Детективная Легенда

Так бывает - текст рождается и живет сам по себе, ты просто подбираешь верные слова и что-то корректируешь, вычитывая вновь и вновь...
Спасибо Балагурам за перманентное стимулирование творческого процесса)

Предлагаю вашему вниманию, дорогие читатели, немного (или много - кому как) приключений

КЛАД ИЗ ГРОТА

Дебют

Вокруг тела растеклась лужа крови. Ускользающий Шу присел на корточки рядом с мертвой девушкой и осторожно убрал упавшую на ее лицо длинную темную прядь. На мраморной щеке высохли бурые капельки, а из-под сомкнутых черных ресниц выползала на нежное, светлое лицо мрачная тень смерти. Шу легко коснулся длинной прекрасной шеи лежавшей перед ним Блодияры и поднял глаза на волхва Одена, стоявшего рядом.
— Не более трех часов… Сможешь поработать с ее палантиром? Надеюсь, силы природы подскажут тебе… Я отправлю наемников поговорить с соседями, вдруг кто-нибудь видел убийцу?
Волхв утвердительно качнул головой и шагнул к высокому креслу, у ножки которого лежал мутный от темноты, царившей в комнате, хрустальный шар ворожеи. Оден осторожно поднял его через широкий рукав своего одеяния, стараясь не коснуться пальцами поверхности палантира.
— Она умерла быстро, Шу. Убийца был милосерден…
— Он что-то искал в ее доме, волхв. Все ящики открыты, комод сдвинут, а вещи разбросаны.
— Да, искал. И если не нашел, то молись, Ускользающий. Это будет не последняя смерть — так шепчут мне тени в этом доме.

Уже к полудню все они собрались в кабинете Ускользающего Шу над магазином наемников. После тщательно проведенного опроса соседей ворожеи, выяснилось, что видели вечером только торговца барина Вольдемара, посетившего Блодияру накануне ее смерти. Все хором твердили, что торговец был последним ее визитером.
Барин Вольдемар уже трижды проклял свою жадность, четырежды обругал про себя толстуху Мэри и пять раз поклялся больше ничего и никогда не покупать в трактире по дешевке. Обычно он восседал за стойкой, перебрасываясь шутками с вышибалой Миклутой, потягивая пиво из высокой кружки и зорко глядя по сторонам. Частенько завсегдатаи трактира готовы были сбыть за бесценок неплохую вещь, чтобы тут же выпить пива, эля, а то и чего покрепче. Торговец утешал себя мыслью, что деньги они хотели не на хлеб, не на прокорм своим семьям, да и не отдавали ему последнее эти бравые солдаты, мародеры и наемники. Купил подешевле — выпивки поменьше! Тут тебе и борьба за трезвость расы, ха-ха!
— Я, многоуважаемый Шу, сразу понял, что вещица непростая. Да воин, что мне ее предложил в трактире, хотел только три кружки холодного пива… Вечером я отнес ворожее Блодияре этот… ээээ… вещицу эту. Посмотрела она на нее, да вот так глаза рукой прикрыла, словно обожгло ей глаза-то. Сказала только, что это ключ от двери в гроте. И все, я ей золотой отдал и домой, ужинать… Кто ж знал, что ее ночью-то того… Пухом ей облака в Призрачной дали, хорошая была, чего сказать… А вещица — вот, смотрите…
Ускользающий Шу, воевода Дамирус и волхв Оден наклонились над столом, в самый центр которого, словно живого скорпиона, со страхом и брезгливостью бросил Вольдемар маленький незатейливый кулон. На легкой (белого металла) цепочке была круглая, размером с серебряную монету, картинка. Багровое щупальце Гурральдия Корра, отрубленное и кровоточащее, указывало на синий камень вверху изображения. Первым от артефакта оторвал взгляд Оден.
— Палантир Блодияры мертв. Я пробовал неоднократно, но духи природы и тени молчат.
Ускользающий Шу в задумчивости дотронулся до кулона:
— Ты чувствуешь в нем магию, волхв?
— В нем нет магии. Лишь память камня — крики умерщвленных, тех, кто был убит владельцем этого артефакта.
— Слышишь среди них голос ворожеи? — вскинулся Дамирус.
— Нет, кулон не был свидетелем ее гибели, сожалею… Но я слышу, слышу их, остальных… Они все мертвы, все убиты и прокляты… Все они пытались завладеть этим ключом, но никто не выжил…
Воевода тоже дотронулся до артефакта:
— Не похож на ключ-то. Скорее, монетка или основание печати…
Шу, недолго думая, взял кулон за цепочку и, макнув в чернильницу, приложил его к листу чистой бумаги. Затем, вооружившись лупой, внимательно разглядывал оттиск несколько секунд и тихо присвистнул.
— Ого, да это карта в миниатюре! Смотри, Дамирус, вот грот Гурральдия, вот Лазурная бухта, а вот путь внутри грота к какой-то двери…
— Точно! И щупальце указывает прямо на эту дверь! Вот почему так много народу и полегло от рук хозяина артефакта!
— Вы уверены, что это были руки? Мне слышится дикий ужас в голосах мертвецов, пытавшихся завладеть этой картой… Они не умоляют о пощаде, как молили бы обычного человека, они вопят от...
На звук упавшего тела все молниеносно обернулись.
Торговец, в течение всего разговора дрожащий от страха в углу небольшого кабинета Ускользающего Шу, свалился в обморок.

