Чего спьяну не наболтаешь!

Писала рассказ для конкурса, но перестаралась с объёмом текста. И это ведь ещё не конец!

Трактирный зал почти всегда пустовал в это время. Время небольшой передышки и для хозяина, и для прислуги, когда день уже почти закончился, а вечер, с наплывом шумных гуляк, ещё не начался.
Гливенс любил предвечернюю пору, когда суровое тёмно-багровое небо внезапно начинает играть цветными переливами (говорят, будто это лучи Мирроу пытаются пробиться к ним, в край вечных сумерек, да всё никак не пробьются). Когда затихает рык и вой псов-демонов и шуршание мохнатых хакуртовых лап – и дикие собаки, и гигантские пауки тоже устают за день. Когда даже могучий Баллаурский океан перестаёт бурлить и гнать к берегу волну за волной и превращается в огромное зеркально-гладкое озеро. Когда не хочется ни о чём думать и заботиться. Присесть бы сейчас у порога с кружечкой шиз-пивка и погрузиться в приятно-непонятные размышления обо всём и ни о чём!..
Но куда там! Для него это непозволительная роскошь! Наступающий вечер – горячая пора для трактирщика. Скоро начнут стекаться сюда уставшие за день клиенты в поисках отдыха душевного и телесного. И далеко не всегда трактирные посиделки заканчиваются тихо и мирно. Волнуясь и нервничая, он уже в сотый раз перетирал шёлковой салфеткой и без того ярко блестевшие кубки – стеклянные, медные, серебряные… Про себя молился всем богам, чтобы сегодняшние вечерние посиделки прошли как можно тише и спокойнее. Эх, если бы так и было! Мечтать легко!..
Трактирщик с тревогой косился в полутёмный угол, где за шатким столиком опустошал чашу за чашей Авелиус. Этот тихий и скромный на вид юноша, днём с головой погружённый в свои чудные эксперименты, в сумерках превращался в какого-то монстра! Нет, не внешне, а внутренне! Будто тёмный демон вселялся в этого тихоню и делал из приятного во всех отношениях парня зарвавшегося гуляку. Во время кутежей лицо его становилось тёмно-багровым, золотистая бородка вздымалась кверху, глаза загорались дьявольским огнём, а язык мёл, как Бругильдина метла. Каких только несусветиц от него здесь не слышали! И с трудом верили в такие минуты, что пьющий без остановки трактирный кутила-горлопан и застенчивый молоденький учёный – это одно и то же лицо.
Он наведывался сюда каждый вечер, пил, как бездонная бочка, и никак не мог напиться. Вот и сейчас…
– Эй, хозяин! Ещё три бутылки красного менталийского! И настоечки жасминовой полведра! Поживей, а!
Гливенс тяжело вздохнул.
– Может, вам достаточно уже? – осторожно спросил он. – Вечер ещё даже не начался, а вы…
– Молчать! – гаркнул разгулявшийся скромник, шарахнув кулаком по столу. – Я плачу – я и приказываю! Шевелись там!
– Хозяин, – шепнул подошедший вразвалочку Завурий, злобно косясь в сторону подвыпившего учёного мужа. – Ты только скажи! Я его мигом выкину! Как щенка подзаборного!
Гливенс нахмурился.
– Остынь! – так же тихо бросил он. – Пока никакого серьёзного буйства нет! Ты лучше этих отсюда выбрось! Отволоки их куда-нибудь подальше, чтоб глаза не мозолили добрым магмарам!
Он кивнул в сторону валявшихся под одним из столиков Синяка и Поликарпыча – мертвецки пьяных, уже почти не дышащих.
Вышибала кивнул, шагнул к бесчувственным пьянчугам и, схватив их под мышки, выволок за дверь.
На дворе уже начало темнеть. Гливенс и Лейли взялись зажигать светильники в зале. Завурий вернулся на свой пост – между стойкой и ареной для кулачных боёв, – хмуро поглядывая то на разгулявшегося интеллигента, то на входную дверь. Что-то не торопятся этим вечерком клиенты в «Гурральдиеву глотку»! Уж не сглазил ли его заведение этот учёный болтун-пьянчуга?.. Ага, слава Шеаре! Первый вошёл! И второй, и третий…
Посетители неспешно рассаживались за столиками и так же неторопливо попивали шиз-пивко, лениво переговариваясь друг с другом о своём, о житейском – сером и зелёном охотничьем дропе, собранных ресурсах, прокачке доблести… Как вдруг!
– Вы все – безнадёжно тупые твари! Деграданты! Болваны! Остолопы!..
Да, это начал ораторствовать он, «скромник» Авелиус!
