Сплетения судеб (Прием работ)

Задание:

Напишите произведение, сюжет которого будет основан на взаимоотношениях квестовых жителей мира Фэо (кликабельно). В работе обязательно должны присутствовать родственные узы.

Условия участия:

1. В конкурсе могут принимать участие персонажи от 3-го уровня.
2. От одного участника принимается только первая работа. Другие его работы будут удалены. Исправления и дополнения не принимаются.
3. Работы не должны нарушать правила форума, правила игры, пользовательское соглашение или законы РФ. Такие работы будут удалены, а участники - дисквалифицированы.
4. Работа должна быть написана для конкурса, ранее публиковавшиеся произведения или их фрагменты не принимаются.
5. Запрещено публиковать свои работы на сторонних ресурсах до момента объявления результатов конкурса.
6. Соблюдение анонимности работы.
7. Форма творчества: проза.
8. Тематика конкурса: Легенда Наследие Драконов. Ваша работа должна быть написана о мире Фэо или непосредственно с ним связана.
9. Размер работы: не менее 1000 символов без пробелов.



Топ для публикации работ. Посторонние сообщения запрещены и будут удаляться. Вопросы и обсуждение в специальной теме (кликабельно).

Система начисления баллов:
Каждый критерий будет оценен по 10-балльной шкале.

На оценки будут влиять следующие критерии:
- оригинальность идеи;
- образность и метафоричность;
- раскрытие сюжета;
- стилистика и грамотность;
- соответствие заданию.



Шесть участников с обоих серверов, получившие наивысший балл, будут признаны победителями. Одной работе будет присуждено первое место, две работы займут второе место, третье место получат три работы. Поощрительный приз получат участники, работы которых набрали 25 и более баллов в сумме по пяти критериям, но не вошли в число призовых.

Награды победителям:

1 место:
• Медальон Топтыжки;
• Сертификат «Неуникальный образ»;
• Свиток усиленных тренировок питомца;
• Пушистая парочка, Зелье «Мгновенный приворот», Ухажериус;
• Десятикратный драгоценный сундук 7 шт.;
• Рогожный мешочек 50 шт.;
• Колода карт 5 шт;

2 место:
• Сертификат «Вещи стиля»;
• Свиток простых тренировок питомца;
• Пушистая парочка, Зелье «Мгновенный приворот», Ухажериус;
• Десятикратный драгоценный сундук 6 шт.;
• Рогожный мешочек 40 шт.;
• Колода карт 4 шт;

3 место:
• Сертификат «Оружие стиля»;
• Свиток простых тренировок питомца;
• Пушистая парочка, Зелье «Мгновенный приворот», Ухажериус;
• Десятикратный драгоценный сундук 5 шт.;
• Рогожный мешочек 30 шт.;
• Колода карт 3 шт;

Поощрительный приз:
• Пушистая парочка;
• Десятикратный драгоценный сундук 2 шт.;
• Рогожный мешочек 20 шт.;
• Колода карт 1 шт.

Желаем авторам найти в хитросплетении судеб жителей Фэо ту самую ниточку, которая обязательно приведет к победе!

