«Скелеты в шкафу» (Проза)

Условия участия:

1. В конкурсе могут принимать участие персонажи от 3-го уровня.
2. От одного участника принимается только первая работа. Другие его работы будут удалены. Исправления и дополнения не принимаются.
3. Работы не должны нарушать правила форума, правила игры, пользовательское соглашение или законы РФ. Такие работы будут удалены, а участники - дисквалифицированы.
4. Работа должна быть написана для конкурса, ранее публиковавшиеся произведения или их фрагменты не принимаются.
5. Соблюдение анонимности работы.
6. Форма творчества: проза.
7. Тематика конкурса: Легенда Наследие Драконов. Ваша работа должна быть написана о мире Фэо или непосредственно с ним связана.
8. Минимальный размер: не менее 1000 знаков (без пробелов).
9. Один игрок может принять участие только в одной из двух номинаций.



Топ для публикации работ. Посторонние сообщения запрещены и будут удаляться. Вопросы и обсуждение в специальной теме (кликабельно).

Система начисления баллов:
Каждый критерий будет оценен по 10-балльной шкале.

На оценки в номинации Проза будут влиять следующие критерии:
- оригинальность идеи;
- образность и метафоричность;
- раскрытие сюжета;
- стилистика и грамотность;
- соответствие заданию.



Шесть участников с обоих серверов, получившие наивысший балл по оценкам жюри, будут признаны победителями. Одной работе будет присуждено первое место, две работы займут второе место, третье место получат три работы. Также все работы, соответствующие условиям конкурса, примут участие в зрительском голосовании. Его победителями станут двое участников, по одному на каждом сервере, набравших наибольшее количество голосов, но не попавших в шестерку финалистов по оценкам жюри. Поощрительный приз получат участники, работы которых набрали более 20 баллов в сумме по пяти критериям, но не вошли в число призовых.



Награды победителям:

1 место:
• Медальон Топтыжки;
• Кольцо «Безмолвие океана», Амулет «Легкий бриз»;
• Временная маска скрытия облика;
• Амулет «Дивная Тайна океана» 3 шт;
• Эликсир невидимости;
• Наградной ларец 50 шт;
• Наградной лист 50 шт.

2 место:
• Медальон Топтыжки;
• Кольцо «Безмолвие океана», Амулет «Легкий бриз»;
• Временная маска скрытия облика;
• Амулет «Дивная Тайна океана» 2 шт;
• Эликсир невидимости;
• Наградной ларец 40 шт;
• Наградной лист 40 шт.

3 место:
• Медальон Топтыжки;
• Кольцо «Безмолвие океана», Амулет «Легкий бриз»;
• Временная маска скрытия облика;
• Амулет «Дивная Тайна океана»;
• Эликсир невидимости;
• Наградной ларец 30 шт;
• Наградной лист 30 шт.

Приз зрительских симпатий:
• Амулет «Дивная Тайна океана»;
• Наградной ларец 20 шт;
• Наградной лист 20 шт.

Поощрительный приз:
• Наградной ларец 10 шт;
• Наградной лист 20 шт.

Желаем удачи и творческого вдохновения всем участникам!

Будучи в прекрасном расположении духа, Арника шла с улыбкой на лице в компании своего мохнатого друга. Погода была прелестной, и казалось, ничто не испортит ее настроения, она нежно поглаживала голову своего беронского тигра и лицом ловила теплый майский ветерок. Но вдруг, прямо перед ними, на опушке леса, пробежал вражеский воин. Арника не успела ничего понять, как ее тигр погнался следом за врагом. Едва догоняя своего зверя, она неслась что было сил, казалось, она его ни за что не догонит. И тут она вдруг резко остановилась. … Ей стало все равно, куда она бежала, за кем! Ведь она оказалась в том месте, в том самом месте, о котором хотела забыть навсегда, в том месте, где она повзрослела за несколько минут и, которое перевернуло всю ее жизнь!
Арнике тогда было 15 лет. Она была дочерью обычного огрийского крестьянина. Несмотря на военное положение, межрасовую вражду народов, вечные налеты магмаров на их мельницы и всю округу, отец Арники был категорически против того, чтобы его дочь изучала военное дело. Ведь она была нежна и невинна, как первый весенний вкусноцвет. Ее улыбка освещала даже самые хмурые и тяжелые времена, когда в мир приходили хаос и разруха. Отец всегда ей говорил: «Девочка моя, ты создана для того, чтобы творить добро!» Они жили в своем маленьком мирке, вдвоем, ведь ближе у них никого не было. Арника очень хорошо ладила с животными, она могла успокоить даже самого злого и непослушного зверя, лишь прикоснувшись к нему и начав игру, от этого отец считал ее еще более особенной. Но однажды все изменилось. … Отцу девушки необходимо было везти припасы зерна в поселение, но по пути он решил заехать навестить старого друга рыбака Натана. Арника поехала с ним, так как ни разу не была в Шуарском лесу и хотела повидать мир. Отец не хотел ее брать, он знал, что там может быть очень опасно, но не смог устоять перед умоляющими глазами дочери. Они ехали верхом на своем огромном беронском тигре и напевали любимые песни. Вдруг они услышали крики и стуки топоров и мечей. Это была битва! Отец быстро начал уводить тигра прочь от этого места, но резко дернув, зверь сбросил Арнику на землю, она упала и закричала отцу вслед. Он резко развернул тигра и начал мчаться, чтобы спасти дочь. И тут, у уха Арники что-то просвистело и в тот же миг она услышала стон отца… Это была стрела, которая безжалостно пронзила сердце ее беспомощного отца. Сердце Арники оборвалось, из глаз ручьем потекли слезы. Она обернулась, чтобы посмотреть туда, откуда прилетела стрела и увидела его… Улыбающегося и довольного магмара, он был настолько огромен и силен, что казалось, мог раздавить ее своими руками. Он направлялся в ее сторону с огромной скоростью. Арника растерялась и замерла как вкопанная, в ее голове пролетало множество мыслей - подбежать к отцу, убежать прочь, спасаясь от магмара или же умереть прямо здесь и прямо сейчас. Ведь как она будет жить без отца, он был ее единственной надеждой и опорой. Магмар приближался. Она закрыла глаза и уже готова была умереть и навсегда остаться с отцом. Но вдруг, она услышала шум, доносящийся из-за ее спины и, не успев оглянуться, она увидела, как мимо нее промчался человек, на каком-то неведомом ей звере и вступил в схватку с врагом, беспощадно сразив его несколькими ударами. Девушка не могла прийти в себя, на нее нахлынуло отчаяние и скорбь. Увидев молодую беззащитную девушку, сидящую около убитого крестьянина, воин решил узнать, не нужна ли ей помощь. Он подошел к ней, но не успел сказать ни слова, Арника на него взглянула, и он все понял без слов. Ее глаза были наполнены гневом, да настолько сильным, что он ранее не видел такого даже у самых злостных воинов. Он взял ее за руку и посадил на свою шанкару, сказав ей лишь несколько слов: «Я хочу тебе помочь!» Да он хотел помочь ей, он хотел направить ее злость и гнев в нужное русло, ведь он был одним из тех, кого не любила большая часть материка, он был одним из вершителей зла, да не простым, он был их предводителем.
С этого дня Арника начала проходить обучение боевому искусству, владению всеми видами оружия, ее наставником стал именно тот человек, который спас ее в тот самый злосчастный день. Она стала лучшей из лучших, теперь она была не Арникой, она называла себя Стрелой, и все в ее новом мире знали ее под таким именем, она внушала страх даже своим самым яростным соратникам. Ее злость и гнев на весь мир обернулись против всех. Не только магмары стали ее целью, но и обычные воины ее расы могли стать ее жертвами. Нежная и светлая девушка стала исчадием ада, она не видела ничего хорошего в людях, она видела в них лишь кровожадных убийц, которые когда-то лишили ее всего, что у нее было. Она стала беспощадным и сильным палачом, на ее руках была кровь тысяч воинов, погибших от ее топора! Сколько жизней она загубила, сколько судеб. С каждым годом, которые она провела в составе вершителей, она все больше и больше становилась противна сама себе, она себя возненавидела! Но на тот момент она не видела другого пути в своей жизни, она мстила и месть поглощала ее все сильнее и сильнее…
Однажды, выполняя очередной заказ, девушка проходила мимо поместья Уирголд и, испытывая жажду, решила напиться воды из колодца. Подойдя к нему, Арника услышала дивные речи, которые неожиданно странным теплом пронзили ее, наполненное злобой и холодом, сердце. Она повернула голову и увидела человека в светлой рясе, стоящего на коленях у дерева. Он читал молитву. Арника с любопытством стала прислушиваться и поняла, что он молится о душах всех погибших воинов. Ей стало не по себе, в душе у нее что-то затрепетало и из ее глаз полились слезы. Закончив молитву, клерик увидел стоящую неподалеку молодую женщину, глаза которой были наполнены слезами и раскаянием. Не смог он пройти мимо, ведь он был добрейшей души человек. Подойдя к ней, он взял ее за руку и повел в небольшой храм, который находился около колодца. Ему было понятно без слов, что девушку тревожило что-то очень важное. Рассказав о своей жизни, Арника тут же хотела сбежать, пока никто ее не увидел и не запомнил, ведь ни разу в жизни она никому не открывала свою тайну и то, чем она занимается. Но клерик Самуил, так звали этого человека, ее не отпустил. «Я хочу тебе помочь!» - сказал он. «Я уже однажды слышала эти слова», - подумала Арника, - «ни к чему хорошему это не привело!» Как будто прочитав ее мысли, Самуил сказал: «Если в твоей душе есть хоть капелька света и добра, ты останешься здесь!» И как будто стрела пронзила сердце девушки, пелена появилась у нее перед глазами и она услышала голос отца, смех маленькой девочки, которой она была когда-то, и самые важные слова всей ее жизни, которые ей всегда повторял отец: «Ты создана для того, чтобы творить добро!» И все поняв в ту же секунду, Арника положительно покачала головой. Но как она будет жить дальше?! Как же ее прошлое?! Ведь оно никуда не денется, никто его не забудет. Чем она будет жить сейчас?! Как творить добро и быть полезной людям?! На этот вопрос клерик нашел ей ответ. Он предложил ей нечто интересное, то, что было ей по душе и то, что она умела хорошо делать. Теперь делом ее жизни и ее работой стало укрощать строптивых животных и учить верховой езде различных воинов, как опытных так и не опытных. Она была безмерно счастлива, ведь после того через что ей пришлось пройти, она смогла вернуть свет в свою душу и жить добром, которым она будет всю свою жизнь искупать все свои грехи.
Лишь одна просьба была у Арники, чтобы никто и никогда не узнал о ее прошлом, о том, кем она была и как ее называли, ведь каждый из нас когда-либо совершал ошибки, о которых жалеет всей душой и сердцем. А эта была огромным черным пятном в ее жизни, которое она уже никогда не сможет стереть из своей памяти, но этот скелет она может спрятать в шкаф и о нем никогда и никто не узнает!