– Вы всем своим стадом не стоите одного моего плевка! Безмозглое быдло! Если бы вы своими плюгавыми умишками могли постичь хотя бы тысячную часть моего гения, то падали бы ниц при каждой встрече со мной! Да известно ли вам, о жалкий, ничтожный сброд, какие великие идеи сейчас роятся здесь, в святилище моего гения?!!
Он важно поднялся из-за стола и величественным жестом ткнул пальцем в свой высокий лоб.
По залу прокатились ехидные смешки, но разгорячившийся оратор не обращал на них внимания.
– Вы даже представить себе неспособны, как долго я шёл к этому открытию! И пришёл!..
Смех в зале стал ещё громче. Авелиус отхлебнул из чаши пару-тройку глотков горчайшей жасминовой настойки, даже не скривившись при этом. И продолжил свой спич:
– Путём логических умозаключений и непрерывных наблюдений за окружающим миром я пришёл к потрясающему выводу! Фэо – это всего лишь игра! А мы – марионетки в руках могущественных великанов-чародеев, наблюдающих за нами через волшебные окна! Это они на самом деле создали всех нас – и тебя, и тебя, и его…
– Нас создал бог Вулкан! – бухнул из отдалённого угла чей-то бас. – И нет у нас иных божеств, кроме него, Стриагорна и Шеары, да святятся имена их!
– Сразу виден интеллектуальный уровень жертвы глупых предрассудков! – бросил в ответ учёный. – Все мы знаем о пантеоне верховных богов, стоящих над Шеарой. Только не задумываемся о том, кто они и по какому праву властвуют над этим миром. А я, путём длительных эмпирических исследований…
– Каких-каких?! Вампирических? – прокатился по трактиру ехидный смешок.
– О невежды, дети невежд, внуки и правнуки невежд, достойные лишь гонять зорбов!.. Не перебивайте меня и не нарушайте течения моих мыслей!.. Итак, путём эмпирических исследований я пришёл к грандиозному выводу об огромной, бескрайней Вселенной за пределами нашего сознания и понимания. И о том, что наш игрушечный мирок – всего лишь микроскопическая капелька в её бескрайнем океане! А мы все – покорные марионетки в руках могучих магов-великанов, наблюдающих за нами через волшебные окна и управляющих всеми нашими действиями!..
– Да что ты нам тут мозги полощешь?!
– Хватит ересь нести!
– Побойся Шеары, нечестивец!
– Замок пудовый тебе на губу, чтоб не раскатывал её без меры! – загудели возмущённые голоса.
– Воистину молвят: не мечите бисер перед кодрагами, да не растопчут они его грязными копытами! Увязайте же и дальше в трясине своего невежества, чёрствые, безмозглые древни! А я… Я докажу свою правоту! Обо мне ещё заговорят! И не только в этом убогом мирке! Когда я отыщу портал в ту бескрайнюю Вселенную!.. Вы могли бы гордиться знакомством с таким гением, как я! Но будете лишь вечно стыдиться своей непроходимой темноты! Микробы!..
Он резко подскочил с места, бросил на стол горсть серебра (плату за выпитое) и выбежал за дверь, полыхая то ли от обиды и злости, то ли от выпитого горячительного, то ли от забурлившей в жилах раскалённой магмы.
В порыве вдохновения и гнева Авелиус не заметил пылающего страстью девичьего взгляда, устремлённого в его сторону из-за одного из столиков. Юная воительница в зелёных доспехах, поражённая доселе неслыханными речами, бросилась вслед за ним, молодым мудрецом из Дурмановых зарослей...
Трактирная публика недоумённо переглядывалась и пожимала плечами, не находя объяснений произошедшему.
– Ну и что за чепуху он тут нёс? – снова загудел тот самый бас. – Привлечь бы к ответу еретика!
– Да ну! Забудь! Чего спьяну не наболтаешь! – раздалось из другого конца зала.
По трактиру снова покатились волны ехидного хохота, но быстро затихли. Магмары, словно забыв обо всём услышанном, предались излюбленному вечернему отдыху – выпивке, карточным играм, тарариконовым поединкам, кулачным боям…
Авелиус, гордо вскинув голову, шагал вдоль океанского побережья, полный гнева и презрения к невежественным соотечественникам и занятый своими мыслями.
И даже не заметил, что за ним, звеня новенькими зелёными доспехами, спешит то бегом, то шагом молоденькая магмарочка. До глубины души поражённая его речами. И страстно жаждущая хотя бы одного прикосновения к той великой и неизведанной Вселенной, о которой столь велеречиво глаголил сей младой учёный муж.
(Продолжение следует)

