетрами и хабусами?
Нет! Я бы не согласилась даже на красоты луанского побережья или баллаурского океана. Но только снег, экстрим, катание с гор, и лыжи, си сноуборды! А закончить наш медовый месяц можно будет уже и на баллаурском океане. И не надо тут ни глаза закрывать, ни хвататься за голову. Мы крепкие, и здоровые, и молодые люди. И это путешествие должно будет запомнится нам на всю жизнь.
Ну, в общем, и собрались, и поехали. И понял потом, во время этого путешествия, Вейко, что и знать он не знал до этого свою будущую супругу.
Чуть понявшись с постели – душ, легкий завтрак, и лыжи, и путешествия. Лыжи, санки, сноуборды, ватрушки и тюбинги. И откуда столько энергии было в теле этой и не совсем уже молодой женщины? А, видимо, все дело было в том, что все это, и вся эта недовыработанная энергия в теле ее накопилась, за все время скромной и не очень, в общем то, и веселой жизни и служения ее Огрию. И вот теперь она поняла, что вот уже или сейчас, или никогда. И появился наконец человек, готовый любить ее и во всем ей угождать. И послушный ей и, более того, готовый и все желания ее всеми своими и обеспечивать. И готовый разделить с нею все. И раскрылась наконец живущая столько лет в Дваре и Огрии такая замечательная женщина. И пожелаем всем женщинам, так же, найти рано или поздно, но настоящее свое счастье и раскрыться, что ли, и стать, как Блодияра, такой же любимой, и желанной, и просто прекрасной женщиной. И что бы просто все это у нее было. И снег, и горы, и склоны островов вечной стужи, и свадебное путешествие. С активным отдыхом и с отдыхом на морском побережье луанского средиземноморья. И с посиделками у караульного или кузнеца за чашкой чая или какими-нибудь еще напитками. И с путешествием на кораблях, и негой на пляжах и в бурных волнах баллаурского океана. И с посиделками ночами в трактире у Мэри. И с шумными оргиями потом на площадях Дельвайса. Да и чего только за время этого медового месяца и свадебного путешествия у наших милых еще и не было.
Но главное, конечно, не это. А то, что вот создалась наконец и еще одна крепкая и самая счастливая семья, и ячейка общества. И еще много и множество лет были потом счастливы после этого они, ворожея Блодияра и молодой человек и пастушек наш Вейко были и довольны, и счастливы.
Да нет, и не так. А и есть, и живут они и до сих пор.
А обо всем, как и о других особенностях их счастливой семейной жизни, мы, конечно же, еще вам расскажем. Но это будет уже совсем в другом повествовании.

Шелест океана привычно ласкал слух. Покачиваясь в легком плетеном кресле, расположенном на палубе шхуны, неторопливо дрейфующей вдоль берегов Хаира, красотка томно прикрыла глаза и негромко позвала: «мушш…». Покачала головой и, словно смакуя, вновь повторила, уже громче : «му-у-у-ушш…».

Из палубной надстройки небольшого судна показался слегка взлохмаченный молодой воин с блаженной улыбкой на лице, в котором далеко не всякий сумел бы опознать сурового командира магмарских ополченцев.

«Прости за задержку, дорогая», – он протянул красавице коктейль из тропических фруктов, щедро сдобренный кубиками льда и, низко склонившись, поцеловал загорелую ручку, не преминув украдкой бросить взгляд в сторону волнующего декольте.

Она уловила этот его ищущий взгляд и задорно рассмеялась. Несмотря на продолжительное знакомство, свадьбу и медовый месяц, который длился уже две недели, их роман переживал свой расцвет. Лейла, а это была она, потрепала любимого по голове и сделала вид, будто плеск волн за бортом яхты по-настоящему увлек ее. Придав максимально серьезное выражение лицу, она протянула руку и указала на волнующуюся воду: «Как думаешь, может сам Гурральдий пожаловал поздравить нас со свадьбой?».