-Мама! Мама, расскажи сказочку.
-А не слишком поздно для ночных историй? Уже давно пора спать.
-Ну, пожалуйста, самую маленькую. И я сразу усну. Честно.
-Ну, хорошо, доставай свою любимую книжку, почитаю.
-Мамочка, я не хочу книжную сказку, расскажи лучше одну из твоих интересных историй про сражения с магмарами и сверхсуществами.
-Я даже и не знаю. А ты умеешь хранить тайны?
-Конечно!
-Тогда слушай. Но запомни, её никому нельзя рассказывать. Это большой секрет.
-Давным-давно, когда я была ещё совсем юной девушкой и служила в городской страже, наш отряд отправили на секретное и опасное задание. Мы должны были сопровождать доблестного Багурона на болото и обеспечивать его полную защиту во время сбора редких ресурсов. Всё шло по плану. Я во главе десяти лучших воинов нашего отряда зачистила периметр от хакуртов и фицилий, выставила охрану и стала ждать, пока старейшина найдет нужные ему растения. Вот когда корзина уже была полной, и мы планировали собираться в обратный путь, Багурон заявил, что ему нужен ещё один особый цветок, но пойти в своё секретное место он может только один. Дескать, мы своей броней все корешки растопчем, потом год ничего расти не будет. Как мы его не уговаривали, что это опасно, он был не преклонен.
Делать нечего, остались ждать. Когда прошло добрых полчаса, а от старейшины не было никаких новостей, я не на шутку забеспокоилась. Вдруг на старейшину какой-то монстр напал. Тем более что в здешнем болоте сам Богельф обитает. Я приказала отряду оставаться на месте, а сама отправилась по следам Багурона. Это только с виду на болоте все выглядит одинаково, но если хорошенько присмотреться, можно заметить примятую кочку или надломленную кувшинку. «И этот человек говорил, что мы все вокруг затопчем» - подумала я про себя и продолжила идти по следу. Еле заметные признаки того, что здесь недавно проходил человек, виляли и уходили все глубже к центру болота. Продираясь сквозь густые заросли камыша, я выбрела на поляну, и застыла в ужасе. Огромный Богельф держал в своих лапах беспомощного Багурона.
Действовать надо было немедленно, в любой момент монстр мог разорвать старейшину. Что же делать? Еще никому не удавалось сразить Чудище в одиночку. Но если я пойду за отрядом, время будет утеряно, и мы уже никогда не увидим нашего старейшину.
Недолго думая, я приготовилась к бою. Тень тихонько поднялась с земли и обнажила свои почти незримые, но невероятно острые клинки.
- Ну что, как всегда? Наш коронный прием?
- Как прикажешь, госпожа.
Прозвучал тихий голос тени. «Эх, я наверное сошла с ума!» - подумала я и разломила о колено пару амулетов призыва лингов. Мелкие сгустки энергий, словно осиный рой мгновенно набросились на Богельфа, оставляя ожоги на его грязно-зеленой коже.
-Пора! - крикнула я тени и вскочила на ездовое животное. Я понеслась в атаку, а тень, как всегда, незаметно обошла свою жертву сзади. Едва увидев меня, монстр что-то грозно прокричал, и Багурона окутали густые камыши. «Он же задохнётся там» - подумала я про себя, надо срочно что-то сделать.
И тут Богельф нанёс свой первый удар. Его сила была столь огромной, что Небула еле успела отскочить в сторону, а я не удержалась в седле и упала в сторону.
- Мама ты сказала Небула? Наша старая ленивая Небула? Я думал, она только и умет что греться на солнышке и недовольно фыркать на проходящих мимо людей.
- Это сейчас она старая, а в те времена более храброго, преданного и безумного джахарала нельзя было найти ни на одном материке. Так ты будешь слушать?
- Да, конечно, мамочка, извини, продолжай.
Чудище было замахнулось второй раз, но его лицо исказила гримаса боли, а рев был такой, что даже болотные лягушки и фицилии в ужасе попрятались. Он мгновенно развернулся и нанес удар куда-то в пустоту. В его спине зияла огромная рана, а из неё вытекала мутно-зелёная кровь. Это тень нанесла свой коронный удар. Любой другой скончался бы на месте от такой травмы, но только не Богельф. Его удар пришёлся прямо по тени, она пролетела через всю поляну, ударилась о дерево и потеряла сознание.
Небула воспользовалась своими способностями и наложила магию хаоса - Накпак Йыньлетремс. «Теперь будет немного попроще», - подумала я и вскочила на ноги. Монстр, расправившись с тенью, направился прямиком к джахаралу. Я не могла этого допустить, она была еще слишком молода и слаба, чтоб сражаться с таким соперником.
Выхватив лук, я вонзила три стрелы прямо в открытую рану. Монстр взревел и резко развернулся ко мне. Но тут его руки словно налились свинцом, а поступь стала тяжелой. «Два», - подумала я. Небула повторно наложила заклятье. Но, похоже, это забрало у неё все силы. Она скрутилась клубком и жалостно скулила.
Ну, вот и всё, - проскочила мысль в голове, - теперь я одна, а рюкзак с амулетами призыва мороков остался висеть на седле ездового животного. «Сегодня хороший день чтобы умереть», - прокричала я, и заняла боевою стойку, сжимая в руках топор и щит устойчивости. Хотя монстр и был ранен, и его ослабила магия хаоса, но силы всё равно были неравными. Под очередным ударом чудища щит треснул и раскололся, а топор вылетел с заметно ослабшей руки. Чудище замахнулось, чтоб нанести последний удар. Мне хотелось зажмуриться, чтоб не видеть происходящего, но вместо этого я стала во весь рост, чтобы достойно принять свою погибель.
Удар! Что это?! Я умерла?! Да даже зигерд жалит больнее. Но если я умерла, почему он продолжает меня бить? Еще удар! Такие же ощущения. Что со мной? Или что с ним? И тут я учуяла теплое влажное дыхание за спиной. Я никогда, ни с чем его не перепутаю. Так дышит только кровавый джахарал, но я была уверена, что мы здесь одни, а если это не так, то почему незнакомец не вмешался раньше?
Я оглянулась через плечо. Передо мной стояла Небула. Но как? Ведь ты? Никто раньше не видел, как безумный джахарал перерождается в кровавого. Это была моя девочка, она в третий раз использовала магию хаоса - Накпак Йыньлетремс. И теперь Богельф был беспомощней ребёнка.
Я подняла с земли пыльный топор и готова была сразить чудище. Но ослабевший монстр не мог больше контролировать свою магию и камыш, скрывавший старейшину, завял. Как угорелый, бросился он к нам со словами:
–Стойте!!!
–Пощадите его!!!
–Не убивайте моего Боги.
Старик обнимал монстра, целовал его и причитал «Боги, что они с тобой сделали? Мой Боги!»
-Старейшина с вами всё в порядке? Что значит мой Боги? Объясните, пожалуйста.
Воительница, я всё вам расскажу. Только спасите моего Боги и пообещайте, что это останется только между нами.
Я согласилась.
Когда я был молодым воином, совсем как вы сейчас, я всем сердцем полюбил кикимору Фуррацию, да и она меня любила. Мы держали в тайне наши чувства, так как боялись, что люди нас не поймут. Потом у нас родился сын. Он был очень добрым и веселым мальчиком. Но люди при его виде в ужасе разбегались. Никто не хотел смотреть ему в душу, все видели только оболочку и кричали «Монстр!». А он плакал долгими вечерами. Тогда мы с его матерью решили, что он будет жить с ней на болоте. Но он, как и все дети, был очень любопытным и постоянно сбегал. А в мире людей его не просто дразнили, а ведь могли и убить. Такие попытки были. И его нельзя будет отпеть в храме как вас, дорогая моя воительница. Человеческая магия на него не действует, он умрёт и ничего нельзя будет сделать.
Чтобы защитить его мы обратились к колдуну Арнабагу. С помощью его магии мы создали особое место на болоте, окружённое туманом, никто не мог ни войти туда, ни выйти наружу. Таким образом, Боги был в безопасности от внешнего мира. А нам колдун создал особый амулет, чтоб мы с матерью могли навещать нашего сына.
Всё было хорошо, пока к колдуну не пришёл учиться этот маленький проныра. Всё ему интересно было. Что это заклятие делает, а вон тот амулет для чего. Так одного дня копошась в документах волшебника, он наткнулся на чертежи наших амулетов и пошёл на болото проверить, что они делают. Так вот состоялась его встреча с Боги. Мой мальчик очень грустил в одиночестве, поэтому неимоверно обрадовался гостям. Он выбрал самый лучший цветок со своей оранжереи, чтоб подарить новому другу. Но начинающий колдун принял его за монстра и напал на него, пытаясь убить. Чудом Боги удалось сбежать, уронив цветок. Юный маг потом долго хвастался в таверне, дескать, убил Богельфа и вырвал ему с груди цветок, который будто бы является его сердцем.
Но хуже всего то, что цветок имел ценность для джаггернаутов. Они с него научились добывать ртуть. С тех пор юный маг наделал кучу амулетов и сюда начало ходить множество людей, чтобы убить моего Боги и добыть его сердце.
- Погодите, старейшина. Если вы говорите, что Богельф умирает и не воскреснет, то, как вы объясните тот факт, что его столько раз убивали и приносили цветок на материк?
- О, наивная девчонка, - впервые улыбнулся Багурон. - Его никто ни убивал. Когда мне все стало известно, я сразу примчался на болото. Боги сидел испуганный в своей колыбельке и плакал. Чтоб успокоить его, я сказал, что люди так играют, а тот мальчуган не хотел его убить, а просто желал поиграть. Но он не знал, что мог навредить Боги. Поэтому, мы придумали свою игру. Боги из камышей сделал куклу и поместил внутрь её цветок, тот самый который всем так нужен. Он у меня не жадный мальчик. И с радостью дарит цветок победителю игры. Людям польза, а ему развлечение. Но последним временем походы на столько участились, что я не мог проведать своего сыночка, не рискуя быть замеченным очередными искателями приключений. Вот и придумал эту экспедицию за редкими ресурсами, будь они не ладны. И всё было бы хорошо, если бы вы не нарушили приказ и не помчались спасать меня. Кто вас просил? А теперь он умирает, и я ничего не могу сделать.
На лице старейшины заблестели слёзы.
- Я могу.
- Вы? Не обижайтесь, но что вы можете?
- У меня в сумке есть эликсир исцеления травм.
- Я же говорил вам, на него не действуют наши лекарства. Хотя? Есть один шанс. Стоит попробовать. Боги, брось папочке нить камыша. Если атаковать под воздействием нити, атакующий получает такой же урон. Верно? Тогда возможно, что под этим воздействием можно и исцелить моего Боги.
- Это слишком рискованно. Я не могу вам такое позволить, чтоб зелье подействовало, у вас должна быть такая же травма, а вы уже не молоды, она может вас убить.
- Но я всё равно должен попытаться.
- Нет! Я его ранила, я его и вылечу. Держите зелье - у вас будет примерно пять-десять секунд, чтоб вылить его мне на рану, потом будет слишком поздно, кровотечение будет очень сильным.
- Тень ты знаешь, что нужно делать.
- Да госпожа, но будет очень больно.
- Я знаю.
-Так вот откуда у тебя на спине тот огромный шрам? Но ты всегда говорила, что тебе его поставил Богельф, а старейшина тебя спас.
- Нужно было, чтоб все так думали, сынок. Хотя если задуматься, частично это правда. Старейшина действительно меня спас. Вот так я и познакомилась с Боги. Кстати, он действительно оказался славным малым.
- Ну и выдумщица ты, мама, я чуть было не поверил во всё это. Но сказка была супер!
- Может сказка, а может и быль, кто его знает? Но когда ты подрастёшь и пойдёшь с другими воинами за цветком «сердце болот» возьми с собой подарок и оставь его в колыбели Богельфа, а покидая инстант, осмотри последнюю кочку, Боги очень любит плюшевые игрушки, он обязательно тебя отблагодарит.

Вот какая интересная история, воин, в найденных вами бумагах описывается. Я думаю излишне напоминать, что рассказывать её никому нельзя.
Ваши тайные знания увеличились на +1
Вам стал известен способ добычи дополнительных ресурсов из сверхсущества.