Вольдемар открыл двери трактира и едва успел пригнуться — прямо ему в лицо летела тарелка с остатками еды. С серебряной каймой. Или без? Потеряв драгоценные секунды на раздумья о качестве посуды, барин не успел увернуться от надкусанного кем-то окорока, который, вдоволь навертевшись в воздухе, ударил его по колену и приземлился на модные туфли с ажурными пряжками. Вольдемар отпрыгнул вправо вдоль стены и оглянулся, но массивная входная дверь уже захлопнулась — подставлять спину и пытаться ее открыть сейчас было бы нецелесообразно. Мысленно подсчитав предполагаемый урон камзолу и штанам из дорогущей кожи кадхаса от брызг вина и жирных пятен, а так же презрев опасность быть проткнутым ножом, стрелой или, чего доброго, стилетом, барин прыжками и короткими перебежками переместился к барной стойке. В стену совсем рядом с ним врезался огромный кусок жирного пирога с рыбой и пополз вниз, как янтарная магма — по склону вулкана. Втянув голову в плечи и согнувшись в три погибели, Вольдемар втиснулся за стойку и присел на корточки. Драка была в самом разгаре, все вопили и временами айкали, хэкали, чертыхались...
Спрятавшись между бочками с шиз-пивом и ящиками с начавшим слегка подкисать виноградом, торговец попробовал оценить ситуацию на поле брани. Видимо, все ужинали за накрытыми столами, когда кто-то вскочил и крикнул: “Дерутся все!!!” И завертелось… Мебель была перевернута, по всему трактиру валялись еда и столовые приборы. Тарелки, кувшины были перевернуты и изливали свое содержимое прямо под ноги драчунов. В воздухе витал терпкий дух пива и вина, запеченной рыбы и копченого окорока. В центре зала стояла сама красотка Мэри, одной рукой подпирая крепкий округлый бок, второй рукой раздавала оплеухи драчунам, не выпуская изо рта потухшую трубку. Спиной к ней, надежно прикрывая обширный тыл хозяйки, возвышался вышибала Миклута, хватая дерущихся за шиворот попарно, сталкивал их лбами так, что от шлемов летели искры. Подвыпившие буяны, повиснув в его бугристых от мышц руках, покорно отключались, а Миклута складывал их рядом с собой на пол. Дюжина бывших соперников храпела в обнимку, закидывая друг на друга ноги и пуская слюни во сне. Забулдыга Шкалик сидел на своем обычном месте в углу, грустно взирал на разлитую по полу выпивку и горестно вздыхал, не забывая время от времени поставить кому-нибудь подножку. На лавке возле входа с безучастным видом и пустой кружкой в руке сидел бездельник Сиплый, ожидая, когда снова воцарится порядок, и можно будет присоседиться за выпивкой и закуской к кому-нибудь за столом. Двери таверны постоянно открывались, впуская новых посетителей, которые по желанию (или под давлением обстоятельств) пополняли ряды дерущихся. Не было видно ни Амели, ни Рафа, ни Каталы — они, скорее всего, скрылись в подсобке, как только запахло жареным. Странник Ховей, неодобрительно покачав головой при виде затянувшегося сражения, ненадолго вышел, и, вернувшись, уселся у дальнего конца барной стойки. Вольдемар с удивлением отметил, что на одежде странника не было ни пятен от еды или вина, ни других свидетельств, что он не пропустил ни минуты царящего здесь веселья. Как только Ховей устроился на высоком табурете и взял в руку свою пивную кружку (наверное, единственную не разбитую во время драки), дверь в таверну широко распахнулась, впуская свет и холод свежего зимнего дня в трактир, и кто-то с улицы громко прокричал:
— Там в Виригии магмары наших бьют!!!
Толпа на миг замерла, а затем ринулась к выходу, пихая друг друга локтями и стряхивая с одежды и волос рыбу и крошки хлеба. Воняя пролитым друг на друга пивом, судорожно поправляя луки и оружие, они освободили трактир за считанные секунды. Ховей и бровью не повел, Мэри огорченно исподлобья озирала свой трактир, Миклута начал таскать убаюканных им бойцов (так же, как и складывал — попарно и за воротники) к выходу. Дверь в подсобку слегка приоткрылась и оттуда выглянул смотритель Раф. Барин Вольдемар слегка кивнул ему, приветствуя и подтверждая, что битва завершилась.
Через некоторое время Вольдемар подсел к страннику Ховею у барной стойки и пододвинул тому полную пивную кружку, одну оставив себе.
— Ловко ты это устроил, молодец, — похвалил Вольдемар. Странник лишь улыбнулся и слегка пожал плечами, но ничего не ответил.
— Я видел, как ты выходил. А после твоего возвращения сразу же началась битва в Виригии… Совпадение, приятное для всех, не правда ли? — Вольдемар глядел прямо, говорил без сарказма. Ховей потягивал свое пиво, не проронив ни слова. Кружка, предложенная ему торговцем, быстро запотела, оставшись без внимания.
— Мне как раз нужен такой человек. Спокойный, рассудительный, не болтливый. Заплачу сотню золотых, если возьмется за работу…
— А если еще и выполнит? — голос Ховея прозвучал глухо, а глаза блеснули сталью из-под надвинутого капюшона. У барина слегка вспотели ладони от волнения, и он закончил многозначительным шепотом, пригнувшись к самому плечу собеседника:
— А если выполнит, и дело выгорит, то и тысячи золотых не жалко…

