NVSI-PIT[6] - автор прозы/поэзии LittleMax[15] - автор поделки AHHA[12] - автор рисунка
Магиш
Король Магиш в чертогах обитает,
Он силу тёмную от нежити черпает.
Ему дана она от сделки с богом
Всё светлое ушло за миг с порога.
От битв, дороже жатвы нету интереса,
Приманивает жертв доспехом из железа.
Он любит хитрость и немного озадачить,
Но если справишься, то ждёт тебя удача!
За злодеяния он в темнице запечатан.
Героев Шико ждет, направит, озадачит.
И славные герои, не бояться!
И каждую неделю в усыпальницу идут сражаться.
Заслуги смелых щедро одаряют
С поющих схронов в ряд комплекты собирают
На Магиша ведется вновь охота,[url][/url]
Такая с нежитью борцов налажена работа.
На окраине Дартронга, где лучи Мирроу лишь робко освещало свежие захоронения, стоял старинный склеп. Сюда редко заглядывали чужаки, ведь мало кому хотелось встретиться с мертвецами, которые большинству людей снились лишь в кошмарах.
В склепе обитал оккультист Коэшу. Он был лучшим в алхимии и некромантии во всем Фэо. Мудрый и загадочный, он вселял трепет даже в самых дерзких воинов. Говорят он создал легендарную « Изумрудную скрижаль», однако сам он это отрицает.
Каждое новолуние на поляне за склепом Коэшу собирал у костра молодых послушников. Он рассказывал им о могущественных артефактах, мертвецах и неразгаданных загадках мира. Слушая его речи, каждый послушник для себя понимал, что настоящие уроки скрываются между словами мудреца.
Однажды ночью к нему пришел воевода Гидвер. В его лице застыла тревога. Жители столицы стали бесследно исчезать прямо из своих домов. Суровый военачальник понимал, что дело не обошлось без темных сил.
Коэшу вздохнул тяжело и смотря на луну сказал: «Я чувствую мрак и безысходность…»
В ту ночь воевода и оккультист отправились в сердце области праха, где находился алтарь Бога мертвых и проклятых. К месту встреч с неведомыми силами потустороннего мира освещала только луна, да свет от факелов.
Добравшись до заброшенных могил, Гидвер увидел старца Веркирия, он сидел на коленях и смотрел на красную луну. Старец шептал заклинания на непонятном языке. Рядом стоял массивный каменный алтарь с таинственными рунами на поверхности, он излучал энергию зла. На нем лежали предметы силы: сотни злых ок и тысячи черепов.
Вздохнув глубоко, Коэшу поднял глаза к небесам — туда смотрели все искатели истины за последние несколько столетий. Звезды мигали недоступными огоньками где-то вдалеке, как зрачки бессмертных существ, где-то за границами мироздания. Собравшись с мыслями, оккультист начертил круг из соли вокруг алтаря – символ защиты от незримых сил. Неожиданный крик Веркирия ознаменовал начало спасительного ритуала Коэшу — тихую симфонию слов на неизвестном языке — обращаясь к древним силам за помощью и защитой. Голос звучал уверенно, но в нем мерцала искорка отчаяния. Время тикало быстро для того кто осознавал истинную хрупкость бытия.
Ритмичными движениями он размахивал кинжалом над алтарем, каждый взмах острого лезвия разрезал ткань мира, как молнии среди ночного неба.
Свет стал ярче внутри круга соли. Сначала теплые языки пламени плясали под бой песни Коэшу, затем вырвались наружу потоки света, заполняя все пространства вокруг него удивительной иллюминацией!
И вот настал кульминационный момент ритуала. Последнюю строку произнес окультист вслух, как вдруг из алтаря вырвался кровавый фонтан.
Затем…тишина…и тихий голос алтаря: «Это только начало…..»
Через мгновение из алтаря на открытое пространство хлынули полчища мертвецов. Их глаза горели неестественным светом, а кожа была бледной и покрыта трупными пятнами.
Гидвер стоял в оцепенении, а Коэшу упал без сил. Мертвецы медленно приближались, издавая при этом леденящие душу звуки. Один из них сделал шаг вперед и протянул руки к воеводе, но вдруг откуда-то вылетела стрела. Она пробила грудь мертвеца, и тот рухнул на землю, но почти сразу поднялся вновь.
Другие мертвецы начали двигаться быстрее, окружая их со всех сторон.
-« Что стоим?!»- раздался голос сзади.
Искусный воин не терял времени даром, он продолжал стрелять. Каждый выстрел попадал точно в цель. Лук в его руках издавал мелодичный звук, и каждая стрела находила свою жертву. Но даже несмотря на меткость, мертвецы не погибали и продолжали наступать.
Внезапно он отбросил лук в сторону и выхватил из ножен короткий меч. Лезвие меча сверкало от блеска луны, когда он начал размахивать им, нанося быстрые и точные удары. Меч легко рассекал плоть мертвецов, оставляя за собой кровавые следы. Воин двигался с грацией танцора, его атаки были настолько быстрыми, что казалось, будто он находится в нескольких местах одновременно.
Мертвецы пытались окружить его, но каждый раз встречали непреодолимую преграду в виде меча. Некоторые из них успевали приблизиться достаточно близко, чтобы попытаться схватить его своими холодными руками. Но он всегда оказывался быстрее чем они, нанося смертельные удары. Вскоре на земле лежали лишь куски плоти и лужи крови.
-«Мудрый Финко!!! Что ты тут делаешь?» – крикнул очнувшийся от оцепенения Гидвер.
-«Не хочешь мне помочь? Или подкинь мне золотишка и можешь дальше спать!» – злорадно ответил Финко.
-«Потом со старейшины денег запросишь!» – выкрикнул воевода и стремительно бросился в бой, размахивая своим огромным боевым топором. Топор был заточенным до бритвенной остроты. Он оставлял глубокие раны на телах мертвецов, отсекая им конечности и разрубая черепа. Мертвецы пытались сопротивляться, но мощные удары воеводы были неодолимы. Каждый взмах топора приводил к новым жертвам среди врагов.
Финко тем временем схватил лук и поддержал наступление Гидвера. Его стрелы попадали точно в цель, усиливая хаос и неразбериху среди мертвецов. Вместе они образовали смертоносный дуэт, способный остановить любое нашествие нежити.
Когда последние мертвецы были уничтожены, Гидвер и Финко стояли плечом к плечу, оба покрытые потом и кровью. Они обменялись взглядами, полными понимания и благодарности друг к другу.
- «Что тут произошло?»– очнувшись спросил старец.
- «Это Бог мертвых и проклятых жаждал мести, пытаясь обрести могущество, порабощая души смертных.» –изрек Коэшу
-«Но теперь все закончилось…на несколько десятков лет уж точно!»- подытожил оккультилст.
Сайши вскочила со своей постели от странного чувства. Ей не раз приходилось
просыпаться из-за кошмаров, мучивших её. Все пройденные войны, битвы, смерти,
бесспорно оставили след на её женской психике, но сегодня это было не то. Что-то
новое для неё, странное и волнующее. На первый взгляд было всё как обычно.
Наливая себе кофе, она улыбнулась, вспомнив, как провела вечер накануне в
компании с Чигриком. Она уже и не помнит, как давно у них всё началось, но
понимала, что дело идет к свадьбе, да и сам Чигрик намекнул, что сегодня её ждет
сюрприз. Поглощённая своими мыслями, с чашечкой кофе в руке, Сайши подошла к
окну. Светало, редкие прохожие спешили по своим делам. Вдруг её взгляд выловил
движение в небе. Приглядевшись, она разглядела стаю кружащих горгулий. Но что
могло привлечь этих плотоядных животных. Сама не понимая почему, Сайши быстро
оделась, прихватив с собой лук и копьё. Повинуясь лишь внутренним чувствам, она
решила узнать, что же всё-таки привлекло горгулий. Дойдя до места, где они
кружились, Сайши огляделась. Вроде ничего необычного. Старые заброшенные
могилы неподалёку, странное строение. Но всё это не то. Что же могло привлечь
горгулий? Начав более пристально изучать местность, за холмиком, Сайши
обнаружила окровавленное тело. Подойдя поближе, она ужаснулась. О нет! Это был
её возлюбленный! Это был Чигрик! Взяв себя в руки, Сайши решила пристальней
осмотреть тело. В одной из ран что-то блеснуло. Достав из раны осколок, Сайши
прошептала:
- Огненный сердолик, откуда он здесь? Ведь в землях Хаира его не добыть.
Получается здесь замешаны жители Огрия! Я отомщу за тебя, любимый! Клянусь!
Первым делом Сайши отправилась в округ Вурдалия, ведь только оттуда
отправлялись корабли, плывущие в Огрий. Добравшись до округа, Сайши нашла
капитана.
- Рада приветствовать Вас, капитан.
- Приветствую тебя, воительница. Какими судьбами в наших краях?
- Да вот появились дела. В Огрий мне надо.
- Не хочу тебя расстраивать, воительница. Но я уже три недели отплыть не могу.
Шторм ужасный бушует. Даже такому опытному капитану, как я, не одолеть
его.
- Может, кто с Огрия приплывал и обратно поплыть должен? (Сайши решила
схитрить).
- Да кто приплыть-то может? Говорю же, невозможно это! И вообще, к чему
такая спешка?
- Да сердолик мне нужен. Любимому обещала кое-что.
- Сердолик? Ну, не знаю. Тут купец околачивался. Спроси его, может у него что
в запасах завалялось. Так вон же он в трактире сидит.
Сайши вошла в трактир и обратилась к купцу:
- Здравствуй.
- Чего тебе? - купец был явно раздражен чем-то.
- Да я по делу. Возможно выгодному.
Услышав о выгоде, купец подобрел, придвинулся поближе:
- Дело выгодное, говоришь? Я весь внимание.
- Знаю ты можешь достать что угодно, ведь так?
- Ну ходят такие слухи. Что-нужно-то?
- Хочу любимому подарок сделать. Оружие нужно из сердолика. Может видел у
кого. Любую цену дам.
- Да что же это такое! То не продашь никому, то второй приходит.
- Второй?
- Да, на днях продал. Нож из сердолика.
- Кому?
- Знаешь, староват я стал. Забываю многое. Но, помнится, ты говорила о выгоде.
Сайши поняла, к чему ведет этот пройдоха - выложила на стол мешочек золота.
- Похоже тебе и в впрямь он нужен. Я-то его продал гораздо дешевле.
- Кому? - повысив тон, спросила Сайши.
- Шико.
Сайши вскочила из-за стола и направилась к выходу. В голове у Сайши всё
перемешалось:
- Шико? Но ведь он борец с нежитью! Зачем? Почему?
Что-то тут не складывалось. Сама не понимая как, Сайши дошла до жилища Шико.
Заняв удобную позицию, стала наблюдать. Просидев в засаде целый день и не увидев
ничего подозрительного, Сайши, уже собиралась выйти из своей засады, но обратила
внимание, что с наступлением сумерек Шико стал второпях куда-то собираться.
Присмотревшись, Сайши заметила на поясе Шико нож из сердолика с надломленным
концом. Сомнений не оставалось:
- Это он. Он убил Чигрика, но за что?
Сайши снова стала прокручивать в голове, что она видела утром. Могилы, труп,
строение. Стоп! Строение! Только сейчас она поняла, что это строение ничто иное, как
алтарь, жертвоприношения богу мертвых и проклятых. Сайши схватилась за лук, уже
готовая пустить стрелу в сердце Шико, но сомнения взяли свое. А вдруг она ошиблась
и Шико не виновен? И тут ей в голову пришла идея. Оборвав лоскут с рубахи,
Сайши написала: «Приходи к алтарю». Намотала лоскут на стрелу и выстрелила в
сторону Шико. Только она знала, чего ей стоило промахнуться. Ведь таким воинам,
как Сайши гораздо проще попасть, чем промахнуться. Но все прошло, как она и
задумывала. Стрела прошла в миллиметре от уха Шико и вонзилась в дверь.
Притаившись недалеко от алтаря, Сайши ждала уже не первый час:
- А что, если Шико не придет, и она ошиблась? - промелькнуло в голове.
Но тут за кустами послышался шорох, и на поляну вышел Шико. Ей ничего не стоило
пристрелить его прямо сейчас, но он должен знать, кто и за что убьет его. Сайши
вышла из своего укрытия.
- Ну здравствуй, Шико.
- И тебе не хворать, воительница, - ухмыльнувшись, произнес Шико.
- Догадываешься, почему я тебя позвала именно сюда?
- Нет, не догадываюсь. Знаю! Тебе интересно, почему я это сделал?
- Нет, я и так всё поняла! Ты перешел на сторону тьмы.
- Ну и хорошо! Тогда ответь мне на вопрос, как ты на меня вышла?
- Всё просто. Осколок ножа остался в груди Чигрика. А нож из сердолика в
наших краях имеешь только ты.
- Не думал, что такая мелочь меня выдаст. Да и кому нужен этот вор. Всем в
этом мире станет только лучше. Уходи, Сайши, и забудь о том, что знаешь. Найдешь
себе воителя под стать себе, а не жалкого вора. Он даже не владел воинским
искусством.
От этих слов магма в жилах Сайши вскипела:
- Зато я владею.
Воительница выхватила своё копьё и ринулась на Шико, но тот ловко
увернулся. В руках его, словно из ниоткуда, возник топор. Удар, ещё удар. Но что же
это удары Сайши не наносят ощутимого вреда, а удары Шико она ощущает сполна.
Вдобавок ко всему, Сайши почувствовала резкую боль во всем теле. Жизненные силы
стали покидать её.
- Глупая Сайши! Сам бог мертвых благоволит мне. Тебе меня не одолеть!
Сайши, собрав остаток своих сил, сделала выпад в сторону Шико. Тот же, в свою
очередь, заблокировал её удар топором, тем самым перерубив копьё надвое. Резким
рывком зашел за спину Сайши, повредив ей ногу. Видя, что противник практически
повержен, Шико стал глумиться:
- Я же предупреждал, уходи! Забудь! Но нет, ты же у нас гордая. Где теперь твоя
гордость? Ты даже стоять не можешь, вся в грязи и магме. Жалкое зрелище:
воительница на одном колене, упирающаяся на обломок своего оружия.
Силы покидали Сайши. Руки перестали слушаться и повисли, засочилась
тоненькая струйка магмы. Из последних сил пытаясь подняться, облокотившись о
землю, Сайши почувствовала под рукой какой-то твердый предмет и странное тепло,
исходившее от него. Воительница сжала его в руке, им оказался рог костяного
дракона, великого могущественного существа, павшего здесь жертвой приспешников,
бога мертвых и проклятых, много веков назад напитавший себя силой и магией этих
мест. Едва струйка магмы достигла рога, тот активировался, засиял. Сайши
почувствовала в себе невероятную силу и легкость. Резким рывком она вскочила и
вонзила рог прямо в сердце Шико. Он даже не успел понять, что произошло, рухнул
на землю, испустив свой дух. Выпустив рог из рук, к Сайши вернулась вся усталость и
боль. Она упала и отключилась.
Пришла в себя Сайши у себя в спальне. Странно, но тело не болело, ран не было.
Все было как накануне утром.
- Что это было? Может, сон, - промелькнуло у нее в голове.
Только рубаха оставалась висеть с оторванным от неё лоскутом...
Лайма[8] - автор прозы/поэзии Дэя Риате[12] - автор поделки Форне[15] - автор рисунка
Утро выдалось пасмурным, таверна на берегу Беллаурского океана была тиха и немноголюдна. Лейла отсыпалась после бурной ночи, Пэт ушел за кормом для своих бойцовых пауков, а Покер еще неделю назад проигрался в пух и прах и, стукнув кулаком по столу, ушел в бессрочный отпуск. Поднимаешь в небо,
Грустные глаза,
Не нальют шиз-пива,
Не сдадут туза...
...тихо пел Поликарпыч, отчаянно фальшивя. Он грустно елозил полупустой кружкой по прилавку в Таверне у Гливенса. Посудина издавала отвратительные звуки и, в сочетании с немелодичным нытьем, сводила с ума хозяина заведения. Он брезгливо взирал из-за прилавка на посетителя и последние 10 минут боролся с желанием засунуть вокалисту в рот кляп из грязного полотенца и прекратить свои акустические и визуальные мучения.
Вдруг, дверь таверны с грохотом распахнулась, в нее ввалился пьяный вусмерть белокожий пришелец. Громко икнув, он упал на пороге и громко захрапел. Поликарпыч с Гливенсом недоуменно переглянулись, и медленно подошли к гостю с соседнего материка. Он был худ, грязен и от него разило непередаваемым букетом самых разных запахов: от лежалой рыбы, до изысканного аромата заморских специй. Семь дней назад началось ежегодное путешествие за семь морей, купцы и днем и ночью перевозили в трюмах своих пузатых кораблей разнообразные товары. Было очень похоже, что судно Галаша контрабандой притащило в чреве своего судна и этого засланца. Еще более удивительным было то обстоятельство, что оба свидетеля этого фееричного явления узнали явившегося незваного гостя. Это был Синяк, постоянный посетитель заведения материка Огрия у Мэри....
***
К вечеру таверна начала заполняться посетителями. Они аккуратно перешагивали через распростертое на пороге тело и с любопытством косились на новый объект обстановки. На Гливенса сыпались сотни вопросов, но ответа на них у него не было. Оставалось ждать пробуждения причины переполоха.
В полночь нежданный гость открыл мутные глаза, ошарашенно огляделся, потом попытался встать на дрожащие ноги. Получилось это с трудом и ценой неимоверных усилий. Достигнув ближайшего табурета, он обрушился на него как на спасительную болотную кочку в болоте Богельфа, и просипел:
- Хозяин, нацеди мне кружечку магмарского пива.
Гливенс был ошарашен такой наглостью, но любопытство пересилило голос внутреннего хомяка, который требовал сначала попросить оплату за заказ. Молча налил шиз-пива в кружку, поставил ее перед посетителем. Синяк залпом осушил бокал, утер пенные усы и блаженно ухмыльнулся. Потом он оглядел зал. Десятки заинтересованных глаз пристально следили за незваным гостем, но никто не проронил ни слова. Наконец, Синяк заметил Поликарпыча и его рот растянулся в широкой гнилозубой улыбке.
- Ты-то мне и нужен, — сипло выдохнул он, — я вызываю тебя на дуэль!
Поликарпыч от неожиданности издал неприличный звук, рухнул под табурет и оттуда прошептал:
- Давненько не держал в руках ничего тяжелее кружки с пенным. Какой из меня дуэлянт? И, наконец, главный вопрос: с какого перепуга ты проделал такой путь ради этакой глупости?
- Причина проста! - прищурился Синяк, — Недавно с вашей стороны пришел торговый корабль, матросы ночь куражились в трактире у Мэри. В разгар ночного разгула один из участников попойки заявил, что ты во всем лучше меня. И пьешь ты больше меня, и смекалкой ты меня превзошел, а Амели, закатывая томно глаза, заявила, что в любовных делах ты мастак каких поискать! Ну не могу я спокойно дремать мордой на столе зная, что тебя полагают во всем меня превзошедшим! А потому – дуэль!! Выходи, мы будем биться на кулачках!
Деревянные половицы трактира застонали под поступью великана Вышибалы, который целенаправленно двинулся в сторону участников боя!
- Тут кто-то произнес фразу вызова на кулачный бой? – взглянул он с высоты своего немалого роста на Синяка, — Тогда добро пожаловать на подиум!
Он с неимоверной скоростью ухватил за вороты рубах притихших и испуганных выпивох и, одним махом, закинул их на подиум для проведения турнирных схваток.
- Я объявляю начало дуэли. Вам предстоит провести три боя. Первый бой длится 5 минут, и вы не имеете права использовать оружие, доспехи и любые эликсиры. Второй бой по продолжительности как первый, но в бою вам разрешено использовать то оружие, которое вы сможете раздобыть, не покидая пределов таверны. Если к окончанию третьего боя вы все еще будете в состоянии держаться на ногах, я вручу вам оружие на ваш выбор!