«Конечно, – рассмеялся Норий, – да что там Гурральдий, бери выше, сам Аквариус. Сейчас он вот так вылезет из воды …– он развел руки, изображая подводного владыку, обнял свою красавицу жену, прижал к себе, – и вот так вот тебя зацелует».

Смеясь, Лейла принялась отбиваться, утверждая, что никакой Аквариус, к тому же целующийся, ей и даром не нужен. Но Норий, пользуясь моментом, подхватил ее на руки и увлек в каюту, отнюдь не собираясь отказывать себе в той милой игре, которую изобрели для себя эти двое, и которая им до сих пор ничуть не надоела.



Крепкие мужские руки скользили по упругому девичьему телу, угадывая все его самые сокровенные желания, и погружая Лейлу в восхитительную чувственную негу, как вдруг, сквозь баюкающий шум волн откуда-то раздалось:

«До начала техработ осталось пять минут».

Возможно, где-то в глубинах океана в этот момент замерли подводные обитатели, встревожено внимая таинственному посланию, возможно, и сам океан пронзила кратковременная холодная дрожь, но странные слова, так взволновавшие мир, скользнули мимо сознания двух влюбленных. Тем более, что Норий, наконец, решил перейти к более решительным действиям и избавиться от надоедливых предметов одежды, мешавших двум близким людям стать еще ближе друг другу. Внезапно померший свет так же не привлек их внимания.

Находясь в приятном возбуждении, Лейла придвинулась ближе к возлюбленному, изогнулась, желая ускорить свое освобождение, чувственно провела языком по чуть припухшим влажным губам, сквозь полуприкрытые веки бросила быстрый взгляд, чтобы убедиться в произведенном эффекте, и замерла в испуганном оцепенении. Руки Нория, так нежно ласкавшие ее тело, превратились в длинные скользкие красные щупальца.

Ей отчаянно захотелось завизжать. Она открыла рот, набирая воздуха перед долгим протяжным криком, но в этот момент перед глазами что-то сверкнуло, и щупальца исчезли. Зато теперь голову командира венчала уродливая голова игуарона, которая, не замечая испуга спутницы, тянулась к ней в любовном поцелуе.

Ничего не понимая, в смятении, Лейла затрепыхалась, пытаясь отползти подальше, но метаморфозы продолжались. К ее ужасу, небольшая, уютная и светлая каюта принялась изменять очертания, превращаясь в огромную раковину-жемчужницу, а по насмешливой прихоти обстоятельств, гигантским языком моллюска оказалась их с Норием супружеское ложе.

Теперь внутреннему паническому крику Лейлы вторило два наполненных неописуемым ужасом голоса. Один принадлежал игуарону, который, в дополнение к исчезнувшим было щупальцам, успел обзавестись нижней частью туловища, принадлежащей кодрагу, с милым розовым хвостиком , а второй… Второй голос принадлежал симпатичному зигреду с стройной осиной талией, человеческой головой снабженной фасеточными глазами, и не менее симпатичным окончанием тела в виде длинного геланфьего хвоста-плавника.

Под непрестанные, леденящие душу вопли, язык моллюска втянулся глубже, свет окончательно померк, и раковина принялась захлопываться.

«Вот и конец, – подумала Лейла в наступившей темноте. – Не стоило смеяться над Аквариусом, ведь все могло бы сложиться иначе. Так жаль, ведь я еще молода. И тот соус, что Гливенс обещал приготовить к нашему возвращению…Его уже не попробовать …» . Ужас куда-то улетучился, она хотела выругать себя за неподобающие моменту мысли, но в этот момент снова мигнуло.

«Техработы завершены».

За окном самой обычной каюты по-прежнему шумел и плескался океан, кровать снова стала самой обычной кроватью, а по шелковому белью, приятно холодившему разгоряченное тело, скользили золотистыми рыбешками лучики Мирроу. Лейлу, как и прежде, обнимали крепкие мужские руки, и все минувшие казалось каким-то сюрреалистическим сном. «Возможно, так выглядит тепловой удар, самый обычный тепловой удар, ничего такого», - успокаиваясь, подумала она.