КЛАД ИЗ ГРОТА

— Ты Стриагорнова задница просто… Из-за твоего топота и вони твоих духов нас игуароны похоронят тут! — молодой воин, одетый в дорогие доспехи, перепачканные зеленой кровью поверженных им в бою монстров, зло сплюнул под ноги Вольдемару и начал спускаться по крутому берегу к синим водам бухты. Внизу, у тонкой кромки песчаного пляжа еще один воин, немного постарше, чистил доспехи и оружие. Его кинжал, отмытый от вонючих внутренностей, лежал на расстоянии вытянутой руки, остро поблескивая. Торговец виновато взглянул на Ховея, вытирающего меч пучком сорванной травы. Странник молчал. Вольдемар вздохнул, на негнущихся ногах подошел к ближайшему дереву и, прислонившись к нему спиной, поднял лицо вверх, к Мирроу, нежно играющему лучами с полупрозрачной изумрудной листвой.
На них напали уже в четвертый раз за сегодняшний день. Они шли всю ночь, стараясь как можно быстрее добраться до Грота Гурральдия из Лазурной бухты. До этого, скрываясь от других пассажиров, двое суток плыли в трюме Черного Гаара, капитану которого барин Вольдемар из-под полы своего псевдо-монашеского облачения незаметно передал увесистый кошелек. Ховей и пара воинов, выделенных торговцу в помощь Ускользающим Шу, были одеты скромными паломниками за мощами сверхсуществ. Странник даже заставил их спрятать все свои драгоценные боевые кольца и амулеты и следил, чтобы никто из них не снимал капюшона в пути до Лазурной бухты. Воины получили приказ от главаря наемников подчиняться и беспрекословно слушаться. Вот только в приказе ничего не говорилось о подчинении барину Вольдемару. Поэтому воины и подчинялись только страннику Ховею. И, хотя увесистый кошель, набитый золотыми, перекочевал к Ускользающему Шу из рук странника, наполнен он был деньгами из личных сбережений торговца. За это главарь наемников выделил двух воинов в сопровождение Вольдемару. Впрочем, воины не выказывали барину неуважения, а сдержанно опекали, как неразумное дитя. Резкие слова, вырвавшиеся сейчас после очередного тяжелого боя с морскими тварями, были, скорее всего, первыми признаками накопившейся усталости, чем гнева.
Вольдемару ужасно хотелось спуститься вниз, раздеться и искупаться в теплых соленых водах Лазурной бухты, но он не хотел мешать воинам и помнил строгий наказ Ховея, озвученный в самом начале их похода: никто не остается в уединении, держаться либо всем вместе, либо по двое. Даже дежурство во время сна было организовано по парам. Внизу ласкались волны с пенно-желейными гребнями, белый прибрежный песок манил теплыми объятиями, а здесь, на поляне, где они совсем недавно добили очередных тварей, воняло тухлой рыбой и гнилыми водорослями, начали собираться мухи, изорванная сапогами и когтями земля сочилась болотной жижей.
— Ты хорошо сражался, Вольдемар. Одного почти уложил, — тихие слова странника обрадовали расстроенного торговца.
— Да… осваиваюсь понемногу… Первые три боя просто махал кинжалом, чтобы ко мне эти твари не подобрались, а тут само как-то вышло…
— Не держи зла на ребят. После боя всякое бывает. Не довоевали, видать. Мы уже совсем близко от грота. Надо бы привал сделать, отдохнуть хорошенько. Сейчас я хвороста наломаю, а ты сооруди поесть чего-нибудь.