Поликарпыч, до этого момента пребывавший в задумчивости, встрепенулся, взгляд его стал внимательным и настороженным, а подбородок воинственно выдвинулся вперед, делая его похожим на Чуугу!
Как только прозвенел удар гонга, он с воплем, достойным быть описанным в летописях, кинулся на своего противника и попытался ударом кулака разбить ему нос. Но, то ли выпитое накануне пиво сыграло с ним злую шутку, то ли нетвердо стоявший на ногах соперник ушел с траектории удара, однако, удар не достиг цели. Мало того, он пролетел мимо ошарашенного таким неистовым напором Синяка, обдав того запахом перегара, и сверзся с подиума.
Под дружный хохот почтенной публики, он с кряхтением взобрался назад и приготовился повторить свою атаку, однако соперник не предоставил ему такого шанса. Синяк наклонил вперед голову, и попер буром на него, приготовившись обрушиться всей массой своего тщедушного тела, но, как минутой ранее сам Поликарпыч, сбился с траектории, и со всего размаха врезался головой в стену. Оплыв по ней как снулая линуйя, он распластался на щербатых досках и протяжно охнул. На его голове начала стремительно расти знатная шишка.
В зале раздался грохот оваций и рев десятка глоток, поздравляющих Поликарпыча с победой в первом бою. Ему даже налили бокал пива за счет заведения. Не посрамил честь магмар!!
Минут через десять, когда Синяк пришел в сознание, а на его шишку вылили ведро холодной воды и так же угостили пивом, не взяв ни серебряного, битва двух титанов перешла во вторую фазу.
Соперники метались по залу, пытались выхватить мечи из ножен у посетителей, когда не получалось их стянуть, начинали клянчить и хныкать. К моменту, когда прозвенел гонг, в руках у Синяка оказалась ножка от табурета, а Поликарпыч разжился острой шпилькой из волос Лейлы и мешочком с кристаллическим прахом, который умыкнул у кого-то из рюкзака.
Взобравшись на помост, оба начали медленно кружить, выбирая удобный момент. То, что выпитое пиво было лишним, понимали оба бойца. Синяк замахивался палкой, раз за разом промахиваясь по наглому коротышке, а Поликарпыч норовил засадить шпильку в глаз сопернику, но цель была слишком мала. Когда от кружения по помосту у обоих начали кружится головы, а выпитое пиво стало проситься на выход, Поликарпыч, вдруг, запутался в собственных ногах и плюхнулся на пятую точку, прах из мешочка взвился вокруг него непроницаемым облаком. Синяк не сразу сообразил что произошло, и ринулся в том направлении, где еще секунду назад видел соперника, но, запнулся о ноги лежащего и кашляющего Поликарпыча, и со всего маха плюхнулся на шпильку мягким местом. Вой раненого был слышен на главных площадях обоих материков.
***
На этом дуэль завершилась безоговорочной победой представителя магмарской расы, впрочем, результаты ее до сих пор вызывают много споров. Удача – дама капризная, и если она повернулась к тебе лицом сегодня, не обольщайся, друг, возможно, завтра она найдет мордашку посмазливей и отвернется от тебя.
Сядьте поудобнее, закройте глаза и позвольте своему воображению перенести вас в мир, полный чудес и загадок. Здесь, среди шепота ветра и треска сучьев, оживают легенды, полные героев, смелости и неожиданных поворотов судьбы, а также живёт загадочное существо — мандрагора. Говорят, что его крик способен привести к необратимым последствиям, а прикосновение — подарить невероятную удачу. Готовы ли вы отправиться в это путешествие? Но будьте осторожны, странники, ведь не каждый, кто решит отправиться на его поиски, сможет вернуться, не оставив частицы своей души в этом волшебном мире. Слушайте внимательно, и позвольте этой истории поведать вам о том, что скрыто за тайной мандрагоры…
О, эти чудные земли загадочного Мистраса! Сюда хочется возвращаться снова и снова. Они наполнены красотой, тайнами и причудливыми существами. В Мистрасе Вы можете встретить много созданий, но, пожалуй, остановимся на мандрагорах. «Кто это такие?» – спросите Вы. «А это растения!» - отвечу я. При этом, растения буквально живые. Они выглядят как корни, силуэтом сильно похожие на нас с Вами. А вместо волос у них – ботва с копной зелени. Очень смахивает на морковку. Важно не забывать, что мандрагора, пусть и растение, но растение разумное. И очень-очень ранимое! А еще громкое. Ее вопль может даже убить, а если Вы везунчик, то просто оглушит или лишит рассудка на непродолжительное время. Мандрагоры живут в месте, называемым Лес Диндаат, в племени. У них есть правительница – прекрасная Альмандра. Она самая красивая, самая умная и великолепная мандрагора из всех других представителей этого вида!
Только помните о мерах безопасности при общении с этими существами:
1. Не таскайте их за ботву – им очень больно.
2. Не выдергивайте их из земли, иначе Вы услышите их незабываемый голосок.
3. Никогда в жизни не говорите Альмандре, что она похожа на морковку!
Однажды одна бродячая мандрагора нарушила 3 правило, что повлекло за собой необратимые и ужасные последствия…
Бравый воин Сёма медленно брёл по дорожкам земель джинов, наслаждаясь теплом и отдыхая от мирской суеты. Вот тут Эмир вытирает пот со лба, в очередной раз объясняя вновь прибывшим, какие здесь порядки и что он от них хочет. А вот джинн-изгой защищается от очередного приступа мародерства воителей. А вот цветок Исхар, который вновь испускает свою пыльцу по округе. В такой момент здесь нужно быть начеку: у иглошкуров аллергия на нее. Но в этот раз Сёме не повезло, иглошкур оказался в опасной близости как от него, так и от цветка. Сёма уже знал, что иголки впиваются очень больно, ведь они всегда попадают в открытые места доспехов. Он поднял щит как раз в тот момент, когда иглошкур набрал полную грудь воздуха и со всей своей мощью чихнул. Теперь щит Сёмы был похож на дикобраза. «Вполне неплохой апгрейд щита, если иголки воткнуть другой стороной» - весело подумал Сёма и продолжил свой путь.
Когда воин пришёл в Город Мистрас, он решил заглянуть к Владыке джинов, чтобы передохнуть и узнать, чем может быть полезен жителям. Зайдя в дом к Калифу Валихару, Сёма увидел его, сидящим на своей кровати и схватившимся за голову. «Ааа, моя голова!» - стонал он. Подняв глаза, он увидел вошедшего воина, и легкая улыбка мельком появилась на его лице.
- Приветствую тебя, воин! Входи, входи. Что привело тебя ко мне?
- Здравствуй, Калиф! Скажи, все ли спокойно в твоем городе? Не шалят ли джины? Может быть, я могу тебе помочь с чем-то? Уж очень я соскучился по приключениям!
- Ох… понимаю тебя. Пока что все спокойно в городе, но… - величественный джин не успел закончить, как его голос прервал чей-то пронзительный и очень громкий крик, за которым последовал истерический плач.
«Да чтоб тебя! Аааа!» - застонал Калиф, схватившись за голову и как можно сильнее закрывая уши.
- Да воин, пожалуй, есть у меня для тебя дело. Альмандру нашу что-то переклинило, орет и орет уже сутки наверно… не знаю. Из-за нее у меня ужасно гудит голова, а каждый новый ее вопль лишь сильнее заставляет мою голову раскалываться. Проведай ее, узнай, что заставляет ее так громко и часто кричать, и помоги ей. И мне. Я больше не в силах это выносить! Сам пойти к ней не могу - она меня недолюбливает.
«Хорошо!» - ответил Сёма, моментально расправив плечи и приободрившись. Развернувшись, он вышел из дома Калифа и отправился в Лес.
В основном мандрагоры не имеют особых отличий друг от друга, но Альмандра - уникальная мандрагора! Она самая большая из всех, самая громкая, имеет самую роскошную зелень и самые стройные (по ее мнению) корни. Нет никого прекраснее и милее на этом свете, чем мандрагора Альмандра! Это знали все, хоть согласных было значительно меньше.
Сегодня Альмандру было отыскать проще, чем когда-либо. Ее было слышно очень хорошо и ото всюду. Воин предусмотрительно снял шлем со своей головы, а также заткнул уши парой бинтов, чтобы вопли мандрагоры не заставили его лишится рассудка. Набравшись смелости, он постучал в ее дверь. В ответ раздался очередной оглушающий крик.
- Альмандра! Открой! Я хочу с тобой поговорить! - крикнул Сёма, продолжая стучать.
- Альмандра! Ну пожалуйста, впусти! Позволь увидеть столь прекрасное создание хотя бы на секунду! - воин попробовал хитрость.
Сёма услышал, что крики прекратились и послышались шаркающие шаги. Наконец, дверь открылась. На пороге стояло растение, существо, размером больше воина, все заплаканное и очень несчастное.
«Уходи, воин! Я сегодня не в духе…» - сказала Альмандра.
«Постой! Пожалуйста, Альмандра, расскажи, почему ты плачешь? Я очень хочу тебе помочь и разобраться с тем, кто так сильно тебя обидел.»
Альмандра задумалась, посмотрела на воина и хлюпнула носом.
- Сначала ответь мне на вопрос, - начала она, - я по твоему мнению красивая в данную минуту? Только скажи мне правду. Ложь я почую! - пригрозила она, сморщив лоб.
Сёма собрал всю свою волю в кулак, так как понимал, что ему нужно быть максимально убедительным, если он хочет помочь Калифу, и сказал:
- Альмандра! Ты прекрасна и неотразима всегда! Для меня не важно, плачешь ты, злишься или смеешься. Ты удивительная! Твоя красота всегда остается при тебе, не скрываясь за печальной или гневной маской! - хвалебно произнес Семен. Он почти сам поверил в свои слова.
- Ой, правда? - пролепетала Альмандра, и взгляд ее повеселел. - Хорошо, воин, вижу ты и правда мною восхищен. Входи, и помоги мне наказать того, кто смел меня обидеть! - последние слова она сказала злобно, но кричать и плакать перестала.
- Садись, воин, - мандрагора указала на табуретку из земли и корней.
- Если честно, я даже не знаю с чего и начать… мне так унизительно это все вспоминать и тем более рассказывать! - прошипела Альмандра, - но я попробую.
Вздохнув и хлюпнув носом, она села на табуретку побольше, очень напоминающую трон из веток, зелени и корней. Ее зеленые листья-волосы упали ей на лицо, и она ловким движением откинула их назад.
- Ходила я вчера теплым днем по лесу, собирала информацию о том, как поживают мои подружки-мандрагоры, чем занимаются грибы, не охотятся ли они на моих подопечных… не устроил ли очередную ловушку этот гнусный старый гриб… как подбегает ко мне мандрагора вместе с ее тремя подружками и прям мне в лицо, не краснея! Говорит, что она красивее меня! И ее шайка подружек в один голос начали поддакивать! Я была возмущена, но еще держала себя в руках.
«Этого просто не может быть! - ответила я, сдерживая порыв гнева. - Красивее меня просто не существует мандрагор!»
- Еще как существует! - Горячо продолжила хамка. - Ты уже старая, морщинистая вся. Да и корни у тебя такие толстые! Сейчас уже это не модно! Ты не достойна быть нашей правительницей! Я предлагаю устроить новый конкурс красоты, а победительница будет нашей новой главной мандрагорой!
«Я не выдержала и очень сильно наорала на нее. Ее и сдуло куда-то за деревья, в траву. От обиды и гнева я очень сильно кричала во все стороны до тех пор, пока не пришла к себе домой и не закрылась тут. Я до сих пор не могу оправится от такого оскорбления! Но что более ужасное - я плохо ее запомнила и не смогу ее найти и наказать сама. Тем более что для нас, мандрагор, наш крик бесполезен. А я теперь боюсь, что пока эта дерзкая девочка ходит со своей свитой, она подорвет мой авторитет и склонит на свою сторону других мандрагор! Воин, прошу, помоги! Найди ее и убей! Принеси мне ее ботву!» - почти крича от злобы, даже покраснев (воин не знал, что это биологически возможно, но мандрагоры - волшебные создания), закончила Альмандра.
Сёма не знал, как ему реагировать на услышанное… он был ошарашен историей. Но он дал обещание помочь и Калифу, и Альмандре, так что выбора у него все равно не было.
«Дорогая Альмандра! Скажи мне пожалуйста, как я могу найти эту девчонку?» - Воин встревожено искал в памяти хоть какие-то зацепки, чем мандрагоры могут друг от друга отличаться.
- Я помню, что она была очень молода, но уже взрослой, хоть и меньше меня ростом. У нее была ярко зеленая ботва, гладкая кора, тонкие корни, ярко-красные губы. Эта наглая девчонка еще и кожей мухомора видимо себе губы натерла! Ух я ее!! - опять забушевала мандрагора. - Ищи ту, которая шастает в окружении 2-3 других мандрагор, она у них лидер. И если встретишь кого-то еще несогласного с тем, что я их правительница и я всех милее и прекраснее, не знай пощады! Она будет обманывать тебя, скрываться, но ты в любом случае поймешь, что нашел нужный экземпляр. Щади только детей и стариков, они ни при чем.
На этом, мандрагора тяжело выдохнула, опустила голову на грудь и снова начала грустно постанывать, видимо вновь собираясь начать свой концерт.
Сёма поспешил удалиться. Его уши и так уже болели от криков мандрагоры.
«Ну и задачу она мне дала, - подумал воин. - Будет сложно». Он пошел вглубь леса, внимательно осматривая все заросли, все полянки в поисках мандрагор. Спустя несколько часов поисков, он наконец наткнулся на группку из десятка молодых мандрагор. Они занимались своими делами и на первый взгляд вообще ничем не отличались друг от друга. Разве что у некоторых волосы были заплетены в подобие косички, у других они были в пучке. У одних губ не было видно, а у других они были немного другого оттенка относительно цвета их коры. Но приглядевшись, воин увидел, что у одной мандрагоры губы выделяются слишком сильно. Возле нее кружились будто пчёлки еще три растения. «Кажется, это она» - подумал Сёма и решил в этом убедится.
«Добрый день, дорогие мандрагоры! - крикнул воин, аккуратно приближаясь к ним. - Скажите, а вы прекрасную Альмандру не видели? Никак не могу ее найти, чтобы лицезреть ее красоту!» В этот момент та, что постройнее и с красными губами, поднялась на пень.
Мандрагоры, все как одна, повернулись к нему, глядя с нескрываемым любопытством. Тут одна из мандрагор зашипела:
- Какая тебе она прекрасная! Не ищи, только зря время потеряешь! Тьфу! - плюнула она в землю. - Лучше посмотри на нас! Мы молодые, такие красавицы! И вынуждены чахнуть под ее старыми законами, которые заставляют нас выглядеть хуже нее! - продолжала она.
- Слушай, воин, а ты не поможешь нам? Нам очень плохо живется при правлении Альмандры. Помоги ее свергнуть. А… мы в ответ поможем тебе заслужить одобрение Калифа и мудреца! Что скажешь? - красногубая уставилась в глаза Сёмы. Наглости ей действительно не занимать. Толпа одобрительно заропотала. Воин задумался.
«А что, если она не врет? Альмандра только что попросила меня убить ее сородичей, не заботясь о числе жертв… с другой стороны, красногубая хочет власти и также может врать… думаю, не мне решать, кто в племени мандрагор имеет право на власть и должен быть у нее. Пусть сами разбираются!».
Воин молча надел шлем и быстро обнажил клинок.
- Ваша королева - Альмандра, а твои слова - измена. Я не помогу тебе. А вы, - он обвел взглядом всех собравшихся, прощайтесь с жизнью! Аааааа!» - с диким боевым воплем воин ринулся в атаку. Но прежде чем мандрагоры опомнились, он успел убить двоих. До красногубой было далеко, она громко завопила в сторону Сёмы.
«Да, Альмандра может позавидовать такому воплю, он гораздо громче ее». Сёма порадовался, что не достал бинты из ушей, и что был достаточно далеко. От такой мощной звуковой волны его голова могла отлететь куда-то вдаль на десяток метров. Другие мандрагоры начали паниковать, они заметались. Кто-то защищался, кто-то нырнул глубоко в землю, в основном это делали те, у которых был большой зеленый пучок на голове. Видимо считали, что так их жизни меч не грозит, третьи побежали в разные стороны как можно быстрее.
Сёма продолжал творить злодеяния, стараясь как можно быстрее добраться до той, что смела обидеть Альмандру. Одна из мандрагор подскочила к нему под левую руку, в которой был щит и открыла рот, собираясь крикнуть и убить воина. Но Сёма оказался быстрее. Он не задумываясь ударил щитом мандрагору. Иголки, торчащие из щита хоть и тупой стороной, впились в тело растения, из ран начал сочится зеленовато-желтый сок. Существо заверещало, упало на спину и заметалось по земле, корчась от боли. Щит крепко застрял в ней. Отметя затею вернуть его себе, воин побежал за красногубой мандрагорой. Она, иногда оборачиваясь, выстреливала криком, но продолжала бежать. У нее еще была надежда на спасение. Никогда в жизни Сёма не представлял, что, имея вместо ног корни, можно так быстро бегать. Однако мандрагора двигалась медленнее, чем требовалось, и воин ее догнал. Сразив наповал, он немедля погрузил меч в ее грудь, в надежде, что там будет сердце существа. Анатомия мандрагор - штука сложная, так что действовал он наугад. Сегодня удача была на его стороне, и мандрагора быстро затихла.
«Больше не будешь обижать Альмандру и чинить козни против нее!» - злобно пропыхтел воин. Забрав доказательство оказанной Альмандре услуге, воин удалился прочь от тела. С его меча обильно капал желто-зеленый сок.
Возвратившись к дому Альмандры, он бросил голову красногубой рядом с дверью, и постучал. Альмандра появилась на пороге и сначала отпрянула, будто ее ударили.
«Что это такое, воин?!» - воскликнула она.
Только Сёма открыл было рот, чтобы ответить, как мандрагора все поняла.
«Ох, простите, воин… эта та нагла девчонка, что смела меня оскорбить! Спасибо вам большое! Пожалуйста, возьмите от меня небольшой сувенир, как награду за вашу помощь и верность мне.» - она на минуту пропала в темноте дома и вернулась, держа в руках несколько джиннаров и озарённый датхар.
«Я расскажу своему племени о вас, моем бравом защитнике и верном союзнике! Теперь вы всегда желанный гость в моем доме!» - радостно топчась на месте проговорила мандрагора и обняла воина.
Сёма поклонился ей, и приняв подарки, попрощался.
- Спасибо за теплые слова, прекрасная Альмандра! Обещаю, что буду иногда вас навещать. Думаю, теперь не найдется ни одной мандрагоры, которая будет сомневаться в вас! До свидания, Альмандра!
К закату воин вернулся к Калифу.
- Это же ты! Снова здравствуй! - на этот раз Калиф уже не выглядел больным и страдающим, он выпрямился, повеселел, в руках держал какой-то свиток. Видно, головная боль отступила, и Калиф снова вернулся к делам.
- Вам уже лучше? - спросил Сёма.
- А то! Какая прекрасная тишина! Воин, это ведь вас я должен благодарить за нее?
- Да, Калиф. Мандрагора Альмандра была очень расстроена тем, что ее подруга ей сказала. Против нее готовился бунт, но я его смог подавить. Мандрагора теперь счастлива и спокойна.
-Спасибо тебе, воин. Как тебя зовут?
- Сёма.
- Сёма! Все жители города Мистрас благодарят тебя за эту тишину, прими эти датхары в знак моей благодарности тебе. Я уже попросил кузнеца сделать для тебя бесплатную закалку любого твоего оружия. Думаю, этого хватит, чтобы твое оружие стало острее и мощнее.
- Спасибо за столь щедрый дар! - поблагодарил Сёма. Приняв подарки, он удалился к капитану Спорку, чтобы переночевать сегодня на корабле. Воин был ужасно вымотан, но доволен таким неожиданным приключением.