Вот только объятья были какие-то неуверенные. А на лице Нория отчетливо проступала задумчивость. Холодея от неприятных предчувствий, Лейла протянула руку к зеркальцу, лежавшему на тумбочке возле кровати. По серебристой глади бежала едва заметная красная надпись: «Администрация в курсе внезапно возникших в мире проблем, все будет исправлено в течении ближайшего времени, ожидайте….», а из зеркала на Лейлу смотрело ее отражение украшенное острыми мохнатыми ушками.

«…в течении ближайшего времени… ожидайте….»,– внезапно пересохшими губами едва слышно повторила она, и потеряно взглянула на своего возлюбленного.

«А что, пожалуй, так даже лучше, – с ехидной улыбкой Норий потянул ее за изящный пушистый хвостик. – Иди же ко мне, моя мауриночка». Он легко подкинул ее в воздухе, устраивая поудобнее.

Похоже, окончание медового месяца грозило стать по-настоящему незабываемым.

Тропа новобрачных

***О`Дельвайс***
Только на третий день после свадьбы молодожены добрались до подарков.
- Зая, ты не знаешь, от кого это? – Питер, молодой перспективный воин из клана Дуболомы, вертел в руках конверт, запечатанный знаком ордена Джаггернаутов.
Зая, она же Ниночка, ученица колдуна Арнабага, выдернула конверт из рук мужа. Его тормознутость, такая обаятельная вначала, начал ее раздражать.
- Наверное, бабушка Гредея подарила, - сказала Ниночка и вскрыла конверт. - Ну, точно, вот и записка.
В конверте оказались два билета, красочный проспект и клочок пергамента, на котором неровным почерком было накарябано несколько строчек старинным алфавитом.
- Бабуля желает нам…ага…шеркс…бехамем…короче, всего хорошего, - начинающая колдунья украдкой сплюнула за левое плечо. – И приятного путешествия.
- Путешествия? Мы вроде никуда не собирались, - удивился Питер. – Да и некогда. У меня битва кланов на носу.
- А придется, - жестко сказала Нина. – Гредея просила отчитаться.
Питер неожиданно воодушевился.
- А и верно, чего дома сидеть! Смотри, какой красивый буклет. И программа подходящая: изумительные виды, чистейший воздух в гористой местности, целебный водоем с реликтовыми растениями и животными – кто это, интересно? – профессиональная консультация у знахаря, баня с массажем. Высоко..коко..профессиональные сопровождающие на каждом этапе.
- Ну, поехали, - вздохнула Нина.
Ничего хорошего от подарка старой ведьмы она не ждала.

***Кряж Кайяр***
До хутора Кряж Кайяр их довезли на ездовых зигредах. Немолодая толстушка, лихо обращавшаяся с неуклюжими животными, сгрузила путешественников и вещи у моста.
- Вам туда, - она активировала амулет и повесила его Питеру на шею. У воина перед глазами замерцала синяя стрелочка.
Возница гикнула и хлестнула зигредов.
– Когда будет опасно, стрелка станет красной, - крикнула она и скрылась в клубах пыли.
- Может, вернемся назад? – предложил Питер, тоскливо разглядывая два объемных рюкзака.
- Через три кладбища? – поинтересовалась Нина. – Не дрейфь, я у колдуна каких-нибудь амулетов выпрошу.
Пока Нина бегала к колдуну, Питер разжился у рыбака Натана копченой рыбкой, и дожидался у моста, разглядывая окрестный пейзаж. Горный хребет вставал за лесом синей бугристой стеной. Белым пупырем вздымался Пик Света. Нечто тревожное почудилось Питеру в неизведанной дали. Сердце воина заныло от неясного предчувствия, которое порой возникало у него перед битвой.
Вернулась Нина с котомкой, в которой что-то звякало и булькало. Вид у нее был несколько озадаченный. Молодожены взвалили на плечи рюкзаки и двинулись вперед по синей стрелке.