Ближе к вечеру на пороге трактира появилась фигура в плаще. За спиной несколько раз сверкнуло. В это время года, такая погода была не редкость. Дождь, грозы и холодный ветер сменяли друг друга, а то и начинали действовать вместе.
Фигура твердыми шагами пересекла трактир и приблизилась к красотке Мэри, владелице данного заведения. Она как раз протирала один из массивных столов, стоявших посреди зала. Немного наклонившись к Мэри, фигура что-то негромко шепнула и пошла в дальний угол трактира, заставив замолчать бойкую компанию из пятерых молодых бойцов, дружно распивающих шиз-пиво и кричащих и своей победе над Волфером, намедне прорвавшимя в город.
Дойдя до самого дальнего стола, фигура скинула капюшон, обнажив бородатое лицо и черную шевилюру стянутую кожаной лентой в хвост. Путник едва успел сесть за стол, как тут-же появилась мери с тарелкой какой-то похлебки и кружкой морса.
Никто из постоянных поситителей трактира даже не обратил на него внимания, а вот молодые бойцы, немного осмелев решили его позвать:
- Эй, странник, как звать тебя, подходи к нашему столу, выпей пива за нашу победу! - прокричал один из той пятерки за столом.
Фигура сидевшая в углу томно взглянула на молодого бойца, вид которого говороил о том, что еще и года не прошло, как он вышел из лагеря старшины Корта в Клевсе.
- Спасибо молодежь, да откажу я вам. Устал как собака да продрог весь, пока от Колдуна к вам дошел. Нет сил пить. - устало, но с улыбкой проговорил странник.
В этот момент, к молодым бойцам рядом уселся Катала, по привычки тосующий в руках карты.
- Это Ховей, не пьет он ни с кем. Уже год наверное как. - усмехнулся Катала, - Как бы не пытались, никому еще не удалось после той пьянки.
В глазах картёжника играли искорки, уже явно выпивший не одну кружку вина, ему хотелось с кем-то поговорить.
- Коль нальете мне, расскажу я вам все. - с усмешкой произнёс Катала и в этот же момент в его руке появилась кружка с шиз-пивом.
Катала неного наклонился к столу, и словно готовя заговор начал:
- Было это, почти год назад. Гудели тогда всем трактиром, да всем селением. По-поводу.. Эх, еще б повод вспомнить. - Катала наигранно почесал затылок. - Ах конечно, Родерик, скупщик, что на ярмарке заведует лавкой, партию доспех каких-то скупил, конфискованых что ли, или еще что, тонкостей никто так и не понял, он то совсем не трезывай сюда завалился. Так вот денег он по крупному сорвал, да и загулял. Всем наливал, всех угощал. Ну тогда-то мы и загуляли. У Родерика то карманы бездонные, а у нас глотки.
Все сидящие за столом дружно захохотали. А тем временем, к столу начали подтягиваться все новые и новые личности.
- Так вот и гуляли мы, гуляли. И вот слово за слово, да загорелся тут спор, мол Арнику, кто поцелует, тому скупщик артефакт какой-то подарит. Ценная побрякушка была, как помнится. Так вот героев то сразу много сыскалось, десятка полтора уж точно. Ну и что, ну и пошли мы в ночь в сторону Уирголда. Арнику значит-то целовать. Да гурьбой огромной пошли, шли и просто поглядеть, посмотреть как Арника тигров своих-то спустит, на пьяных любовников.
Ховей уже закончивший со своей едой подшел к Катале и достаточно громко сказал:
- Да вранье всё это, не так это было. Не придумывай истории-то.
А Катала уже вошел во вкус. Уже добрая половина трактира с интересом слушали историю. Ну и конечно картёжник никак не могу уже себя остановить.
- Так вот пошли мы, половину народа еще в Виригии потеряли, кто прямо на тракте уснул, кто в кусты свался, так вот и поубавилось желающих. Ну дошли мы значит, а что делать дальше никто и не знает. Так вот Ховей взялся через окошко влезть, да и чмокнуть Арнику в щёчку, пока спит та. Да вот и полез. А там у неё окон много, черт знает, куда лезть то. Ходили кругами, ходили, да и Ховей заявил, мол знает он всё. И полез. Ну влез в окно, да как заматерится, как пошлышалось шипение всякое, крики визги. Попутал он окошки то, влез прямиком в стойло. Да не просто, а к кодрагу в хлев. Да измазался весь, ужас просто. Шум крики, визги. Проснулась хозяйка, да думала что грабят её, ну и спустила тигров своих. Побежали мы, кто куда. Думали всё, конец пришёл Ховею, поужинали им тигры. Да и пошли мы обратно в трактир, дальше пьянствовать, да Ховея оплакивать.
Катала встрепенулся и гаркнул на весь трактир:
- Мэри! Еще пива!!!
И тут же вернулся на старый лад:
Так вот и вернулись мы назад, уже трезветь потихоньку начали, так бы и разошлись, но думали, что потеряли мы Ховея, стали по его душу пить. Вспоминать все дела его хорошие, мужик путёвый, да как выпьет, всё в истории влезал. Вот и довело его, до смерти.
Стали мы уже не так весело выпивать. Да как вдруг, откроется дверь, да как зайдет в трактир, Ховей. Да весь измазанный, вонючий, но живой. Мы то и обрадовались тут, а Микула вон, выгнал беднягу на улицу, мыться, мол в таком виде нельзя сюда, да трезветь. Так и лазил туда-сюда Ховей, уговорить Микулу пытался. Чтобы внутрь пустил. Так и болтался через порог, то внутрь, то наружу. Микула же неприступный, ему и слова поперек не скажешь.
Так вот что произошло там, влез он к кодрагу. А кодраг зараза здоровая, тяжелая. Повалял там он Ховея, и по навозу, и по месиву, чем там его Арника кормила.
Так вот и случилось всё это, долго ему еще припоминали это. Вот он и пообещался не пить больше. Держит слово своё.
Всё это время сам странник стоял немного в стороне скрестив руки на груди и хмурил недовольное лицо. Дождавшись конца рассказа, он повысил голос, и без особой злобы проговорил:
- Ох, надоел ты уже, людям голову морочить. Вот Шеара мне свидетельница, в следующий раз как напьюсь, всю колоду тебе твою скормлю, чтобы язык свой не распускал.
После чего наигранно потер кулаки, словно сейчас уже готов броситься на Каталу. Но все знали, чем закончится драка в трактире. Микула все так же подпирал плечом стену, словно бы без него она завалилась, да слушал всё, о чем тут толковали.
- Так на правду не обижаются. – весело улыбнулся Катала.
- А ну тебя, что с тобой спорить, все знают, что ты тот еще плут. Всем доброй ночи.
Странник прошел в сторону лестницы, ведущей на верхний этаж, где были комнаты постояльцев.
Оставшиеся в трактире продолжали выпивать, и каждый сам решал, правда это была или очередная придумка Каталы.
Шиз-пиво продолжало литься в кружки, а за окном продолжал шуметь ливень.

Поведал мне, пару лет назад, воевода Дамирус одну забавную историю. Отмечая очередную грандиозную победу в турнире, решил сходить со своими учениками в трактир "У Мэри". По началу вечер проходил как положено, официанты принесли и шашлык из кодрага, и заморскую рыбу, диковенные фрукты. Не обошлось без фужеров с праздничным пуншем. Спустя пару часов вояк начала одолевать скука и они решили принять участие в кулачных боях. Но действие алкоголя, прибавившее незаурядную храбрость, сыграло злую шутку, Микула вмиг украсил их лица «фиолетовым гримом». Вернувшись за стол и выпив очередной фужер пунша, воеводу одолела обида и злоба за случившееся, великий мечник проиграл в кулачном бою обычному охраннику. Достав из ягдташа настойку «Головоломка», вылил ее в свой стакан, не смотря на то, что в сочетании с алкоголем, она оказывает непредсказуемое воздействие на разум и чувства испившего. Дождавшись начала эффекта, встал из-за стола и пошел к вышибале. «Эй ты», - крикнул Дамирус и набросился на Микулу. Все внимание публики было приковано к бою, игроки побросали свои карты, даже Мэри вышла из-за барной стойки, подойдя ближе. В стенах трактира развернулось побоище. Град ударов вновь и вновь обрушивался на храбреца Дамируса, но всего один сокрушительный джеб свалил гиганта Микулу на пол. Восторженные крики и аплодисменты зевак разнеслись по залу, а Дамирус, с довольной ухмылкой вернулся к друзьям. К столу, словно мухи на мед, стали слетаться особи женского пола, желая оказаться в расположении столь харизматичной персоны. Но не зря молва гласила, что мощное зелье и алкоголь опасны даже в малой дозе, Дармирус заметил прекрасную даму в углу. Взяв два бокала, он встал и двинулся в ее сторону. Друзья пытались его образумить, но решение его было непреклонно. Сладкая парочка, с улыбками на лицах, ворковали в углу. Никто из присутствующих не осмеливался вставить предупредительное слово, боясь участи Микулы. Спустя несколько минут они удалились. Какое же было удивление увидеть на утро в постеле, не прекрасную незнакомку, а всем известную всем старуху – ведьму Гредею. С тех пор воевода не пьет алкоголь, хоть многие уже и позабыли данный случай.

Тот вечер не предвещал ничего не обычного. Я сидела в таверне у окна за чашечкой кофе, листая журнал биржевых и аукционных сводок в поисках нужных товаров и делая пометки на полях. Вдруг послышалось «Э-э-э-э, а я тебя узнал!» и за мой столик, не дожидаясь приглашения, подсел один из посетителей.
– Тренер Шиммур? – удивилась я. – Вот так встреча! Давненько мы не виделись. Как раз с той поры, как я для тебя у Арники тигра ездового добывала. Ты за это меня еще удару тайному обучил. Как твой тигр?
– Нет больше у меня никакого тигра! – Шиммур грустно вздохнул, обдав всю таверну запахом спиртного. – Эта ведьма у меня его отобрала!
– Ведьма Гредея отбирает у людей тигров?!!
– Причем тут Гредея? Нет, я про эту ведьму Арнику!! Это она пришла неделю назад со стражами и отняла у меня моего полосатика! – тренер в гневе сжал свои кулаки, каждый размером с хорошую дыню. – Мы так привязались с ним друг к другу, а она нагло его украла. Как жалобно мой тигр смотрел на меня, когда его уводили силой, а я ничего не мог сделать…
– Да что случилось то?
– Мой тигр! Его забрали! – громадный тренер собрал рукавом брызнувшие слезы. – А эта Арника еще и оболгала меня, обвинив в плохом отношении к животным! Кто бы говорил! Эта Арника! Она на хорошем счету и у десятника, и у воеводы, все считают ее доброй и справедливой. Но это же неправда! Она тщательно скрывает свою подлинную сущность, прилюдно демонстрирует любовь к животным, но когда за посетителями закрываются двери питомника… Не знаю, поверишь ты или нет, но попробую рассказать кто она такая. Так вот слушай. Арника родом из той же деревни, что и я, знаю ее вот с таких лет – он показал ладонью пониже стола. – С детства она хотела повелевать зверями и птицами, да только не лаской, не уговорами. Вместо того чтобы узнавать, что любят звери, она на практике изучала, какой кнут или какая палка с гвоздями заставят ту или иную живность бояться ее, как сделать ей побольнее, чтобы в следующий раз повиновение было безоговорочным. Бывало даже такое, когда она насмерть замучивала несчастное животное. Ее за жестокость выгнали из деревни, так она в укротители ездовых зверей подалась. Да, тигры и прочие ездовые звери ей подчиняются, выполняют любые команды, но за этим стоят боль и страх, которые она использует при дрессировке. Потому-то эти животные и готовы беззаветно служить любому, кто их заберет из этого адского питомника. Даже на смерть в бою пойдут, лишь бы там не остаться…
– Я уже бегал к ней, чтобы вернуть тигра, но она и слушать меня не хочет. Бегал к воеводе, к главе стражей, к кому только я не обращался со своей бедой, да так ничего и не добился, – Шиммур залпом осушил кубок и, лукаво прищурившись, подмигнул мне. – Но я все же нашел способ достучаться до этой ведьмы, притворившейся святошей. Отправил ей в подарок букет, а в него воткнул письмо, где изложил во всех красках всё, что я про нее думаю. Хе-хе!
В это время дверь в таверну отворилась, и внутрь вошел отряд вооруженных стражей во главе с самим капитаном ордена. В воцарившейся тишине они промаршировали до столика, где сидели мы с Шиммуром. Капитан достал какую-то бумагу с городской печатью и стал громко, чтобы услышали все в таверне, зачитывать:
– Тренер Шиммур, ты обвиняешься в нанесении оскорблений благопочтенной дрессировщице Арнике путем передачи подарка с прилагаемыми к нему нецензурными выражениями в письменной форме. За такое преступление тебе выписывается штраф в размере двухсот золотых, – тут капитан протянул Шиммуру другой бланк – распишись в получении квитанции.
– Но у меня нет таких денег! – заголосил тот. – Да и за что платить? За правду? Не буду!
– В таком случае, – голос капитана стражи зазвенел металлом, – я, именем закона, накладываю на тебя проклятие неволи! – Неуловимым движением страж защелкнул кандалы на руках тренера, другие стражи подняли со стула и вывели его из таверны.
Кофе давно остыл, биржевые сводки отложены в строну и забыты, за окном отряд стражей конвоировал Шиммура в городскую тюрьму, а перед глазами проносились полные отчаяния глаза питомцев Арники…

Автор данной работы приносит благодарность создателям произведений
о воеводе Гидвере и путане Магдалене, Без которых его работа
никогда не увидела бы свет. Автор так же заранее приносит извинения создателям,
если они видели дальнейшие судьбы своих героев иначе.