Вольдемар кивнул и пошел к сумке со снедью. На полпути оглянулся и растерянно спросил:
— Может быть все же поменяем место? Воняет тут… И трупы эти кругом, мухи…
— На новом месте опять воевать придется, а ребята устали. Да и просматривается местность отлично отсюда. У игуаронов здесь явно смотровая площадка была, вон костей сколько… Птичьи, рыбьи… И вот! Черепок чей-то… До нас тут пройти хотел, надо же…
Странник крутил в руках обгрызенный добела человеческий череп, а торговец, пробормотав что-то себе под нос, кинулся к сумке и начал торопливо доставать сухие пайки и бутыли с водой.
День перекатился в вечер плавно, как мягкая волна. Затем наполнилась темнотой и ночными лунными бликами бухта. Встала посреди низкого неба луна, красная, как пасть черного дракона. Вольдемар и странник отдыхали, а воины несли ночную вахту, поддерживая небольшой бездымный костер и изредка переговариваясь.
— Вонь какая от этих гадов, аж глаза режет… Кинь в костер веток зеленых побольше, пусть их запах перебьет эту дрянь!
— Ага, и на дым твари со всей округи прискачут! Сказал же Ховей — сухими ветками огонь кормить. И точка.
— Ну давай тогда духи у Вольдемара в сумке поищем и все тут побрызгаем!
— Я те щас побрызгаю! Нас потом по этому запаху, как по огненному следу, любой найдет, хоть вор, хоть тварь. Зря, думаешь, Ховей барина возле бочек с тухлой селедкой в трюме держал двое суток? А потом мы вели его “в коробочке” всю дорогу?
— В какой коробочке?
— Он в серединке, а мы по краям шли. Просто так что-ли? Запах его перебить надо было, чтоб мылками заморскими своими в нос не сверкал… Мне вот интересно, что за задание такое секретное мы выполняем. Ускользающий Шу тебе не сказал ни слова?
— Не-а. Зыркнул вот так, аж до порток пробрало…
— Ховей двух игуаронов прикончил, пока мы с одним возились.
— Да, дерется он хорошо. Приемчики такие… ненашенские…
— Как это “ненашенские”? Магмарские что-ли?
— Вроде и не магмарские… Я вот от Лазурной бухты до Берега Снежного Эха прошел. Всех монстров повидал, со всеми воевал. А такой быстрой атаки из-под левой руки, да с выпадом вправо ни разу не видел! Помнишь, как мастер Шу уважительно с Ховеем говорил?
— Ага, не приказывал ничего, глаза вниз опустил. И не поклон вроде, а почтение.
— Куда ж нас ведут-то?
— Да к Гурральдию и ведут. На обед, — и оба воина дружно прыснули от смеха, прикрываясь ладонями, чтобы не нарушить ночную тишину.
Вольдемар, конечно, заснул в дозоре, как всегда. Получив свою порцию шуток от воинов и очередное пожатие плеч от странника, барин спокойно приготовил завтрак и бодро сбежал вниз к морю, чтобы почистить посуду мокрым песком. В глубине его души теплилась надежда искупаться, но Ховей, последовавший за ним по пятам, торопил. Барин только слегка очистил броню и поножи, сложил посуду, и они двинулись дальше.
К гроту Гурральдия Корра они пришли к полудню. За утро была только одна стычка с монстрами, поэтому бойцы и даже непривычный к походам и сражениям Вольдемар чувствовали себя неплохо. Странник устроил их маленький отряд на привал прямо у входа в грот.
— Когда выступаем? — молодой воин, внимательно рассматривавший свои боевые перстни, не выдержал первым.