Очень хорошо и интересно написано! Жаль, что ограничение объёма лишило вас призового места в конкурсе - рассказ однозначно его достоин.
Ожидаем продолжение!

Продолжение-1

– Неучи! Оболтусы! Остолопы! Тёмный сброд! – бормотал сквозь зубы обиженный учёный, с досадой стискивая кулаки и не обращая внимания ни на холодный океанский бриз, ни на рык пса-демона где-то поблизости. – Ни шагу больше в эту забегаловку! Ни единого слова о своих открытиях в присутствии этих невежд! Мои научные достижения – вовсе не для таких жалких умишек!..
– По… Постойте! – внезапно раздался за спиной девичий голос.
Авелиус резко обернулся и смерил недоумённым взглядом подбежавшую к нему девчонку-воительницу в лёгких сумеречных доспехах.
– Что вам угодно, сударыня? – с трудом сдерживая злобу, процедил он сквозь зубы. – Желаете окончательно добить издёвками и насмешками эту несчастную жертву науки, этого многоучёного болвана, который, поддавшись коварным чарам зелёного змия, возымел глупость рассказывать о своих открытиях ушам, неготовым к подобным речам?!
– Нет, – пролепетала она, мотнув кудрявой чернявой головкой. – Я… Я лишь… Спешила принести вам извинения за недостойное поведение моих соседей по отдыху!
– Не стоит! Я-то ведь тоже хорош! Напился и разболтался о таком, о чём лучше было бы помолчать… Но я уверен, что время подтвердит мою правоту и что настанет ещё тот день, когда мы улицезреем своих истинных создателей…
– Неужели всё это правда – о той бескрайней Вселенной за пределами Фэо?! – едва слышно пролепетала она, не сводя с собеседника изумлённо вытаращенных, по-детски наивных тёмно-вишнёвых глаз.
– Истинная правда, госпожа… Простите, я не имею чести знать вашего блистательного имени!
– Не стоит вам его знать, – стыдливо потупила взор воительница. – Оно может показаться слишком грубым и безобразным для восприятия вашей деликатной и чувствительной натуры!
– Нет-нет! Не извольте беспокоиться о моих душевных ранах – я к ним давно привык. О таких, как я говорят: «Весь в синяках от ударов судьбы». Итак, с кем же имеет счастье беседовать несчастный испытатель-неудачник?
– Меня… Меня зовут… – со слезами в голосе забормотала она. – Меня зовут Хз-как-её-назвать!..
Авелиус хоть и не был воином и рыцарем, но всё же постарался соблюсти правила рыцарского этикета при знакомстве с благородной девицей – опустился на колено и поднёс к губам её крепкую, но нежную ручку.
– Не стоит огорчаться из-за этого, – тихо заговорил он. – Нет такого имени, которое нельзя было бы прославить. Может быть… То есть… Я уверен, что спустя недолгое время оно будет вписано золотыми литерами в топ-список воителей Фэо, что вы будете произносить его с гордостью, и все, кто знаком с вами, будут гордиться этим знакомством. В том числе и ваш покорный слуга.
– Ваши бы слова да Шеаре… Нет, верховным богам в уши! Ах, если бы они сжалились надо мной! Неужели мы когда-нибудь сможем увидеть их, истинных создателей наших?
Авелиус лишь теперь нехотя поднялся с колен и осторожно обнял за плечи несчастную заплаканную девчушку. Но, едва дотронувшись до сверкающей стали на этих плечиках, мгновенно отдёрнул руки, испугавшись и устыдившись своей дерзости. Она – воительница-аристократка! И не пристало простолюдину, пусть даже такому грамотею, лапать её за тело, аки блудницу гулящую!
– Дорогая Х… – начал было он, и тут же запнулся, не став произносить имя, так претившее его носительнице. – Воины, жаждущие благосклонности прекрасных дам, совершают подвиги – с именами своих возлюбленных на устах громят неприятельские армии, повергают в прах злобных чудовищ, добывают диковинные артефакты. Я же не имею чести носить оружие и доспехи и мастерски владею лишь пером и пергаментом. Но вы вдохновили меня на один гениальный эксперимент! Ради вас я найду и открою путь в тот огромный, бескрайний мир, который в древних манускриптах именуется Реалом. И простелю к вашим ногам стезю в неведомое далёко! Это не займёт много времени! Скажите лишь, где мне впоследствии можно будет найти прелестную деву, почтившую меня своим вниманием?
– Вам не придётся меня искать, – ответила Хз. – Я отправлюсь вместе с вами!
– Но… Но это невозможно! – растерялся учёный. – Моё скромное жилище недостойно приёма столь благородной гостьи! Да и вряд ли вам будет интересен этот скучный процесс! Стоит ли отягощать ваш деликатный слух звяканьем колб и бурлением реактивов!..
– Об этом не беспокойтесь! – успокаивающе улыбнулась она. – Нам, воякам, приходится иной раз жить и в землянках, и в грязных рвах, а спать прямо на голой земле! Такова уж наша воинская доля! И вряд ли звяканье стекла и бурление жидкости звучат менее отвратительно, нежели рык и зудение монстров или предсмертное хрипение умирающих людишек!..
– Но… – Авелиус попытался придумать ещё какую-нибудь отговорку, но не успел – его мысли и речи оборвал рык голодного пса-демона, бродившего поблизости и заметившего безоружного магмара.
Несчастный зажмурился, не решаясь смотреть в глаза своей гибели – в бешеные, горящие пурпурным огнём собачьи глазищи. Он уже зашептал было предсмертную молитву, как внезапный жалобный скулёж заставил его вздрогнуть и встрепенуться.
– Ну вот, – улыбнулась Хз, вытирая полой плаща испачканный в собачьей крови дайто и подбирая небогатый дроп. – Придётся мне всё-таки пойти с вами. Хотя бы ради убережения от возможных опасностей.
Учёный, всё ещё не придя в себя после испытанного шока, невразумительно забормотал в ответ слова благодарности. А отважная спутница всё с той же очаровательно-стыдливой улыбкой взяла его под руку. И оба направились к Будримаху, через который лежала более короткая дорога к Зарослям дурмана, скромному обиталищу несчастного непризнанного гения.

(Продолжение следует)

Интригует.