Этот год в ФЭО выдался не из легких. Сначала странная эпидемия одолела зорбов мясника Борова. За ней непонятный катаклизм на реке Зарат, воды которой оказались отравлены, да так, что даже речка, протекавшая в предгорьях Ментали, известная своей кристальной чистотой, помутнела и стала издавать неприятный запах. И вот ,наконец, это... Странные цветы повсюду. Сначала невзрачные ростки, не привлекающие внимания. Но они крепли, росли, обрастали шипами. И наступил тот день, когда раскрылись первые бутоны. Этот день жителям Фэо запомнился надолго...

Словно сердца, вырванные из груди, искореженные, мучимые какой то свирепой, невиданной болью-так выглядели эти странные черные цветки.Но не только вид их вселял ужас, в тех местах, где вырастало это растение, все живое будто теряло силы. Живность покидала зараженную местность, травы начинали желтеть и засыхать, несмотря на теплую, дождливую погоду. Крестьянин Ихван, в огороде которого тоже поселился незваный гость, лишь огорченно разводил руками, глядя как гибнет урожай. Он пытался выполоть коварный сорняк. Но в тот самый миг, когда уже замахнулся, было, топором, из цветков полились на землю капли, подозрительно напоминающие кровь. И крестьянин , поминая всех богов, быстро отступил. Вновь какое-то гнетущее предчувствие поселилось в душах жителей Хаира и Огрия.

Тем утром путана Магдалена как обычно отдернула занавеску на окне. За окном светило яркое солнце, и она, в отсутствие назойливых клиентов, планировала провести пару часов наслаждаясь солнечными лучами. Ее взгляд упал на куст каких-то странных, неприятных цветов под окном. Поначалу ей показалось, что это чья-то глупая шутка. Оглядевшись внимательно и никого не обнаружив, Магдалена вышла из дому и решительно направилась к кусту. И... в смятении отступила, это явно была не шутка. Странные цветы при виде ее, казалось, заволновались, листья зашелестели, а в груди путаны сердце отозвалось какой-то ноющей непонятной болью. Магдалена отпрянула, кинулась в дом и задернула шторы. Сердце испуганной птахой трепыхалось в груди. Впрочем, сидеть и гадать что к чему было не в ее характере ,и, потому уже через пол часа, закрыв дом, она спешила к своей давнишней подруге, провидице Марице, узнать что за странные вещи творятся в Фэо.

Марица, как выяснилось, уже ждала подругу. То ли с утра успела глянуть в свой таинственный шар, то ли просто предчувствие ей подсказало ждать гостей, однако дверь была радушно распахнута и горячий кофе уже стоял на столе. Наскоро обнявшись, подруги поспешили в дом, где Магдалена тут же приступила к расспросам прорицательницы. Но та, сколько не смотрела в туманный шар, так и не смогла открыть путане, что за странная напасть поселилась у нее во дворе, подтвердив, однако, что есть какая-то неведомая связь между неизвестным цветком и Магдаленой. Поболтав еще немного о погоде, предсказаниях и прочих, ни к чему не обязывающих, вещах, озадаченная путана уже собиралась было покинуть подругу, как вдруг в гости к Марице пожаловал колдун Хорсунгум. Разумеется, он не преминул упомянуть о загадочных цветах, что появились повсюду. "Черное сердце", вот как назвал их колдун. Цветы, что появляются на свет по зову сердец, черных от зла или горя. Эти цветы, источающие печаль и боль, вполне способны стать погибелью всего живого. Есть лишь один способ бороться с ними - смерть того, чье сердце призвало их в наш мир. Дальше путана слушать не стала, не дожидаясь неудобных вопросов провидицы, она, быстро распрощавшись со всеми, поспешила домой.

Загадки загадками, предчувствия предчувствиями, но скоро должны были пожаловать клиенты. А путана, как известно, всегда должна быть на высоте, невзирая на какие-то там сорняки и конец света в придачу. Посему задернув шторы покрепче, она поспешно начала приводить себя в порядок. Гость не заставил себя долго ждать, пунктуальный как часы. Как всегда в дверь раздался резкий стук, и он перешагнул через порог. Крепкий , широкоплечий, с правильными чертами лица, такой наверняка разбил бы не одно женское сердце, когда б не был вечно мрачен и замкнут. Вот и сейчас, быстро избавившись от доспехов, он стоял перед ней обнаженный, но словно облаченный в невидимую броню. И она, уже в который раз, пыталась найти в этой броне хоть какую-то брешь. Это был вызов ее, путаны, мастерству. Она игриво прильнула к мускулистому торсу, положила руку ему на грудь, намереваясь опуститься ниже, но он мягко и, вместе с тем, решительно пресек ее попытку. За все время, что они провели вместе, она так и не смогла понять этого странного воина, ни разу не услышала ни малейшего звука , не увидела ни малейшего чувства удовольствия на его лице. Иногда ей начинало казаться, что ее посещает не магмар но статуя, лишенная всяких чувств и ощущений. И все же посещения не прекращались, даря ей надежду на новые и новые попытки. Этот раз, разумеется, не стал исключением. Что ж, пока она, лежа на роскошной кровати, продолжала обдумывать очередное поражение, он закончив шнуровать свои доспехи, оставил пару золотых монет на столе, и собрался было уходить. Но вдруг она решилась.

-Гидвер,- позвала Магдалена,- у меня есть просьба.
-Что,- спросил он не обернувшись.
-Цветок во дворе, ты не мог бы что-то сделать?

Он шагнул во двор. В тайне лелея надежду,что колдун ошибся, она наблюдала за всем из-за шторы. И впервые увидала на всегда каменном лице воина какое то чувство: нерешительность, боль. Она видела, как превозмогая себя, он тянулся за топором, как медленно тянулись навстречу ему трепещущие цветы. И ,не выдержав муки на его лице, бросилась за дверь. Да, она никого и никогда не любила,но не была лишена чувств. Особенно хорошо она знала и помнила боль. И чужая боль, оказалось, ранила ее сердце не хуже собственной.

- Гидвер, стой, не надо, - Магдалена схватила его за руку, повисла на ней - Нам надо поговорить.

Он поморщился, и с совершенно непроницаемым лицом шагнул обратно в дом. Пожалуй, только капли пота на виске выдавали то напряжение, которое он только что пережил. Она провела его в небольшую комнатушку за спальней, где стоял стол, зеркало, да пара стульев. Тут она проводила короткие минуты отдыха. Усадив гостя на стул, сама устроилась на подоконнике узкого окошка у него за спиной. Магдалена ожидала вопросов, но гость по-прежнему молчал. Что ж ,значит начинать было ей. И она начала.

- Эти цветы носят название "черные сердца", они прорастают тогда, когда в мире появляется человек с черным от горя сердцем. Я видела, как цветок тянулся к тебе, когда ты шел его рубить. Эти цветы - погибель нашего мира. Если не убить того, кто стал причиной их появления, или, если его сердце не очистится от гнева и боли, миру конец.
Он молчал, гулкая тишина повисла в комнате, ей на секунду показалось, что она оглохла в этом безмолвии. Наконец заскрипел стул, воин встал , собираясь уходить.

- Подожди,- сказала она, с силой, откуда только взялась, усаживая его обратно, - задумал быстро умереть? А город, а те люди, что так верят тебе? И потом....-она запнулась,- кто сказал, что ты один такой, к кому льнут эти цветы. Прежде чем ты умрешь, ты должен знать, я тоже являюсь причиной их появления. Убей и меня. Пусть этот мир опостылел мне, но я не хочу его гибели. Но прежде чем случится неизбежное, выполни мою просьбу. Расскажи, что сделало твое сердце черным. Моя история не оставляет мне шансов что-то изменить, но может быть...я хочу знать, прошу тебя...

Он молчал долго, но в нем не было борьбы, скорее сосредоточенная отрешенность. Наконец послышался голос, не тот уверенный голос командира, что по утрам поднимал всю казарму, заставляя нерадивых новобранцев подтянуться, а глухой и мрачный. Он рассказывал о войне, о плене, об издевательствах и пытках, которым его подвергали враги, о той единственной, что держала его в этой жизни, тогда когда другой, отчаявшись, уже давно бы покончил с этим бренным существованием. О внезапной возможности побега, о спасении и ... углях на месте родного дома. Он рассказывал, а она чувствовала, как тает его стальная броня, как сведенные мукой плечи становятся мягче. Его неприступная маска спадала и ей так захотелось впервые кого-то обнять, не любовь, но какое-то странное теплое чувство шевельнулось в груди. Наконец слова иссякли, он вновь встал, собираясь уйти, и вновь она удержала его.

Теперь моя очередь, напомнила Магдалена, ты должен убить меня, если хочешь чтоб эта напасть прекратилась. Увидев в его глазах неверие, она как-то неожиданно, даже для себя ,зло расхохоталась.
-О да , все приходя ко мне, думают что я легкомысленная взбалмошная девчонка, избравшая нетяжелый заработок благодаря своей красоте и легким манерам. Ну так слушай же воин...
И теперь уже он изумленно внимал жуткой истории маленькой горбуньи ставшей прекрасной девой, но лишенной возможности полюбить.
Она говорила о детстве полном издевательств, о ненависти, об ужасной цене, которую пришлось заплатить за красоту, а он молчал и слушал.

Наконец рассказ закончился.
-Убей,- еще раз сказала она,- Не хочу, чтобы этот мир сгинул из-за такой беспутной дуры как я.
Он встал, молча пошел к двери. Обернулся..., она думала, нет, даже желала увидеть на его лице отвращение, как у всех когда-то, так ей было бы проще умереть, но отвращения не было.
-Ты не виновата, мир сделал тебя жестокой, но ты расплатилась за это сполна,- сказал он и какое то подобие улыбки появилось на его лице, - Тебе нет нужды умирать, Магдалена, подойди к окну.

Ничего не понимая она подошла, отдернула штору, и ее взгляду открылось то, что в щели между шторами зорким взглядом воина уже успел увидеть он. За окном больше не было этого странного, жуткого цветка, кучка гниющих листьев и больше ничего. Не веря, она еще стояла у окна, как вдруг ее сзади неловко обняли.
-Спасибо,- услышала она, а затем хлопнула дверь. И снова, какое-то непонятное теплое чувство захлестнуло ее сердце. Она помахала в спину удаляющемуся воину и впервые на ее лице была улыбка. Улыбка, а не та циничная маска, что, казалось, навсегда приросла к лицу. Она улыбалась и плакала, подставляя лицо солнечным лучам, и на душе было как-то необычайно легко, как в детстве, когда ничего еще не случилось, и, мать ласково обнимала и гладила по голове свою, некрасивую, но столь долгожданную и любимую дочь.


Ветер трепал занавески, унося прочь всю боль и горе из душной комнатушки, солнце припекало и небольшой паучок, живший в паутине в углу окна, недовольно отползал в тень.
-Странные существа эти люди,- думал он про себя,- вечно у них какие-то драмы, нет бы жили как мы, пауки, ни забот, ни хлопот, поймал добычу, съел и хоть неделю спи-отдыхай себе. Ничего-то с ними не понятно,- еще раз покачал он головой с восемью глазами и скрылся в темноте, унося с собой тайны двух сердец и черных цветов, столь неожиданно появившихся и так же внезапно исчезнувших из мира Фэо.