Эзиан[14] - автор прозы/поэзии --Kagura--[20] - автор поделки -TEA-[14] - автор рисунка
Туда, где кончается страх.
Но не будет дороги назад.
Жизнь изменится не на словах!
Ты готова пойти наугад,
И познать, где кончается страх?
Плотный, упругий воздух. Золотой – неестественного, непривычного оттенка, без разлитого в пространстве багрянца, свойственного краю вулканов. Странно тяжёлый, расчерченный наискось какими-то мутно-серыми штрихами. Дождь? Поле зрения дрожит и расплывается, о происходящем можно судить только по косвенным признакам. Ветер, толчками бьющийся в лицо и руки – порывистый, обжигающе-горячий. Постоянное, безостановочное движение. Неравномерное – направление и высота меняются совершенно непредсказуемо и едва ли не ежесекундно, и слишком быстрое – такую скорость магмару не развить, как бы ловок и тренирован он ни был. А затем где-то совсем рядом зарождается новый источник света – пронзительно-алый, нестерпимо яркий, высвечивая тёмный силуэт прямо перед глазами. Глаза жжёт, и частокол ресниц не спасает…
– Снова – один и тот же сон! Да сколько ж можно?! Хоть бы конкретики в него добавить! И не кошмар вроде, а ощущение такое, словно чудом уберегаюсь от страшной опасности. В который уже раз! А и правда, в который? – задумчиво спросила Бенита.
Ей ожидаемо никто не ответил – попросту не было собеседников. Точнее, два живых существа поблизости наблюдались – крохотный дракончик причудливой окраски, в которой смешались оранжевый, багровый, фиолетовый и зелёный оттенки, и молодой пёс-демон. Но какой бы сообразительностью ни обладали эти питомцы, поддерживать прямой диалог они пока ещё не научились.
Впрочем, ответ девушке не требовался.
– Пятый, – после краткого раздумья произнесла она вслух. – Мистика какая-то, нелепость, бред! И ведь из головы не выкинешь теперь! Два, ну три раза – совпадение, но пять?
В её роду не было гадалок и предсказателей, а сны обыкновенно оставались всего лишь снами – жизненными и даже приземлёнными. Бенита считалась непревзойдённым специалистом по содержанию, уходу, дрессировке и лечению самой разнообразной живности, но, хотя среди её подопечных встречались необычайно причудливые и обладающие поистине невероятными способностями создания, магические способности самой девушки были значительно ниже средних. Причём специализировалась она в целительстве, а вовсе не в прорицании! Откуда тогда?..
– Мистика, – задумчиво повторила Бенита. Бросила взгляд в окно – в сентябре Мирроу восходила значительно позже, чем в августе, но деревня Ангрияр уже грелась в её благодатных лучах. Да, припозднилась она сегодня с подъёмом, а время-то не ждёт! – Так, шутки в сторону, ребята, – обращаясь к воспитанникам (мохнатому и чешуйчатому), бодро проговорила девушка. – У нас много работы!
В деревне Ангрияр Бонна Бенита была весьма известной личностью: пожалуй, её знали все до единого жители. Да и на огромном материке Хаире тех, кому её имя было незнакомо, пришлось бы долго и кропотливо выискивать. А всё почему? Притом, что практически все магмары приобретали для себя маленьких боевых помощников, лишь очень немногие из них умели профессионально работать с прихотливыми в уходе и содержании питомцами и знали их сильные и слабые стороны. Школы, как столичные, так и деревенские, делали упор на овладение навыками рукопашного и оружейного боя, а ещё верховой езды, в том числе умению сражаться и стрелять с седла. Обучали, конечно, письму и счёту, да и географии уделяли много внимания, но куда больше учебных часов отнимали основы выживания. Да, мир Фэо к своим обитателям бывал на редкость суров, в нём обитало множество недружественно настроенных по отношению к магмарам созданий, что накладывало свой отпечаток на систему обучения. Когда у тебя редкая неделя обходится без сражения за свою жизнь, не до воспитания питомцев как-то!
Вот только настоящего энтузиаста своего дела никакими трудностями и опасностями не смутить. Бенита умела постоять за себя, да и в седле держалась уверенно, но её жизнь была наполнена совсем другой страстью. Как часто ей попадало в детстве за очередную спасённую где-то и притащенную домой живность! Но девочка выросла, и увлечение стало смыслом жизни. За десять прошедших со дня окончания школы лет её маленькое семейное поместье претерпело множество изменений – расширилось, обзавелось множеством вольеров для содержания и полигонов для обучения. Кто-то мог бы сказать, что девушка весьма успешно вела бизнес, но работа никогда не была для неё только работой. Своё дело Бенита всей душой любила и заработанные капиталы почти целиком тратила на своих подопечных.
День пролетел в хлопотах и заботах. Изучение присланного Флаввием манускрипта о Рангасских фениксах, затем составление плана индивидуальных тренировок для привезённых на днях детёнышей чёрной пантеры. Много времени отняла кухня – в питомнике всегда находилось множество голодных «постояльцев», не кормить которых – опасно для жизни. Да, Бенита даже такую рутинную работу не сваливала целиком на помощников и ассистентов, регулярно принимая в ней участие!
И вот теперь, когда день уже понемногу клонился к вечеру, она вела лечебный приём, одного за другим принимая у себя захворавших питомцев. Бенита почти не владела боевой магией, но вот целительской – на вполне уверенном уровне. Но гораздо больше магии ей помогал в работе совершенно другой дар, о котором знали очень немногие – эмпатия.
Обычно, говоря об эмпатии, магмары имели в виду способность распознавать и «считывать» чужие эмоции, осознанно сопереживать собеседнику и поддерживать его, проецировать на себя чужие чувства, и, как следствие, радоваться или грустить вместе с кем-либо. Всё так, и такое описание вполне подходило для магмаров с высоким уровнем эмпатии. Вот только то, на что была способна хозяйка питомника, намного превосходило в силе и эффективности всё описанное выше!
Не просто «считывать» эмоции – полностью погружаться в них, корректируя чужое настроение, успокаивая, снимая страх и раздражительность. Это в буквальном смысле спасало при работе с дикими животными, которые часто были настроены настороженно и даже откровенно агрессивно. Ни одно животное, ни один монстр не способен был атаковать Бениту – её ментальная сила позволила бы полностью изменить настрой агрессора, подменив ярость совсем другими чувствами. Более того: она достаточно легко могла подчинить себе любое живое существо, за исключением разве что высших созданий – драконов-покровителей и божественных сущностей. Вот только девушка практически никогда не использовала свою скрытую силу на магмарах, да и применяя её в случае острой необходимости, соблюдала огромную осторожность, корректируя чужие чувства мягко, незаметно и совсем немного – сглаживая, но не изменяя направленности. Эмпатия – очень специфическая способность, которая накладывает на своего обладателя заметный отпечаток; обоюдоострое оружие, способное с лёгкостью ранить своего же владельца. Настроить против себя соседей, а потом жить, каждодневно «купаясь» в их неодобрении – так себе перспектива!
Но вот при общении с животными можно было не сдерживаться, применяя дарованную Шеарой способность на полную катушку.
– Скайли, нужна твоя помощь, – позвала девушка, и дракоша родом из Чионьских гор тут же перепорхнул на её плечо, а затем – на смотровой стол, встав в полный рост перед очередным пациентом – волнистым грифончиком. Малыш испуганно запищал, увидев превосходящее его размером существо, и даже попытался встать, вот только сил на это так в себе и не нашёл. Крылья бессильно опали, голова снова опустилась на подстилку из плотной ткани, и только сердце лежащего на боку существа билось часто-часто, выдавая испуг. Да, всё в точности так, как и говорила его хозяйка! Бенита почти автоматически взяла сознание грифончика под контроль, мягко успокаивая паникующего малыша и без слов прося не шевелиться, а Скайли, приблизившись, активировал уникальную способность чионьских драконов. Не ультразвук, как у мышей атши, нет! Скайли обладал острым зрением, и ему не требовались дополнительные средства ориентирования. Способность же питомца Бениты была гораздо полезнее: испускаемые дракошей волны позволяли ему видеть всё, что в организме живого существа повреждено либо нарушено. Идеальный помощник для целителя!
Девушка призывно вытянула руку, и питомец тут же угнездился на её запястье. Его чешуйчатый лоб, словно в попытке шутливо «боднуть», соприкоснулся со лбом хозяйки, позволяя ей «считать» образы – полученную дракошей картинку во всей её полноте. И сразу же отследить причину слабости и апатии крылатого пациента.
– Вот уж не думала, что волнистые грифончики настолько неразборчивы в еде! – пробормотала себе под нос девушка, уже понимая, что ей не обойтись только лишь лечебной магией и эмпатией. В желудке пернатого пациента находилось что-то, чего там однозначно быть не должно, а значит, придётся оперировать. Недолго думая, Бенита быстрым летящим шагом вышла из своей приёмной. Нужно было проинформировать тех, кто терпеливо дожидался своей очереди, что на сегодня приём закрыт, и поговорить с владелицей грифончика. Да и ассистент на предстоящую операцию ей однозначно понадобится…
И вот операция закончена, пациент переведён из целебного транса в обычный здоровый сон, рекомендации заполнены и выданы владелице – вместе с излеченным пернатым чудом. Поправится он быстро – регенерация у грифончиков отменная. Впрочем, на текущий момент это, пожалуй, было единственной хорошей новостью…
Бенита задумчиво покачала в ладони предмет, проглоченный крошкой-питомцем и успешно ею извлечённый – прекрасно огранённый драгоценный камень тёмно-красного цвета. Красивая, завораживающе красивая… и такая опасная вещь. Девушка уже поняла, что это вовсе не рубин, необычайно крупный и богатый цветовыми гранями – оттенок не совпадал. Зато кроваво-красное мерцание, разгорающееся в глубине кристалла, идеально подходило совершенно другому минералу – огненному карнеолу.
Магическому камню, обладающему своей собственной волей.
Девушка знала, как он воздействует на организм живого существа. Карнеол мог вызвать у магмара два кардинально разных состояния – боевой ярости, почти исступления, и смертельной слабости. Первое состояние отмечалось в девяти случаях из десяти, и достаточно долго карнеол считали священным минералом Вулкана, прародителя магмарской расы – по преданиям, яростного, неутомимого, несокрушимого воина. Этот камень оставался весьма редким, и немногочисленные нашедшие его воины использовали карнеол как боевой амулет, способный помочь в бою, вызвав прилив боевого безумия. Впрочем, даже без побочного эффекта это было слабым подспорьем. Берсерк – могучий, но бесхитростно действующий воин, которого более быстрому и смышленому противнику не так уж сложно одолеть, тут Бените было не обмануться. А, кроме того, существовал весьма ощутимый риск, что коварное украшение в самый неподходящий момент предаст своего хозяина, почти мгновенно забрав его жизненные силы. Своевольный минерал умел накапливать их, «расцветая» изнутри новыми узорами. Да, его чарующая красота имела под собой пугающую основу! Впрочем, даже не это было самым страшным. Карнеол использовали в своих целях знатоки тёмных искусств – некроманты. Цель тёмного мага и цель камня совпадали, и в результате взаимодействия маг получал не способную к сопротивлению жертву, а камень – необходимую ему энергию и силу. Огранённые кристаллы карнеола служили украшением и дополнением ритуального оружия… жертвенного оружия…
Откуда только пернатый малыш выклевал это кроваво-красное «счастье»?
Влияние карнеола на мелкую живность, к слову, оказалось в точности таким же, как и на магмаров: сперва – избыток энергии и повышенная воинственность, затем – полный упадок сил. И алые сполохи изнутри камня наглядно доказывали, что жизненной энергии тот забрал у грифончика немало. И как её непоседливый пациент только жив остался? Бенита даже не рискнула сказать владелице зверька, каким опасным было для него «знакомство» с красным кристаллом. И свойства его открыть не рискнула. О том, где пернатый непоседа разжился таким сомнительным «богатством», хозяйка не знала, а значит, забивать ей голову лишней информацией вряд ли стоило. Всё равно Бенита не решилась бы доверить весьма легкомысленной (эмпатическое восприятие это подтвердило) молодой магмарке настолько опасную и непредсказуемую находку.
Лежащий в ладони камень явно был прежде частью какого-то предмета: кинжала или, возможно, украшения – кольца или амулета. Характерно истёршаяся поверхность позволяла определить, какой из сторон камень был вставлен в оправу. Но вот где теперь искать эту оправу? И стоит ли это делать?
Интуиция подсказывала: стоит. К сожалению, такую находку не забросишь на полку, мгновенно выкинув из головы. С ней придётся разбираться.
Тяжело вздохнув, Бенита закрыла приёмную, предупредила ассистентку о своём отбытии на неизвестный срок, попросив проследить в случае долгосрочного отсутствия за многочисленной обитающей в поместье живностью и оставив средства на непредвиденные расходы. А затем на собственноручно осёдланной любимице-шанкаре выехала на деревенскую улицу, почти сразу пустив огромную ездовую кошку широкими размашистыми скачками.
Кому задать вопрос о ритуалах некромантии, как не практикующему некроманту? К мастерам тёмных искусств Бенита относилась с ощутимым холодком – всё, чем она занималась, олицетворяло жизнь, так что некроманты (по сути) были её полной противоположностью. Но некоторые магмары заводили весьма своеобразных питомцев, «жизнь» которых поддерживала тёмная магия – например, дзериков – так что контактировать со своими «антиподами» девушке вынужденно приходилось на постоянной основе.
Оккультист Коэшу, к которому Бенита обратилась за помощью и советом, долго и с заметным уважением разглядывал камень. Потом неожиданно нахмурился:
– Чистый минерал, без всякой сторонней примеси. Огранка филигранная. Силы накоплено столько, словно он с жертвоприношения эманации забрал, все и без остатка. Но ни я, ни кто-либо ещё с его помощью такого ритуала не проводил. Камень не впитал в себя духа смерти. Мне вообще трудно представить, как и для чего его использовали!
Бенита кивнула, она поняла сомнения тёмного мастера и молчаливо к ним присоединилась. Камень насквозь пропитался энергией, буквально светился ею изнутри, это было видно даже невооружённым глазом. Но, отнимая жизненную силу, камень делал любое создание гибельно уязвимым. Как получилось, что все, на кого он воздействовал, выжили после этого контакта?
– Ритуальные ножи и кинжалы даже не рассматривай. Он их никогда не украшал, хотя и стоило бы. – Коэшу неожиданно хитро прищурился. – Уверена, что хочешь себе оставить такую опасную находку? А ну как твои любимцы от неё пострадают, или даже ты сама? Давай, выкуплю у тебя камень, послужит он моему делу.
Его совершенно не волновало её доброе здравие, Бенита прекрасно это чувствовала, а вот камень действительно интересовал. Справиться с этой опасной (действительно опасной!) находкой у него хватило бы и мастерства, и сил, и можно было бы отдать карнеол тёмному магу, получив за это кроме всего прочего весьма ощутимую оплату. Вот только сразу две вещи удержали девушку от возможной сделки: понимание, как именно будет использован минерал специалистом в области некромантии… и любопытство. Оно, как известно, не только шанкару сгубило.
– Благодарю за консультацию, – сдержанно ответила магмарка, выкладывая на стол золотую монету. Немалая оплата за несколько минут разговора, но возможность приходить в этот дом и спрашивать совета хотелось бы сохранить, несмотря на огромную разницу жизненных ценностей и приоритетов. Это не раз ещё пригодится ей в будущем. – Доброй ночи вам, мастер.
До деревни Ангрухон – селения, в котором жила её давняя подруга Марица – Бенита добралась глубокой ночью. Время близилось к полуночи, лапы шанкары мягко ступали по пустым, притихшим улицам, практически не освещённым. Периодически встречающиеся фонари то высвечивали утоптанную множеством ног дорогу, то вновь погружали всадницу в непроглядный чернильный мрак. Как и все магмары, Бенита не слишком хорошо ориентировалась в темноте, зато для её питомицы темнота препятствием не являлась, и угольно-чёрная кошка уверенными скачками неслась по направлению к заданной цели.
Жажда действия целиком захватила Бениту. Она понимала, что амулет из карнеола, несмотря на все предосторожности, понемногу воздействует на неё, заставляя быстрее циркулировать в жилах огненную магму, но именно поэтому и не стала откладывать визит к провидице на более подходящее для посещения светлое время суток. Впадать в состояние берсерка или терять жизненную силу ей категорически не хотелось, а значит, с проблемой нужно было срочно разбираться.
Ей повезло: в окнах знакомого дома разливался мягкий свет от множества зажжённых свечей. От Т’ьелга, всюду сопровождающего девушку, немедленно пришла волна неодобрения: пес-демон сообщал, что свечи ароматические, и их запах напрочь отбил у него нюх. Впрочем, это, если задуматься, тоже было везением: ночь – лучшее время для прорицания, но далеко не всякую ночь Марица посвящала чтению линий вероятного будущего.
Если ведунья и удивилась, увидев на своём пороге подругу в столь неподобающе позднее время, удивления своего она ничем не выдала. Неодобрения тем, что её прервали, тоже – хотя ей вряд ли могло понравиться неожиданное вторжение, прервавшее сеанс прорицания. «Читать» подругу эмпатически Бенита никогда не решалась – ведь провидица, с её набором способностей, вполне могла засечь такую попытку, так что приходилось полагаться только на доступные всем магмарам органы чувств. Это было непривычно, полученной информации категорически не хватало, но хозяйка питомника слишком ценила дружбу с этой необыкновенной девушкой, чтобы так неосмотрительно рисковать ею.
– Я вся в нетерпении, так хочется узнать, что же привело тебя ко мне сегодня! – весело сообщила после приветствия Марица. – Подождёшь немного до завершения сеанса?
– Подожду, конечно! Но можно ли попросить тебя об одном одолжении?
– Даже догадываюсь, о каком именно! – ещё больше развеселилась молодая ведунья. – Есть какие-то конкретные пожелания?
Бенита кивнула и, поколебавшись, опустила на стол перед подругой кроваво-красный камень. Брови Марицы изумлённо взметнулись вверх – она знала, что такое огненный карнеол и насколько он коварен, но дополнительных вопросов задавать не стала, молча выложив минерал поверх одной из пяти рун, вычерченных на её рабочем столе вокруг хрустального палантира.
– Прости, но тебе придётся подождать меня вне этой комнаты, – виновато предупредила она хозяйку питомника. Ведунье для чтения линий вероятного будущего необходима была сосредоточенность, невозможная в чьём-либо обществе, и Бенита давно это знала. Девушка молча склонила в ответ голову и в неизменном обществе Т’ьелга и Скайли отправилась на уютную, хорошо изученную за долгие годы кухню. Она искренне надеялась, что Марице удастся получить ответ на ставший таким насущным и актуальный вопрос, и две подруги вместе обсудят его чуть позже за чашкой ароматного горячего чая.
– А теперь расскажи-ка мне: ты что, медиумом стать решила, по моему профилю? – с интересом спросила Марица, упоённо вдыхая поднимающийся над чашкой пряный травяной аромат. Да, чай получился на славу! Как и тыквенное печенье, обнаружившееся в закромах у ведуньи.
– Нет, а с чего ты взяла? – заинтересовалась словами подруги Бенита. Медиумом – то есть магом, «вхожим» в мир духов – она стать никогда не стремилась, живые создания привлекали её куда больше потусторонних сущностей.
– Твоё будущее почти не «читается».
Хозяйка питомника наградила собеседницу ещё более заинтересованным взглядом. Да, у Марицы был повод предположить смену рода её деятельности, ведь скрытыми для «чтения» обыкновенно были только судьбы очень сильных магов (что по понятной причине её не касалось), а также провидцев и сивилл.
– Почти? – уточнила Бенита, с облегчением отметив про себя, что её будущее, похоже, всё же не предопределено, раз уж какую-то информацию прорицательница по своим тайным каналам всё-таки получила.