Победители: https://w2.dwar.ru/info/forum/topic.php?id=366755#post-4690443

История эта произошла со мной теплым летним деньком, когда выходя от воеводы окликнул меня седовласый старик сидящий у фонтана.
- Куда же направляешься ты, юный воин?- спросил он меня.
- В пригород грандфорта, по долгу службы направил меня Дамирус истребить тварей мерзких-кроганов, да как попасть туда неизвестно мне. Может ты сможешь помочь отыскать дорогу? – с надеждой спросил я.
- А чего бы не помочь!? Ты парень молодой, горячий, хорошо послужишь еще делами своими добрыми. Иди дорогой через кладбища да в раский уголок, затем на холмы умиротворения. Далее до пустыря доберешься , а там до переправы и рукой подать. Найдешь там погонщика , заплатишь ему небольшую плату и он мигом тебя до нужного места доставит…
Исполнив свой долг и под впечатлением от полета, возвратился я к старцу и спросил у него:
-А что это за животное такое у погонщика-грифон, и кто же этот крепкий воитель что смог совладать с таким грозным хищником?
-Эх, юноша, тот грифон что ты видел, последний из представителей своего вида..
Глаза старика в этот момент наполнились печалью, как будто вспомнил он что то такое, от чего на сердце у него стало томно…
-Поведай мне о них, и о воине, столь храбром что смог усмирить столь опасного зверя…
И рассказал мне старик историю о событиях давно минувших дней…
Было это давно, и был у Багурона друг хороший, он мечтал когда нибудь повстречать грифона… Пришло время и они поступили на службу, времена тогда были темные, силы Хаоса уже неоднократно вторгавшиеся в мир Фэо вновь предприняли попытку уничтожить все, что нам было дорого. Грифоны тогда бились с силами хаоса бок о бок с людьми и магмарами но никогда не давали оседлать себя. Никто не знал откуда они прилетают, и куда пропадают после сражения.Как будто сама Шеара посылала их в час отчаяния, когда силы и надежда уже покидали доблестных воинов в боях с ужасными порождениями хаоса. Так случилось и в этот раз. Сражаяюсь с ужасными зелеными монстрами-гунглами, прорывавшимися через портал, в бой довелось вступить и Багурону с его вернум другом. Бой был ужасным… покуда хватало взора были полчища кровожадных монстров, крики умирающих и рычание хаосной, лязг металла все это ужасало молодых воинов первый раз принимавших участие в столь кровопролитном сражении… длился бой 2 дня и когда казалось что победа близка, что еще оин рывок и зло будет отброшено, на горизонте появился он- Генерал армии хаоса УйарМО. Воискам было пиказано отступать для перегруппировки и нанесения окончательного удара, но в этот момент Багурон потерял из вида своего друга, и отступал в общих рядах. Но тут на отдаленном холме его взор упал на одинокого воина, что отчаянно бьется с постоянно подступающей к нему армией ужасных порождений тьмы.