Ярмарка, главная площадь города и трактир – это, пожалуй, лучшие места для подслушивания различных историй. Обычно я не занимаюсь сбором сплетен, но однажды мне стало настолько скучно, что захотелось узнать, каких скелетов скрывают в своих шкафах местные жители Огрия. Погода в тот день была жаркой, поэтому я отправилась в трактир с мыслями о кружечке холодного шиз-пива. Переступив порог трактира, я поняла, что идея была не лучшей, ведь именно в этот день все столики были заняты. При таком шуме, который создают подвыпившие посетители в один голос, услышать что-нибудь интересное довольно сложно. Но уходить не хотелось, поскольку я уже была настроена на посиделки в трактире.
- Здравствуй, хозяюшка, - обратилась я к Мэри, подойдя к барной стойке.
- Здравствуй, воительница, - через несколько секунд ответила та, не отрывая свой взгляд от каких-то записей.
- Много тут посетителей сегодня… праздник какой-то?
- Ох, похоже на то. Впервые ничего не успеваю…
- Может, я смогу чем-то помочь? – в этот момент хозяйка подняла взгляд, и выражение её лица стало задумчивым.
- Хм… а, что? Если вас не затруднит… В моей кладовке царит полный хаос. Разберётесь со всем – буду очень благодарна.
- Без проблем! Может, к тому времени будет не так людно.
Мэри не преувеличивала со словом «хаос». Оказавшись в кладовке, я увидела, что почти все продукты лежали не на своих местах, вперемешку, повсюду валялись пустые коробки. А ещё мне повезло поскользнуться на шкурке от банана. Каким-то чудом я схватилась за близстоящий стеллаж и не упала, но у меня появилось огромное желание найти и наказать обезьяну, оставившую такой подарок на полу кладовки. Оценив ситуацию и обнаружив инструкцию по хранению продуктов, я приступила к работе. Уже через час все продукты были на своих местах, пустые коробки оказались аккуратно сложенными в углу, пыль протёрта, мусор вынесен. Пока я наслаждалась результатами своего труда, на пороге кладовки появилась хозяйка трактира.
- Ох, уже справились? Какая красота! Не знаю, чтобы я без вас делала. Спасибо огромное за помощь! Подождите меня в главном зале, я только возьму кое-что и тут же приду.
- Хорошо, - я направилась к барной стойке в надежде, что посетителей в трактире стало меньше. Но, увы. К счастью, хозяйка не заставила себя долго ждать и уже через пару минут разговаривала со мной:
- Вы очень хорошо потрудились, воительница! Сколько хотите за свою работу?
- Что вы, Мэри, я не могу взять с вас денег.
- Но и я не хочу оставаться перед вами в долгу. Как мне вас отблагодарить?
- Ну… может, вы знаете какие-нибудь секреты местных жителей?
- Секреты? Да, тут частенько можно услышать что-нибудь интересное.
- Поделитесь со мной? Обещаю, это останется между нами!
Хозяйка немного засомневалась, но потом, протянув мне кружку шиз-пива, согласилась:
- Хорошо, вам расскажу. А вы в это время выпейте пива за счёт заведения, сделала по новому рецепту!
- Спасибо, - я отпила немного шиз-пива, которое оказалось очень вкусным и освежающим, а после стала внимательно слушать рассказ хозяйки трактира.
- Пару лет назад странник Ховей рассказал мне занимательную историю о нашей кикиморе. Как-то во время очередного путешествия решил он сделать привал в волчьей пустоши. Наиболее удобное место для отдыха было в нескольких метрах от болота. Не успел странник снять рюкзак с плеч, как услышал непонятный шорох, доносящийся со стороны болота. Подойдя ближе, он увидел, что Фуррация мастерит какое-то гнездо. «Странное занятие для кикиморы» - подумал Ховей и, оставаясь незамеченным, продолжал наблюдать. Кикимора, будто чего-то боясь, время от времени оглядывалась по сторонам, но дело своё не забрасывала. Ещё немного и гнездо было готово. Но зачем и для кого? Внезапно Фуррация пропала из поля зрения путешественника и несколько минут не появлялась. Ховей хотел было вернуться к своим делам, как она вновь появилась, держа в руках… совёнка! Да-да, маленького, беспомощного и раненного совёнка! Странника не покидало любопытство, и он решил устроиться неподалёку, чтобы наблюдать за дальнейшим развитием событий. На протяжении нескольких дней Фуррация выхаживала совёнка, кормила его и делала всё для его скорейшего выздоровления. И это привело к успеху: совёнок выздоровел, окреп и смог вернуться в свой дом.
- Но, Мэри, разве это не героический поступок? Мне кажется, что Фуррация поступила весьма благородно и…
- Э, нет, воительница. Всем известно, что кикиморы на дух не переносят сов. Вот и представьте, как бы засмеяли Фуррацию её сестры, если бы узнали об этом поступке. Да и сама она вряд ли когда-нибудь признается, что выходила птенца.
- Да, в этом вы правы, - я вновь отпила немного шиз-пива и представила картину, на которой Фуррация заботится о совёнке. Это, несомненно, весело, но мне хотелось узнать ещё что-нибудь интересное. Мэри, будто прочитав мои мысли, спросила:
- А вы знали, что Ллойд и Глум раньше были лучшими друзьями?
В этот момент я чуть не подавилась пивом.
- Ч-что? Вы серьёзно?!
- Тсс… тише, не привлекайте излишнего внимания. Конечно, серьёзно. Правда, было это давно, тогда они были обычными подростками. Однажды Ллойд заблудился в лесу. Он был напуган, голоден, но это всё равно не помогало ему найти выход из леса. Мальчишка присел на землю и начал плакать от безысходности. Внезапно он услышал чей-то голос. Подняв взгляд и вытерев слёзы, Ллойд увидел перед собой мальчика примерно своего возраста, с растрёпанными волосами, в старой одежде и с босыми ногами. Это был Глум. Он помог Ллойду выбраться из леса, в котором очень хорошо ориентировался, успокоил его и с того дня они стали друзьями, как говорят, «не разлей вода». Глум оказывал большое влияние на своего нового друга. Привыкший к азарту и мошенничеству, он обучал Ллойда этому искусству. Они стали вместе грабить местных жителей, путешественников, да и вообще всех, кто попадался им на пути. Вместе тренировались драться, владеть оружием, всегда ловко избегали наказания, ведь они научились скрываться до того, как их очередная жертва обнаружит у себя пропажу. Но однажды эту парочку с поличным поймал Багурон. Он принял решение не наказывать мальчишек, а направить их на путь истинный. Ллойду нравились мудрые наставления Багурона, а вот Глума это больше раздражало, поэтому в один прекрасный день он сбежал из города и начал скрываться от людских глаз. Прошло время, Ллойд стал лидером Каменного лотоса и поселился на кургане плача. Узнав об этом, Глум решил найти своё убежище неподалёку, чтобы быть ближе к своему первому лучшему другу, который уже вряд ли когда-нибудь признает своё прошлое.
- Да… никогда бы не подумала, что Ллойд был преступником. Но откуда вам известна эта история, да ещё и в таких подробностях?
- Знаете ли, у стен трактира есть уши, а у каждого – свои секреты и скелеты.
- Неужто и у вас припрятан скелет в шкафу?
В этот момент Мэри сначала покраснела, потом слегка занервничала и чуть не уронила кружку шиз-пива для очередного посетителя, а после мельком глянула на вышибалу.
- Может, и припрятан один, - хозяйка трактира попыталась отвести взгляд куда-то в сторону.
- Ну же, Мэри, мне вы можете доверять.
- Ох, я даже не знаю. Мне так неловко говорить об этом.
- Иногда лучше с кем-то поделиться своим секретом, чем всю жизнь мучиться.
- Хорошо, - хозяйка тяжело вздохнула. - Но только между нами.
- Обещаю, - сказала я, положив руку на сердце. Мэри сделала глубокий вдох и, собравшись с мыслями, начала рассказывать свою историю:
- Последние несколько лет у меня нет других занятий, кроме работы в трактире. Я практически никуда не хожу, редко бываю на каких-либо мероприятиях. Но, вы не подумайте, я обожаю свою работу, просто личную жизнь никак не получается наладить, а от этого становится грустно. Однажды, было это осенью, в моём трактире несколько посетителей сильно напились и начали бушевать. Мне никак не удавалось угомонить их, как вдруг из-за одного столика поднялся крепкий, мускулистый мужчина. Он схватил негодников за шивороты и с лёгкостью выкинул их на улицу. С того самого дня Миклута остался в трактире и начал мне помогать. Я даже разрешила ему проводить кулачные бои, ведь такое зрелище доставляет массовое удовольствие. А под чётким контролем вышибалы никто никому не причинит особого вреда, к тому же и мой трактир останется цел и невредим. Наблюдая за ним день ото дня, я поняла, что начала неровно дышать к своему помощнику. И тогда в мою голову пришла очень глупая идея… Я решила приворожить Миклуту и отправилась к Гредее за приворотным зельем. Самого зелья у ведьмы не оказалось, но она рассказала, как его приготовить. Я старалась сделать всё правильно, но, видать, где-то допустила ошибку, поскольку, выпив шиз-пива с приворотным зельем, Миклута схватился за живот и выбежал из трактира. Два дня его никто не видел.
После услышанного я с подозрением глянула в свою почти пустую кружку, но Мэри тут же успокоила меня:
- Не бойтесь, вам ничего такого я не подливала. Мой новый рецепт уже испытан, никто не пострадал.
- Это радует, - с облегчением выдохнула я. – А что потом сказал вышибала? Почему его не было два дня?
- Сказал, что отравился несвежей рыбой, которой его угостил кто-то из посетителей. Но, понятное дело, он просто не хотел обидеть меня тем, что мой якобы эксперимент с новым видом шиз-пива не удался. Хотя секрет вовсе не в этом напитке…
- Мэри, а почему вам просто не поговорить с ним? Кто знает, может это чувство взаимно.
- Не знаю. Мне иногда кажется, что Миклута совсем не замечает меня.
В этот момент я заметила, что вышибала пристально смотрит в сторону хозяйки трактира. Но, увидев мой любопытный взгляд, он тут же отвернулся и резко объявил о начале очередного поединка.
- А мне кажется, что такой красавице как вы вовсе не нужны приворотные зелья. К тому же, из вас двоих получилась бы отличная пара.
- Ох, скажете такое, - Мэри смущенно улыбнулась и слегка покраснела.
- Я лишь говорю то, что вижу. Ладно, мне пора уходить. Спасибо за интересные истории и за отличное шиз-пиво!
- И вам спасибо, воительница. Заглядывайте ко мне, как будет время.
- Обязательно!
Выйдя из трактира и подняв взгляд в небо, я увидела звёзды. Время в хорошей компании пролетело незаметно, но я ничуть о том не жалела. Услышанное произвело на меня такое сильное впечатление, что я раздумывала об этом ещё долгое время. Всё-таки жизнь – интересная штука. Порой люди и другие живые существа совершают поступки, о которых потом предпочитают никому не рассказывать, тщательно пряча от чужих глаз своих скелетов. Но рано или поздно их всё равно обнаруживают. У кого-то больше, у кого-то меньше, но совсем без них нельзя, ведь тогда жизнь была бы скучной, не так ли?

Почему я люблю трактиры? Странный вопрос. А где ещё усталому, как шальной пёс, охотнику, будут рады? Дома? Это коли ты семьёй обзавёлся да не прогадал. А когда в твоём распоряжении только что приобретённый участок земли с кучей котлованов да небольшой времянкой, в которой ютятся рабочие, то ноги к сами будут вести тебя в трактир: к теплу, горячей пище и, что немаловажно, к кружке с элем.

Гливенс мужик толковый – и новоприбывших обиходит, и про постоянных клиентов не забудет. Вот и сегодня, я порог только переступил, поприветствовал знакомых, а трактирщик уже подсуетился – на моём любимом столике ужин меня дожидается. Красота. Сервис на высшем уровне. Правда, что это такое – не знаю. Флаввий частенько такую фразу бросает, когда в трактир выбирается. А что, хоть и учёный он, в бумагах закопавшийся, но, как и любой порядочный магмар, не чужд простым радостям жизни.

Гревс появился, когда я, расправившись с ужином, лениво потягивал вторую кружку эля, прислушиваясь к забавным байкам, которые любят травить моряки, оказавшиеся в кругу сухопутных. То ли воображение у них богатое, то ли океан действительно столь загадочен и опасен, но при всей своей авантюрности, я лично не рискнул бы ступить на палубу корабля. Не моё это. Но я увлёкся. А хотел рассказать об Гревсе, моём заклятом друге. Когда-то мы с ним были партнёрами, но, со временем, наши пути-дорожки разошлись в разные стороны. Оба мы принадлежим к тому узкому кругу, который именуют искателями приключений. Что это значит, спросите вы? О, скажу вам, многое. Простой, размеренный и упорядоченный образ жизни – это не для нас. Нам нужны загадки, на которые нужно искать ответы, поиски ценных артефактов – в общем, всё то, что может вылиться в славное приключение.