– Да, картинка имеется, но… очень нечёткая. Что крайне странно! У меня сегодня сеанс плановый и очень ответственный, так что палантир заряжен на полную. Я две недели редкие травы собирала! Перед сеансом затлила сбор из шииты, суховейки и лепестков огневика! Свечи у меня тоже непростые – все как на подбор с добавлением сока медовой мирты! – Марица прервала свою пламенную речь, чтобы отпить ещё глоток чая, и задумчиво добавила: – С такими исходными ответы обычно получаю предельно ясные, а тут по твоему запросу – просто набор бессвязных образов!
– Если есть какие-то образы, пусть и нечёткие, то будут и выводы? – с волнением спросила Бенита. Она пришла в дом ведуньи за ответами и была полна решимости их получить.
– Да, и они крайне любопытные! – согласилась рыжая девушка. – Слушай, как интересно всё складывается! Судьба ведёт тебя в земли эльдивов и крофдоров, и ответ на интересующий тебя вопрос ты можешь получить у леди Гвиневры. Очень низкая вероятность, менее десяти процентов! Скорее всего, ты получишь его совсем из другого источника. Я не понимаю, что помешает тебе расспросить Гвиневру – как только начинаю раскручивать эту линию вероятности, словно окунаюсь в яркий золотой свет. И ещё… – Тут Марица приподняла на ладони и продемонстрировала Бените уже хорошо известный той огранённый карнеол. – Вот она – определяющая веха! Если я убираю камень из расклада, линии приобретают ясность и чёткость. И в них, в этих линиях, уже нет для тебя никакой манящей тайны. Оставив его где-либо, продав или подарив, ты фактически сразу же вернёшься к знакомой и привычной тебе жизни...
– Даже так? – удивлённо переспросила Бенита.
– Даже так! – возбуждённо подтвердила провидица. – И знаешь, какая вероятность? Стопроцентная! А вот с камнем всё моё провидение летит… уточнить, куда?
– Не надо! – невольно улыбнувшись, мгновенно среагировала хозяйка питомника. Марица, всегда сдержанная в чувствах и на словах при посторонних, в общении с близкими нередко позволяла себе излишнюю эмоциональность и даже весьма крепкое словцо. Такая вот особенность характера у огненно-рыжей девушки! – Так что ты посоветуешь?
– Всё зависит от того, остался ли в тебе дух авантюризма, – отозвалась ведунья. – Избавившись от камня, ты обретёшь спокойствие и постоянство. Любимая работа, блестящие перспективы. Никакой опасности в обозримом будущем. Оставив же камень себе, ты окунёшься в тот самый загадочный золотой свет, чем бы он ни был, и… я не знаю даже, будет ли у тебя будущее. – Последняя фраза прозвучала предельно серьёзно. Предостережение, слишком явное, чтобы его игнорировать.
– Ты видишь мою возможную смерть? – напрямик спросила Бенита. Не могла не спросить, слишком важным было для неё это знание.
– Я вижу, что ты можешь получить ответ, и произойдёт это в месте, наполненном золотым светом. Палантир исправен, но он не желает открыть мне большего. Решение за тобой, и… знаешь… – ведунья замялась, но всё-таки заставила себя закончить, – я не рискну влиять на твоё решение!
Бенита кивнула, осторожную позицию подруги она вполне могла понять. Но в её собственной крови всё также бурлила магма, недвусмысленно намекая: с намеченного пути она уже не свернёт. Не откажется от сомнительного талисмана… и перспективы окунуться в тот самый золотой свет, который уже не раз видела во сне.
Естественно, на ночь глядя Марица подругу никуда не отпустила, предложив переночевать в её доме. Бенита, понимая, что путь предстоит ещё очень и очень неблизкий, предложение ведуньи с благодарностью приняла. Только Скайли отправила к своей младшей сестрёнке Ивелен с запиской – иначе в питомнике бы её попросту потеряли. Девушка знала, что Ива сумеет поддержать порядок до её возвращения. Младшенькая по её стопам пошла, и уже практически освоила все премудрости управления хлопотным хозяйством. А крошка-дракончик смотался туда и обратно всего за несколько часов, и даже вздремнуть успел до пробуждения хозяйки.
Выехала Бенита с рассветом, так не терпелось отправиться в дорогу. Понимала, что опасно, предупреждение было получено и рассмотрено, но тот, кто боится всего нового и необычного, никогда нее сумеет ни работать с животными, ни тем более лечить их. Девушка не любила излишний риск, да, но она умела рисковать. И понимала, что без капельки авантюризма (и решительных действий) ей во всей этой истории никак не обойтись!
Свой маршрут Бенита решила начать с Эргама. Ночью она не пожалела излишков маны, чтобы зарядить ею амулет-телепортатор, и теперь вполне могла одним «прыжком» преодолеть немаленькое разделяющее две точки на карте расстояние. Нужно сказать, зарядка телепортационных амулетов – дело непростое, а ещё – затратное по части магических ресурсов, так что занимаются им обычно именно поздним вечером, когда уже точно понимают, что не придётся до утра творить никакую волшбу. Бенита, обладающая весьма скромным резервом маны, больше одного амулета за один подход напитать энергией не могла, и из многих доступных вариантов выбрала для себя именно перемещение на центральную площадь Эргама. Показалось почему-то, что маршрут через пригород Файтвора будет более безопасным – раз уж известно заранее, что её встрече с леди Гвиневрой попытаются помешать. Неприятель будет поджидать её у Переправы Виверна, но она не станет действовать столь предсказуемо.
Всегда есть обходной путь.
Шанкара предостерегающе рыкнула, уверенным прыжком перемахивая с камня на камень. Да, скалистая Вотчина была весьма неподходящим для пешего путешественника местом! Нагромождения дикого камня то и дело преграждали путь, но если магмару пришлось бы выискивать маршруты между хаотично наваленными валунами, то неистовой чёрной хищнице все эти препятствия были нипочём.
– Умница моя! – Бенита одобрительно потрепала питомицу по мощному загривку, вызвав у зверя волну одобрительного урчания. В который уже раз девушка подивилась про себя, как причудливо складываются и переплетаются нити судеб. Шанкара по статусу ей была никак не положена, ведь она не являлась сторонником радикальных методов Вершителей зла, и не собиралась когда-либо ступать на этот скользкий и неверный путь. Но три года назад ей довелось выходить и выкормить котёнка, от которого, похоже, отказалась мать – слишком слабого, и, казалось бы, обречённого. Хозяин от него тоже отказался, подкинув этот крошечный, пищащий от страха комочек чёрного меха под двери питомника. Предъявлять права на гордого и уверенного зверя, в которого этот крохотный комочек в итоге вымахал, никто уже, понятное дело, не мог. Да и не стремился. – Держи правее, вон туда!
Шанкара снова рыкнула, подтверждая полученный приказ, и чуть подкорректировала направление. В этой дикой местности не было ориентиров, табличек с указателями: практически никто из магмаров здесь не жил, и тех, кто всё-таки нашёл в себе достаточно смелости и безрассудства, чтобы поселиться в этом каменистом, крайне негостеприимном краю, можно было пересчитать по пальцам. А у исконных обитателей, кроганов и фицилий, не спросишь…
Если, конечно, ты – не эмпат!
– Т’ьели, а подожди-ка! – и Бенита ловко спрыгнула со спины мгновенно остановившейся шанкары, тут же безо всякой опаски двинувшись вперёд – навстречу россыпи искорок-сознаний множества змей, которые ощутила благодаря своему «шестому чувству». Конечно, они были дикими, но нападения девушка совершенно не опасалась. Животные – не магмары, с ними всегда можно договориться.
Присев на крупный обломок камня, Бенита доверчиво протянула вперёд раскрытую ладонь, предлагая ближайшей рыжевато-коричневой с белым брюшком змейке взобраться по ней для «разговора». Понятное дело, говорить фицилии не умели, у животных совершенно другой порядок общения – с помощью мыслеобразов. Но как раз-таки их девушка за долгие годы отлично наловчилась расшифровывать, и даже транслировать такие же точно образы в ответ тем созданиям, которые устную речь не понимали. Она предполагала, что со змеями будет трудно – рептилии обыкновенно куда менее сообразительны, чем млекопитающие, и совершенно не настроены на контакт с двуногими соседями по материку. Но фицилиям удалось удивить её: искры их сознаний в эмпатическом восприятии горели необычайно ярко, и ответ на посланный девушкой ментальный сигнал пришёл немедленно. Как ни странно, не от той змеи, к которой Бенита обратилась: откуда-то из-за спин сородичей вынырнула некрупная не фоне большинства особь более светлой (не рыжей, а скорее золотистой) окраски, и без колебаний взобралась по руке девушки на её плечо. Посланный змейкой образ словно зажёгся в сознании магмарки огненными буквами: «Спустя столько лет! Наконец-то!»
Бенита не поняла, что имела в виду фицилия, и тут же трансформировала своё удивление в ответном образе. «Ты – проводник, которого мы так долго ждали», немедленно последовал ответ, который мало что для неё прояснил.
Впрочем, в сознании девушки доминировала сейчас вовсе не досада из-за трудностей «перевода», а удивление. Да, именно удивление! Мыслеобразами обыкновенно передавались очень простые вещи, животные не умели оперировать сложными понятиями, и то, что старалась донести до неё сейчас змейка, отличалось от всего, что было ей прежде знакомо. Да, Скайли, который уже не первый год ассистировал ей при лечении пернатых и хвостатых пациентов, формировал очень чёткие мыслеобразы. Но как ожидать того же самого от дикой рептилии, живущей где-то на задворках обжитых магмарами территорий? «Кого нужно провести? И куда?» сосредоточившись, странслировала фицилии Бенита. «Не куда. Откуда». «Хорошо, откуда?» «Я покажу».
Бенита думала, что ей придётся куда-то идти, следуя за хвостатой провожатой, но… того, что произошло дальше, она предсказать никак не могла! Приподняв голову с верхней частью туловища над плечом девушки, фицилия посмотрела на ней умными внимательными глазами, а потом её острые зубы неожиданно впились в кожу магмарки, впрыскивая в текущую по её жилам огненную жидкость яд. От змейки не исходило ощущения угрозы, агрессии, её укус (как это ни поразительно) не был нападением, покушением на жизнь контактёра – хотя жизнь, похоже, стремительно из неё сейчас истекала. Как истолковать свои ощущения? Как понять, что побудило фицилию поступить так с ней, вышедшей на контакт с открытой душой и сердцем? Бенита не знала. Уже проваливаясь в беспамятство, она неожиданно вспомнила предостережение Марицы… и удивительный перелив радужек укусившей её змейки – в её глазах словно искры вспыхивали, очень яркие… золотистые…
А потом всё вокруг заполнил яркий золотой свет.
Это было одновременно и похоже, и не похоже на её раз за разом повторяющийся сон. Будто полёт по спирали, или, скорее, стремительное, но поразительно плавное падение, подчинённое не силе тяжести, а движению по кругу. Бенита чувствовала, что теряет высоту, но её словно поддерживали в воздухе чьи-то исполинские крылья. Зрение, как и во сне, почти ничем не могло помочь – золотистый туман не просматривался дальше нескольких метров, и не было ориентиров, на которые она могла бы опереться.
Под слоем тумана внезапно обозначилась тёмная масса – земля, и девушка, неожиданно ощутив и вес тела, и опору под ногами, припала на колено, стремясь сохранить равновесие. Её ладони коснулись травы, непривычной, червонно-золотой, густой и… очень острой! Ощутив целую серию уколов, Бенита с усилием поймала ускользающий баланс. Не хотелось бы ей начинать знакомство с ожившим сном с обработки кровоточащих порезов!
Все ощущения были дико непривычными: тяжёлый и душный воздух, жаркий, словно в самом разгаре лета, однообразные и тусклые краски (ни единого яркого цветового оттенка в окружении!), и даже сила тяжести, кажется, была в этом странном месте гораздо выше нормальной. У Бениты однозначно не хватило бы силы подпрыгнуть, даже встать всё ещё не получалось.
Это что, галлюцинация, вызванная змеиным ядом? Такая продуманная, такая… реальная?
Прервав её раздумья на середине, действительность словно отключилась – мигнула, полностью скрыв от её глаз картинку. Испугаться девушка не успела – в то самое мгновение, когда откуда-то изнутри начали пробиваться первые ростки паники, зрение к ней вернулось.
Вернулось… изменённым.
Туман никуда не пропал, но Бенита неожиданно обрела способность видеть сквозь его плотную густую пелену – причём ясней и дальше, чем в безоблачный день на Хаире. Багряные отсветы и дымные испарения от лавовых рек сокращали дальность обзора, а вот золотой туман (в обновлённой версии зрения) – нет. Она видела переливающиеся световые завитки, но и то, что находилось за ними, лицезрела вполне отчётливо.
Неровная поверхность, холмистая, покрытая травой с редкими вкраплениями кустарников – вот что окружало её со всех сторон. Именно с плоской верхушки одного из холмов она и осматривала сейчас окружающее пространство. Зацепившись краем глаза за резко отличающуюся от всего увиденного деталь, Бенита стремительно повернула в её направлении голову, вызвав тем самым волну головокружения. Впрочем, представшее глазам зрелище с лихвой компенсировало для неё это маленькое неудобство! На расстоянии в несколько десятков километров природный ландшафт разбавлялся рукотворным – невысокими округлыми строениями, буквально «сросшимися» стенами и образующими подобие гигантского улья. Шустрые антропоморфные фигурки сновали вокруг домов, и хотя деталей с такого расстояния было никак не рассмотреть, Бените показалось, что движутся они как-то странно – иначе, нежели она сама. Стремясь получше разглядеть аборигенов, Бенита встала на ноги, а потом и сделала совершенно неосознанно несколько шагов в их направлении, тут же отметив про себя – её движению уже ничто не мешает. Воздух не стал легче, а сила тяжести – меньше, но она могла дышать и двигаться, не чувствуя никаких неудобств.
А потом картинка вновь померкла – так резко и стремительно, словно кто-то опустил невидимый заслон между девушкой и неведомым ей миром. И сознание, всё это время оставшееся цепким и ясным, тут же отключилось вслед за изображением.
Магма в жилах билась неровными толчками, пульсируя в повреждённом плече болью, но нанесённый фицилией укус больше не вытягивал из неё жизнь – это Бенита осознала, даже не открывая глаз. А потом ощутила и тепло, струящееся, обволакивающее со всех сторон полученную рану. Эта сила не принадлежала ей, не принадлежала никакому живому существу вообще – по ощущениям, на полную мощность трудился над её повреждением могущественный лечебный артефакт. С трудом приподняв веки, чтобы тут же, прошипев сквозь зубы проклятье, вновь зажмуриться, спасая отвыкшие от такого обилия ярких красок глаза, девушка, ориентируясь исключительно по внутренним ощущениям, протянула оставшуюся невредимой левую руку навстречу источнику этой целительской силы. И неожиданно для себя обнаружила прикосновением ладони знакомые кристальные грани! Минерал, вне всякого сомнения, делился своей энергией, хотя это и противоречило всему, что хозяйка питомника знала прежде о карнеоле. Он умел отбирать силу, да, но никто и никогда не упоминал о том, что он способен её также и отдавать!
Глаза вновь открылись – через силу и выступившие слёзы. Быстрый осмотр окружения подтвердил, что ничего за прошедшее с момента её укуса змейкой время в мире измениться не успело. Т’ьели залегла на камне в нескольких метрах от неё, а ещё с каждого более-менее ровного фрагмента земли и скалы в округе сверкали холодным огнём взгляды многочисленных фицилий. Золотистая рептилия, с такой охотой вышедшая на контакт, по-прежнему обвивала плечо, и её настрой всё так же ощущался спокойным и дружелюбным. Неужели всё случившееся действительно было галлюцинацией? Яркой, реалистичной, но не имеющей ничего общего с реальностью?
«Я покажу», вспомнила Бенита мыслеобраз своего чешуйчатого контактёра. Показала, получается? Показала – этот загадочный мир, такой удивительный, такой интригующий? «Объяснишь?» попросила она золотистую змейку. Было немного страшно, не хотелось вновь подставлять своё плечо под острые ядовитые зубы, но…
Не спросишь – не узнаешь! А узнать хотелось, и сильно.
Змейка посмотрела на неё – внимательно, пристально – и неожиданно распалась на клубы ярко-золотого дыма. Одновременно камень, который держала в руках девушка, ощутимо потеплел. Вскрикнув от неожиданности, Бенита выронила карнеол, и он повис в воздухе, словно подвешенный на невидимых нитях. В немой оторопи девушка наблюдала, как струйки дыма тянутся к камню, обвиваются вокруг него диковинным узором, на глазах обретая крепость, блеск и объём. Процесс шёл минуты полторы, и всё это время магмарка заворожённо наблюдала за диковинной метаморфозой. В какой-то момент, повинуясь неведомому, но очень сильному чувству, девушка протянула вперёд ладонь – и полностью сформированный предмет мягко в неё опустился.
Прекрасное украшение, гармоничное и изящное. Всё в нём казалось необыкновенно красивым: не только камень – который, при всей своей опасности, манил и чаровал, притягивал взгляд и удерживал его намертво, но и золотая оправа для него – гибкое змеиное тело, украшенное мелкими алмазами и филигранной насечкой. Фицилия, даже в металлическом исполнении опасная и смертоносная, обвивала кристалл огненного карнеола, свиваясь в кольца; глаза существа, изготовившегося для атаки, горели загадочным рубиново-алым огнём.
Магмары привыкли бояться змей, ассоциируя их с коварством, хитростью и злостью, но Бенита придерживалась совсем другого мнения. Да, змея опасна и беспощадна, но наделять её агрессивностью и тем более подлостью – совершенно излишне! Да, она ядовита, но в небольших количествах яд обладает способностью исцелять. Змея – противоречивое существо, но такое определение можно дать практически любому живому созданию в мире Фэо. В природе не бывает только чёрного или белого, только добра или зла – всегда есть оттенки и полутона, которые нужно уметь различать…
Она умела. У магмаров принято истреблять монстров, а Бенита с этими самими монстрами всю свою жизнь работала, со многими сумев наладить контакт и даже подружиться. Чем её пример – не лучшее доказательство того, что в любом живом создании, каким бы страшным и опасным оно ни казалось с виду, практически всегда есть светлая сторона?
Карнеоловый амулет в ладони источал тепло. И плечо больше не болело – магический предмет полностью исцелил своего владельца. Это одновременно внушало надежду… и пугало. У коварного минерала, обладающего волей, могли быть отличные от её собственных цели.
Что делать? Бросить дело сейчас – уже не вариант, не в её это характере и привычках. Но как докопаться до истины?
Возможно, ответы есть в хранилище знаний, недоступном для подавляющего большинства смертных – в сокровищнице Ивмуар? Да, если где-то в Фэо эта информация и сохранилась, то только там! Но как ей получить право прохода? Обратиться к ценителю древних рукописей, бессмертному Избранному – Барохмунгу? Но что она может дать ему в оплату за доступ к редким знаниям?
Не к Избранному, неожиданно поняла Бенита. К Смотрителям! У неё есть то, чего не найти в охраняемых ими фолиантах – опыт обращения с самыми разнообразными обитающими в Фэо тварями. В том числе она знает подход к расе троллей, потому что воспитала немало детёнышей этих свирепых гигантов, и может поделиться своими знаниями с хранящим покой Ивмуар миниатюрным народцем. У Смотрителей, по слухам, большие проблемы с поселившимися в залах книгохранилища троллями, изначально выбранными на роль беспощадных к незваным гостям охранников. Так неужели они не отблагодарят её услугой за услугу?
Бенита уже вскочила верхом на Т’ьели, вновь собираясь в путь, но неожиданно ослабила поводья, привлечённая любопытным зрелищем. От клубка по-прежнему наблюдающих за каждым её движением фицилий отделилась одна – юркая, проворная, необычной изумрудной окраски, и ловко вскарабкалась по стременам и кожаному седлу шанкары на спину могучей ездовой кошки. Угнездившись на антрацитово-чёрном мехе, змейка приподняла голову и верхнюю часть туловища и внимательно посмотрела на девушку, одновременно передавая ей обнадёживающий мысленный образ: «Помощь. Если понадобится».