Гунглы, уверенные в своей скорой победе над одбившимся воином нападали без передыха. А багурон ниччего не мог поделать, ведь к своему товарищу он никак не мог пробиться, но и отвести взгляд он не мог… он смотрел как его лучши друг, своим мечем и щитом поражает одного монстра за другим. Но силы начали покидать отважного воина, раненый, но все еще стоящий на ногах тот стоял и смотрел как к нему подступает смерть… Сам генерал решил прикончить человека, который сог в одиночку сразить не один десяток воинов хаоса. Он подошел вплотную к обессилившему человекуи вонзил свой мечь прямо в ему в сердце. В этот момент сердце остановилось и усамого Багурона, ведь тот человек который был ему как брат, пал на поле брани, пал в одиночестве,и никто не был в силах ему помочь. В этот момент смолисто черное небо разразила яркая вспышка ослепительного света, и с небес на землю словно молния, спустился один единственный грифон. С пронзительным орлиным криком накинулся он на генерала армии хаоса, с яростью которой позавидовали даже сами великие драконы. Глаза его пылали, а движения были столь стремительны что за ними было невозможно уследить, генерал Уйар Мо пал в схватке с могучим животным, его приспешники догнули, а войска людей и магмаров ринулись в последнюю яростную атаку. И лишь один воин бросив свое оружие неспеша шел к месту недавней трагедии.
Подойди к месту гибели своего друга он увидел такую картину- над телом отважого воина склонил голову великий и могучий зверь, не издавая ни единого звука пукоснулся он к телу павшего воина и из глаз его потекла ода единственная слеза, кристальна чистая, словно само воплощение света. И тут Багурон обомлел, его товарищь, тот которого он считал погибшим, вдруг открыл глаза схватился за мечь и только собрался снова ринуться в бой, как грифон подхватил его взмыл в небесе и устремился вверх. Совсем скоро сражение было окончено, силы хаоса были отброшены, а люди и магмары возвращались домой. Только Багурону было на сердце не спокойно, что же произошло с его другом, и как такое вообще возможно!? Мучал себя он этим вопросом. Но вернувшись домой, он увидел что дверь в его дом не заперта, с удивлением зашел он в нутрь и сердце его замерло… За столом сидел он, его друг и товарищь.
В этот момент по глазу старика прокатилась слеза, а а на губах засияла улыбка.
-Это ведь был он, это был Луран, так ведь? Не выдержал и перебил старика я.
- Ты прав юноша, это был Луран.
-Но как такое возможно? -Спорсил я. –Как возможно что он был жив, и кк возможно такое что он сейчас молод и селен, а ты седовласый мудрец?
- Погоди не спеши, торопыга-ответил старик.- Как рассказал мне в последствии сам Луран, тот грифон что спас его был не просто грифон, а королевский грифон. Самый сильный, быстрый и отважный из всех гифонов что подчиняются самой Шеаре! Он- бессмертный,вечно молодой и одна лишь его слеза способна даровать вечную жизнь любому живому существу.
-Вот это даа, это значит что у нас, у людей теперь есть самый сильный воин, да и к тому же бессмертный, почему же он не поможет нам одержать победу над магмарами? Спросил я.
-Такова была воля Шеары, так как если Лурана поразит меч, то он умрет, и вместе с ним умрет и королевский грифон. Теперь они связаны на веки! И служба Лурана будет состоять в том чтобы помогать доблестным воинам людей перебираться в прогород Грандфорта минуя опасные места где правит бал нежить.
-Спасибо тебе за интереснейший рассказ старец, обещаю что и я буду так же самоотверженно служить нашему народу как и вы с Лураном! До свидания!