- Отдыхаешь, Бейл? – поинтересовался Гревс, садясь напротив меня.
- Угу, - проворчал я, старательно делая вид, что меня куда больше интересует содержимое кружки, чем его появление.
- Вот, - он небрежно швырнул на стол холщовый мешочек, - подарок тебе, по старой памяти.
- И зачем? – спросил я, увидев, как из приоткрытой горловины выскользнуло несколько золотых чешуек. – Считаешь, что я совсем хватку потерял, с несложным заданием самой повелительницы справится не смог?
- Да я от чистого сердца…
- Новичкам такие подарки делай, - перебил я его, чувствуя нарастающее в глубине души раздражение. – Зачем пришёл?
- Я что не могу просто подойти и поприветствовать старого друга? – с обидой спросил Гревс.
- Ты – нет! – сказал я, протягиваю руку за кружкой. – Выкладывай, зачем пришёл.
- Скучный, ты, Бейл, - проворчал он, заказывая выпивку. – Что ты знаешь о Ящере?

Я был в замешательстве. Ящер, странный и загадочный обитатель грота на Кургане смерти, давным-давно относился к разряду легенд, плавно перетекая в детские сказки и жизненные страшилки. «Не балуй, а то Ящер заберёт тебя!» - грозились матери непослушным магмарятам. «Допьёшься до того, что Ящера увидишь!», - ругались жёны на супругов, перебравших хмельного. И тут, Гревс, славящийся своей прагматичностью, с таким вопросом. Моё чутьё встрепенулось и сделало стойку.

- Да ничего особого, - уклончиво ответил я. – А что, тебя на мифы потянуло?
- Но ведь были те, кто его видел.
- Угу, - саркастически хмыкнул я. – Только они не то что описать его не могли, они даже двух слов связать были не в состоянии.
- Что такое, Бейл, ты стал скептиком? – с наигранным удивлением спросил Гревс. - А где же твоя тяга к хорошему приключению?
- Не подкалывай, - мрачно бросил я.
- Ладно, - его голос стал серьёзным. – Контракт есть один. Оплата не золотом, а… - он выдержал паузу, - бриллиантами.

Я присвистнул от удивления. Не то чтобы мною владела корысть… Ой, да кого я обманываю? Одно упоминание о бриллиантах породило в моих мыслях тысячу и один способ как их потратить. Богатое воображение рисовало заманчивые картинки. Я плыл в бриллиантовом дыму.

- Эй, Бейл, вернись ко мне, - голос Гревса возвратил меня в реальность.
- И что за контракт? – деловито поинтересовался я.
- Обследовать грот на Кургане смерти и найти доказательства реального присутствия Ящера в нашем мире. Оплата, - тут он вынул из кармана ворох бумаг и размашисто написал сумму.
- Можно смело ещё пару-тройку нолей приписать, - я позволил себе горестно усмехнутся, почти физически ощущая осколки сотворённой мной и только что разбившейся вдребезги бриллиантовой иллюзии.
- Это шанс, Бейл.
- Шанс? А чего же сам им не воспользуешься?
- Кому, как не тебе знать, как я «люблю» пещеры и всё с ними связанное.

Что правда, то правда. Гревс не переносил замкнутого пространства. Пимен называл это каким-то мудрёным словом, но я его и выговорить то не смогу. А выяснилось это, как водится, на практике. Обследовали мы с ним заброшенный рудник, артефакт для заказчика искали – и провалились в штольню. Как выбрались – история отдельная, но панический ужас, истерические припадки и прочее в исполнении Гревса пошатнули мою психику – после того случая мы с ним и прервали партнёрство – меня месяц кошмары мучали, даже выпивка не спасала.

- Так что, берёшься за контракт?
- Ты ж мне его не просто так предлагаешь?
- Ну уж прости – я его нашёл, так что награду поровну делим.
- То есть ты тут будешь эль потягивать да с Лейлой флиртовать, я шкурой своей рисковать буду, а делить пополам станем?

В роду Гревса точно были гномы, торговцы и дилеры, поскольку торговались мы с ним долго и упорно, но этот хитрован упёрся на тридцати процентах и никакими доводами его было не пронять. Ударили по рукам. По традиции обмыли сделку, заказав по кружке доброго эля. А потом Гревс и выдаёт:

- Чего время тратить, Бейл? Заказчик серьёзный – мог не только мне контракт предложить. Вдруг конкуренты обойдут?
- А ничего, что сейчас ночь?
- Так в пещере и днём темно – ничего не теряешь.

Я задумался. Заказал ещё выпивки. И снова задумался. В общем, после четвёртой кружки я признал, что его доводы разумны, ночь не особо тёмная, а факелов у меня в рюкзаке целая связка, так что можно отправляться на поиски. Гревс одобрил это, мы с ним выпили на дорожку и я, прихватив свои вещички, отправился к Кургану.

***
Всё же хороший эль варит Гливен. Но одна беда, крепкий он, зараза. Именно об этом думал я, осматривая осклизлые стены грота в дрожащем свете факела. Не то, чтобы я испытывал страх – искатель приключений и столь низменное чувство – несовместимы. Но если бы я пришёл днём, мне бы было полегче. Морально. А так ночь, где-то бушуют силы Хаоса, а я торчу в старом гроте в поисках мифического Ящера. Гротескная картинка выходит. Впрочем, стимул у меня есть, а если повезёт… Шум, раздавшийся в глубине пещеры, заставил меня подпрыгнуть. Рука дрогнула и факел, упав на пол, покатился вперёд, разбрасывая смоляные капли. «Хорошо, что не потух», - подумал я, наклоняясь за ним. И тут мой взгляд упёрся в носки сапожек. Женских. Я не знаток дамских вещей, но видел на ярмарке, как представительницы прекрасного пола, восторженно попискивая, изучали выставленную на витрине именно эту модель. Ухватив факел, я поднялся и посмотрел на незнакомку. К сапожкам прилагались: вычурная парадная броня, два клинка с рукоятями, украшенными разноцветными лентами, кожаная походная сумка. А также лицо, абсолютно не свойственное жительницам Хаира. Девушка была уроженкой Огрия. Я судорожно сглотнул, растерянно соображая, как быть дальше. Я не охотник за скальпами – в этом отношении я довольно миролюбив, но встреча с представительницей исконных врагов в столь странном месте…

- Привет, - сказала она, отбрасывая с лица длинную белокурую прядь.

Я ошарашенно посмотрел на неё, не понимая, как она научилась говорить на нашем языке. Тот же Пимен уже три диссертации написал о несовершенном устройстве гортани людей, делающих невозможным для них выучить нашу речь.

- Немой, что ли? – поинтересовалась девушка, рассматривая меня.
- Нет.
- А чего стоишь молчаливым пнём?
- Ну и наглая же ты! – возмутился я, и протянул руку вперёд, решив проверить пришедшую в голову мысль о реальности моей собеседницы.
- Кто бы говорил! – ответила она, чувствительно пнув меня. – Лапы то не распускай!
- Я думал ты глюк, - искренне ответил я, потирая ушибленное место.
- Судя по концентрации винных паров – в твоём состоянии это естественное предположение, - с улыбкой заявила девушка.
- Ха, - пренебрежительно фыркнул я, - всего то пара-тройка кружек эля. Но всё же, почему я тебя понимаю?
- Потому что сейчас вторжение Хаоса, - снисходительно пояснила она. – И, вообще, не обращай на мой внешний вид внимание. Это – временно, - она вздохнула, - по крайней мере, я так надеюсь.
- Временно? – переспросил я.
- Угу. Неудачный эксперимент. Меня Тарин зовут.
- Бейл, - представился я. – И что же пошло не так?
- Стечение обстоятельств. Впрочем, это неважно. Пока что тут посижу, а там, глядишь, всё вернётся на круги своя.
- Круто ты попала, - посочувствовал я.
- Мелочи, - махнула рукой Тарин. – А тебе чего не спится?
- Да вот решил проверить – миф ли Ящер…
- И как успехи?
- А никак. Только тебя тут и встретил.
- А если бы не меня, а Ящера? Что тогда?

Я посмотрел на Тарин с раздражением. Вот же пристала. Хотя общеизвестно, что девушки и болтливость – это синонимы. А ещё они любопытны.

- Убил бы и отнёс тушку к таксидермисту, - проворчал я, закрепляя факел в трещине и присаживаясь на камень, чтобы отдохнуть. – А потом бы выставил чучело на торги в качестве особого лота.
- Корыс-ссс-ный, значит? Убить намеревалс-ссся?
- Что? – ошарашенно спросил я, поднимая голову.

Фигура Тарин стремительно меняла очертания. Резкий бросок и когтистая чешуйчатая лапа схватила меня за горло. «Какой же я дурак», - промелькнула у меня последняя осознанная мысль. Я с ужасом посмотрел в приближающиеся жёлтые глаза с вертикальными зрачками, а потом сознание померкло, растворяясь в темноте.

***
Антиквар меланхолично протирал кусочком меха кубок, когда полог палатки отдёрнулся, пропуская очередного искателя реликтов.

- Добро пожаловать, воин. Мой магазин к вашим услугам, - привычно начал Менахем. – Я…
- Поберегите своё красноречие для местных, куратор, - рассмеялся посетитель, перебивая его. – Нужно поговорить, - добавил он, бросая многозначительный взгляд.
- Тарин? – спросил антиквар, и, дождавшись утвердительного кивка, широко улыбнулся. – Слава всему сущему, тебе удалось избавиться от этого жутко неудобного людского образа.
- Нас могут услышать…
- Ай, местные привыкли к моим странностям и не особо прислушиваются к тому, что именно я говорю. Они тащат мне разнообразный хлам, получают награду и больше ничем не интересуются.

Словно в подтверждение его слов, в палатку ввалился молодой воин с мешком, набитым костями. Менахем, с деловым видом пересчитав принесенное, сделал скидку на оптовую поставку, и довольный юноша направился к выходу, даже не обратив внимание на стоящего рядом с прилавком посетителя.

- Поговорит тут нам не дадут, - мрачно бросил куратор, прислушиваясь к раздавшемуся за стенами палатки грохоту, с характерным, металлическим оттенком. – Кубки кто-то несёт, - пояснил он недоумевающему Тарину. – Идём.

Менахем направился к вместительному шкафу.

- Заходи, - сказал он, открывая дверцу.
- Эксперименты с пространством? – поинтересовался Тарин, оглядывая просторное помещение, раза в три превышающее размеры скромной палатки антиквара. – Это разрешено?
- А что поделать? Режим секретности нарушать нельзя. Образ жизни прототипа не может быть изменён. Вот и приходится, - он коротко хмыкнул, - выкручиваться. Так, студент, пристраивай свой хвост куда-нибудь и не отвлекай меня.

Тарин примостился на краешек кресла и с интересом наблюдал за действиями куратора. Тот уже извлёк своего прототипа из стазис-камеры и, введя его в транс, давал инструкции.

- Я жду указаний, - сказал Тарин, когда настоящий антиквар отправился к своему месту за прилавком.
- Эх, студент, - куратор опустился на соседнее кресло. – Натворил ты дел.
- Я не виноват – сбой программы телепортации произошёл не по моей вине.
- А то, что местные увидели твой истинный облик, то же не твоя вина?
- Стечение обстоятельств.
- Как бы то ни было, но теперь ты стал частью этого мира.
- Что?! – воскликнул Тарин.
- Не кипятись, случай уникальный. Учёный Совет надолго погряз в дискуссиях о возникшем прецеденте. А уж когда ты скопировал образ человека, да ещё и умудрился застрять в нём…
- Они приняли решение?
- Да, - куратор вздохнул. – Я объявил о контракте для искателей приключений, подкрепив его предложением, от которого нельзя отказаться. И это сработало. Ты здесь. Надеюсь, твой прототип не пострадал?
- Я знаю закон – никаких смертей, - обиженно проворчал Тарин. – Заключён в стазис-поле и запрятан в гроте.
- Превосходно. Тарин Аркат Шер. Постановлением Учёного Совета тебе предписано находится в истинном образе в месте твоей первоначальной телепортации. Теперь ты принадлежишь этому миру. Знания будут переданы, а облик закреплён. Отныне и навсегда.
- Вы не можете так со мной! - выкрикнул Тарин.
- Прости, что приходится так поступать, - прошептал куратор, вводя его в транс. - Но мы не можем нарушать равновесие.