Как говорится, комментарии излишни. Ещё один добровольный помощник? А происходящее-то становится всё удивительней и фантастичней!
Кажется, Смотрители вознамерились не пропускать девушку в сокровищницу знаний ни за какие коврижки.
Крохотные существа, похожие на гоблинов (конечно, куда более опрятные, даже нарядные – разумеется, если смотреть только на щегольскую одежду!) обладали столь же скверным и неуступчивым характером, что и их дальние родичи. Бенита до смерти устала спорить, доказывая свою правоту. Она уже всерьёз рассматривала вариант воздействовать на карликов эмпатией – сил и способностей ей хватило бы, чтобы переубедить всю группу, останавливало только одно: нежелание расплачиваться за это воздействие свирепой головной болью.
Помощь подоспела, откуда её не ждали. Отвергнутый вариант в лице Избранного Барохмунга материализовался в помещении в самый разгар спора, и… неожиданно принял её сторону! Он осуждающе посмотрел на своего подопечного – командира группы, и сообщил скучающим голосом, что «умение отличать тех, кто пришёл за знаниями, от тех, кто жаждет лёгкой денежной наживы, у настоящих Смотрителей должно быть в крови. Если его нет, то и почётной должности не будет». Пониженный в статусе карлик угрюмо промолчал в ответ на это обидное обвинение, понимая, что спорить с покровителем – себе дороже. Бенита же облегчённо перевела дух. Силы удалось поберечь, и это здорово – они ей наверняка сегодня ещё понадобятся!
– Проводи нашу гостью в центральный зал, – велел Барохмунг Смотрителю, а потом добавил, обращаясь уже к магмарке: – Это даже интересно: сможешь ли ты отыскать нужные тебе знания?
– Необходимую мне информацию действительно можно найти в вашей библиотеке? – решилась на вопрос Бенита.
Нет, она не обольщалась: Избранный не был на её стороне. Он вообще не поддерживал всецело ни одну из противоборствующих фракций: как и любое наделённое могуществом создание, Барохмунг являлся по сути одиночкой, уважающим только свои собственные интересы. Но с его стороны девушка ощущала лёгкую заинтересованность и даже весьма неожиданную приязнь, и понимала: здесь и сейчас он не откажет ей в таком небольшом деле, как удовлетворённое любопытство.
– О, не сомневайся: Ивмуар скрывает в себе настоящий океан знаний! – добродушно рассмеялся Избранный. – И в нём, безусловно, есть нужное тебе течение!
Бенита от души поблагодарила Барохмунга, и вслед за безропотно снявшимся со своего места Смотрителем проследовала вглубь старинной библиотеки. Книжные стеллажи, встречавшиеся на протяжении всего пути, массивными громадами возвышались со всех сторон, и их высота и грандиозность буквально придавливала её к земле. Знание – великая сила, а множественное знание – сила воистину несокрушимая! Но как же ей ориентироваться в этом царстве старинных книг и свитков? Найти среди всего этого рукописного великолепия сведения о таинственном «золотом» мире – всё равно, что одну-единственную песчинку на бескрайнем берегу Балаурского океана обнаружить!
Словно почувствовав настроение Бениты, шевельнулась на её плече изумрудная змейка. Девушка уже и забыла про неё – так тихо она себя вела до этого. Долгий, немигающий взгляд рептилии вперился в лицо магмарки, буквально настаивая на зрительном контакте, и Бенита тут же сконцентрировалась, настраиваясь на ментальное взаимодействие с фицилией. «Используй амулет», странслировала ей змейка. «Сожми в руке, задай вопрос».
Мыслеобразы слабо передают эмоции: невозможно полноценно совместить картинку, звук и дополняющие их чувства, но в мысленном посыле спутницы Бените почудилось нешуточное, почти лихорадочное волнение. И убийственная настойчивость, удивительная для крохотного, считающегося неразумным существа. Найти ответ для изумрудной фицилии было отчего-то очень важно – важнее, чем для неё самой. Возможно, именно поэтому хозяйка питомника не стала задумываться, насколько всё озвученное змейкой осуществимо: оказавшись спустя пару минут в центральном зале библиотеки, она просто последовала полученной рекомендации.
Никаких визуальных эффектов не последовало: от амулета не протянулась путеводная световая нить, а под ноги, отмечая направление, не легла алая ковровая дорожка. Изменения произошли только в её сознании: неожиданно остро и отчётливо девушка ощутила расстояние до заданной цели. Это чувство, непривычное, неестественное для представителя её расы, сбивало и путало, так что Бените пришлось прикрыть глаза, чтобы без помех вычислить нужный книжный шкаф, а затем и нужную полку.
Чувство не обмануло, и через несколько минут в её ладони легла увесистая книга, лукаво подмигнув интригующим заглавием на обложке: «Сказания о потерянных мирах». Почерк у летописца витиеватый, читать не так уж просто. Но главное – ей знаком язык!
Перетащив найденное сокровище к одному из столов, Бенита с головой погрузилась в чтение.
Элесс’шалл действительно был «потерянным» миром. Когда-то он составлял единое целое с Фэо, но уже на протяжении многих лет связь с ним была утрачена. Причины этого невесёлого события назывались самые разные, большей частью совершенно невероятные, но основными летописец считал две версии. По одной из них, стационарный портал, объединяющий миры, зацепило потоком хаосной магии, и эта деструктивная сила сперва исказила хрупкий нематериальный «коридор», а потом и полностью разрушила его. По другой, портал в мир Фэо самолично разрушил Роххасса, дракон-покровитель нагов, основной расы Элесс’шалла. Бенита удивилась бы такой трактовке событий, она даже не предположила бы, что столь мудрое создание, как дракон, способен выбрать для своих подопечных путь затворничества, но существовал один очень важный нюанс, который заставил девушку допустить такую вероятность. Расы людей и магмаров не были более сильными и развитыми, чем наги, но у них в магме (или в крови) таилась страсть к войне и разрушениям, в то время как змеелюди всегда оставались исключительно миролюбивыми существами. Агрессия у них, конечно, была вовсе не на нулевой отметке, случались споры и даже крупные ссоры, но никогда эти конфликтные ситуации не доходили до смертоубийства. Разительный контраст с её собственными сородичами или огрийцами! Бенита с волнением вчиталась в описание причины подобного миролюбия, и глаза её, выхватив в тексте нужную строчку, тут же расширились от радостного предвкушения. И пусть это всего лишь легенда, всего лишь страница из старинной книги, но девушка неожиданно остро ощутила пряное ощущение сопричастности описанным в ней героям.
Жители Элесс’шалла обладали эмпатией – развитой и очень сильной. Конечно, такого рода нематериальную силу трудно оценить, не видя носителя, но это и не было ей нужно – Бенита, сама являясь обладателем подобной силы, поняла всё без дополнительных разъяснений. Наверное, даже закрой она книгу, не прочитай комментарий летописца, всё равно с лёгкостью объяснила бы отсутствие агрессии у нагов, исходя из собственного опыта.
Это ведь так очевидно!
Чувствуя и даже перенимая чужие ощущения, невозможно полноценно конфликтовать. Это просто безумие – ударить кого-либо и тем более убить, ведь любой удар эмпат наносит самому себе. И от этого нельзя полностью «закрыться», ведь любое достаточно мощное ощущение «ломает» поставленный ментальный щит. Наги просто физически не способны желать другим созданиям зла!
И всё-таки сама Бенита предполагала, что намеренного обрыва связи с Элесс’шаллом не было. Закрыться, отказаться от контактов с другими разумными расами, а заодно и от чужих технологий – однозначно не выход с точки зрения дракона-покровителя. Она приспособилась к жизни в мире непрекращающихся войн, сумела сохранить ясное сознание и рассудок, а значит, и другим эмпатам это вполне по силам! Но если эта проблема преодолима, значит, блокировать портал нет никакой необходимости. Летописец мог не понимать этого, зато понимает она!
Выходит, обрыв всё-таки стихийный. Миры должны были продолжать соседствовать, а представители разных рас – обмениваться опытом.
О самом Элесс’шалле было известно не так много. Атмосфера «золотого мира», как девушка уже убедилась на личном опыте, плохо подходила для комфортного пребывания в нём магмара, и для посещения явно нужна была дополнительная подготовка, как перед погружением в подводный мир Флаунгарда. Поэтому мало кто посещал его, когда это было возможно, мало кто мог рассказать что-либо о быте и обычаях змеелюдей.
Бенита быстро пробегала глазами по строчкам, «выцепляя» из текста отдельные детали. Наги в Элесс’шалле – единственная разумная раса, но за территории с ними конкурируют несколько видов крупных наземных хищников. Хотя большая часть фауны – водные животные и рыбы, а летающих существ и вовсе нет. Немудрено, с такой-то силой тяжести! Змеелюди не строят крупных городов – опять же, наверняка из-за эмпатии, трудно вынести одновременное присутствие в непосредственной близости сотен и тысяч существ. Они селятся семьями или небольшими командами единомышленников, строя на весь коллектив один объединённый жилой комплекс. Да, в своём видении она наблюдала один такой «улей» – сооружение, на её взгляд, утопическое, но ведь каждому своё. Семьи создаются на всю жизнь… да, логично с учётом всех особенностей расы. На страницах книги в красках был описан красивый ритуал «обмена пониманием» – ментальная методика на грани эмпатии и магии, позволяющая лучше понимать чувства друг друга и избегать таким образом ссор, и Бенита невольно улыбнулась, представляя себе эту картину. Невозможно держать в ладони живое пламя, олицетворяющее душу избранника, и не проникнуться к нему глубоким уважением и сопереживанием!
Да, даже на поверхностный взгляд – удивительный мир, и ещё более удивительная раса, очень ей симпатичная.
Интересно, а можно ли восстановить портал, ведущий к «золотым землям»?
И почему у неё такое ощущение, что кое-кто настойчиво её к этому подталкивает?
Отвлёкшись от книги, девушка сосредоточила внимание на миниатюрной изумрудной попутчице, предельно чётко формулируя вопрос: «Ты хочешь, чтобы портал был восстановлен?»
Конечно, она ждала ответной реакции фицилии, но змейка среагировала на её реплику даже стремительнее, чем это обычно происходит в прямом диалоге. Мгновенно встретившись с девушкой глазами и приняв таким образом запрос на ментальное взаимодействие, рептилия «странслировала» ей: «Мы все хотим».
Очевидно, под термином «все» она подразумевала своих сородичей-фицилий? Бенита не смогла удержаться от уточняющего вопроса.
Змейка зашипела, но это было вовсе не выражением недовольства: ей просто с трудом давалась передача чётких мыслеобразов, а ответ, похоже, требовался достаточно длинный. «Погоди. Могу ли я поговорить с кем-то, кому проще будет со мной общаться?» «Можешь. Канал открою», сообщила фицилия. И задумчиво добавила: «активируй амулет. Нужно нейтрализовать яд».
Что ж, работа с карнеоловым талисманом становилась для Бениты привычной. Ни мгновения не колеблясь, девушка извлекла его и крепко сжала в ладони. Перспектива повторного знакомства с острыми змеиными зубами тоже не страшила и не удивляла. Вот что делает с магмарами любопытство! «Устанавливай связующий канал», предложила она собеседнице. И прикрыла глаза в ожидании укуса.
Падение в золотой туман, бьющий в лицо горячий ветер, стремительный полёт по крутой спирали – все эти ощущения захватили её ничуть не меньше, чем в самый первый раз. К подобному невозможно привыкнуть, и даже если ты давно не ребёнок, в такие моменты невольно переносишься в детство, переживая всё происходящие необычайно ярко и живо. Уже не пугала ни тяжёлая, душная атмосфера, ни придавившая к земле гравитация. Все эти атрибуты были неизменной частью единого целого. Они даже не мешали ей. Приноравливаясь к обновлённым ощущениям, Бенита поднялась на ноги, попутно обращая лицо в направлении колыхания туманной завесы.
Навстречу обещанному изумрудной фицилией собеседнику.
Туман словно раздвинулся в стороны, пропуская вперёд тёмный силуэт невиданного девушкой прежде, но уже знакомого ей по описанию в книге существа. У него было лицо, похожее на её собственное – или, скорее, человеческое, потому что на нём не выделялись, как у любого обитателя Хаира, огненные ленты вен. Длинные густые волосы густого пшеничного оттенка, частично заплетённые в тонкие косички, частично – свободно струящиеся по плечам, могли бы вызвать зависть у любой столичной модницы. На ладонях, тоже привычных, с пятью тонкими, «музыкальными» пальцами, девушка заметила ногти, длинные и ухоженные. Да, руки тоже, пожалуй, могли бы принадлежать магмару или человеку…
На этом сходство заканчивалось.
Начинались различия.
Кожа существа – когда Бенита сумела рассмотреть её с близкого расстояния – оказалась покрыта аккуратными мелкими чешуйками. Почти незаметные на лице, ладонях и запястьях, на плечах и торсе они были более крупными и явными, отличаясь цветами и оттенками и складываясь в причудливые узоры. Гибкое тело плавно и гармонично перетекало в сильный, мускулистый хвост, которым пришелец умело пользовался при движении, быстро-быстро скользя по траве, словно исполинский змей. На змею он и был похож в гораздо большей мере, чем на магмара. Уши разительно отличались от её собственных – небольшие, но странно вытянутой формы, а глаза откровенно пугали – ярко-золотые, светящиеся, лишённые зрачков. На змеечеловеке было совсем немного одежды – её заменяли яркие цветные чешуйки, хотя поверх них и крепилось несколько отрезов ткани песочного, золотого, алого и бордового оттенков. А ещё – многочисленные украшения. В ушах поблёскивали крупные алые бусины серёжек, ожерелья из крупных перламутрово-белых бусин обвивали в несколько рядов его шею, а витые золотые цепочки струились по тонким запястьям.
Украшения подсказали Бените, что перед ней создание женского рода – нагайна, и наверняка очень красивая по меркам своей расы. Впрочем, даже для неё, магмарки, внешний образ девушки-змеи казался привлекательным и интригующим. Исконная обитательница Элесс’шалла действительно была красивой, отличаясь какой-то особенной – экзотической, дикой, первобытной – красотой. Нечто похожее хозяйка питомника испытывала, разглядывая свою прекрасную чёрную шанкару, но в нынешней ситуации существовал один очень важный нюанс – в данный момент Бенита смотрела не на хищного зверя, а на такого же, как она сама, представителя разумной расы. «Значит, ты всё-таки заинтересовалась – настолько, чтобы решиться на повторное соприкосновение…»
Это не было вопросом – нагайна констатировала известный ей факт. Бениту весьма порадовал переданный собеседницей концентрированный, чёткий мыслеобраз – гораздо полнее и ярче тех, что формировали фицилии.
Но почему девушка-змея не использует устную речь? «Я не знаю ваш язык. Пока ещё не знаю. Миры разъединились много лет назад – до моего рождения, и не было никакой гарантии, что связь восстановится…»
Ментальный контакт был настолько полным, что позволял без слов понимать общее направление мыслей. Не телепатия в прямом смысле слова, но что-то максимально к ней близкое. «Кто-то очень постарался, чтобы это произошло , ответила Бенита. «Мне кажется, что с того момента, как я нашла камень, всё вокруг подталкивает и направляет меня…» «Практически так и есть. Тебя направляет и ведёт амулет». Нагайна тихо рассмеялась, увидев удивление на лице собеседницы. «Об этом ты не успела прочитать? Огненный карнеол – живой минерал родом из моего мира…» «Живой?» Девушка и до этого знала, что у камня есть своя собственная воля, но никогда не смотрела на ситуацию в таком ракурсе. «Да, это удивительная форма жизни», подтвердила собеседница. «Карнеол – материя-симбионт. Думаю, ты уже убедилась, как много он умеет? Не только лечить или подпитывать энергией…» «Но связь с ним опасна! Безумная ярость, отъём жизненной силы…» «Нет, для тебя никакой опасности нет». Нагайна вновь не удержалась от улыбки при виде её удивления. «Для полноценного взаимодействия с карнеолом нужна эмпатия и отсутствие желания подчинить его своей воле. Он с удовольствием помогает другу, но никогда – диктатору и тирану». «Ваш мир – просто удивительный», поражённо констатировала девушка. До неё только сейчас постепенно доходила мысль о грандиозности сделанного открытия. Она ведь только поверхностно копнула, а что скрывается там, внутри? Впрочем, термином «удивительный» можно, вероятно, наградить любой из известных миров. Совершить все открытия, вызнать все тайны мира никому не под силу – а значит, он будет продолжать удивлять, и даже шокировать исследователей! «Ты видела лишь крохотную часть мира». Нагайна широким жестом обвела холмистую местность вокруг. «Ты переносишься именно в это место, потому что здесь связь Фэо и Элесс’шалла особенно тонка. Здесь располагался уничтоженный портал».
Всё-таки уничтоженный! Девушка отметила про себя эту деталь, собеседнице же адресовав совсем другие слова: «Вы хотите, чтобы он был восстановлен? Фицилия, которая помогла состояться нашей встрече, сообщила мне об этом». «Она говорила за всех нас», спокойно подтвердила нагайна. «За вас?» Бенита всё-таки не удержалась от вопроса, хотя и понимала, как нетактично он звучит. «Мы не живём вне своего мира. Наша сила, сама наша жизнь неразрывно с ним связаны. Когда произошла та давняя катастрофа, несколько представителей моей расы остались в Фэо. У них был выбор – погибнуть или приспособиться. Они выбрали второй вариант, пожертвовав очень многим…»
Неприятная жертва, подарившая миру Фэо новый вид хищных монстров. Конечно, современные фицилии – это, скорее всего, не наги, а потомки невольных переселенцев; просто животные, пусть хитрые и умные. Бывшие же наги должны быть особенно крупными и сильными, и Бените даже приходилось слышать истории о таких змеях. Выходит, это не просто байки? «Я могла бы восстановить портал?» спросила девушка, неожиданно чётко осознав: она действительно этого хочет. Возможно, из-за духа исследователя, всегда жившего в ней, или желания оказаться среди тех, кто воспринимает мир так же, как она сама – через чувства и эмоции. Бенита даже не хотела анализировать сейчас собственные явные или скрытые мотивы. Возможно, это полнейшая авантюра, и после она пожалеет о своём решении, но сейчас была в своих намерениях полностью уверена. «Ты – проводник, ты – можешь», сообщила нагайна. «Что значит – проводник?»
Этот вопрос тоже следовало уточнить. Её уже называли этим словом, но что оно означает для змеелюдей? «Портал был уничтожен силами, принадлежащими вашему миру. Это накладывает ограничения. Мы не можем восстановить его – только вы. Для совершения пробоя нужен особый ритуал и единовременный выплеск большого количества энергии. Его может обеспечить огненный карнеол. Но с карнеоловым амулетом мало кто может работать. Ты – можешь, а значит – сумеешь выступить проводником энергии…» «Что случится со мной, если я выступлю в роли такого проводника?»
Бенита не могла не спросить об этом. Предсказание Марицы было расплывчатым, оно могло означать что угодно – в том числе и её смерть. «А ты откажешься, если узнаешь, что погибнешь во время ритуала?» с интересом спросила нагайна.
Она всё так же улавливала мысли собеседницы, а вот магмарка слышала только то, что женщина-змея хотела ей сообщить. Интересно, нагайна – более сильный эмпат, или просто более умелый? «Ты сильный эмпат, и тоже так со временем сумеешь», немедленно последовал одобрительный комментарий. «Так что ты ответишь?»
