|
(Из недавнего конкурсного)
– Уважаемые посетители! Боевые друзья и подруги наши, соратники и соратницы! – всегда твёрдый и властный голос магмарского старейшины сегодня странно дрожал и сбивался – то ли от волнения, то ли от радости, то ли от того и другого сразу. Мы счастливы приветствовать вас на торжественном открытии Дартронгского краеведческого музея! И весьма рады, что наш мир, наша доблестная раса, наша славная столица идут в ногу с прогрессом, регулярно открывая для себя новое и неизведанное, но при этом бережно храня каждую значимую веху нашего героического прошлого! Пройдут годы и века, будет меняться лицо мира нашего, обновится до неузнаваемости весь Хаир. Но потомки наши и воины, приходящие сюда из Великого Реала, будут помнить и чтить память о былом. Здесь, в этих стенах собрано всё, чем мы можем гордиться и что нам надлежит беречь, – оружие и доспехи героев прошлых эпох, творения художников и летописцев, поэтов и повествователей, уникальнейшие артефакты, статуи наших богов и богатырей, останки давно вымерших или истреблённых нашими предками чудищ… Да благословит же Шеара светлое начинание сие! И да свершу я сегодня с честью возложенную на меня почётную миссию – стану первым гидом и экскурсоводом музея сего! Пожалуйте за мной!
Колонна горожан, воинов и воительниц (оставивших оружие за порогом этого нового храма истории) с удивительной осторожностью и непонятной робостью прошла в распахнутые двери. Магмары и магмарки, разинув рты и вытаращив глаза, осторожно ступали по сверкающему узорчатому паркету (не в каждом дворце такой найдёшь!), с изумлением глазели на стоявшие и висевшие вокруг экспонаты и, затаив дыхание, слушали Веркириеву лекцию:
– Прежде всего поспешу обратить благосклонное внимание ваше на сей загадочный объект. Перед вами – чучело одного из давным-давно исчезнувших монстров. Никто, даже наши учёные и летописцы, не смогли найти в архивах его наименование. Но тем ценнее для нас такой экспонат. Вы только взгляните на массивное тело этого гиганта, на зловеще тёмный цвет его, на могучие лапы! С такими сражались герои прошлого! Как знать – может, потомки наши будут столь же искренне удивляться, созерцая здесь чучела поверженных нами монстров – от зигредов до крофдоров. Однако не будем гадать об этом и устремимся далее. Впереди у нас с вами ещё столько захватывающего и поражающего!
Экскурсия двинулась дальше, и лишь одна из воительниц, будто заворожённая, стояла перед «статуей» загадочного чудовища и, сама не понимая почему, пристально всматривалась в неё. Что-то странно знакомое увиделось мне в этом монстре. Тёмно-коричневая, шелковисто мягкая кожа… Точно! Такую она не раз покупала и продавала на аукционе, то ища ингредиенты для квестовых артефактов, то избавляясь от «хлама» в своём рюкзаке! Да-да, это я и есть! Рахит… Рохат… Рогат… Рагтихром… Рахтигром… Рагтихрон! Выговорила наконец-то!
Напрочь забыв о музейных правилах и запретах, она стянула боевую перчатку, осторожно дотронулась до меня и погладила ладонью. Но тут же отдёрнула руку – ей показалось, будто в этом теле пульсирует живая кровь… Или магма… Или ещё какая-то животворная жидкость! Что, испугалась, горе-героиня? Да, я не статуя-чучело! Я – живое существо! Раздражённое твоим бессмысленным прикосновением!
И я, впервые за долгие века неподвижного существования, шевельнулся! Раз и другой! И распахнул свои громадные голубые глазищи, полные слёз!
– Ты пришла сюда, чтобы убить меня? – заговорил я с ней на самом что ни на есть настоящем магмарском наречии, заставив её задрожать и заикать от шока.
– Вовсе нет, – замотала она головой. – У меня нет оружия.