***
Всё же хороший эль варит Гливен. Но одна беда, крепкий он, зараза. Именно об этом думал я, осматривая осклизлые стены грота в дрожащем свете факела. Не то, чтобы я испытывал страх – искатель приключений и столь низменное чувство – несовместимы. Но если бы я пришёл днём, мне бы было полегче. Морально. А так ночь, где-то бушуют силы Хаоса, а я торчу в старом гроте в поисках мифического Ящера. Гротескная картинка выходит. Впрочем, стимул у меня есть, а если повезёт… Шум, раздавшийся в глубине пещеры, заставил меня подпрыгнуть. Рука дрогнула и факел, упав на пол, покатился вперёд, разбрасывая смоляные капли. «Хорошо, что не потух», - подумал я, наклоняясь за ним. И тут мой взгляд упёрся в когтистую чешуйчатую лапу.

- Ящер… - вырвался из моего горла хриплый шёпот.
- А кого ты тут ожидал увидеть? – сварливо поинтересовался он. – Путану Магдалену?
- Извините, - пробормотал я, поднимая, наконец, факел и выпрямляясь. – Я вас искал.

Ящер поправил капюшон и, выудив из кармана изогнутую трубку, принялся набивать её табаком. Я завороженно смотрел за этим действом, понимая, что сейчас передо мной существо, доказательство существования которого сделает меня богачом.

- Вы, мелкие ничтожные существа, - произнёс Ящер, раскуривая трубку. – Почему вы стремитесь что-то выведать, разнюхать? Зачем вы ищите меня? Я не хочу вас видеть, не хочу общаться с вами…
- Простите, - я виновато опустил голову. – У меня контракт.
- Ха, рабы презренного металла, - пренебрежительно бросил он. – И что же тебе поручили?
- Просто небольшое доказательство вашего существования, - честно признался я. – И знаете, для вас в этом есть выгода!
- Неужели?
- Поймите, вас почти никто никогда не видел. Многие даже не верят в то, что вы существуете. А если доказать обратное, то тогда вас перестанут беспокоить любопытствующие…

Ящер задумчиво курил трубку, а я с любопытством рассматривал его. Синий плащ с из странной ткани скрывал его фигуру, оставляя на виду только когтистые лапы и вытянутую морду. Жёлтые глаза с вертикальными зрачками поблескивали из-под низко опущенного капюшона.

- В твоих словах есть резон, - заявил, наконец, он. – Думаю, что я соглашусь с тобой. Но при одном условии – чтобы я тебя здесь больше никогда не видел!

***
Как я и предполагал, Гревс торчал в трактире, напропалую флиртуя с Лейлой. Жаль, что нет у меня способностей художника, а то обязательно бы запечатлел его ошарашенную физиономию с выпученными глазами, когда я небрежно бросил на стол холщовый мешочек, заполненный чешуёй Ящера. Не теряя времени, мы отправились сдавать контракт заказчику. Им оказался антиквар. Я б и сам мог догадаться – кого, кроме Менахема, всякая дребедень интересует? Хотя бриллиантами он расплачивался впервые на моей памяти. Но, как бы то ни было, дело было сделано и увесистый кожаный кошелёк отзывался глухим перестуком камней на каждый мой шаг. Ярморочные магазины с редкими диковинками приветливо раскрывали передо мной свои двери, я с любопытством изучал товары, но образ Ящера, сидящего в заброшенном гроте, не шёл у меня из головы.
«Мне никто не нужен! Я сам по себе», - сказал он мне на прощанье, и напомнил о моём обещании больше не возвращаться. Слово дано, и я не стану его нарушать, но всё же не могу не пожалеть это одинокое, загадочное существо, столь непохожее на остальных обитателей нашего мира.

Автор понимает, что юмор - штука тонкая как комариная пип*ка - вроде все знают, что она есть, но никто её не видит =)


Это сон? Надо ущипнуть себя, чтобы проснуться. Ай! Больно — наверно я ещё жив, но почему я не могу ничего сделать? Холодный пол, а я привязан к стулу. И как я тут оказался? Ничего не помню… А что было вчера или сегодня? Ууух голова болит.

(Заходит Веркирий)

Веркирий: -Ты понимаешь, что это подсудное дело?! Это скандал! Рассказывай, что произошло вчера!
Я: -Я не знаю, я когда начал бухать, то был уже пьяный.
Веркирий: -Пусть тень раскажет.
Тень: -Всё началось с того, что он нёс букет поцелуйчиков Магдалене. Хлоп! Провал… Я пытался его воскрешать и исцелять, но он стоял на том, чтобы я упал.
Веркирий: -Зачем он хотел упасть?
Тень: -Хозяину надо было слиться.
Веркирий: -Что сделать?
Тень: -Приспичило ему, надо было лететь в город, не придирайся к человеку.
Веркирий: -В котором часу это было и сколько времени заняло?
Тень: -Было где-то в восемь часов утра, а заняло минут пол часа...
Веркирий: -Почему так долго?
Тень: -Устал человек, уснул, пришлось будить.
Веркирий: -Как будил? У тебя ведь будильника нет.
Тень: -Но колотушка вышибалы ведь всегда при нём.
Веркирий: -Ясно почему у него шишка над бровью. Но в то время ведь в городе туалет не работал… Ты мне врешь?
Тень: -Мы к мудрецу Флаввию заскочили, там и бумаги много. Вообще Флаввий хорошо устроился, пора с него налоги брать за предпринимательство.
Веркирий: -Всмысле?
Тень: -Да он из своего замка сделал туалет для всех. Ужас: шумно, народу… Пока простояли в очереди… Да я в инстансе теней столько не стоял, сколько на рецепшене подписывая 10 бланков о неразглашении.
Веркирий: -Почему десять?
Тень: -Чтоб хватило…
Веркирий: -Что потом было?
Тень: -Потом потемнело
Веркирий: -Вечер наступил?
Тень: -Нет, в глазах потемнело, нууу и как следствие на улице. Хотя «следствие» не пиши, он суеверный.
Веркирий: -Кто мне скажет почему сгорела поляна, разрушено плато и эта странная надпись на стене в Кургане «Ящер — друг человека»
Я: -Ого! Вот это всё я?
Веркирий: -Да, ты! У нас свидетель есть. Кугар говорил, что мелками было не видно, и ты факелами решил выжечь.
Я: -Он врёт! Не было у меня мелков. А Ящер и правда кореш, он мне трубку дал и посуду помыл.
Веркирий: -Так, ты мне зубы не заговаривай. Кугар сказал, что после надписи ты устроил драку.
Я: -Я жив… Так я красавчик!!!
Веркирий: - Быстро отвечай — почему ты избил карлика Смурри?
Я: -А чего он орал как потерпевший?
Веркирий: -Потому что ты его бил!
Я: -Мда… Это было лишнее.
Веркирий: -Что лишнее?
Я: -Не надо было у него забирать палку… До сих пор не понимаю - чего он смеялся с того как я на ней катаюсь, было ж весело, пока не упал.
Веркирий: -Дальше, что было дальше, когда пришел в трактир «В глотке Гурральдия» ?
Тень: -У него было игривое настроение..
Веркирий: - Что это значит?
Тень: -Сыграл с Покером в трибол.
Веркирий: -Хорошо.
Тень: - Не совсем, играл на Ваши деньги, на жалование прошлого и этого месяца.
Веркирий: -ЧТО?!!!
Я: - Да не бойся, я выиграл...
Веркирий: -Молодец! Хвалю.
Я: -Выиграл у Лейлы уважение и поцелуй.
Веркирий: -Я убью тебя! Что потом было?
Я: -Понемногу начали взрываться бутылки.
Веркирий: -Ты шиз-пиво поджигал?
Я: -Нет, Синяку и Поликарпычу по голове ими дал, они взорвались. Я даже глядел в один глаз как 1й этаж горел.
Веркирий: - Прищурился?
Я: -Видео снимал.
Веркирий: -Что?
Я: -Та успокойся, я согласно служебной инструкции написал письмо и голубь улетел - вызвал русалку, в письме говорю: «Маэли, привет. Тут пожар, давай ко мне, потуши, я на 2м этаже трактира»
Веркирий: -Приплыла?
Я: -Как приплыла так и уплыла. Говорит: "Тут реально пожар, это не по моей части. На второй этаж не поднимусь пока не потушат".
Веркирий: -Ну ты и ВЦ. Вызвал русалку для мужской работы…
Я: - Чего ты меня все время оскарбляешь? Ты злой. Перестань на беременную повышать шрифт и голос!
Веркирий: -Ты беременная?
Я: -Да я в душе почти ребёнок, а голова действительно беременная. Мне бы шашлычка штук сто.
Веркирий: - Обойдешься. Что дальше было?
Я: -Зашел-таки я к Магдалене.
Веркирий: -Давно там не был у неё, это красное полу-прозрачное платье, глубокое декольте, тонный взгляд на всех мужчин без разбору…
Я: -Мы об одной и той же Магдалене говорим?
Веркирий: -Всмысле?
Я: -Ну я тихонько ногой начал толкать дверку, но никто не открыл. Я пчихнул от поднявшейся пыли и зацепил ногой дверь, она и упала. А там…
Веркирий: -Что там?
Я: -Полу-прозрачное…
Веркирий: -Ахх это платье…
Я:- Лохмотья. Прожорливый взгляд на всех мужчин без разбору. И эти жуткие бородавки на носу и под носом. Я немножко мокроштанил от этого зверя и попытался спрятаться в шкафу, но там оказалось занято — стоял скелет какого-то путника, видать долго прятался… Я выбежал прихватив с собой зеркало с дверцы угрожая ей, что разобью об неё его, но это её не остановило. Внизу пожар, а тут она и не поймешь что хуже быть съеденным или сгореть заживо. Я вбегаю в одну дверь - она ко мне, вбегаю в другую - она ко мне. Вокруг с десяток воинов, а она бьёт себя как огненная обезьянка по груди и лезет целоваться ко мне.
Веркирий: -Что за бред?
Тень: -Да-да, он бредит. После той драки с Синяком и Поликарпычем его накачали грибами и он наглотался шиз-пива 10 порций в одно лицо. Вот весь вечер и смотрел мультики на полу.
Веркирий: -Хух, вот и славно, а то я уже испугался.
Значит, если я правильно понял — 26го ты шел с переправы Виверна в трактир «В глотке Гурральдия», чтобы встретиться с путаной Магдаленой. По дороге на тебя напали, после неудачной драки ты обделавшись улетел в селение Файтир, чтобы привести себя в порядок. Далее ты скурил целую поляну, разрушил плато, подружился с ящером, украл у карлика трость, подрался с жителями города в трактире, тебе наваляли, ты накидался и начал ловить галюцинации. Ну а после тебя уже сюда принесли. Все верно?
Я:- Нет! Всё не так!
Веркирий: -Что не так?
Я:- Вначале путешествия я напевал песню «Лови момент».
Веркирий: - Да ты что… Это всё?
Я: -А я вот сам шел чистосердечно во всём признаться.
Веркирий: -В чем признаться?
Я: -Было классно!
Веркирий: -Подитожим: хулиганство, поджег, варварство, драка, пребывание в нетрезвом состоянии в общественных местах, мои деньги за два месяца…
Ты, накосячил на пожизненное заключение в стенах города, БОЛЬШЕ НИКАКИХ БОЕВ! Будешь бумаги перебирать, за копейки.
Я: -Так значит завтра не работаю?
Веркирий: -Да, солдат, уже не работаешь.
Я: -Я ведь воевода...
Веркирий: -Нет, уже солдат, Гидвер, солдат! Понял?
Стража, увести его!
За всем этим делом он так и не рассказал кому он подарил букет поцелуйчиков...