Девушка замерла, вдумчиво взвешивая и перебирая свои мысли и чувства. Боится ли она погибнуть? Да, пожалуй, это так. Решится ли она на такое действие – если ценой установки устойчивой связи между мирами действительно станет её жизнь? На этот вопрос она не готова была ответить сходу. Всё зависело от того, что будет стоять на кону. Нет, она – вовсе не альтруист, ратующий за чужое благополучие в ущерб своему собственному. Другое дело, если её смерть может спасти мир от какого-то глобального катаклизма…
Ответ получился бы слишком сумбурным, поэтому девушка не стала отвечать словами. Она просто посмотрела в пугающие золотые глаза собеседницы – и полностью сняла эмпатические «щиты», позволяя нагайне без помех «читать» свои чувства. «Я рада, что ты не бравируешь». Девушка-змея странно фыркнула, выпустив из ноздрей две струйки пара. Неожиданный жест, не описанный в книгах и никогда прежде Бенитой не виденный. Впрочем, в её ментальном фоне, подтверждая слова, сквозило явное одобрение. «Нет, ритуал не повредит твоему здоровью. Посуди сама: от тебя потребуется не отдать свою жизненную силу, а лишь пропустить через себя накопленную амулетом, направить её в нужное русло. Но один побочный эффект от ритуала всё-таки будет: настроившись на энергию нашего мира, ты свяжешь с ним свою жизнь, и должна будешь периодически возвращаться…»
Это была мизерная цена за возможность приобщиться к новым знаниям, шагнуть в заманчивый золотой свет. Бенита больше не колебалась: «Я хочу восстановить портал. И я согласна выступить проводником силы. Вот только сомневаюсь, что подобные знания есть в исторических хрониках…» «В «Сказаниях о потерянных мирах» их точно нет», весело подтвердила нагайна. «Знаешь, я могла бы подсказать тебе, в каких книгах искать описание ритуала, но гораздо быстрее и проще будет узнать его от меня».
Бенита с новым интересом посмотрела на свою собеседницу. Кто-нибудь другой на её месте давно бы уже усомнился – если не в реальности происходящего, то в искренности нагайны, но у девушки под ногами находилась твёрдая и нерушимая почва: эмпатия уверяла её, что новая знакомая не лжёт, а ещё совершенно точно не замышляет ничего дурного. Да, в восстановлении портала она была явно заинтересована, потому и помогала столь охотно, но хозяйка питомника полагала, что интерес у обоих миров в этом деле обоюдный. «Да, это так. Нам есть чему поучиться друг у друга», согласилась девушка-змея. «Ты снова читаешь мои мысли», обескуражено признала Бенита. «Только потому, что ты не скрываешь их, а я настроена на твою «волну».
Вот она – обратная сторона эмпатии! У обладателей этой способности вряд ли могут быть друг от друга секреты. Не мысли, так эмоции подскажут! Ей – сильнейшему эмпату на Хаире – с такой проблемой сталкиваться никогда ещё не приходилось, просто не было конкурентов. А вот в Элесс’шалле её способности обычны, там она – не уникальный специалист, а одна из многих.
А потом новый вопрос зародился в её сознании, мгновенно сформировавшись в мыслеобраз: «Скажи, а откуда ты знаешь нужный ритуал?
Её слова нагайну не удивили и не смутили – она явно ждала этих слов от своей собеседницы. «Кто-то должен был передать знания проводнику. И кто, если не я?» Хвостатая девушка задорно улыбнулась. «Прости, я забыла, как принято у вас, магмаров. Мне нужно было сперва представиться, чтобы ты сразу понимала, с кем имеешь дело. В Элесс’шалле несколько племён нагов, и я матриарх одного из них – того самого, на землях которого располагался ранее портал. Меня зовут Сар-Исса. Совет наделил меня правом говорить от лица своего народа. И подготовил, как наиболее очевидного контактёра». «А моё имя – Бенита», представилась девушка. «Но, боюсь, меня правом слова от лица всех магмаров никто не наделял…» «Это неважно. Для меня – неважно. Короли, правители – никто из них не справится, а у тебя всё получится. Ну как, ты готова слушать и запоминать?»
На этот раз возвращение в своё тело и сознание прошло гораздо легче: зажатый в ладони амулет уже успел нейтрализовать яд в её организме, и девушка резко выпрямилась в кресле, не почувствовав даже головокружения. И ведь яд фицилии весьма токсичен, а в больших дозировках – смертелен!
Мистика какая-то! В её устоявшейся, размеренной жизни!
Впрочем, последние два дня её жизни не назвал бы спокойными и размеренными даже витающий в облаках мечтатель, пропустивший большую часть произошедшего.
С какой-то весёлой бесшабашностью Бенита подскочила на ноги, уже готовая бежать, а точнее – лететь на всех парусах к намеченной цели. В магме, текущей по жилам, гулял бешеный адреналин. Но для начала она развернулась к поджидающей её змейке и протянула изумрудной рептилии призывно раскрытую ладонь:
– Давай, взбирайся на плечо! Нам с тобой предстоит интересное дело!
Да, в намечающемся мероприятии не обойтись было без такого помощника, и фицилия наверняка об этом заранее знала, потому и вызвалась добровольным попутчиком. Но как же хорошо, что нет нужды возвращаться теперь в скалистую Вотчину!
Сейчас её путь лежал к Порубежью – именно там располагался когда-то ведущий в Элесс’шалл портал. Конечно, история давно уже успела пойти совсем по иному маршруту, но для того, чтобы вернуть её в прежнее течение, годился в данном случае лишь самый простой и очевидный путь. Ни в одном другом уголке Фэо ткань реальности не оказалась бы настолько тонкой, чтобы прорваться от проведённого одним-единственным участником ритуала.
Заполнить пересохшее русло реки воде гораздо проще, чем пробить для себя новое. То же самое правило актуально и для совсем иной, нематериальной стихии – магии.
Когда Бенита добралась до нужного места, была уже глубокая ночь – густая, почти непроглядная. Да, на Порубежье жили и магмары, и дикие племена эльдивов и крофдоров, но всё-таки не повсеместно, и указанная Сар-Иссой точка располагалась на порядочном удалении от любых рукотворных строений, любых источников света.
Расставляя зажжённые свечи, отмечая их расположением контуры будущего портала, девушка неожиданно подумала, что эта ночь идеально подходит для ворожбы, и её подруга-ведунья наверняка застыла сейчас перед таинственно мерцающим палантиром. Что хрустальный шар сообщит сегодня Марице? Её, Бениты, выбор основательно перетасовал линии вероятного будущего, погасив или сместив многие из них и добавив новых. Скоро эта магическая буря уляжется, видения обретут чёткость, но в ближайшие часы или минуты, до открытия портала, будущее размыто и нестабильно.
Как же, поди, ругается девушка с огненно-рыжими волосами, отчаянно пытаясь добиться от палантира хоть какой-нибудь конкретики!
Бенита улыбнулась своим хулиганским мыслям и решительно шагнула в очерченный пламенем свечей круг. Таких кругов она, в соответствии с полученной инструкцией, организовала два: один из них отмечал расположение будущего портала, второй – пространство для действий ритуалиста. Оба круга смотрелись с высоты, словно гигантский знак бесконечности – Бенита знала об этом наверняка, верный Скайли поделился поразившим его до глубины души образом. И трудно было не согласиться, что образ этот воистину достоин запечатления: два пламенных контура в темноте беспросветной ночи – загадочное, пугающее, необыкновенно привлекательное зрелище!
Карнеоловый амулет, который она открыто носила теперь на груди, мерцал и искрился, отражая колеблющееся пламя свечей. Причем далеко не весь испускаемый им свет был отражённым – чарующие переливы в глубине красного камня наглядно показывали, что магической силой он забит под завязку. На протяжении всего пути к Порубежью девушка делилась с карнеолом энергией, увеличивая шансы на успешный пробой, и добилась того, что украшение перестало аккумулировать в себе силу, напиталось ею полностью.
Да, в этом ритуале своя собственная магия ей не понадобится – только та, что накоплена огненным карнеолом. Её задача – задать для собранной камнем силы направление.
Ритуал был необычным, ведь для его проведения не требовались ни травы, ни алхимические реагенты, ни принесение кровавых жертв. Забытый, описанный лишь в паре старинных книг, вряд ли возможный к случайному повторению – ведь само слово «ритуал» вызывает вполне определённые ассоциации, далёкие от текущей реальности.
Готовящийся ритуал был… прекрасным.
Танец – это всегда прикосновение к прекрасному.
Никогда прежде Бенита не танцевала, хотя тело не изучало, а словно бы вспоминало давно забытые движения. Девушка могла предположить даже, с чем это связано: как и любого жителя Хаира, её учили сражаться, а многие жесты боя и танца похожи. Различаются только цели: первому предопределено разрушение, второму же – созидание.
Амулет на её груди полыхал неземным огнистым светом, пылали щёки, горели яростным азартом глаза. Сквозили в каждом движении плавность и грация, свойственные только хищникам. Её кожа источала сияние – золотое, как глаза Сар-Иссы, а вокруг тела постепенно вырисовывалась дрожащая в пространстве световая сфера. Вместе с девушкой в круге двигался ещё один силуэт – изумрудно-зелёная фицилия, маленькая, стремительная и грациозная, дополняя полотно танца яркими зелёными штрихами. Их общее движение концентрировало, собирало в окружающем пространстве неуловимые магические эманации, а карнеоловый амулет направлял энергию, замешанную на магии, в нужное русло. Бенита кружилась, скользила, парила в этих невидимых, невесомых потоках, ощущая, что именно ради этого короткого, яркого мига она и жила все эти годы. Ощущения не были однозначными, разбуженные силы одновременно пугали её и вдохновляли, но все чувства были такими острыми, такими настоящими, такими… живыми, что девушка не променяла бы их ни на что иное!
Повинуясь необъяснимому, очень настойчивому внутреннему ощущению, Бенита крутанулась вокруг своей оси, разворачиваясь лицом к местоположению будущего портала – и тут же, словно отвечая на её движение (а возможно, действительно отвечая?) полыхнул ослепительной вспышкой амулет, разом высвобождая в пространство всю накопленную энергию. Веки тут же сомкнулись, но даже через частокол ресниц Бенита различила тёмный силуэт – свою собственную тень, вычерченную этим ярким, яростным сиянием. И она замерла, лишь ладони взметнулись к лицу, прикрывая глаза механическим защитным жестом.
Заставить себя оглядеться ей удалось с огромным трудом. Всё-таки моторную память не обманешь, а её тело помнило яростную вспышку, вполне способную ослепить. Но видеть окружение девушке было необходимо – хотя бы для того, чтобы, первой из жителей Хаира, заметить выходящих из мерцающей пелены портала гостей.
Бенита уже выхватила взглядом знакомый силуэт Сар-Иссы, королевы-змеи, скользнувший сквозь пространство на земли благодатного Фэо в окружении нескольких нагов, и даже поспешила змеелюдям навстречу, когда какая-то неправильность в собственных действиях заставила её остановиться. Взгляд поспешно метнулся вниз…
Чтобы неожиданно зацепиться за мощный, покрытый глянцевыми изумрудно-зелёными чешуйками хвост, скользящий по траве плавными волновыми гребками. Бенита даже с движения сбилась, осознав в полной мере произошедшее. Уж кем-кем, а нагайной она стать не планировала! Что это – побочный эффект от ритуала? А может быть, так покровитель нагов, золотой дракон Роххасса, понимает благословение?
За её спиной уже собиралась толпа. Магмары бежали на мягкий портальный свет, переговаривались, даже ругались шёпотом, не решаясь подойти поближе. Все они уже осознали, что столкнулись с чем-то мистическим, неизведанным, и боялись сделать первый шаг навстречу переменам.
Значит, первый шаг будет всё-таки за ней. Ведь фактически именно она – причина и следствие всех этих свалившихся на мир Фэо перемен.
И, отринув все сомнения, прогнав прочь страх, Бенита вновь заскользила вперёд, готовясь приветствовать делегацию из Элесс’шалла…
Путь к Свету ведёт сквозь Тьму. Пойдём! Я покажу...
Воришка тихий, незаметный,
Скользил по улицам, как тень.
Он был умелый, ловкий, меткий,
И знал, что ждет его тот день.
В ночи, под светом лунным,
Он крал не золото, не медь,
А пробрался к ведьме в дом.
Стащил предмет он редкий,
Волшебная лампа прямо на виду была.
Чигрик знал, что в мире нет ценнее власти,
И пожелал предмет он дивный,
Что наделит его властью.
И получил он ключ от Дартронга.
Теперь руководит и там и сям,
Но в глубине души он знал,
Что власть, добытая обманом,
Не принесет ему добра.
Но ведьма обо всём о том прознала,
И в ярости в жабу прокляла,
Скакал он долго по ФЭО,
Изнеможенный, слабый,
Без сил у статуи прилег,
Просил он помощи и день, и ночь,
Сжалившись над ним,
Вернула облик человека,
С тех пор живет он на поляне,
И больше к ведьме ни ногой.
Маленькой елочке холодно зимой унесли елку мы к себе домой,много игрушек на елке дорогих половину краденых только три своих
Туманное утро обещало жителям округа Виригия очень неудачный день. Но, давайте обо всем по порядку.
Все началось накануне с небольшой праздничной вечеринки. Она была устроена в честь прибытия в округ купцов с разными заморскими товарами. На такое мероприятие собрались практически все жители, кроме мудреца Панеоника, который так закопался в ворохах бумаг, что совсем забыл о том, что ему присылали приглашение. И, конечно же, не обошли вечеринку стороной ведьма Гредея и ворожея Блодияра. Было много прекрасной музыки, сам округ был похож на огромное разноцветное облако, потому что его украшали тысячи надувных шариков. На празднике царило веселье, но все изменилось в один миг.
Блодияра, увидев на вечеринке свою давнюю конкурентку по делам магическим, решила, что такой веселый праздник - это отличный повод для примирения, там более, что они и не были такими уж конкурентками. Скорее, они стали ими благодаря слухам и пересудам жителей.
- Уважаемая Гредея, - обратилось к ведьме ворожея, - Я хочу, в знак восхищения Вашим опытом, угостить Вас коктейлем, который я сама лично приготовила из самых ароматных цветов.
- Мне не нужно Ваше уважение – буркнула в ответ Гредея и продолжила – Я принимаю подарки только от равных себе в делах колдовских, а от всяких ворожей, даже стакан чая не приму.
Блодияре бы промолчать, но, веселое праздничное настроение и, вызванный им нешуточный задор, не оставил шансов этим двум дамам на «просто разойтись».
- А Вы действительно считаете, что мои магические силы не чета Вашим? – спросила, стиснув зубы Блодияра.
- Конечно, в этом все уверены, кроме Вас, впрочем – усмехнулась Гредея.
- Ах так! А не соизволите ли Вы завтра устроить со мной магическую дуэль, чтобы раз и навсегда решить, кто же обладает большей силой! – на повышенной интонации спросила ворожея.
- Запросто – проворчала ведьма, - Завтра в 12-00 в округе я буду Вас ждать, конечно, если Вы не испугаетесь!
Этот диалог шокировал всех окружающих, которые потихонечку стали расходиться, стараясь скрыться с вечеринки незамеченными. Магическая дуэль не предвещала ничего хорошего.
И вот настал день дуэли. Купцы, боясь всяких мистических штучек, быстро собрали свои товары и отплыли к другим берегам. Все жители закупорили свои дома, они просто боялись того, что могло произойти на дуэли. А там могло быть что угодно, ведь от магии ничего хорошего никто не ждал.
В 12-00 округ Виригия будто бы вымер. Не было видно ни одного живого существа, даже птицы и зверушки попрятались так, что стояла «гробовая» тишина. Ветер и тот стих, ожидая дальнейших событий.
Обе дуэлянтки появились одновременно и, как будто бы, ниоткуда. Обе были в серых одеяниях. Но самым необычным было то, что они не стояли на земле, а как бы парили над ней.
- С чего начнем? – спросила Гредея – Надеюсь, не с приготовления любовных напитков?
- Предлагайте задание, я готова на любое – ответила ворожея.
- Выбирайте оружие, - усмехнулась ведьма, в руках которой сверкнул меч, который затем плавно перетек в молот.
- Мое оружие – моя магическая сила, - ответила Блодияра, продемонстрировав переливающийся всеми цветами радуги магический шар.
- Да я шучу, - усмехнулась ведьма, - Предлагаю создать существ невиданных, наделить их силой богатырской, м пустить в бой, чтобы окончательно убедиться в том, кто из нас способнее и сильнее.
Если честно, Блодияре такая идея была не по душе. Она была миролюбива и всегда старалась созидать, а не разрушать, но, дуэль уже начата, отступить значит проиграть, а такой поворот событий ее не устраивал.
- Я принимаю Ваш вызов.
Все, что происходило в ближайшие четыре часа, было похоже на ураган, извержение вулкана и потоп одновременно. Огонь, искры, сильный жар, потоки воды, звездопад повергали жителей в ужас, они боялись даже перемещаться в своих закрытых домах. Через четыре часа все стихло, но это было лишь минутная передышка.
Два невиданных зверя, нет, даже монстра предстали перед глазами ведьмы и ворожеи. Но, удивительное было то, что эти два монстра были похожи друг на друга как две капли воды. Две огромные глыбы, извергающие то пламя, то потоки воды были готовы к финальном бою.
- Они погубят наш мир! – одновременно вскрикнули Блодияра и Гредея – Это безумие надо остановить!
Переглянувшись, и не говоря больше ни слова, каждая нарисовала в воздухе какой то магический знак, по которому созданные чудовища просто рассыпались на мелкие осколки, растаявших на глазах.
- Мы затеяли глупость – проворчала ведьма.
- У каждой из нас свой путь – ответила ей ворожея.
- Вот и хорошо, прощай – сказала Гредея и просто исчезла, как будто ее и не было.
Вот такая приключилась история. Говорят, что еще целые сутки жители не выходил из своих домов, а над округом не пролетела ни одна птица. И только солнце, как ни в чем не бывало, показалось сразу же после магической дуэли. Но с этого дня никто и никогда не осмеливался сравнивать Блодияру с Гредеей, даже в мыслях.
Был обычный осенний вечер. Моросил дождь и мелькала молния. В момент очередного извержения громовых сводов, мир ФЭО осветила неимоверная вспышка. По две стороны арены подземных рыцарей появились два представителя разных рас. С магмарской стороны, со всеми известного Чионьского поселения показать свою истинную мощь и продемонстрировать навыки и таланты, приобретенные за годы усердных тренировок, пришел рыцарь Кабур. Со стороны людской расы прямиком из Ратного стана заявился достопочтенный и уважаемый всеми рыцарь Берц. «Сошлись два рыцаря великих,
Они уж явно не безлики,
Их знает каждый обитатель
Кто не старатель, а каратель».
После нескольких переглядов, между соперниками на арене, настала мертвая тишина и даже погода «замолчала» на одно мгновенье. Мгновение длилось не долго…
За секунду рыцарь Берц уже был готов к сражению, на его лице царило спокойствие, а из уст прозвучала одна лишь фраза: -Ну что ж, начнем? В тот же момент рыцарь Кобур, не проронив ни слова, вытащил свой топор и изготовился к битве. «Всё просто, молча началось…
Те двое были уж готовы.
Какой же будет тут исход?
Какие будут тут итоги?».
Оружия двух великих воителей схлестнулись в жаркой битве. Звук бьющейся стали стал слышен у ворот О’Дельвайса и Дартронга. Жители понимали: – Началось великое сражение двух «легенд». Удар за ударом воины пытались хоть как-то сбить друг друга с ног, но попытки были тщетны. Оба стояли до последнего, никто сдаваться не хотел.
Вечер - сменился ночью, луна уже показала свои отблески, погода успокоилась, но бой никак не заканчивался, на арене царил накал — это была настоящая битва «титанов». Удар за ударом, манёвр за манёвром, оба пытались, хоть на мгновенье приблизиться к победе, свергнуть своего противника и это наконец произошло…. В один момент рыцарь Кобур всё же дал осечку, оступился и это была непростительная ошибка для него. «Бились бойцы, не на жизнь, а на смерть.