Продолжение-2


Авелиус чувствовал, как всё его естество охватывает неуёмная дрожь. Чего он боится? Почему волнуется? Разве это его первый рискованный эксперимент? Слава Шеаре, за его плечами уже не одна тысяча головоломных опытов! Но сейчас…
Учёный оглянулся на гостью, сидевшую позади него на тяжёлой дубовой скамье, расстегнув броню и отложив заплечные ножны с мечами. Встретился с её ласково-подбадривающей улыбкой. Мол, действуй и ничего не бойся! Я – рядом!
Хз тихим плавным шагом подошла к нему, положила руку на плечо и вновь улыбнулась – неповторимо, лучезарно, вдохновляюще. Могучий всплеск энергии и бодрости ощутил исследователь во всём теле. Решительно, но плавно повернул несколько рычагов на своём агрегате, и забурлили в колбах и ретортах разноцветные жидкости, заискрились и заиграли всеми оттенками…
Жуткий грохот! Мощнейший толчок! Ещё один! И ещё! Ходуном заходило всё вокруг – задрожал небольшой домик, непривычно громко зашелестели деревья и кусты, завыли и запищали бродившие и ползавшие вокруг древни и хакурты, взялась трещинами земля… Затем всё так же быстро и неожиданно стихло. Перед Авелиусом и его гостьей вспыхнул серебристый экран. А на нём появился сперва туманный силуэт, а затем всё ярче и отчётливее видная женская фигура. Фигура какой-то сверхъестественной великанши в странном наряде, что-то неспешно попивающей и поедающей (должно быть, некий чудодейственный нектар и небесную манну).
Хз вздрогнула, побледнела, поспешно застегнула сумеречную броню на все застёжки. Опустилась на колени и покорно склонила голову. Ведь она оказалась лицом к лицу со своей богиней-создательницей!
Авелиус растерянно подскочил с места, не зная, как ему сейчас правильнее поступить. Может быть, последовать примеру гостьи?..
Когда предки свалили на дачу аж до самого понедельника, можно оторваться на всю катушку. Например, закатиться на вечеринку к весёлым подружкам. Или проболтать с ними по телефону весь вечер. Или… Или просто расслабиться с бокальчиком мартини и тарелочкой фруктов за любимой игрулькой.
Оксана пару раз щёлкнула мышью по ярлыку с «Легендой», но игра почему-то не запустилась. Попробуем ещё раз! Опять нет! Профилактика очередная, что ли? Или какие-то глюки!
Указательный палец с длинным узорчато-розовым ноготком методично-равнодушно хлопал по левой кнопке мыши. Нет, всё без толку! А ей так хотелось сегодня тряхнуть стариной – окунуться в подзабытую игру, побегать по её волшебным локам, погонять мобов, потрещать о своём о девичьем с подружайками из клана (ведь давненько не «виделись»!)... И вот неожиданный облом!..
Оксана отхлебнула мартини, надкусила ананас и… От удивления чуть не выронила изо рта надъеденное и надпитое! Прямо перед ней на мониторе стояла на коленях краснокожая девчонка в серо-голубых доспехах и смотрела на неё умоляющим взглядом! Да ведь это её игровой перс! С какого-то перепугу «оживший» и вышедший на прямой контакт с реалом!..
– О всемогущая богиня! – со слезами в голосе заговорила Хз, сперва едва слышно, а затем – громче, увереннее, торжественнее. – Соблаговолите обратить пресветлый благосклонный взор на ваше несчастное создание! Ниспошлите мне новое имя, дабы не навлекала я на себя насмешки ближних, радовала Вас, мою всемилостивейшую владычицу, новыми достижениями и возносила хвалу и благодарность Вам, о величайшая и прекраснейшая! Сжальтесь надо мной, о милосерднейшая!..
Хз склонилась ниц и горько разрыдалась. А её создательница на миг оторопела, тронутая мольбой этой живой куклы в латах. Но… Переименование персонажа в «Легенде» – удовольствие не из дешёвых. Как быть? Не признаваться же простой смертной, что у «всемогущей богини» в кошельке ветер свистит? Нет, пусть этот пупсик в броне знает своё место и не смеет клянчить чего-то невыполнимого!
Оксана постаралась придать себе «божественно» важный вид – небрежно откинулась на спинку кресла, сбросила домашние сабо и уложила ноги на стол, почти вплотную к монитору.
– Ты, марионетка чмошная! – небрежно бросила она, вновь отхлебнув мартини и прожевав кусок ананаса. – Ты чё ваще офонарела?! Я тебя, дуру, затем так и назвала, чтоб чисто поржать за игрой! Твоё дело – развлекать меня, а не проблемы строить! Допёрла, чумазая?! Свалила по-бырому с глаз моих и вернулась в игру! Бегом! Нефиг тут права качать! А то ваще удалю! Или продам! Ты гля, борзая какая!..
Оксана снова щёлкнула мышью и отключила игру, а затем и комп.
Хз распласталась на полу и зашлась в горьком, неудержимом приступе рыдания. Она многого не поняла из услышанного божественного откровения. Не уразумела, что означают загадочные, должно быть, доступные лишь небожителям слова «чмошная», «офонарела», «чисто поржать»… Но ясно и безошибочно ощутила: её творительница гневается и отказывается внимать слёзным мольбам! Значит… Значит, надо добиваться её благосклонности! Самой, не надеясь на помощь свыше, идти к победам и триумфам! И, может быть, тогда Она, удовлетворённая успехами своего создания, смягчится и смилостивится!..
Хз быстро поднялась с пола, утёрла слёзы и взглянула на Авелиуса – до крайности растерянного и перепуганного увиденным.
– Благодарю! – пробормотала она. – Вы… Ты сделал для меня всё, что мог. Ты был прав тогда: нет такого имени, которое нельзя прославить! И я совершу задуманное! Сама! Без помощи свыше! Обо мне ещё заговорит весь наш мир! И даже моя создательница удивится достигнутому без её поддержки! А ты… Ты совершил сейчас невиданное и грандиозное открытие! Такое даже не снилось ни одному жрецу, бахвалящемуся близостью к богам! Я верю в тебя! В золотые лавры гения, которые увенчают твоё мудрое чело! И мы ещё встретимся с тобой! Когда оба добьёмся задуманного нами! А пока прощай! Будь счастлив со своим любимым делом, неутомим в научных исканиях и дерзок на пути к новым открытиям! До нескорой, но неотвратимой встречи, мой мудрый друг!..
Поражённый услышанным, Авелиус вновь опустился на колено и жадно припал к руке подруги-воительницы, будто не желая её отпускать, не давая ей уйти. К сожалению, она не спрашивала его позволения на это…
(Продолжение следует)