— Погодим чуть, — голос Ховея был спокойным, он сидел у дерева в расслабленной позе, в зубах была зажата травинка. Он словно чего-то ждал. Примерно через четверть часа странник легко поднялся и, отдав приказ всем оставаться на месте, бесшумно исчез в прибрежных скалах.
— Был и нету, — ветеран-специалист по стилям боя лег на спину и уставился в синее безоблачное небо.
— Вот место, прям волшебное! Вроде и зима, а трава и деревья — в зелени, птахи поют, вода в море теплая.
— Птахи-то поют, да не те и не вовремя…
— Это как? — молодой встрепенулся, а Вольдемар, жующий воинский паек, замер с приоткрытым ртом.
— Ну вот слышишь? “Тю-ить, тююю-ить”? Это пташка вечерняя, и ей вроде как такая же отвечает… А сейчас полдень…
Вдруг барин подскочил как ужаленный и, выплюнув недоеденный кусок, заметался в поисках оружия, зашарил по траве, по карманам… Воины, глянув на него, тоже проворно встали на ноги, их оружие было уже в руках. Из-за скал показался Ховей в сопровождении группы воинов.
— Трое с ним, — тихо сказал молодой.
— Вижу, да вроде сам идет, не ведут.
— Может в скалах кто, под прицелом держит? — воины встали поближе друг к другу, закрыв торговца, почему-то начавшего тихо поскуливать, словно живым щитом. Ховей же подал сопровождавшим его незнакомцам какой-то незаметный знак, и они остановились на полпути к стоянке. Странник быстро подошел к своему отряду, он был спокоен.
— Нам предстоит последний сложный этап нашего опасного путешествия. Поэтому я привлек помощников. Вам придется воевать с ними бок о бок. Считайте это… гм… временной вынужденной мерой.
И, подчинившись его новому невидимому знаку, трое вновь прибывших осторожно приблизились к месту стоянки. У Вольдемара появилась возможность во всех деталях рассмотреть их дорогие доспехи и оружие. Воины, сопровождавшие барина изначально, с интересом рассматривали боевые луки, украшенные неизвестным орнаментом, легкие и прочные сапоги с непривычно высокими голенищами и плотные подшлемники, полностью скрывавшие лица бойцов.
— Интересные ребята, — сделав вид, что занят проверкой оперения стрел, ветеран присел в отдалении и прислушался к голосам Ховея и Вольдемара. Его молодой соратник сидел у высокого дерева чуть поодаль, всем своим видом стараясь показать, что он бывалый вояка и удивить его какими-то там подшлемниками или подштаниками совершенно невозможно. Ветеран прекрасно слышал весь тихий диалог между барином и Ховеем.
— Зачем? Зачем они нам, мы прекрасно справились бы с Корром и без посторонней помощи…
— Может быть и справились бы, Вольдемар, но без потерь не обошлось бы. Ты — не воин, один из сопровождения слишком юн и видел не так уж много смертей.
— Но кто они?! Я не доверяю им! Почему их лица скрыты? Не опасаешься, что в первом же бою они воткнут нож тебе в спину?! Особенно вон тот, без топоров и тяжелых мечей, за поясом только кинжал и стилет… Как это поможет убить сверхсущество? Таким оружием, да еще смазанным ядом, наносятся смертельные раны в сражениях с людьми, а не монстрами…
— Ты прав, Вольдемар, но лишь наполовину. Если боишься, держись поближе ко мне, я говорил тебе об этом еще в самом начале пути.
Вольдемар проворчал что-то вроде “кто платит, того Эрифариус благословит”, и все занялись приготовлениями к сражению с Гурральдием.