Сдаваться из них никто не хотел,
Но только ошибку один совершил
И тут же второй игру завершил».
Массивный «молот гнева» размозжил череп «чемпиона» и в секунду, сердце великого воителя прекратило биться. Прекратило биться навсегда… Рыцарь Берц довольно смотрел на результат своей «работы», снимал очередной добытый в честном бою скальп со своего заклятого врага. «Он смертью храбрых пал в бою,
Отпеть его придут толпою,
В сердцах людей, он просто труп,
В сердцах магмар, он был героем».
Утро рыцаря-кристальера начинается не с кофе. Ферци на сей раз предпочла бы кружку огуречного рассола. Проснувшись с тяжёлой головой после вчерашнего пира по поводу очередного восемнадцатилетия Шеары, Ферци заставила себя встать, надеть доспехи и, жуя что-то на ходу, спустилась в пещеру через подъёмник. Магические устройства сами собой не работают.
В нос ударил застоявшийся, затхлый и такой привычный запах кристаллических пещер… Впрочем, привычный ли? Чуткий носик дамы уловил тонкий и неприятный запах болота. Откуда здесь жабы?
Искать источник запаха долго не пришлось. В зале красных кристаллов, развалившись на трёх вагонетках сразу, во всю мощь драконьей глотки храпел заметно уменьшенный размером и вышвырнутый Шеарой за буйство с пира Стриагорн. От него тянуло перегаром архитекторова зелья… «Тянуло», надо уточнить, будет не слишком точно. Запах ощущался уже в подъёмнике, а красный зал прямо-таки вонял лягушатиной.
Натянув на нос ворот платья и ухватив Дракона за хвост, Ферци поволокла весь поезд на сторону магмаров. Сначала пришлось изрядно попотеть, чтобы сдвинуть вагонетки с места. Потом пошло веселее, ибо путь был немного под уклон. Наверное, Ферци так бы и дотащила Стриагорна до выхода, но тот, на беду, начал пробуждаться.
Сначала ящер был в отличном настроении и пытался горланить на всю пещеру совершенно неприличную песню. На одном ухабе, неудачно совпавшем с ухарским припевом, Дракон больно стукнулся о торчавший из стены штрека камень. На минуту он затих, а потом совершенно неожиданно налился злобой - так часто бывает с пьяными.
- Эй – ик! Ты – ик! – куда мнння тащщщщщшшш?! – злобно зашипел он. – Ферци не отвечала и с холодной злостью волокла его к выходу.
- Т-бе го-ик!-воррррттт!! – Дракон вывалился из вагонеток, не без труда поднялся на лапы и попытался цапнуть даму за … в общем, что ближе было.
Рыцарь ловко увернулась, отскочила к стене выработки и выхватила свой знаменитый чёрный меч.
Раз уж у нас дело дошло до драки, уместно будет рассказать про меч Ферци. Когда-то она была очень дружна с кузнецом-джинном Ассафом. Ассаф частенько брал у неё магические кристаллы для своих волшебных изделий, Ферци время от времени просила его помочь с износившимися деталями устройств магической защиты. Словом, отношения были взаимовыгодны, а учитывая недюжинное умение кузнеца рассказывать всякие забавные истории из жизни двора калифа, ещё и занимательны.
Как-то Ферци, добывая кристаллы, наткнулась на необычную руду. Её исследование показало, что эта руда способна как бы улавливать мысли, обращённые к ней и менять в некоторых пределах свой вес и форму. Ассафа это заинтересовало, и он предложил выковать из находки оружие для Ферци.
Меч получился весьма неожиданным. Сильная часть меча была чёрной, как смоль, и при этом очень широкой – гораздо шире, чем обычно. Рукоять - слишком длинной для одноручного меча и слишком короткой для двуручного. Гарда – чрезмерно длинной. Единственное украшение меча – большой алый камень – был вделан слишком высоко.
Местные знатоки только головами качали: мол, таким мечом нельзя колоть, только рубить. Но для рубки меч слишком широк – это ж не пила! Камень и вовсе лишний – разве только на приём к Шеаре ходить, но тогда лучше сделать меч полегче. А какой отвратительный баланс!...
Ферци только улыбалась, а Ассаф виновато разводил руками, наклоняя при этом голову, чтобы скрыть хитрое выражение физиономии. Странная форма меча была вовсе не ошибкой. Наоборот, Ассаф и Ферци немало поломали голову над этими странностями, и Ассафу пришлось не единожды, и даже не десятикратно, перековать свою работу. Ибо сила меча была в том, что в сражении он чувствовал мысль Ферци, подстраиваясь под её желания: необычная руда дала жизнь «живому», если так уместно сказать, металлу. Меч бывал необычайно лёгок, когда Ферци начинала размах, но стремительно набирал вес и на врага падал такой тяжестью, как если бы был отлит из золота. Когда надо было колоть, то Ферци казалось, что нелепый наконечник меняет форму, превращаясь в тонкое и острое жало рапиры. Если же рыцарь перехватывала меч второй рукой, её ладони всегда находили, что рукоять достаточной длины.
Красный камень на рукояти под гардой… О, это отдельная история. В один из красных кристаллов Ферци и Ассаф заключили душу виверна, которого Ферци как раз собралась призвать на помощь.
Но прежде, чем призывать змея, следовало хоть ненадолго оглушить противника. Отдёрнув голову назад, промахнувшийся ящер уставился на даму двумя щёлками злобных глаз, прикрытых бронированными веками. Бойцы замерли в неподвижности друг против друга: Стриагорн, пытаясь справиться с шумом в голове и оценить противника, и Ферци, держа опущенный книзу меч в правой руке, почти спиной к Дракону, чуть справа от него, ожидая.
Наконец, ящер неожиданно качнул головой вперёд, разевая пасть, чтобы ухватить рыцаря за плечо.
Расчёт был прост: на бойнях крупных теплокровных животных, например, быков, оглушают ударом деревянного молота по голове, целясь чуть выше линии глаз. Такой удар не раз выручал Ферци в бою с громадными зорбами и медведями. Вдруг и с Драконом пройдёт?
Вот и сейчас, когда голова Дракона, защищённая непроницаемой чешуёй, метнулась к рыцарю, кристальер скользнула вправо, стремительно подняла лёгкий как пушинка меч и с размаху опустила моментально налившийся свинцом клинок навершием над глазами ящера.
Удар был страшен. Зорб или медведь были бы убиты на месте. Дракона спасли мощные кости черепа и непроницаемая чешуя. И ещё рефлекс – немедленно отдёрнуть голову после атаки. Большущая голова медленно отодвинулась и вновь замерла в неподвижности. Красные глаза слегка потускнели и прикрылись веками.
Ферци немедленно этим воспользовалась, коснувшись большим пальцем руки камня и произнеся слова призыва. По коридору пронёсся вихрь – подвластный мечу виверн спешил на помощь.
Самонадеянное пресмыкающееся, подскочив сзади к контуженому Стриагорну, схватило драконий хвост и начало его трепать. Дракон повалился на бок и вяло взмахнул крылом, отпихивая враждебного змея.
Ферци тем временем нацелилась ударить в сочленение костей крыла – одно из немногих уязвимых мест дитя Шеары – и осторожно, двигаясь вдоль стены штрека, стала подбираться к Дракону.
Стриагорн, наконец, отчасти пришёл в себя. Он набрал воздуху и, что было сил, дыхнул на виверна. Змею везло: вместо языков пламени из пасти вырвался густейший перегар.
Виверн фыркнул, бросил хвост, чтобы перехватить выше, и вдруг встретился с Драконом взглядом. Признав Великого Дракона, трусливое пресмыкающееся посерело, побагровело и… бросилось наутёк, оставив свою хозяйку наедине с могущественным врагом.
Стриагорн мерзко лязгнул зубами и, сопя, начал подниматься на лапы. Ферци оказалась в очень невыгодном положении: она была сбоку от Дракона, и он мог прижать её крылом к стене выработки, ударить хвостом или головой: шея была достаточно длинной и гибкой. Поэтому рыцарь, не медля ни секунды, ринулась в атаку.
Стремительный выпад мечом в крыло… Ящер вовремя уклонился и меч поразил кожистую перепонку вместо сустава, с треском её распоров. В ответ хвост пихнул Ферци вправо. Кристальер отступила на шаг и вновь подняла меч.
Хвост завис в воздухе, грозя сломать правое бедро, как соломинку. Дама ещё раз отскочила назад и вправо, с размаху ударив по рассекавшему со свистом воздух хвосту. Удар вышел удачным, лезвие сделало всё, что было в его силах – оно даже сумело прорезать чешую и полоснуло по плоти ящера. Дракон щелкнул зубами от боли, но не отступил. Ещё вправо и назад… ещё … ещё…
На секунду оглянувшись, Ферци вдруг поняла, что Стриагорн неспешно и последовательно выдавливает её к пропасти… Вот уже пять шагов до обрыва… четыре… три… и … хлоп! Дракон вдруг исчез: Шеара хватилась опального Стриагорна и призвала его обратно.
Рыцарь бросила меч и медленно опустилась на камни, стащила шлем и прислонилась головой к мокрой стене штрека, по-прежнему вонявшей жабами. Но теперь ей это было совершенно безразлично.
Kirsita[9] - автор прозы/поэзии львица79[10] - автор поделки ЛЕАНА[11] - автор рисунка
И в блеске зеркала пусть отразится наша суть.
Закружилась, зашумела водоворотом осенних красок ярмарка гномов небесной долины. Атмосфера праздника разлилась приторной сладостью ягоды вкусницы, заклубилась солоноватыми парами вареных раков, приправленных соусом из мясных жуков и щедро сдобренных свежим розмарином. Подготовка была долгой и масштабной и теперь гном Фоэмир с гордостью осматривал выставленные на прилавках товары, смакуя каждый момент своего торжества, вдыхая ароматы приготовленных блюд и радуя глаз яркими цветами воздушных шаров и гирлянд. Он всегда волновался перед началом такого грандиозного события, но вот уже дети, обгоняя родителей, нетерпеливо бегут пострелять из лука, в надежде выиграть забавные игрушки, предусмотрительно выставленные хозяином тира, силачи, поигрывая стальными бицепсами, выстраиваются в очередь, готовясь помериться силами друг с другом, а желающие узнать свою судьбу устремили взор в сторону шатра предсказательницы.
Гадалка Мириам тоже любила эту праздничную суету, врывающуюся в ее жизнь потоком интересных посетителей с их удивительными жизненными историями и необычными просьбами. Магмары приходили к ней, чтобы пообщаться с духами прошлого или прибегали к помощи магического шара для принятия важных решений, заглядывая в будущее благодаря способностям гадалки. Сегодня Мириам раньше остальных заняла место в своем шатре, с нетерпением ожидая появления первых посетителей. Она осторожно взяла в руки волшебный артефакт и стала задумчиво всматриваться в его прозрачную глубину. Магия шара отозвалась огненно-красными всполохами, постепенно меркнув и погружаясь в полную темноту.
- Что-то шар неспокоен…то гаснет, то внезапно вспыхивает…не к добру это, не к добру…
Хрустальная сфера снова наполнилась багряным сиянием и гадалка смогла различить в нем такое, что заставило ее побледнеть и выбежать из шатра.
Вор Чигрик тоже решил подзаработать на ярмарке. Прячась в тени телеги, он обращался к зазевавшимся прохожим с предложениями купить у него контрабандные товары.
- Псс, есть кое-что поинтереснее медвежат и гаданий. Древний свиток из чертогов короля Магиша. Это же реликвия реликвий. Вот что надо покупать, - зашептал он, когда увидел одинокую магмарку, бесцельно слоняющуюся от шатра к шатру.
- Зачем он мне? – Сойгура (а это была именно она) пришла на ярмарку, привлеченная веселым шумом по соседству с ее мастерской. Работы у оружейницы всегда было очень много, но она позволила себе пару часов отдыха, чтобы зарядиться атмосферой праздника.
- Мощь, заключенная в этом свитке поможет тебе обрести древнюю силу и выносливость, чтобы ты смогла стать лучшим мастером!
Вор не знал истинное предназначение древнего пергамента, он попал к нему в обмен на пару серебряных монет, но сейчас Чигрик надеялся получить за него оплату золотом.
- Да, было бы неплохо утереть нос кузнецу Тунгуру. Может теперь он перестанем считать себя лучшим оружейником Хаира и думать, что кузнец – не женская профессия. Держи свой мешочек золота, Чигрик, по рукам.
Желание доказать давнему конкуренту свое профессиональное превосходство было настолько велико, что она сразу решила опробовать магию свитка. Аккуратно развернув полуистлевший и пожелтевший от времени манускрипт, мастерица стала произносить древние письмена, начертанные на нем. После последнего произнесенного слова Сойгура затряслась в жутких конвульсиях, стала закатывать глаза, потеряла сознание и упала на землю. Когда она пришла в себя, то это была уже вовсе не Сойгура. Ее глаза покрылись ледяной поволокой, взгляд стал отсутствующим, голос гневно дрожал, а волосы покрылись серебряным налетом инея. Вор, наблюдавший за произошедшим, в страхе затаился за телегой с контрабандой, боясь пошевелиться.
- Ну наконец-то я вновь могу обрести свободу! - дух Левреты, вселившийся в мастерицу, ликовал. - Теперь надо вызволять моего дорогого мужа, короля Магиша. Мы должны отомстить за годы несправедливого заточения. Кровавым дождем прольется на землю наш праведный гнев, земля задохнется от смрада смерти, настал час расплаты!
Весельчак Шеймус, как и всегда, пребывал в прекрасном расположении духа. Его новенький колпак, подаренной ему феей Тиндолин, мелодично позвякивал бубенчиками в такт дуновения ветра. Ярмарка только началась и, прогуливаясь между рядами, он обдумывал, как бы подшутить над посетителями, когда к нему подошла Мириам:
- Шеймус, что-то происходит. Мой волшебный шар показывает странные картины: мир словно исчез и погрузился в кромешную тьму. Мне так страшно… Хорошо, что я встретила тебя, мы должны что-то предпринять.
Весельчак задумался. Мириам он знал с детства и назвать ее трусихой никак не мог. Если она испугалась, то что-то по-настоящему жуткое надвигается на Хаир. Улыбка стала медленно сползать с его лица, он растерянно остановился.
Тем временем Леврета королевской поступью добралась до Усыпальницы монархов, где в собственном дворце был заточен Магиш. Место это было проклятым и неспокойным. Много веков назад падший король стал наместником бога всех мертвых и проклятых, собирателем смертных душ, но во имя мира и спокойствия на земле жители Фэо замуровали его в королевских покоях вместе с женой и придворными. Темная Тень отделилась от стены дворца и предстала перед Сойгурой.
- Моя королева, я сразу тебя узнала, несмотря на тело простолюдинки. Это я подсунула пройдохе Чигрику древний свиток воскрешения мертвых. Все эти годы я ждала твоего возвращения. Настал день, когда планеты выстроились в звездный пентакль и мы сможем вызволить из заточения не только нашего короля, но и всех ваших приближенных, незаслуженно погребенных в чертогах. Я нашла магический проход, ведущий в мир мертвых: «Врата открытые не закроются больше» начертано на нем. Пора начинать подготовку к обряду, я сейчас же отправляюсь к порталу, зажгу ритуальные свечи в круге мертвых, принесу в жертву детенышей атши, а ты займись поиском подходящего тела для переселения души Магиша.
Тень бесшумно переместилась на зазеркальную поляну, где, как она полагала, располагался найденный ей коридор в потусторонний мир, зажгла расставленные свечи и стала шептать древнее заклинание. Небо внезапно потемнело, тучи сгустились над Дартронгом, в воздухе появился едкий запах серы, предвещая надвигающуюся беду.
- Началось, - подумал Шеймус и направился к колдунье Бругильде за советом. Она жила на краю деревни Маэттро и ее домик был хорошо знаком охотникам на сверхсуществ. Обладая древними знаниями по поиску и борьбе с этими опасными тварями, она частенько давала ценные советы сторонникам Ордена Джаггернаутов.
Бругильды дома не оказалось, поэтому весельчак решил осмотреться. Чего тут только не было: и баночки со слизью Гурральдия Корра, и колбы с мертвым ромом, и прах Костяного дракона, и даже зуб мудрости Уборга, добыть который весьма проблематично, учитывая количество зубов в его пасти. Черный кот, словно хозяин, встретил Шеймуса недовольным мяуканьем и так и норовил вонзить в него свои острые когти.
Вскоре появилась ведьма:
- Знаю, милый, знаю… Сбывается древнее пророчество.
- Бругильда, ты мудра и опытна, что же делать?
- А вот этого не знаю, милый… Дай-ка подумать… Есть одно средство, которое может помочь тебе. Возьми у меня в коморке призрачный гриб, да крыло горгульи, а еще захвати эликсир мудрости, синий такой.
В кладовой было темно и прохладно. Призрачный гриб Шеймус обнаружил сразу, он светился флуоресцентным светом, произрастая возле входа на земляном полу и, освещая им пространство, словно факелом, нашел все остальное. После недолгих приготовлений колдунья стала смешивать в котле принесенные балагуром ингредиенты, причмокивая губами и страшно вращая глазами. Когда жидкость запузырилась и стала издавать зловонный аромат, Бругильда с гордостью вручила кубок, наполненный отваром, весельчаку.
Шеймус поморщился, увидев сине-зеленую булькающую жидкость, но все же сделал глоток и сразу погрузился в мир видений.
Темнота. Перед ним предстала Сойгура. Она стояла в магическом круге, начертанном на зазеркальной поляне. Свет свечей, расставленных Тенью в форме пентаграммы, придавал ей зловещий вид. Посеребренные волосы развевались на ветру, Сойгура злобно выкрикивала какие-то заклинания, лицо было искажено дикой злобой и ненавистью. Старец Веркирий с отрядом вооруженных воинов окружил ее, пытаясь напасть, но Леврета, обладая огромной магической силой, с легкостью отражала их атаки. Издавая пронзительный визг, она насылала на бойцов вихри могильного холода. Движения воинов замедлились, оружие выпало из рук, кожа покрылась толщей инея и отряд пал, словно ледяные скульптуры, а Леврета продолжила свой колдовской ритуал. И вот уже в магическом портале появился король Магиш и отряды нежити.
- Да, воинская удаль и сила нам не помогут, - Шеймус пришел в себя. - Попробую еще глоточек.
- Остановись, милый, это тебе не чай из лотоса, отвар очень концентрированный, нельзя злоупотреблять.
- Земля в опасности, я должен рискнуть, - весельчак уже допил остатки снадобья, погружаясь в очередное видение.
Он снова оказался в полной темноте на поляне, где Сойгура продолжала свой ритуал в свете свечей. На этот раз колдун Хорсунгум пришел остановить Леврету, размахивая волшебным посохом и произнося бесчисленные магические заклинания. Каждый его взмах вызывал мощный огненный вихрь, направленный на мертвую королеву, но волшебные чары колдуна преграждали ледяные барьеры, выстроенные женой падшего короля, не только отражавшие, но и с троекратной силой возвращавшие колдуну потоки его же огненной магии. Ослабев и лишившись своей мощи, колдун не сумел увернуться от собственной волшбы и погиб, опаленный огнем. После победы над Хорсунгумом, Леврета открывала коридор в мир мертвых. И вновь Магиш и толпы мертвецов воскресали благодаря порталу.
Шеймус очнулся.
- Магия тоже на нее не действует! - с разочарованием воскликнул он.
Бругильда в ответ лишь печально кивнула.
Расстроенный весельчак вернулся на центральную площадь, где его встретил Веркирий.
- Собирайся, Шеймус, пойдешь с нами. Вор Чигрик рассказал, что случилось на ярмарке и мы должны сразиться с нежитью.
- Ни магия, ни колдовство нам не помогут. Мы должны найти иной способ.
Он решил сам поговорить с Чигриком и вернулся на ярмарку. Тиндолин встретила Шеймуса ласковой улыбкой:
- Весельчак, что-то ты совсем не весел, что случилось?