- Предатель! Предатель! – кричали ребятишки, бегая вокруг одного парнишки.
- Ты перешел в стан врага, ты - предатель! – все громче и забористее раздавались возгласы малышни, игравшей в войну рас.
- Какие неугомонные дети! – перешептывались войны, стоявшие на Центральной площади, - сколько же от них шума, не отдохнуть, да и от дел отвлекают.
Взрослые воины были настолько уставшие от постоянных войн и нападения разной нечисти, что малышня не умиляла их, а больше раздражала.
- Дети, подойдите ко мне, сядьте вокруг, - вдруг позвал их старец Багурон.
- Я расскажу вам одну историю, которая случилась в далекие времена у нас на материке.
Дети, которые конечно же любили сказки и почитали седовласого старца, быстро расселись вокруг него и угомонились. На Центральной площади воцарила тишина, послушать историю хотел каждый.
- Давно, в боевом лагере крофдоров, что находится далеко он Центральной площади, появилась Димедора. Она была молода, излишне воинственна и раздражительна. Но она была одним из лучших и, несмотря на свой юный возраст, опытным воином. Воином, ведущим безжалостную борьбу с эльдивами. Димедора славилась своей красотой. И любой, кто хоть раз взглянул на нее, уже никогда не мог забыть эту прелестную особу. И вот, в одном из ожесточенных боев, Димедора встретилась взглядом с сыном Чули-а-Вейны, Свудором. Свудор был моложе Димедоры, но намного более подготовленным и проворным в бою. И он без особого труда выиграл бой, если бы не взгляд Димедоры, от которого он лишь на мгновение потерял свою бдительность. Этого хватило Димедоре, чтобы ранить Свудора. Но юноша настолько понравился юной воительнице, что она не смогла его убить, она только незначительно ранила его, ранила и растворилась в толпе воинов.
Для эльдивов этот бой был тяжелым, большие потери заставили покинуть воинов- эльдивов поле боя и уйти залечивать раны, подсчитывать потери. Свудор тоже был среди отступающих, но казалось он не чувствовал ранения, не понимал, что вообще происходит… Он потерялся во времени и пространстве. Он помнил только одно: ее, ту, которая стояла напротив него в бою, ту, чей взгляд невозможно было забыть….
Шли годы, продолжались кровопролитные войны, но в каждом бою Свудор искал ее, ту ради которой билось его сердце. Чули понимала, что-то происходит с ее сыном, не ненависть к крофдорам управляет им в войне и заставляет идти в бой, не желание победить, не месть, а что-то другое. Ее сыном управляет любовь – чувство, против которого бессильны любые преграды, даже если эти преграды: разные расы и война. Чули понимала, что особого выбора нет: надо идти к колдуну и менять сыну расу, надо отдать его крофдорам, отдать навсегда, сделав его врагом расы эльдивов. И в одну из ночей, она приняла решение идти к колдуну, идти, чтобы потерять сына навсегда, но дать ему шанс на осуществление его мечты.
Колдуну не нужно было никаких объяснений, он был мудр и знал судьбы многих наперед. Он просто протянул ей настойку и велел подмешать ее сыну в чай перед сном.
- Он заснет эльдивом, а проснется крофдором. Ты потеряешь его навсегда. Обратного пути для него не будет – сказал колдун.
Чули не помнила, как дошла домой. Сказать, что ее сердце было разорвано в клочья – это ничего не сказать. Но сломать сыну жизнь она тоже не смога бы…. Перед сном, она протянула ему настойку и попросила выпить ее, сказав, что этот напиток укрепит воинский дух и сделает его неуязвимым в боях. Она смотрела как сын пьет настойку и как он засыпает…. Она вышла, сил смотреть как он исчезнет, переродившись в крофдора не было…. Чули было настолько больно, что даже не было сил на слезы…
За окном светало…. Свудор проснулся с дикой головной болью, все тело ломило. Он не узнавал того места, где оказался, не понимал, что происходит, не знал, что делать.
- Я в плену? Что со мной? Чем меня опоили? – тихо, как бы сам у себя, спросил он.
На стене висело зеркало, подойдя к которому он растерялся совсем.
- Кто я? Что со мной? Болезнь? Или я уже умер?
Ответов не было, только все больше и больше вопросов.
- Ты дома! – раздался голос откуда-то сбоку.
- Теперь ты дома и теперь мы вместе. Все будет хорошо.
Свудор повернулся и увидел ее, ту, которая всегда жила в его сердце и в его мыслях со времени первой встречи.
- Но как? Как такое возможно? – спросил он Димедору.
- Я все расскажу тебе, присаживайся. Я расскажу тебе все, что написал мне колдун, прислав послание с голубем. У нас будет долгий и непростой разговор…