Обращаю внимание читателей на уже готовое очередное продолжение. И на неуклонно приближающееся окончание.

Продолжение-3

«После длительных и упорных наблюдений за поведением и речами воинов обеих рас, равно как и за действиями и словами представителей мирного населения материка нашего…»
Уже третьи сутки Авелиус не выходил из дому. Больше того – он вставал из-за стола лишь пару раз за день. Писал, писал, писал… Перья ломались и крошились в его пальцах. Казалось, даже пергамент дымится от излагаемых на нём мыслей о грандиозных открытиях. Проведя сотни опытов, неутомимый исследователь открыл для себя столько нового, что просто не имел права не сделать его всеобщим достоянием!..
«…удалось мне, ничтожному червю книжному, открыть ещё одну грань Великого Реала и прийти к выводам нижеследующим.
I. Боги из Реала, кои управляют миром сим, делятся на админов – истинных создателей Фэо – и геймеров.
II. Админы создали весь мир сей и населили его существами живыми – от насекомых до разумных созданий (магмаров, гномов, эльфов и мерзких людишек – да сгинут они всем скопом!).
III. Боги сии могущественные, админами именованные, установили в Фэо миропорядок нынешний, который никто преступить не в силах.
IV. Повинуясь упомянутому порядку, протекают здесь все события великие и малые. И поведение наше, и положение, и даже речи, нами произносимые, – всё сие заранее придумано и сочинено админами.
V. Геймеры же также суть боги, но от админов гораздо отличнее. Кои из них выше в иерархии той запредельной, сказать трудно. Ибо первые, яко создатели света сего, определяют правила жизни во пределах его. А вторые в нём живут, но живут опосредствованно, сотворяя для себя живые игрушки, названные воинами, водя их по землям нашим, управляя всеми деяниями и речами их по правилам, админами установленным. Одначе же геймеры не завсегда, но часто платят админам за пользование миром нашим, за более совершенное оружье и снаряженье для сотворённых ими воинов, за другие блага, кои облегчают их живым куклам жизнь на свете сем»…
Авелиус несколько раз глубоко вздохнул и осмотрелся вокруг. Его скромный кабинетик был по-прежнему тих и уютен, лаборатория по-прежнему полна сосудов с диковинными жидкостями и недоделанных им артефактов… Всё – привычное, спокойное, умиротворяющее. Откуда знать этим вещам, какие грандиозные идеи роятся нынче в голове их хозяина?..
«Продолжу же трактат сей, начиная с пункта шестого.
VI. Сами боги называют нас персонажами игровыми и неигровыми. Игровые суть воины, геймерами сотворённые. А неигровые, созданные админами, суть все мы, мир сей населяющие, – от старейшин до чудом выживших диковинных созданий инорасовых.
VII. Черту итоговою подводя под всем вышенаписанным, прихожу аз, недостойный, к умозаключению весьма печальному: мир наш великий есть ничто иное, как игра, богами-админами придуманная для увеселения богов-геймеров и для сдачи им в пользование платное и бесплатное по правилам чётко установленным»…
Авелиус отложил перо, откинулся на спинку кресла и задумался. Уже не только о вселенском, но и о своём. Уныло и печально в его уютном, на первый взгляд, жилище. Уныние и тоска витают повсюду, хандра давит на душу пуще тяжёлого камня. Книги, трактаты, манускрипты… Сколько бессонных ночей, сколько каторжных дней провёл он, читая чужие мысли и излагая свои! Ради чего всё это? Кто оценит его титаническую работу, его многотрудные изыскания, его неустанные поиски Истины – то ясной, то призрачной, то близкой, то недосягаемой? Всё это – мертво и бесполезно! Всё – хлам и тлен! А дом его – могила, которая уже сейчас, медленно, день за днём, поглощает свою будущую жертву!..
Один лишь раз блеснул в этом склепе благодатный лучик счастья. Та девица-воительница, так наивно и восторженно слушавшая его речи, так искренне поверившая в его слова и так решительно подвигнувшая его на доселе небывалое. Хз-как-её-назвать! Он знает, как её назвать! Сколько нежнейших комплиментов сорвалось с его уст, когда она являлась ему в счастливых снах и грёзах! Когда-то эта невинная и наивная девчушка досадовала на своё неуклюжее прозвище, на коленях молила богиню-создательницу даровать ей новое имя! А теперь…
Теперь она – повелительница. Глава грозного и могущественного клана «Тра-ля-ля-три-рубля». Лишь несколько раз он видел её издали – облачённую в раззолоченные доспехи, с алмазной булавой-скипетром в руке, верхом на белоснежном эллане. Окружённую такой же блестящей свитой… Что теперь ей за дело до него, книжного червяка из Дурмановых зарослей?..
За окном шелестели густые кусты дурмана, где-то скрипели, едва передвигаясь с места на место, неуклюжие древни, а в земле зияли мертвенно-жуткой пустотой чёрные дыры. Весь Хаир знал, что это – последствия какого-то неудачного эксперимента горе-учёного. Какого-то неудачного!.. Тот опыт – контакт с Великим Реалом – Авелиус считал одним из своих наибольших успехов! Видать, не выдержала здешняя нежная землица соприкосновения с той бескрайней Вселенной!.. И теперь едва ли не каждый день покрывается она пугающими тёмными отверстиями!.. Как знать! Может, и это природное бедствие, этот досадный побочный эффект его эксперимента, когда-нибудь пройдёт!.. А вот конечный итог совершённых им открытий уже необратим. И смертельно жесток: разные они – его любимая и он! Игровой персонаж и неигровой! И ни у каких богов нет мощи, чтобы свести их воедино!..