- Тиндолин, в твоем цветке тепло и уютно, а мир на грани погибели...
Он поделился с маленькой феей событиями последнего дня.
- Не просто красивая женщина, а ее высочество ждет встречи со своим мужем после долгой разлуки… - задумчиво произнесла она. - Придумай, как заманить ее на ярмарку.
Не теряя времени, Шеймус отправился в Усыпальницу монархов. Он издалека заметил статную фигуру оружейницы.
- Красавица, куда же ты спешишь, не узнаешь старых друзей? – балагур пытался сохранить спокойный вид, приветливо улыбаясь и протягивая букет поцелуйчиков Сойгуре.
Она растерялась от такого неожиданного обращения, но быстро сообразила, что добыча сама идет в руки, тело для Магиша вполне подходящее.
- Как хорошо, что я тебя встретила, мне как раз нужна помощь. Необходимо перенести заготовки мечей из моей мастерской на зазеркальную поляну.
Шеймус и бровью не повел:
- Всегда готов помочь. Только сперва зайдем на ярмарку, я там видел отличные кожаные ремни, чтобы сподручнее было нести.
Оружейница нехотя согласилась.
Ярмарка, погруженная в темную тишину и тревогу, опустела.
Малышка Тиндолин встретила их на входе. В своем кукольном платье цвета рассвета, прической, словно цветок черного лотоса в каплях росы, она была такая красивая, такая аккуратная, такая милая и ухоженная, что Сойгура невольно убрала свои почерневшие от тяжелой работы руки за спину.
- Добро пожаловать в мой уголок красоты. Каждая женщина должна быть прекрасной для своего мужчины.
Леврета задумалась. А ведь фея права. Тело для переселения души найдено, а встречать своего любимого мужа после стольких лет разлуки в рваном платье и с растрепанными волосами было совсем не по-королевски. Она одобрительно кивнула.
Тиндолин улыбнулась и подвела мастерицу к большому зеркалу. Его необычное обрамление, выполненное из тисового дерева, украшала голова дракона с глазами из драгоценного камня - эсмерата, издавна ценившегося магами и колдунами, придавая зеркалу поистине мистический вид, а потемневшие прожилки на деревянной раме указывали на его древнее происхождение.
- Милая Сойгура, забудьте то, что вы сейчас увидите и готовьтесь к преображению, - сказала Тиндолин и взмахнула своей волшебной палочкой.
Мастерица нерешительно подошла к зеркалу, взглянула на свое отражение и, как только ее взгляд отразился в нем, блестящая поверхность зеркала покрылась рябью, закружилась вихрем серебряных частиц, озаряясь голубым сиянием и оно, словно магнит, стало вытягивать дух Левреты из тела Сойгуры, поглощая в себя. Небо пронзило багряное зарево, тучи почернели и кровавые капли дождя стали падать на землю. Леврета пыталась сопротивляться, цепляясь всеми своими фибрами за живое тело, но сила света была настолько велика, что спустя всего пару минут ее дух был заточен в магическом зеркале.
Тиндолин подбежала и ловко ударила своей волшебной палочкой по зеркальной поверхности. Послышался звук бьющего стекла и вздох облегчения. Кровавый дождь прекратился, клубы черных туч постепенно стали светлеть и рассеиваться, возвращая ясное небо над Дартронгом. Малышка обессилено улыбалась:
- Я волновалась, что что-то пойдет не так. Зеркалу же уже сотни лет, кто знает, как работает его магия?
- Тиндолин, ты великая фея, но откуда оно?
- Ты же знаешь, что я люблю прогуливаться по зазеркальной поляне, любуясь своим отражением в многочисленных ее поверхностях. Зеркало это давно на поляне стояло, словно ожидало чего-то. На нем еще символы магические начертаны: «Больше закроются не открытые врата», я и подумала, что это как раз именно то, что нужно.
- Но тут же написано «Врата открытые не закроются больше».
- Шеймус, поляна-то зазеркальная. Поэтому и читать надо зеркально, т.е. не слева направо, а наоборот.
В этот момент Сойгура застонала и пришла в себя:
- Где этот мошенник Чигрик? Так и знала, что он опять меня обманет.
Шеймус и Тиндолин лишь загадочно переглянулись, а глаза дракона на магическом зеркале вспыхнули зеленоватым блеском.
“Пишу это письмо на случай, если кто-то знает меня и ищет. Возможно, это поможет пролить свет на мои последние дни на этой земле.
Грустно осознавать, что моя жизнь состояла только из последних 3 дней. Но и за эти 3 дня я увидела много удивительного. Возможно следовало потерять память, чтобы увидеть и почувствовать все заново. И я не знаю, жила ли я тут до этого, исследовала ли я эти края с самого детства или попала сюда только недавно.
Помню, что очнулась в первый день ранним утром в ужасе. Я не понимала, кто я. Не могла узнать окружающие меня земли. Страх и растерянность чувствовались в теле. Все мои конечности дрожали и плохо слушались. Я не помнила также своего имени и происхождения.
Прийти в себя мне помогли местные травы, что росли густым ковром вокруг. Пытаясь осмотреться вокруг, я взглядом зацепилась за дивный, горящий ярким пламенем в свете солнца, цветок. Он так и пленил мое сознание. И поддавшись влечению, я медленно подошла к одному такому цветку и попыталась дотронуться. Но резкая боль тут же заставила меня прижать руку обратно к телу. Видимо, этот цветок не так прост. Почему-то он вызывал смутные образы в моей голове. Я знала, что как-то связана с ними.
Предприняв вторую попытку, я решила быть впредь осторожнее. У себя на поясе я обнаружила острый как бритва серп. Вооружившись стальным помощником, я сделала несколько инстинктивных движений и уже любовалась чарующим цветком у себя в руках. Судя по всему, я так делала и раньше.
Внезапно чувство опасности пронзило моё нутро и, явно отточенными в тренировках движениями, я перекатилась назад. Как раз в этот момент в том месте, где секунду назад была моя голова, пролетели несколько шипов. Кто-то явно был не рад моему нахождению на этой поляне.
Это было аморфное растение, название которого я никак не могла вспомнить. И оно несло в себе угрозу. В следующую секунду очередная партия шипов устремилась в мою сторону и тут же остановились в метре от меня, ударившись в какой-то невидимый барьер. Видимо чувство опасности пробудили во мне силы, изученные в прошлой жизни. Ответным движением я с помощью этих же сил собрала песок вокруг себя в сгусток, по форме напоминающий огромный молот, и метнула его в сторону противника. Удар оставил отверстия на теле чудовища. Пара таких выпадов заставили оппонента отступить в лес. В попытке преследовать врага мое нутро пронзил дикий крик, выведший меня из равновесия. Придя в себя, я уже нигде не наблюдала грозного растения.
Повинуясь своим инстинктам, я вернулась к сбору растений и остановилась только когда почувствовала усталость. Я знала, что они мне ещё пригодятся и сложила все в рюкзак. В рюкзаке я также обнаружила немного припасов для обеда. Перекусив, я решила направиться к строениям, что виднелись вдалеке на ближайшей горе. Путь занял 2 дня. Сложно описать все красоты местных краев. Меня удивляла любая мелочь, что я могла только рассмотреть. Благодаря моей осторожности в схватки я больше не вступала, хотя все вокруг кишело причудливыми существами. Благодаря местной реке я смогла увидеть свое лицо, в надежде, что это поможет мне вспомнить свое прошлое. Однако это мне не помогло. Я попыталась зарисовать себя на листке пергамента, что так удачно лежал в моей сумке вместе с различными семенами, от которых чувствовалась непонятная мне энергия. Получившийся рисунок я оставлю вместе с запиской.
Добравшись к своей цели, я решила не рисковать и осмотреть все уже глубокой ночью. Надежда пробудить воспоминания, пробивающиеся из глубин моего сознания, не оставляла меня. Эти образы стали появляться все чаще, но продолжали оставаться все такими же обрывистыми и размытыми.
Ночная вылазка позволила не привлекать к себе внимания существ, отдаленно напоминавших меня саму. Кто знает, что можно от них ожидать. Результатом моей вылазки и стало то, почему я решила написать эту записку. В одном из зданий, в проломе в полу, я увидела пульсирующие дыры в материальном мире. Они ведут, как мне кажется, к местам таким знакомым. Однако путь преграждает толпы диких и злых существ. Но я знаю, я чувствую, что мне надо туда. Это место тянет меня к себе. Оно зовет меня.
Сейчас я нахожусь возле города и собираюсь вернуться ДОМОЙ. И я готова драться за свое прошлое. Кто найдет это письмо, передайте его тому, кто возможно будет меня искать. Надеюсь на Вашу добропорядочность.”
- Именно эту записку мы нашли сегодня на ступенях святилища, о мудрая Элендияр. Вместе с запиской лежал цветок, завернутый в пергамент с рисунком.
- Спасибо Эзу. Судя по рисунку, это была одна из Джиннов-Изгоев. Остается только догадываться, что же она увидела внутри чистилища и куда она пыталась попасть. Надеюсь, Она обрела покой. Ступай же Эзу. А я сохраню это у себя. Возможно, ее кто-то будет искать.
В полночной тишине все звёзды освещали
Тот силуэт прекрасный у открытого окна.
Но сколько в нём таинственной печали...
Ах, незнакомка, отчего грустишь одна?!
***
О красоте её везде трубили,
И слухам красота была под стать.
Но так не удалось и никому поныне
Расположение Жасмин завоевать.
Однажды ранним летним утром
Раздались на пороге дома голоса.
Два молодца из дивной сказки будто
От одиночества пришли её спасать.
Один, Йаджид, в баталиях - фигура,
В боях жестоких ему равных нет.
Второй - довольно романтичная натура,
Бизхуф - от бога и прозаик и поэт.
Довольно сухо и безынтересно
Ведет Жасмин приём таких гостей.
Уж надоели эти кавалеры, если честно,
И не приносят больше положительных вестей.
Йаджид играет мышцами в дворцовом полумраке,
Бизхуф продекламировал собрание стихов.
Потоки лести, видно, доведут до драки,
И каждый говорит, что он на всё ради неё готов.
Не будьте голословными в порыве обещаний!
Я, правда, умираю с вами от тоски.
Кто камешек заветный для меня достанет -
Достоин будет сразу сердца и руки.
Уж двадцать лет легенды ходят.
В лесах Диндаата камень есть один.
С ума искателей сокровищ вечно сводит
В глуши потерянный огромный замридин.
Йаджид, в своей манере, не подумав толком,
Решился взять нахрапом тот могучий лес.
Собрал себе провизии мешок в дорогу,
Оружие, одежду и исчез.
Бизхуф пошёл совсем другой дорогой,
Расспрашивать он принялся народ.
Из каждой сплетни взял чего-то понемногу,
Составил грамотный маршрут на весь поход.
С первой тропинки не везло Йаджиду.
Плутал он до заката в трех соснах,
Весь выбился из сил. Не подавая виду,
Шагал во тьму, попутно отгоняя страх.
Озяб и весь продрог Йаджид под утро,
Не ждал он от природы столь большой каприз,
Стряхнув капли дождя с походной куртки,
Отправился вперед, где главный ждал сюрприз.
Ближе к полудню снова засияло солнце,
Нелегкую дорогу путнику лучами осветив.
Тяжелым монотонным шагом, без эмоций,
Совсем про осторожность позабыв,
Вломился он на тихую просторную поляну.
И что-то засверкало ярко вдалеке.
И устремился напролом он будто пьяный,
А жизнь его была на волоске...
Бизхуф же брёл намеченным маршрутом.
Так педантично, аж, по расписанию привал.
И с песней - неизменным атрибутом,
Вперёд без устали целенаправленно шагал.
Заночевав в заброшенной землянке,
Восполнил он запасы бодрости и сил.
Вдохнул, проснувшись, воздух свежий спозаранку.
По-летнему свежо, ведь дождик пыль прибил.
С хорошим настроением продолжил
Таинственный, отнюдь не лёгкий, путь.
Все силы в поиск брошены. Я должен
На спрятанную драгоценность посягнуть.
В таинственных мечтаньях не заметил,
Как очутился на поляне он лесной.
Деревья сами расступились, уж поверьте,
Перед такою первозданной красотой.
Вдали переливаясь радуги цветами
Лежал тот самый злополучный замридин.
Трава вокруг утоптана следами.
Плевать на безопасность, лишь бы угодить Жасмин!
Но не сумел Бизхуф ступить и шагу.
Откуда ни возьмись, из своих тёмных нор
Бесстрашно выдвинулся на врага в атаку
Бесчисленный отряд бродячих мандрагор.
Струхнул искатель приключений не на шутку,
Застыл он в ужасе, не в силах и бежать.
От страха словно потерял он свой рассудок.
Один лишь путь здесь, лечь и умирать.
Вывел из ступора его знакомый голос,
Что звонко раздавался на весь лес.
Увидел, как Йаджид стремительно несётся,
Бредущих шляпок множество ему наперерез.
Грибы-охотники преследуют Йаджида,
Бизхуф еле бежит от мандрагор, хоть и не стар.
За всем со склона наблюдают наслаждаясь
Во всей красе - Альмандра и Фаттар.
Не знали джинны вовсе о такой охране,
Что к камню подобраться не судьба.
Им ноги б унести. Их жизнь на грани.
Какая за невесту может быть борьба?!
Тем временем Жасмин уже про джиннов позабыла,
Слишком жестокая забава как-никак.
Костей на той поляне слишком много было,
Не первые и не последние, каков пустяк!
А джинны всё бежали, что есть мочи,
За жизнь сражались. Но Жасмин их не понять.
Любой ценой им надо было выжить точно,
Чтоб всем о той игре смертельной рассказать.
Порой мы действуем так безрассудно.
Толкают чувства нас на подвиг вновь и вновь.
И обжигаться будем снова, мы, покуда
Неблагодарной будет та заветная любовь.
***
В полночной тишине все звёзды освещают
Тот силуэт прекрасный у открытого окна.
Ах, сколько в нём таинственной печали,
Та незнакомка до сих пор сидит, грустит одна...
Сколько себя помнил, Йаджид завидовал успеху других джиннов.
Взять хотя бы Жасмин - красавица, мастер боевых искусств, правая рука самого халифа, отвечает за безопасность всего Мистраса.
Или Бизхуф, который сиротой попал в джиннские земли, долго скитался по улицам, пока его не приютил сердобольный Ассаф. К тридцати годам он успел побывать в таких местах, какие Йаджиду и не снились. Стал искусным врачевателем, знал толк в камнях и травах. Да что там, никакой яд его не брал! Бывало, напустит на себя загадочный вид, мол, у меня важная миссия, ребята, не то, что вы тут дурью маетесь.
С кузнецом Йаджиду и вовсе не сравниться. Ассаф день-деньской крутится в своей кузне - не только закаляет предметы, но и обучает своему мастерству других.
А чем может похвастаться на сегодняшний день сам Йаджид? С утра до вечера бродит с осликом по лесу Диндаат в поисках окаменелых яиц, которые, кстати говоря, не придали еще никому особой мудрости. Во всяком случае, сколько их Йаджид ни гладил, ума ему не прибавилось. Но больше всего ему не нравилось пришлым чужеземцам давать посуду на закалку. Еще неизвестно, что они там закалят, а ему отвечай за сервировку калифского стола. Так можно и без головы остаться!
С такими печальными мыслями Йаджид со своей повозкой подошел к Фаттару и привычно поздоровался со старым грибом.
- Что-то ты нынче не в духе, - вместо приветствия проворчал Фаттар. - Опять завидуешь другим?
Напротив них Альмандра любовалась собственной красотой перед зеркалом, которое покорно держал на спине иглошкур. Как всегда, она тут же прислушалась к чужому разговору.
- А что делать? Жизнь полностью не удалась! - вздохнул Йаджид.
- Ну, давай посмотрим, с кем бы ты хотел поменяться местами? - спросил Фаттар. - Только перед ответом хорошо подумай. Вспомни, как другие живут, все ли у них так хорошо, как кажется? Давай начнем с Жасмин.
Йаджид призадумался. Он вспомнил, какой Жасмин была в детстве - милой девчушкой с косичками и щербатым ртом. Она задорно смеялась и щедро делилась едой с последним нищим. А недавно он видел, как она брезгливо вырвала подол из рук попрошайки, даже замахнулась на того плеткой. Когда веселая, добрая девочка успела превратиться в холодную, высокомерную женщину? Муж Жасмин погиб на войне, а семилетняя дочурка чаще жила с бабушкой, чем с вечно занятой матерью.
- Нет, пожалуй, не хотел бы, - задумчиво сказал Йаджид.
- А как насчет Бизхуфа? - пытливо спросил Фаттар.
Йаджид представил Бизхуфа, как тот с лукавой улыбкой рассказывает забавные истории, которые приключились с ним в его многочисленных путешествиях по дальним странам. Каких прекрасных девушек он повстречал на своем пути и как они отвечали взаимностью на его ухаживания. Но видать, ни одна не пленила его сердце настолько, чтобы он предложил завести семью. А иногда Бизхуф замолкал и с тоской в глазах смотрел на горы, туда, где осталась его родина. Почему он стал сиротой, что заставило бежать в чужие земли? Этого Бизхуф никогда не рассказывал. Ну что с него взять? Он же загадочный!
- Нет, и с ним не хочу меняться, - твердо сказал он.
- Может, ты хотел бы поменяться местами с кузнецом? - спросил старый гриб.
Йаджид представил добродушное лицо Ассафа. Для каждого встречного у того была припасена улыбка и доброе слово. Кузнец всегда был при деле, он был воистину великим мастером, и все его уважали. Он очень любил детей, хотя у самого семьи не было. Когда-то давно у него была жена, но она рано умерла, а другую женщину он так и не захотел ввести в свой дом. То ли он очень любил жену, то ли времени не хватало из-за вечной занятости. В итоге после целого дня трудов он возвращался к холодному очагу, где его никто не ждал.
- И с ним не хочу!
-А теперь подумай, чего ты достиг в своей жизни и чего тебе не хватает?
Йаджид призадумался. Что у него есть? Небольшой домик с садом и огородом. Старый ослик с повозкой, спокойная работа на воздухе. А еще - у него есть жена, его дорогая Лайла! Он вспомнил, как встретил ее впервые. Тогда он шел по лесу и вдруг - о чудо! На поляну вышла богиня! Она торжественно плыла по тропинке, а на голове у нее светилась корона. Когда девушка приблизилась, он узнал в ней соседскую дочь, Лайлу. И когда она успела так вырасти? И не корона вовсе была у нее на голове, а венок из яркого аракша. Лайла ласково улыбнулась ему, он взял ее за руку, и они пошли дальше вместе. Так они и идут с тех пор, рука об руку, по жизни. У них трое сыновей и они надеются, что когда-нибудь к их семейству прибавится дочь, такая же луноликая, как и ее мать. Дома Йаджида всегда ждал горячий ужин, теплая улыбка жены и счастливые мордашки детей.
Он торжественно поклонился Фаттару.
- Я все понял, мудрейший. И завидовать другим больше не буду.
- То-то же. У каждого своя судьба. Живи хорошо, и делай, то, что должен.
- Ух ты! Старый ворчун в кои-то веки что-то умное сказал, - закричала мандрагора. - Слушай его, красавчик, он иногда может правду сказать. А от себя скажу: - Живи, пока живется! Да здравствует любовь!
Сказав такую долгую речь, Альмандра немного смутилась, но потом снова занялась своей красотой, взбивая непокорный хохолок на макушке.
- Видишь, даже балаболка Альмандра поумнела рядом со мной, - усмехнулся Фаттар.
Йаджид промолчал. Всем была известна показушная неприязнь мандрагоры и гриба, но мало кто знал, что как только стемнеет, Альмандра перебирается поближе к Фаттару, кладет голову ему на шляпку и до утра с улыбкой слушает мудрые речи старого ворчуна.
Йаджид еще раз поклонился старым знакомцам и бодро зашагал домой.