С тез пор прошло много лет. Чули не принимала участие в боях, боялась увидеть сына. Она стала нелюдима, ни с кем не общалась и не произносила ни одного слова. Всё чаще из ее глаз текли слезы, слезы по тому, кто оставался её самым родным и любимым сыном, несмотря на смену расы.
Свудор и Димедора жили счастливо, но тоже старались не принимать участие в боях. Свудор, потому что понимал, что не выдержит встречи с матерью, которая ради его счастья отказалась от своего. Димедора, потому что понимала, как много сделала Чули для нее, понимала, как больно будет Свудору знать, что его жена безжалостно истребляет его расу, пусть даже и бывшую. Они вдвоем ушли жить в дальние земли, подальше от всех, в те земли, куда редко добирался какой-либо путник.
- А разве Свудор не предатель? – спросил один из ребятишек у старца.
- Нет, он не предатель и ты поймешь это с возрастом – ответил старец и растворился в толпе.
На Центральной площади еще долго стояла тишина. Все были под впечатление от рассказанной истории. Никто не остался к ней равнодушен.

После очередного сражения с изгоями "Каменного лотоса",по приказу одного из наёмников, я как всегда отправился в трактир!
Там я и встретил знакомого наемника!
-Всё дерёшься? Всё хочешь признание получить?-спросил он меня,
-За правое дело же!-ответил я,
-Коль угостишь Шиз-пивом меня-оглянулся наёмник по сторонам-расскажу одну тайну тебе о причинах вражды между кланами наёмников!,
-Эй, красотка Мери- крикнул я на весь трактир- два Шиз пива!
И сделав глоток хмельного, мой собеседник поведал мне историю о братьях, всем теперь известных как "Грозный Ллойд" и "Мудрый Финко"!
Ещё будучи детьми, Финко завидовал брату! Тот был ловок и проворен, красив и справедлив, уже лет в десять отлично управлялся с холодным оружием и мечтал охранять Огрий от тёмных магмар!
Встретил Финко как то на ярмарочной площади девчонку, черноволосая, в белом кружевном платье, да такую красивую что одного взгляда хватило что бы возжелать её! Но узнал завистливый брат что сердце её принадлежит Ллойду! Пообещав себе что никому она не достанется, обманом заманил девчонку в заводь и утопил её!
Собрал накопленных голдовых монет и уплыл в хаир, там и стал во главе клана "Крадущиеся в ночи"!
Ллойд же поклялся отомстить брату за его коварство и предательство и создал своё братство "Каменный Лотос" и назвал себя Грозный Ллойд!
По сей день наёмники обеих кланов проливают кровь друг друга, так и не зная о междоусобицах своих предводителей!