Учёный внезапно встрепенулся и встряхнулся. Пора бы на себя оборотиться! Отложить в сторону всю эту высокопарную, но никчёмную писанину, забыть о головоломных опытах, отринуть прочь несбыточные мечты и с головой окунуться в праздное веселье! Правда, он дал себе слово никогда больше не возвращаться в Гливенсову забегаловку. Но… Чего спьяну да сгоряча не сболтнёшь! Да и давно уже это было!
Авелиус раскрыл одну из шкатулок, вынул оттуда тяжеленный кошель с серебром (накопившейся выручкой за эфриловые игрушки) и, накинув старенький кафтан, выбежал прочь из душивших его четырёх стен. Прочь от мертвенно-тоскливого одиночества!
В трактир! Да, туда! Поближе к магмарам! К безудержному веселью и хмельному застолью, к язвительным, но живым шуткам и насмешкам, к звенящему подобно рассыпающемуся серебру мелодичному девичьему смеху!.. И может быть, там он снова улицезреет Её! Ту неотразимую и неповторимую, перевернувшую всю его прежнюю жизнь! Дай Шеара... Нет, дайте боги-админы, чтобы свершилось чудо сие!..
– Куда?! Куда понёс, стонадцать кробзов тебе в печёнку и в селезёнку?!! – оглушил его уже с порога истошный вопль Гливенса. – Это кресло сюда поставь! Да не туда, а сюда, сколопендру тебе в штаны! Ты чего притащил, в Стриагорнову чешую, в Шеарину коленку, в Ааронову бороду?!!.. Я велел принести красного менталийского, туды тебя в огрийское пекло! Бочку, а не жбан! Понимаешь разницу или у самого жбан дубовый на плечах? Это что такое?! Ты серьёзно хочешь этим драным рядном стол накрывать?!! Сгинь с моих глаз, Богельфово отродье, чтоб я тебя не видел!.. О боги, отсоздайте меня обратно, дабы не зрел я кошмара сего жутчайшего! Видеть больше не могу этих древней тупосуких!..
Гливенс, ухватившись обеими руками за голову, отчаянно метался по залу, не переставая кричать, ругаться, кого-то отчитывать... Вся челядь, как заведённая, носилась туда-сюда, таща в зал новенькие резные лавки из красного дерева, уставляя накрытые серебристо-белыми златошитыми скатертями длинные столы диковинными яствами…
– Кто?! Кто пропустил постороннего?!! – завизжал трактирщик, едва взглянув на вошедшего. – Убрать! Прочь выставить!
– Гливенс, ты чего? – удивлённо улыбнулся гость. – Это же я, Авелиус! Ты почему такой разгорячённый? Что стряслось, старина?
– Не знаю я сейчас никаких авелиусов! Никаких старинов… старин… стариней… Тьфу, разъязви тебя! И так уже язык заплетается! Ты ещё будешь меня путать! Пошёл вон!
– Да остынь, дружище! Передохни хоть немножко! – снова заулыбался пришедший. – Давай-ка пропустим по чарочке и успокоимся. А?
– Не до чарочек мне сейчас! Некогда мне! Не видишь, что происходит?!!
– А что происходит? – невинно улыбнулся учёный. – Очередная гулянка намечается?
– Гулянка?! Банкет! К годовщине! Годовщине клана «Тра-ля-ля-три-рубля»! Слыхал про такой?!
– Ещё бы не слыхать!
– То-то же! Сказали: сама Хз-как-её-назвать соизволит пожаловать в моё убогое заведение! Так-то!..
Авелиус вздрогнул, услышав это имя. Тысяча горячих мыслей пронеслась в его мозгу, будто сноп молний. Но ярче всех вспыхнула одна – хладнокровная:
– Гливенс, дружище! Позволь тебе помочь хоть немного! Я же вижу, что рук не хватает!
– Да уж, нехватка острая! Даже этих, – он брезгливо кивнул в сторону Синяка и Поликарпыча, удивительно трезвых, тащивших в зал ещё один резной столик, – припахать пришлось! Куда?! Вот сюда ставь! И кресло к нему! Да не это, Вулканов плевок тебе в глаз! Малиновое, бархатное, с позолотой! Да, его! Аккуратней, чтоб вас всех пьяные крэтсы покусали!
Гливенс с трудом перевёл дыхание и снова сердито зыркнул на добровольного помощника:
– Ну? И чего стоишь, спустя рукава?! Трудись, коли вызвался! Вон за тем столом, под голубой скатертью, кресла расставь! Да-да, эти, синие, шёлковые! Работать всем! Не спать на ходу! Времени у нас всего-ничего! Скоро вип-гости прибудут!..
– Едут! Едут! – раскатился по залу бас Завурия.
– Все ко мне! – гаркнул хозяин. – В одну шеренгу становись! Равняйсь! Смирно! Смотрите мне, бешеных псов пащенки: гостям угождать, как богам! Любой каприз исполнять, как закон! А кланяться так низко, чтоб могли пыль со своих башмаков слизать! Уразумели, охломоны?!
За окном заиграли фанфары, запылали факелы. Длинная вереница богатырей и богатырок в щегольских доспехах, верхами на штурмовых зорбах и элланах, с распущенными клановыми знамёнами, рысью мчалась к порогу скромного припортового трактира.
Тревожно-сладко затрепетало сердце в груди Авелиуса. Сейчас он снова увидит Её! Свою Мечту, живую, но теперь уже недосягаемую!..
(Продолжение следует)