Интересно!
"А компот?!" Когда третье, то бишь десерт, подавать будут?

КЛАД ИЗ ГРОТА

Эндшпиль

Никогда, никогда и еще раз никогда не доверяйте наемникам! Бьетесь ли вы бок о бок с монстром или сверхсуществом, идете ли потаенной тропой к сокровищам или ползете с задом, дымящимся от яда, в кусты… Я, барин Вольдемар, убедился в этом на собственной шкуре! И это был очень дорогой урок! Слушайте же, мои сограждане, мои любимые покупатели, и не повторяйте моих ошибок!
Гурральдия Корра наш отряд одолел в считанные минуты. Трофеи с монстра были поделены без конфликтов и поровну, не взирая на весьма неравноценный вклад: Ховей и мой наемник-ветеран дрались с такой мощью и так отчаянно, что отрубленные щупальца Корра так и летели во все стороны, а его ядовитые чернила просто не успевали достичь своей цели. Ваш скромный слуга также внес весомую лепту — когда к побоищу начали приближаться около дюжины игуаронов, учуявших запах свежей крови, я бросил в их толпу своего Несокрушимого Эндарга, купленного за бешеные деньги в Обители Добра. Ну, скажу я вам, мои благодарные клиенты, животинка стоила каждого потраченного золотого! Он жег их огнем и швырял оземь, он дробил их крепкие грудные клетки своим рогом и добивал бестий, наступая им на разинутые в предсмертном крике пасти своими здоровенными ножищами! Я был просто в восторге!
Затем мы двинулись вглубь грота, чтобы избежать новой битвы… Игуароны, вынужден признать, ребята весьма компанейские. Если где-то вы прикончите одного монстра, на запах его крови примчатся два, а то и три, и снова, и опять! Так будет продолжаться, пока вы не уничтожите всех тварей поблизости. Поэтому я никогда в жизни больше не сунусь в одиночку в Лазурную Бухту, хотя, что я там забыл? Теперь, когда это странное и страшное путешествие позади, я не покину свой Райский уголок никогда в жизни! Ну, если только ради заморских диковинок… Все для вас, мои дорогие и нежно любимые, денеж… покупатели! Берите, мадам, этот талисман, он принесет вам удачу в бою, недаром его так и называют: “Рассвет удачи”... Спасибо, мадам, приходите еще!
Итак, мы шли в полной темноте, буквально наощупь, натыкаясь друг на друга и сверкая во мраке белками глаз. Нас окружала сырость и затхлая мгла. Иногда эхо каменного свода усиливало звук капель, падающих в воду под нашими сапогами, и мы замирали, прислушиваясь, чтобы убедиться, что это не шлепки игуароньих уродливых ласт…
Конечно, господин полковник, вам так к лицу эта крепкая мудрёная броня! Берите, не пожалеете!
Нда, а потом, в темноте и почти полной тишине грота раздался странный звук, и вокруг нас неожиданно вспыхнули три факела, шипя и роняя горящую смолу! Я просто подпрыгнул от стр… смелости! На земле, прямо рядом со мной корчился молодой воин, зажимая обеими руками большую рану в боку, а ветеран был схвачен одним из воинов Ховея. Сам Ховей и двое других держали факелы и оружие, направив острия кинжалов на ветерана, вырывающегося из крепких рук наемника. Я изумился так, что просто потерял дар речи! Ведь совсем недавно он был одним из нас, отчаянно сражался, шутил и делил с нами все тяготы путешествия! В тот миг его лицо было искажено страхом и злобой, а крепкие мускулы, в попытках вырваться из крепкого захвата, растягивали клепку звеньев его кольчуги… Он был силен, как игуарон, господа, и хитер, как… очень, очень хитер!
Странник отдал приказ связать изменника, что и было сделано немедленно. Раненому оказали помощь, смазав его глубокую рану чудодейственным средством, как раз вот этим, уважаемый... Как можно, что вы? Совсем недорого… Да, спасибо, держите сдачу. Ховей возглавил наше шествие с факелом в руках, и, глядя на его уверенную походку, я решил держаться к нему поближе. Кто их знает, этих наемников...
Мы приблизились к месту, где узкие стены грота резко расширились и образовали почти круглую площадку. Здесь можно было не опасаться нападения тварей, так как в коридор они просто не могли протиснуться. Пленника бросили скулить на пол, возле входа, а Ховей и еще один воин в темном, полностью закрывающем лицо подшлемнике, подошли к высокой двери, вырезанной в стене. Приложив к едва видневшемуся в неровном свете факелов замку таинственный медальон, они, согласно кивнув друг другу, одновременно толкнули двери… Моя дорогая, если вы действительно хотите на несколько часов нейтрализовать свою соперницу, берите талисман “Закат удачи” и радуйтесь вниманию своего избранника без досадных помех!