Ворожея Блодияра сидела в саду на скамейке среди благоухающих лилий. Было раннее утро, весело на разные голоса щебетали птахи. От всего этого утреннего великолепия Блодияра
прибывала в отличном настроении. Такое отличное начало дня не предвещало ничего
необычного
. - Можно войти?
Блодияра улыбнулась, она узнала голос посетителя. Это был ее давний друг погонщик
Луран, не частый гость в её доме.
- Да, конечно, очень рада видеть тебя! Заходи. Ты по делу или просто мимоходом?
- Я по делу, но не совсем обычному – ответил Луран, становясь все мрачнее и мрачнее с каждой секундой.
- Что-то случилось с твоим верным помощником? Нужны снадобья? – просила ворожея.
- Нет. Дело в том… Дело в том...Меня преследует я...
После сказанного Лураном, даже птицы перестали беззаботно щебетать. Наступила тишина.
Блодияра не знала что и сказать или спросить, ведь смысл сказанного был ей абсолютно непонятен.
- Прости, что? – переспросила ворожея.
- Меня преследует я – как заговоренный повторил Луран.
Разговор не клеился и явно зашёл в тупик.
- Пойдем в дом, там все подробно расскажешь - произнесла ворожея после почти пятиминутного молчания. Они прошли внутрь небольшого уютного домика.
Удобно расположившись в кресле Луран начал свой рассказ…
Три дня назад в город приезжала ярмарка. Это была обычная ярмарка, где продавцы предлагали лучшие заморские товары: невиданные фрукты, приправы и многое другое. Луран
был постоянным покупателем на ярмарке. Он всегда делал заказ на одни и те же фрукты, которыми потом баловал своего любимого помощника и питомца, верного напарника в работе на переправе. И в это раз всё было как обычно. Погонщик заказал фрукты, расплатился и оговорился, что заберет заказ завтра на рассвете. Но когда он вернулся за заказом, оказалось, что заказа нет. Точнее торговец уверял, что Луран уже забрал заказ час назад. Погонщик подумал, что торговец пьян и что заказ отдан кому-то другому. Но, другие торговцы утверждали то же самое слово в слово. Лурану пришлось сделать второй заказ и удалится. Следующий день для погонщика опять начался с чудес. Утром, как обычно, Луран пошел кормить питомца и менять ему воду. И почти подойдя к питомнику, увидел, как его питомец взмыл вверх и улетел, даже не отреагировав на крики своего владельца. Луран побежал к вольеру посмотреть, как же удалось открыть надежную защелку. И какого же было удивление погонщика, когда он увидел, что его питомец спит, как ни в чем не бывало. Но и это было еще не все. Днем к Лурану заскочила в гости Леолина. Она передала ему бутылочку с любовным зельем и, сказав, что уже давно его приготовила якобы по просьбе Лурана, очень быстро исчезла. Но погонщик ничего подобного не заказывал.
-Да, действительно загадки – сказала Блодияра, послушав рассказ погонщика.
Она убрала все со стола, занавесила окна темными шторами и достала свой магический шар.
- Посмотрим, что же такое творится в твоей жизни. Что за непонятности?
Ворожея стала шептать заклинания на языке непонятном Лурану. Магический шар заполнился туманом, а затем появились картинки.
- Да это же дом, где я жил с родителями! Как давно это было. Родители рано погибли, меня воспитывал чужой мне человек, который заменил и отца и мать. Я ему безумно благодарен - сказал погонщик.
- Смотри в шар – шепотом отвечала ворожея.
Воспоминания нахлынули на Лурана: счастливое, беззаботное детство. Это единственное что он помнил. Очень уж рано оно закончилось. Закончилось со смертью родителей… Картинки в шаре начали чуть быстрее сменять друг друга: вот он на качелях, вот играет в мяч с соседскими ребятишками, а вот… Вот… Но что это? Луран увидел, как он играет с мальчишкой точь-в-точь похожим на него самого. Но никаких воспоминаний об этом у Лурана не было…
- У тебя есть родной брат – сказала ворожея, но вы не сможете встретиться с ним никогда.
Кода-то сильный маг, позавидовав вашей дружной семье, заколдовал твоих родителей и сделал так, что бы с братом росли врозь и не встретились никогда. Ты остался в Огрии, брат стал жителем
Хаира. Снять это колдовство не сможет никто.
- Но неужели нет выхода. Я всегда думал, что я один, а тут брат. Мы должны встретиться, не может быть иначе. Помоги! – почти прокричал погонщик.
- Нет, я бессильна против этого колдуна, как и все колдуны Огрия и Хаира. Единственный шанс вам пообщаться – это ваши питомцы, которые могут доставлять сообщения. Твой питомец сам найдет дорогу к твоему брату, как и его питомец знает дорогу к твоему дому. Собирай питомца в путь, готовь подарки и послание. Вам с братом есть о чем поговорить… И теперь ты знаешь, что ты не одинок. И он тоже это знает. Он на несколько минут старше тебя и это он подстроил все события, которые произошли в последнее время. Подстроил для того, чтобы ты узнал о нем. Но поспеши, только в полнолуние вы можете меняться питомцами. У тебя есть меньше суток на сборы.
После этих слов ворожеи Луран сорвался с места. Времени было так мало, а сделать надо было так много.
- Его имя Везур – вслед убегающему Лурану крикнула ворожея.
Но погонщик уже не слышал ее. Он вспомнил имя брата сам. Он помнил его имя всегда, но до этого дня просто не знал кому оно принадлежало...