Четвёртый антракт, Карл!!! В буфет уже не пускают...
Когда уже это чёртово ружье со сцены выстрелит?

Kunduz написал(-а) 2024-11-16 23:02:41]: Четвёртый антракт, Карл!!! В буфет уже не пускают...
Когда уже это чёртово ружье со сцены выстрелит?

Надо было заранее запастись тормозком. Или заказать пиццу себе в ложу. Впереди - ещё как минимум два акта. По всей видимости, за кулисами не ружьё висит, а ПЗРК.

Кстати, на странице в ВК уже опубликована иллюстрированная версия. Но не знаю, можно ли давать ссылку на неё.

Продолжение-4

Он чуть сквозь пол не провалился от волнения, когда распахнулась трактирная дверь и… Начали входить и выстраиваться в две шеренги по обе стороны златотканой ковровой дорожки воины и воительницы в сверкающих разноцветных латах. И наконец вошла Она!..
Хз молча прошествовала по длинному парчовому коврику, равнодушно выслушала велеречивое приветствие Гливенса, преклонившего колени перед знатной гостьей и поднёсшего ей ярко инкрустированный золотой кубок с вином на золотом же маленьком подносе. Тихо звеня шпорами, прошла во главу длинного стола, к приготовленному для неё бархатному малиновому креслу с золочёными ножками и подлокотниками…
Эх, как же ей остокрэтсили все эти пышные почести, всё это лебезение перед ней! Да и не перед ней самой, а перед её нынешним саном, статусом, положением! Если бы она не явилась сюда собственной персоной, а прислала вместо себя своего скакуна-эллана (говорят, похожим образом когда-то поступил один монарх из Реала!), то и ему бы кланялись так же угодливо и подобострастно!..
Бросила равнодушный взгляд на замершую в почтительном поклоне трактирную прислугу и… зашаталась, будто от тяжёлого удара боевой палицей! Её глаза (всё те же, чарующие тёмно-вишнёвые) встретились со взглядом Авелиуса. Почему он здесь?! Что он делает в припортовой забегаловке? Неужели всё-таки предал своё призвание, свои научные достижения и скатился до роли трактирного прислужника?!..
Уже не слышала ни музыки, играющей в честь её прибытия, ни голосов своих соклановцев, почтительно испрашивающих позволения сесть за стол… Вишнёвые очи заволакивались слезами, ланиты горели пурпурным румянцем, а алые уста кривились, с трудом сдерживая рыдание…
От намётанных глаз Гливенса не ускользнуло настроение высокопоставленной клиентки. Неужели её милость изволит гневаться? В чём причина недовольства? Где он прокололся? Где недоработал? Что сделал не так?! Трактирщик лихорадочно зашарил взглядом вокруг, нервно зажестикулировал, приказывая прислуге подавать новые блюда. И увивался вокруг главной гостьи, пытаясь поймать хоть один её благосклонный взгляд…
– Братья и сёстры по клану! Высокодоблестные соратники и соратницы! – разнёсся по залу бас Чёрт-те кого, вице-лидера их альянса. – Выпьем первую заздравную в честь нашей предводительницы! И пусть подохнет позорной смертью тот подлый изменник и отступник, который дерзнёт отказаться от этого тоста! Многие лета ей! Немеркнущей славы, неисчерпаемой энергии, непреоборимой силы и неувядающей красоты! Ура!
– Ура! Ура! Ура! – гаркнули хором сто двадцать соклановцев, подняв чаши и кубки с рубиново-красным менталийским.
– Слава о ней гремит на весь Фэо! – с упоением продолжал Чёрт-те кто. – Вселяет трепет в плюгавых людишек и заставляет подыхать на ходу жутких монстров, рассеивает злую энергию хаоса и реет победным знаменем над всею землёй Хаирской. Свыше ей было даровано странное имя – Хз-как-её-назвать! Боги и богини когда-то захотели пошутить над храброй воительницей! Но теперь даже они замолчали, поражённые её успехами! А мы-то с вами знаем, как назвать нашу славную главу! Владычица побед!
– Повелительница подвигов!
– Богиня войны!
– Светило клана нашего!
– Пламя и магма земли хаирской!
– Воплощение Верциды и Шеары!
– Виват Хз!
– Виват! – хором закричала застольная компания.
Хз словно ничего не слышала. Она не сводила глаз с Авелиуса, разливавшего вино, мёд и глинтвейн по кубкам и чашам и даже не глядевшего в её сторону. Ещё какое-то время крепилась и сдерживалась. А затем…
Затем бешеной шанкарой подскочила из-за стола, отшвырнула в один угол алмазный жезл, а в другой – тяжёлый кладенец в золотых ножнах, усыпанных самоцветами. И, уже не сдерживая горького рыдания, бросилась за дверь. Упала ничком на прибрежный песок и зашлась громким безудержным плачем. Пусть плещут ей на спину океанские волны! Пусть загрызут псы-демоны! Пусть заплюют ядом хакурты! Она не хочет больше жить! Не хочет жить без Него!..
Сидевшие за столом подскочили с мест, недоуменно переглядываясь и переговариваясь. Кто посмел вызвать слёзы на глазах их предводительницы?! Кто этот крэтсов пасынок?! Подать его сюда, живого или мёртвого!..
Прислуга, включая здоровяка Завурия, потерявшего где-то свою колотушку, сгрудилась у стенки, затряслась и пугливо заозиралась по сторонам с видом затравленных мелких зверьков. Гливенса тоже бросило в дрожь – он уже видел себя повешенным на двери своего трактира! И это ещё самая лёгкая участь, которая может быть ему уготована! Бойцы в золочёных доспехах мгновенно оцепили весь зал и перекрыли все входы и выходы, не сводя гневных глаз с нерадивой челяди. Все выходы перекрыты, говорите? Ан нет, не все!..