Ускользающий Шу не задавал лишних вопросов. Странник Ховей покуривал трубку, а наемник периодически подливал в тонкостенные высокие фужеры, стоящие на его столе, терпкое заморское вино. Они сидели в его кабинете уже долго, но разговор тек, свиваясь и закручиваясь, как коварная воронка Темных глубин.
— Тогда я и понял, что один из воинов предатель и убийца. Ты ведь не назначал сопровождение, а приглашал добровольцев?
— Да. Мне самому хотелось проверить твою версию, что первый же вызвавшийся и будет тем, кого мы ищем.
— Он оказался вторым. Первый наемник молод, слишком молод, но я присматривал за обоими. И когда осознал, что не могу определиться, кто же из них преступник, пригласил помощников. Да и сокровища нужно было делить, так что Финко...
— Мы с тобой об этом не договаривались.
— На мне лежала ответственность за несколько жизней. Да и своей кровью я немного все-таки дорожу, — Ховей усмехнулся, а Шу покивал головой. Комната медленно наполнялась душистым сизым дымом ховеевской трубки.
— Магмары сдержали слово. Никто из них не снял подшлемника и перчаток в течение всего путешествия. Так что мои спутники убеждены — я запросил поддержку у Грозного Ллойда, твоего непримиримого конкурента. Им и в голову не придет, что нас сопровождали Финко и пара его ребят.
— Откуда этот медальон? Что сказал Финко?
— Финко сообщил мне о старинных манускриптах, давным-давно найденных его наемниками. Эти древние рукописи привели их мудреца Флаввия в состояние, близкое к эйфории… Хотел бы я это увидеть!
— Никогда не понимал мудрецов… Живут среди стопок старых бумажек и запахов книжной плесени. Мне больше по нраву свобода, ветер, битва, — Шу добавил себе вина и слегка взмахнул рукой, отгоняя широкое дымное кольцо, выпущенное из трубки Ховеем.
— Оказывается, магмары давно охотились за этим медальоном. В отличие от нас, — странник с интересом наблюдал, как Шу вновь и вновь отгоняет от себя дым, и продолжил:
— Мне даже не интересно, Шу, где этот злыдень нашел артефакт. Скорее всего, вскрыл древнюю могилу где-то в Хор-Абселоне. Или убил и ограбил продавца древностей на Берегу Снежного Эха...
— Как ключ оказался у Вольдемра? Ты успел это выяснить?
— Прихоть фортуны. Или вмешательство Шеары. Но злоумышленник потерял медальон. Он искал разгадку тайны в одной из библиотек, а туда, сам знаешь, частенько забираются не лучшие представители воинского братства — чтобы выспаться в тишине после попойки, к примеру. Или стащить ворох бумаг для собственных нужд. Один обронил, второй подобрал и отнес в трактир, чтобы обменять на кружку пива. Бедная Блодияра чуть не поплатилась жизнью, он почти убил ее, проклятый выкормыш Хаоса… И хорошо, что мы сразу же нашли торговца, иначе и его пришлось бы воскрешать благословенной Шеаре, и драгоценное время было бы потеряно...