Перстни любви.
Эта история когда-то была подслушана маленькой феей-питомцем улегшейся отдыхать на тонком листике омелы после битвы, откинувшей силы Хаоса за врата портала. Беседа была после бурной попойки шиз-пива, тогда еще младшими военачальниками Багуроном и Веркирием, а их с открытыми ртами слушали молодые новобранцы Гидвер и Дамирус, а речь шла, о их бурной молодости, когда они пытались ухлестывать за скромной невинной девушкой по имени Шеара.
Люди и магмары, два различных народа населяющих мир ФЭО. Представители каждого народа настолько похожи друг на друга, что невольно задаешься вопросом, а чем все таки они отличаются и в чем причина их непрерывной вражды. Вроде бы у всех одинаковые руки, ноги у всех одинаковые потребности, как в быту, так и любви, да и на поле брани все одинаковы на столько, что применяют одинаковое снаряжение и используют одинаковые приемы и тактики ведения боя. Но отличия все таки есть как явные так и скрытые такие как цвет кожи или речь выдают представителей каждого народа, но при разведке вражеского стана шпионы и агенты влияния могут с помощью маскировки стереть эти отличия, и главной отличительной чертой остается их жизненная сила текущая внутри каждого. Откуда появилась эта сила гадает каждый, но лишь трое знают точный ответ.
Было это за долго до появления людей и магмар на ФЭО был только небесный парящий город плавающий в манне окружавшей словно вода всю планету и был в этом городе Дворец в котором проживала правящая семья наследство в которой передавалось от отца к сыну, у последней семьи кроме шобутного распутного сына РаскриуЦу, также родилась милая послушная девочка которая радовала родителей больше чем весеннее солнышко или прохладный ветерок в жаркую пору. Родители настолько восхвалялись своей дочерью что совсем забыли о воспитании наследного отпрыска, что привело его к склонности к одиночеству и занятием темной магией, он настолько часто и подолгу пропадал в магической башне за своими опытами и экспериментами что народ парящего города стал забывать о нем и у всех на виду была только юная Шеара, которая взрослела и превращалась в очаровательную девушку. В это время в обычной семье города взрослели два умелых шустрых парня Багурон и Веркирий они были сводными братьями с общим отцом но разными матерьми поэтому отличались только цветом кожи у одного она была белоснежная, а у другого смугловатая, их отец был ювелиром и при рождении каждому сыну сделал перстень у Багурона был перстень с кровавым рубином, а у Веркирия с небесным сапфиром. И вот однажды на ежегодной церемонии открытых дверей дворца парни увидели Шеару и оба влюбились в нее с первого взгляда но на тот момент у них ничего не было кроме их пламенных сердец и перстней подаренных отцом при рождении, оба парня признались ей в любви и в знак своей преданности подарили свои перстни. Шеара не зная кому отдать предпочтение взяла оба перстня, но не успела она одеть перстни на свои тонкие пальчики, как случилось страшное бедствие. В башне превосходящей по высоте все остальные сооружения дворца произошел мощнейший взрыв вызвавший выплеск темной манны в окружающее пространство и вся территория огромного парящего города за исключением территории дворца превратилась в руины и пепел, а так как манна окружающая материк трансформировалась в темную манну уже не могла удерживать его в высоте и все население животные и развалины города рухнули вниз на материк многие погибли в тот моменты и скатились вниз в своем развитии многие превратились в обычных монстров. А с Башни в сопровождении созданных монстров Хаоса спустился сам РаскриуЦу, но он уже не выглядел как человек, а был самим воплощением полубога Хаоса его слуги генералы Уйармо вырезали всех жителей и посетителей дворца. Два брата спинами пытались защитить Шеару, но силы были не равны и братья пали сраженные кровавыми топорами, а Шеару зареванную, но сопротивляющуюся подвели к РаскриуЦу и в этот момент в нем проскользнуло давно забытое чувство братской любви. Он решил пощадить ее и даже больше наделил ее маленькой толикой магии чтобы она могла продолжать жить во дворце но как и он в полном одиночестве, сам же он открыл для себя мир Хаоса и ушел с пожеланием больше не попадаться ему на пути.
Шеара вмиг ощутившая горечь утраты, радость спасения и силу магии не знала что делать но до сих пор сжимала в руках два перстня, а не далеко лежало два тела бывших владельцев перстней. Она помня их самоотверженность одела перстни на каждую руку и со слезами благодарности за проявленную к ней впервые любовь подошла и склонилась над телами коснувшись груди каждого рукой на которой был перстень. Но ни Шеара ни сами обладатели перстней не знали что отец делая их заключил в них древние гномьи руны, которые должны были оберегать их обладателя и подпитывать своей внутренней силой в момент наивысшей опасность. Слезы благодарности и верности капали из ее глаз и падали на тела павших в тот момент она решила сделать все чтобы стать богиней и не допустить повторного возвращения ее коварно брата в мир ФЭО. Когда слезы коснулись камней на перстнях произошло необъяснимое событие, камни засияли и из них потекла энергия в тела павших парней, а от них к другим убитым и они восстали из мира забытья, но что то в них изменилось. Они все также влюбленно смотрели на Шеару, только глаза Багурона стали гореть подземным огнем, а глаза Веркирия сияли небесным светом. Так переродились два брата и другие погибшие в тот час же став непримиримыми врагами, но вспоминающими о своем родстве и своей главной задаче по спасению мира в час опасности вторжения Хаоса и бросающимися на защиту любимой и такой недоступной Шеары.