Шесть дней спустя

***Дикая пуща***
Дождь лил не переставая с самого утра. Гредея, выйдя на улицу покормить ездового Гром-Драга, изрядно промокла. «Как там мои ребятки», - подумала она, отжимая подол юбки.
В два часа дня Гредея выставила на стол тарелки из «городского» сервиза и поставила греться на плиту щи из кислицы и жаркое из лап Пхадда. Подумав, добавила настойку на почках невзрачника и пошла открывать дверь.
Из пелены дождя выскочила молодая пара. Абсолютно мокрые и неожиданно счастливые, они вбежали в избушку.
- Как вам понравилось путешествие? – спросила ведьма, когда первая суматоха улеглась, молодые переоделись и компания расселась за столом.
- Дык…- начал было Питер и запнулся, получив локтем в бок.
- Незабываемо! – воскликнула Ниночка. – Впечатлений хватит на всю супружескую жизнь!
- О, да! – с чувством подтвердил Питер. – Век не забуду.
- Ну, рассказывайте.
- Да чего там рассказывать…- Питер замялся.
У Гредеи в руках как бы ниоткуда возник проспект.
- Посмотрим…Так…Изумительные виды были? Таинственные пещеры? Что скажешь, воин?
- Ага. Горы красивые. Пещеры тоже ничего.

…ни в одном бою Питеру не было так страшно, как на этих расхлябанных мостиках, нависающих над глубокой пропастью, по дну которой с грохотом бежала река. Наверное, там было красиво, но Питеру было не до зрелищ. В лицо дул пронзительный ветер, мокрые веревки вместо перил норовили выскользнуть из рук, криво собранный рюкзак порывался соскользнуть с плеча.
Уже практически стемнело, когда молодые дошли до склона с пещерами. Предполагалось, что там будет ночевка. Но стрелки упорно краснели, когда Питер с Ниной пытались приблизиться ко входу. Наконец они нашли приличное место, но едва сунулись внутрь, как оттуда вылетела стая разбуженных Атши.
Нина бросила рюкзак прямо на тропу, села на него и заплакала. Питер молча топтался рядом.

- А водопад вам понравился? Тут написано: величественное зрелище.
- Водопад отпадный, - сказала Ниночка. – Мы в запруде купались, вода чистейшая. Немного холодная.

…вода была бы вполне ничего, но там водились русалки. Нина сразу не сообразила, она плавала в свое удовольствие, пока Питер жался у берега, и только в очередной раз оглянувшись и не увидев мужа, забеспокоилась. Потом заволновалась. Потом остервенела, услышав за лесистой косой воркующий голосок какой-то девицы и басистый хохоток Питера. Ревность багровым жаром затопила ее сердце. Нина одним махом перескочила перешеек и…
Нет, ничего такого. Местная русалка – деревенщина и далеко не красавица, - пыталась выдурить у мужа обручальное кольцо. Да, как же! Щазз.
Питер увидел жену и двинулся к ней.
- Хорошо искупалась, Зайка? Пойдем, я замерз.
- Пойдем, Котик, - согласилась Нина и, уходя, обернулась и бросила в русалку проклятие утопленницы. Та моментально разучилась плавать и нелепо заплескала хвостом по воде, пытаясь дотянуться до ветвей плакучей ивы.
- Так тебе и надо, р-реликтовое животное, - злорадно буркнула молодая колдунья.

- Ну а у знахаря Спорукса вы побывали? – продолжала расспрашивать Гредея. - Говорят, все хвори лечит. Я уж на что травница, и то ему по части врачевания уступаю.
- Ой, он такой хороший специалист! Нам все подробно рассказал, что делать и как здоровье сохранить, - восторженно сказала Ниночка.
- Ага, - согласился Питер. – Прямо насквозь видит. И советы правильные дает.