Утренний стук в дверь застал Глума в кровати. Амели лежала рядом, свернувшись калачиком. Ее роскошные золотистые локоны были разбросаны по подушке. Глум приоткрыл один глаз, подумал, что ему послышалось, и снова расслабился, досматривая утренний сон, где он пересчитывал много золота и бриллиантов после очередной удачной сделки. Вскоре стук повторился. Да что такое? Кто припёрся в такую рань?
Мошенник тихо встал, накинул халат и на цыпочках направился ко входной двери. Некоторые доски предательски заскрипели, и приходилось то и дело замирать после очередного противного звука. Поэтому стук успел прозвучать и в третий рез прежде, чем Глум отодвинул засов. Открыв дверь - мошенник выпятил нижнюю челюсть от удивления. На пороге стоял взволнованный Фрог.
- Ты что здесь забыл в такую рань, гриб ты лесной? - с раздражением прошептал он.
- Помоги, ради всего Святого! Помоги!!! - леший упал на колени и стал биться лбом об деревянные ступеньки крыльца. - Продай мой ковер на рынке! Смотри, как его моль поела! Я его сам продать не смогу!
Глум, попав в неловкое положение, бросился поднимать Фрога с колен, чтобы тот прекратил шуметь и завывать на весь двор. Если Амели проснется - не поздоровится им обоим. Некоторое время хозяин дома возился с нежелающим подниматься лешим. В конце концов, когда гость поднялся, Глум склонился над ним и прошипел:
- Быстро исчезни отсюда, старый пень. У меня годовщина свадьбы, Амели мне голову снесет, если я сегодня из дома уйду. Я не пойду на рынок, и к тому же не хочу продавать твой ковер. Поэтому убирайся обратно в лес, у меня жена спит. Я ей обещал, что весь день пробуду с ней.
На Фрога было больно смотреть. Заросшее лицо задрожало, серенькие глазки забегали, он снова рухнул к ногам Глума и стал ползать вокруг него и всхлипывать.
- Да как же так, ты же лучший барыга во всем Фэо, ты же можешь продать один и тот же предмет нескольким людям сразу! Помоги, умоляю, продай мой ковер на рынке! Мне срочно надо! - Он бросился ползать по двору и причитать, разложив старый, поеденный молью ковер на крыльце. Глум устало смотрел на него и думал, как бы спровадить Фрога, пока он не разбудил жену. Старый полоумный леший в воскресное утро на твоем крыльце, вместо чая и плюшек в кровать. Хотя, последнее можно еще организовать, если как-то удастся избавиться от назойливого посетителя.
- Хорошо, давай сюда этот ковер. Я продам его сегодня, будь он неладен. Сколько ты хочешь за него выручить?
Леший подполз поближе и снова запричитал:
- Спаситель мой, кормилец, благороднейший из барыг, да сотню зю если смогу выручить, уже хорошо будет.
- Сотню? - Глум усмехнулся. - Да я за него минимум двести срублю.
- Как, кормилец? За старый ковер? - удивился Фрог.
- Смотри. - с этими словами барыга достал кинжал и начал разрезать ковер на 4 части. Леший подполз к нему на четвереньках и заголосил:
- Ай-яй-яй-яй-яй!!! Пропал ковер, что ты наделал, окаянный мошенник!!!
- Тихо! - Глум зыркнул на него так, что старик сразу умолк. - За ковер по частям я получу больше, чем за целый.
- Да как такое возможно-то?
- Секрет фирмы, - загадочно улыбнулся Глум. - Вечером жди меня у забора, отдам деньги, возвращаясь с рынка.
- Двести зю? - все еще не веря своим ушам спросил леший.
- И не медью меньше. А теперь брысь отсюда, не мешай мне готовиться.
Просить второй раз Фрога не пришлось. Старик подбежал к забору и сиганул через него, не сбавляя ход.
- Вот же ушлый старикашка, - подумал Глум, бросил порезанный ковер на крыльцо и направился в дом. Но, не сделав и двух шагов, замер. На пороге стояла Амели, подперев бока руками.
- Какого лешего ты тут делаешь? - нахмурившись, спросила она.
Глуму захотелось рассказать ей, какого лешего, и про ковер, но он решил, что тогда на рынок точно не попадет и стал, как обычно, действовать хитростью.
- Милая, вот так всегда, стоит мне захотеть сделать тебе приятный сюрприз, так ты сразу не спускаешь с меня глаз, - он театрально развел руками и вкрадчиво продолжил. - Как же мне с тобой быть? Как мне тебя радовать?
По светлеющему лицу жены Глум понял, что достиг цели. Ему поверили.
- Ах, ты шалун! Я проснулась, тебя рядом нет. А ты, оказывается, пораньше встал, чтобы сделать мне сюрприз?
- Завтрак в кроватку, дорогая, у нас же сегодня праздник. Вот только вода закончилась, пришлось сходить к колодцу разок, да обронил там, видимо, свой кинжал и пошел еще раз.
Амели засияла от умиления.
- Глумушка, завтрак в кроватку? Какой ты у меня романтик! Я убежала дальше спать и ждать тебя, чтобы ты меня разбудил, мой шалунишка.
Она исчезла в дверях, а мошенник глубоко вздохнул. Завтрак в кровать. Мечты сбываются. Только его еще и готовить самому придется. Этого в мечтах почему-то не было. Ну, держись, леший... уговор есть уговор, но сочтемся еще, когда к ведьме решишь наведаться.
После завтрака Глуму пришлось виртуозно вымолить разрешение отлучиться на час из дома по срочному делу, которое будет вторым приятным сюрпризом. Опешившая Амели разрешила не возражала, решив, что наконец-то ее муж стал устраивать романтические сюрпризы, а то раньше только деньги считал и ворчал, что много тратится на одежду и украшения.
Взяв с крыльца ковер, барыга поспешил на рынок. Он занял место в своем ларьке, выложил одну из четырех частей ковра перед собой, сделал печальное угрюмое лицо, подпер кулаком подбородок, нахмурил брови и принялся сидеть с таким видом, глядя куда-то перед собой. Наконец, к ларьку подошел первый интересующийся. Крестьянин Ихван с важным видом ходил от прилавка к прилавку, любуясь различной утварью и украшениями. На их фоне ларек Глума выглядел более чем бедно. Это и привлекло Ихвана. Насмотревшись вдоволь, ему хотелось с кем-то поговорить, не толкаясь при этом.
- Здрав будь, Глум. Как жизнь твоя? - басом молвил он, подойдя поближе. Ответа не последовало. Глум так и смотрел в одну точку перед собой, создавая впечатление убито горем.
- Кхе-Кхе! - кашлянул Ихван. Глум встрепенулся, увидел крестьянина, и печально молвил, глядя в никуда.
- Привет, Ихван. Да как тебе сказать. Развожусь я, друг мой.
- Как??? С Амели??? Почему? Что случилось?
- Бросила она меня. К другому ушла. А я ее так любил, так любил. На руках носил, ничего не жалел для нее. Завтраки в постель, цветы каждый день. Но теперь она с пастухом Вейко... - его голос задрожал, казалось, еще немного, и Глум заплачет от горя.
- Я так и знал, что этому прощелыге Вейко нельзя доверять, подозрительно прищурившись, сказал Ихван. - Он и возле моей жены крутился, когда я за пометом поехал для удобрений. На дудочке что-то играл ей. Но я быстро его спровадил. Ты не печалься, друг. Новую встретишь, заживешь.
- Мы имущество делим, - перебил его Глум. - Все пополам. Вон даже ковер порезали. Она ничего в дом не принесла, но со всего половину требует. Вот принес продать свою часть ковра. Хочу чтобы ничего мне о ней не напоминало. Не знаю, правда, купит ли кто. Ах... - и Глум пустил скупую слезу, вытерев лицо тыльной стороной ладони. Ихвану стало жалко бедолагу. Такое горе.
- А почем отдашь свой коврик? - спросил он.
- Да за 75 зю отдам, ковер 600 стоил, персидский. Ах, помню, как-то мы с Амели на нем, у камина... сегодня к тому же годовщина нашей с ней свадьбы... - и Глум зарыдал. Крестьянин бросился успокаивать его, обнял, похлопал по спине и по плечам.
- Держись, ты же мужик! Не размазня! Вот стерва крашеная эта Амели! До чего парня довела. А знаешь? Мне для собаки моей коврик нужен. Давай мне его и иди домой, отдохни. Вот тебе 75 зю, хоть и дорого, но зато персидский коврик для Палкана моего.
- Спасибо, - вытирая сопли рукавом, прошептал Глум. Только я еще посижу тут немного. Она сейчас там свою половину упаковывает, не хочу с ней пересекаться. Ихван забрал коврик и на прощанье пробасил:
- Понятно. Дело такое. Ладно, приходи в себя и заглядывай в гости чуть что. Сядем, посидим, я тебе настойки моей дам прошлогодней. Выпьешь рюмку и забудешь о ней, в пляс пойдешь и не остановишься, пока не упадешь.
- Спасибо, как-нибудь загляну, - пробубнил Глум. Крестьянин ушел, и после его исчезновения на прилавке появился второй кусок ковра, а Глум принял ту же страдальческую позу. Так за один час с небольшим все четыре части были проданы, и прибыль барыги составила триста зю: по семьдесят пять за каждый кусок.
- Двести для лешего и сотня мне, - подумал Глум, закрывая ларек. На эти деньги можно было купить Амели букет цветов и подарок. Боже, что женщины находят в цветах? От них же нет никакого проку, кроме запаха, от которого хочется чихать. И почему цветы вечно такие дорогие? Пожалуй, тридцать зю на три розочки хватит, еще подарок и остальное в банк. По дороге он отдал лешему его выручку. Старик отвесил низкий поклон и молвил:
- Спасибо тебе, кормилец! Выручил ты меня в беде. Вечером однорукий бандит приезжает, а у меня ни копейки денег. Теперь хоть вдоволь наиграюсь! Слава почтенному барыге Глуму! - с этими словами Леший пошел прочь. Глум от такой наглости впал в ступор и пока он обрел способность что-то ответить, лапти Фрога уже сверкали вдали по направлению к трактиру.
Тем временем Ихван, впечатлившись рассказом барыги, шел по направлению к его дому. Он решительно постучал в дверь. Амели, решив, что Глумушка вернулся с сюрпризом, одела прозрачное одеяние, чтобы подразнить мужа, и кинулась открывать засов. На пороге стоял Ихван.
- Тьфу! - сплюнул он. Бесстыжая! Уууу, лисья морда! - Амели опешила, обняла себя за плечи, скрывая от крестьянина изгибы и тонкости своей фигуры и от такого хамства и наглости потеряла дар речи. - Ишь, потаскуха, при живом еще муже! Он мне все рассказал, как ты бросила его с этим пастухом! Тот еще пройдоха этот Вейко! Хлебнешь с ним горя. Только он и способен на такое! А Глум парень интеллигентный, душа у него болит. Знай, будь ты моей женой, отодрал бы тебя как Сидорову козу. Ух, искусительница, вышиб бы всю дурь из тебя! Позор! Позор!
Он не успел договорить. Раздался глухой стук. Амели упала в обморок. Ихван еще раз сплюнул и удалился с чувством выполненного долга, выпятив грудь колесом.
Глум спешил домой с розами и маленькой коробочкой, в которой лежал серебряный амулет, подарок на годовщину, купленный на выручку от ковра. Он забежал на крыльцо и вошел в открытую дверь с криком "Дорогая, я наконец дома!"
Что произошло потом, знают лишь Глум и Амели. Соседи говорили, что в тот момент в доме послышалась возня и глухие удары, как будто кого-то бьют сковородкой по голове. Все это сопровождалось криками: "Вот тебе лисью морду! Вот тебе Бесстыжую! Вот тебе потаскуху! Вот тебе годовщину! Вот тебе завтрак в постель!" Там было еще очень много эмоциональных пожеланий. Поговаривали, что те, кто сбежался на шум и смотрели в щели забора, увидели руку Глума в дверном проеме на полу, как будто он полз на улицу, но кто-то схватил его за ноги и уволок обратно в дом, а крики продолжились.
С тех пор Глум больше никогда не ходил торговать на рынок. Только контрабанда для постоянных клиентов. И когда люди спрашивали его, почему он, такой успешный торговец, не открывает свой ларек, Глум лишь густо краснел, чесал затылок и всяческими способами уходил от ответа.
Ведьма Гредея, конечно же, поколотила лешего после того, как Глум побывал у нее. Но это уже совсем другая история :)

Прием работ завершен!