– Я не знаю, как называется то, чем вы, двуногие, истребляете нас. Природа не дала вам ни клыков, ни когтей, ни сильных и мощных лап, ни пламени, вырывающегося из пасти. Вы сами прирастили их себе, чтобы уничтожать нас. За что? За что твои собратья истребили моих?
– Вы – монстры, – как-то несмело и неубедительно пробормотала она. – Вы мешали жить нашим предкам. И если бы они не уничтожили вас, то вы истребили бы их.
– Монстры… – печально вздохнул я. – Да ведаешь ли ты, глупая двуногая самка, что ни я, ни весь мой род за всё время своего существования ни разу не замарал себе лап чужой кровью? Мы были мирными и спокойными созданиями, пасшимися на лугах и полях этого мира от края его и до края. Радовались каждому новому дню. Плодили потомство. Удобряли и утучняли землю, делая её богатой и плодородной. Но никогда не грызли и не ломали деревьев и не задирали более слабых существ, бахвалясь своей мощью. Да, мы были сильными и могучими. Нас никто не смел обижать, и многие собратья-животные часто искали у нас покровительства и защиты. Но это отнюдь не делало нас агрессивными, и мы презирали это состояние. Злоба свойственна только существам мелким душой и телом, вечно обижаемым и боящимся новых обид. Вы оказались как раз такими!
Я запнулся, глотая слёзы. И продолжил:
– А самое главное достоинство рода нашего – разум. Мы были разумными существами, такими же, как и вы. Но дар сей мы никогда не употребляли во зло. Мы не приращивали себе новые клыки, когти и рога, чтобы возвышаться над прочими, угнетать и истреблять их. А вы? Вы с начала своего существования были безжалостны не только к нам, но и к подобным себе, убивая тех, кто отличается от вас по цвету кожи или по консистенции крови, по внешнему строению и речи… Наш рагтихроний век – долог. И мы многое повидали на своём веку! Видели, как одни стаи двуногих истребляют других, похожих на них, не щадя ни самок, ни детёнышей. И многие из нас не выдерживали этого ужаса – умирали, сходя с ума, поражаясь невиданной жестокости этих маленьких и злобных существ. Уходили прочь – подальше от вашей бесконечной и бессмысленной вражды. В дальние дремучие леса, в бескрайние степи и высокие горы. Но вы и там настигали нас. Убивали нас тысячами, чтобы сдирать кожу, а затем обменивать её на сгустки солнечных лучей, называемые золотом, и с их помощью возвышаться над остальными двуногими. Мы отказывались вникать в эту жестокую бессмыслицу. Мы не могли понять, за что вы прославляете, осыпаете почестями и богатствами, наделяете властью над собой тех, кто больше уничтожил своих собратьев по разуму и внешности. Ну и кто же из нас после этого монстр?
Поражённая этим откровением, она не могла даже языком шевельнуть.
– Насколько я смог понять, сейчас мне уже не найти своего места в этом мире, не отыскать никого из своих соплеменников, ибо вы истребили их до последнего, не вырваться из этой каменной пещеры! Зачем же мне жить дальше? Вонзай в меня свои стальные зубы и когти, о жестокое безжалостное существо! И будь проклято навеки за свою жестокость! Не можешь? Не решаешься? Вы все – жалкие, презренные трусы, господствующие в этом мире по прямому недосмотру природы. Но когда-нибудь она вернёт всё на свои места, и тогда вам горько отольются слёзы и кровь всех истреблённых вами существ! Вы нарекли себя носителями добра, но на самом же деле принесли в сей мир лишь чудовищное зло. Зло такой силы, на которую неспособно ни одно чудовище! Я проклинаю всех вас и ухожу в небытие за своими собратьями!..
Я замолчал и замер. Она вновь осторожно дотронулась до моей бархатисто-мягкой коричневой кожи. Но уже не почувствовала ничего. Ни единого, даже малейшего биения жизни. Передо ней снова стояло безжизненное чучело давным-давно вымершего зверя…
А вокруг столпились уже вернувшиеся назад экскурсанты, удивлённые горьким рыданием воительницы в синих доспехах, обнимающей манекен монстра, будто в надежде снова оживить его.
|