…К Споруксу они стучались битых полчаса. Наконец заспанный знахарь показался на пороге грота.
- Что вы ломитесь, молодые люди? Не видите, у меня время покоя, энергией я заряжаюсь. Вот заряжусь по самое…на сто процентов, тогда и поговорим.
- Мы по тропе новобрачных. У нас билеты, - заявила Ниночка. – Вот, в буклете сказано: бальнеологические ванны и консультация.
- А, молодожены? Проходите вон туда, сейчас пришлю своих мороков.
- Мороков?! – Питер схватился за кинжал на поясе.
- Не боись, - усмехнулся Спорукс. – Они не боевые а так…специальные. Меня иногда замещают.
- А как же ваша консультация? - возмутилась Нина. – Тут написано: Личный прием у светила врачевания.
Светило приосанился.
- Ну, давай сейчас приму. Ты, – он ткнул пальцем в Питера. – Почаще меняй носки и меньше пей пива. Диагноз: здоров. Ты, - он ткнул пальцем в Ниночку. – Не злоупотребляй пирогом из вкусницы и отваром невзрачника на ночь. А вам обоим совет: меньше жрать и больше…того-самого. Что молодоженам полагается. Консультация окончена. А теперь вперед, на процедуры.
Два одинаковых косомордых морока вынырнули из глубины грота и повели новобрачных туда, где над ваннами курился парок и пахло сероводородом.

- А как вы через дикую пущу пробрались? – Гредея разлила настойку по рюмкам.
- Да запросто! От пхадда у нас амулеты были, а больше и некого бояться, - сказал Питер. – Если в зачарованный лес не лазить.
Ниночка кивнула и улыбнулась немного загадочно.

…ночь была тихая, звездная. Тонкий серпик луны навевал романтичное настроение. Молодые долго сидели у костра, обнявшись, а потом пошли в палатку. Питер нежно прижался к жене. Нина потянулась к нему, обняла за шею, потерлась о жесткую от щетины такую родную щеку. Питер приник к ней губами…И в этот момент раздался противный визгливый голос:
- Ну кто так целуется? Совсем молодежь не петрит. Привык с питомцем лизаться, молодец? А ты, лахудра крашеная, куда ручонки тянешь? Хватай его за причиндалы и давай, люби. Жестче надо, вот в мое время...
Молодые отпрянули друг от друга.
Под скатом палатки парил призрак, мерзко усмехаясь.
- Ты кто? – в обалдении спросил Питер.
- Я – Гадя, - с достоинством ответил призрак.
Питер потянулся к кинжалу, а Нина выхватила из рюкзака косметичку, вытащила какой то предмет и ткнула им в призрака:
- Насылаю на тебя проклятие молчания!
Призрак некоторое время висел, беззвучно открывая и закрывая рот, потом растворился в воздухе.
- Испугалась, зайка? – заботливо спросил Питер.
- Немного. Больше разозлилась, – молодая колдунья пригладила огненно-рыжую шевелюру и пробормотала: «Ничего не крашеная. Это мой собственный, натуральный цвет».

- Значит, вы довольны? - Гредея внимательно посмотрела на молодых.
- Еще бы, - Нина под столом толкнула мужа коленкой.
- Да, все отлично, - пробасил Питер. Про то, как они убегали от залетного древеня, как прятались от неведомо как забредшего магмара, как нанюхались беладонны и очнулись в заросшем крапивой балке, лучше было промолчать. Да мало ли чего случилось за эти шесть дней! Главное, они выбрались!
Питер нашарил под скатертью ладонь своей супруги и украдкой ее пожал. Нина погладила его по руке.

Отправив молодоженов на Гром-Драге в город, Гредея села писать письмо. «Сообщаю тебе, дорогая Блодияра, что затея наша оправдалась вполне. Моя внучка с новоявленным мужем прошла по дикому маршруту, нахлебалась дерьма по уши, зато брак их теперь не распадется через месяц, как ты предсказывала ранее. Засим откланиваюсь с наилучшими пожеланиями.
P.S. А что, может еще кого по тропе пустим? Вон, у Вольдемара сын скоро женится.»