***
Они сидели на сыром прибрежном песке, не в силах выпустить друг друга из крепких объятий и отвести в сторону страстных глаз.
– По… Почему ты здесь?
– Прослышал о вашем готовящемся пире. Ну и…
Авелиус внезапно запнулся, не сводя взгляда с любимой. Странно выглядела сейчас она, гроза монстров и хумов – в испачканных береговым песком драгоценных латах, растрёпанная, заплаканная и… И бесконечно дорогая ему!
– Давай больше никогда, никогда не расставаться! – жарко зашептала Хз. – Мне не надо ничего этого!
Она сорвала с себя с себя щегольские латные рукавицы и наплечники, рванула на груди мудрёную кирасу…
– Ничего! Ничего не надо, кроме тебя!
– Мы – разные! – внезапно помрачневшим голосом произнёс Авелиус, будто вынося смертный приговор своей любви.
– Как… разные? – поражённо пролепетала Хз.
– Разные! Как вода и пламя! Как магма и лёд! Как небо и земля! Игровой персонаж и неигровой! Ты понимаешь, что это значит? Мы никогда не сможем быть вместе! Боги Реала возвели между нами неодолимую преграду! Ты сотворена богиней-геймершей, а я создан богами-админами! Нам никогда не сойтись в пару, не слиться в одно целое!..
– Так будь же они прокляты, бессердечные чудовища! – истошно завопила Хз, подняв заплаканные глаза к мрачно-багровым небесам. – Я проклинаю их всех проклятием вечным! Пусть никогда они не познают ни радости, ни выгоды от нас! Пусть нашлют на наш несчастный мир катастрофу! Пусть забудут навечно о существовании Фэо!.. И ты! Ты, что создала меня! Плачь и убивайся сейчас так же горько, как я! Никогда, никогда больше не познать тебе удовольствия от твоей живой игрушки! Пусть моё горе станет твоим, мои слёзы – твоими, моя боль – твоей! Сто тысяч проклятий на тебя!..
Оксана отчаянно щёлкала мышью, пытаясь снова войти в «Легенду». Но, увы, безуспешно! Как же достали эти глюки и лаги! Может, ну её, это игрульку?! Не стоит она сил и нервов!.. Э нет, тут не в игре дело! Весь комп как-то странно плющит и колбасит не пойми почему!..
Вздрогнула от внезапно заигравшего смарта и поспешно схватилась за него.
– Госпожа Красовская? – раздался из трубки незнакомый бас.
– Д-да, – растерянно забормотала она.
– Ваш компьютер поражён вирусом, а электронная почта взломана. Если желаете избавиться от этих проблем, перечислите сто тысяч условных единиц на счёт, указанный в СМС-сообщении, которое сейчас придёт на ваш номер. В противном случае мы оставляем за собой право слить в общий доступ всю вашу конфиденциальную информацию, включая сберегающиеся в ваших папках и облачных хранилищах переписку, фото и видео интимного характера! А также заразить аналогичными вирусами все остальные принадлежащие вам электронные устройства! Время на размышление и сбор средств – до утра!..
Оксана побледнела и зашаталась в своём уютном, мягком кресле. И медленно сползла на пол, лишившись чувств.
(Окончание следует)