— Ворожея в порядке, волхв Оден знает свое дело. Расскажи, как ты их увидел, сокровища? — и в бесстрастном, тихом голосе легендарного наемника Ховею послышались едва уловимые нотки нетерпения и предвкушения.
— Мы с Финко открыли двери. Затем вошли в маленькое помещение, не больше подсобки у Мэри в трактире. Посреди стояла большая корзина…
— Простая корзина?! — глаза Шу горели, а рука, державшая бокал, слегка дрогнула.
— Самая обычная корзина, сплетенная из кованых прутьев. Тяжеееелая! Мы не смогли ее пустую втроем поднять! И кто ее туда поставил? Интересно…
— А дети?
— Дети были в корзине. Немного пыльные, прохладные и чуть шершавые.
Собеседники помолчали.
— Зачем же он кинулся на молодого? Ветеран-то?
— Сболтнул ему лишнего как-то на привале, вот и решил убрать. Рассказал о том, что в стилях боя разбирается, что прошел и Хаир, и Огрий… Он же не знал, что я за ними обоими пристально наблюдаю. У меня слух хороший, не такой как у тебя, конечно, но все же. Я слышал его слова, мне стало все ясно.
Шу грустно улыбнулся. До конца своих дней он будет жалеть о том, что дела не позволили ему самому сопровождать барина Вольдемара в этом опасном путешествии. Всю оставшуюся долгую жизнь он будет помнить о своей жертве — как он уступил страннику право отыскать и доставить на Огрий половину самого ценного клада за всю историю Фэо. Вторую половину пришлось отдать магмарам, конечно, чтобы не нарушать установленного Шеарой равновесия…
Шу закрыл двери за Ховеем, и тот бесшумно растворился в вечернем сумраке.
Завтра Ускользающий собирался наведаться к мудрецу Панеонику. Мудрец вместе с магистром Глобиусом вот уже второй день безвылазно занимались изучением семи (целых СЕМИ!) сапфировых, тяжелых и немного шершавых, наполненных сияющим сквозь иссиня-черную скорлупу багровым сумраком, Священных драконьих детей. Они многие века проспали в своей кованой колыбели в гроте Гурральдия Корра. Скоро Священные дети будут готовы пробудиться...

Десерт удался - приятное послевкусие!
Нужно было это произведение посылать на конкурс "В кармане весь мир".

Нежным шопотом трав,
И лучами Мирроу,
Всем букетом октав,
Песню пели Дракону).

От меня - только плюсы за все главы (за классный стиль, за грамотное изложение, за интересный сюжет). Как принято говорить в среде высокообразованных: "Аффтар, пешы истчо!"

Mistress_Marina
-S-E-A-
Kunduz

Спасибо большое)
написано продолжение, сейчас вычитываю)