Родственные корни.

В комнате раздавались непрерывные шаги, Богельф открыл глаза, он лежал в постели весь перебинтованный. Противно пахло лекарством, яркий свет неприятно отдавало нервной болью в мозг. Попробовав пошевелиться, Богельф понял, что накрепко прикантован к кровати. Травник Фоглио, увидел пришедшего в себя, подошёл к кровати:
- Цветочек мой ненаглядный – травник нежно обнял Богельфа, у того округлились глаза, мысли роились самые разные. Щас серпом по горлышку и в вазу, пронеслось в голове, но набрав воздуху, спросил – Мужик ты кто?
– Как не узнаёшь? Папка я твой, - от такой радостной новости в мозгу стало стрелять ещё больней, слова не лезли наружу, на лице был один вопрос – Как такое возможно? Уловив взгляд, травник усевшись подле кровати и тяжко вздохнул начал свой рассказ.
Жил я, как и все в нашей деревне добычей ресурсов и их продажей, на службу не пошёл, не по душе мне военные дела. Однажды собирая травы у водопада, меня окружила стая кодрагов и прижала к воде. Сзади плескались русалки, а они к слову сказать любили подшучивать над людьми, утянут на дно морское либо погубят, либо напугают и отпустят. Так вот стою, передо мною тьма пятаков с клыками, ну я и решился на подвиг. Выкинул значит серп и с криком бросился в море к русалкам и сделал предложение Сорене. Так вот и обрёл вторую половинку и семейное счастье.
После ты появился, маленький зелёный и симпатишный. Тебя всё время игураоны крали, думали ты лягушонок. Потом ещё дядя Изувер к тебе ядро привязывал, а лягушки добудут слизи гурральдия обмажут тебя, ядрышко соскользнёт с тебя и снова к себе уносят. Так мы к тётке твоей пошли Некромантины, правда её все знают как грозного Некроманта. Ну а что ты хочешь, с мужем Изувером развелась, в медицинский не поступила ну и в общем психанула. Так вот пошли мы через погост, она за ним живёт, там тебя потеряли и месяц искали. Ты зелёненький и зомби зелёнинькие, темно не видно схватим одного, а он кричит: «Мозги, мозги», а ты у нас цветочек кричал, еле отыскали. Привили к тётке Некромантины, та пошептала и от тебя лягушки отстали.
Потом ты жил у бабушки с дедушкой. Бабушка знахарка у тебя, на входе висела табличка: «Гр. Эдея», что значило гражданинка Эдея, но все её называют Гредея. А деда все леший кличут, хотя он Дед Лёша или просто Фрог из-за зелёного лягушачьего плаща. А жил ты у них, вот по какой причине. Помнишь, как я купил тебе волнистого попугайчика, помнишь да как он нас всех не сожрал. Купец говорит бери заморскай птенец, ты ему ещё имя дал Стриагорн. Мы смотрим странный какой-то попугай, ест и ест, да и тигр пропал. Драконом оказался, дом спалил нас чуть не сожрал, но стража его прогнала, где он теперь неизвестно. К Волнаре, это мать твоей матери я тебя отправить не решился. Они всё хотят меня утопить, и клешни к горлышку тянут, хотя дедушка Октеон учёный очень добрый и безобидный флаундин. Но всё-таки мы тебя потеряли, нёс я тебя в огромном лукошке через реку. Поскользнулся, упал, очнулся, корзинки нет, уплыла. Оказалось, бабушка Волнара тебя на болоте спрятала, вот там и томился двадцать пять годков. На наше счастье обнаружил тебя мой двоюродный брат Глум, когда хотел отнять у тебя твой ненаглядный кактус. К концу битвы только подоспели и разняли вас. Тут я тебя и узнал цветочек мой, ну прям весь в папку. Травник улыбнулся, а Богельф заснул спокойным сном, ведь он нашёл своих родителей.

Давным-давно, в незапамятную седую старину, еще до появления великих драконов, родился мальчик и никто не мог тогда знать какая судьба была ему уготована ибо царили мир и добро в мире Фэо, в мире в котором долголетие было даром богов. Но затем…затем полилась кровь. И только лишь две расы: людей и магмаров выстояли и выжили в кровопролитных битвах. И суждено было этому мальчику стать великим воителем, который вел в бой людей. В несчетных боях отстаивал он честь и жизнь человеческой расы. Но время шло, перемирия были все короче, а военные походы все длиннее. И вот, в очередной раз, старейшины людей собрали военный совет. Отважным воителям людей необходимо было отправиться в опасный поход и переплыв водные просторы, совершить глубокий рейд на магмарские земли.
Скрепя сердце собирался воитель на битву и отплыл, оставив в О’Дельвайсе беременную жену. Море покровительствовало отважным бойцам. Успешно добравшись до Хаира, войска стали лагерем на побережье и воеводы, в числе которых был и наш герой, приступили к детальному обсуждению будущих военных операций. Но не знали доблестные воины о предателе в своих рядах, который за звонкую монету рассказал магмарам о дерзкой задумке людей. Магмары подготовились к защите родных земель и планы людей о внезапном рейде были сорваны. Разразилась страшная битва. В пылу боя, где огонь и пепел, кровь и смерть витают в небесах, герой наш был ранен и чтобы спасти свою жизнь, добрался он ползком никем не замеченный до кромки леса, стоящего неподалеку, скатился в овраг и потерял сознание.
На следующий день, по воле судьбы нашла воина молодая магмарка, которая одна жила на побережье в рыбацкой хижине, но не испытывала она ненависти к человеку, а вот жалость к израненному воину сковала её сердце. Долгие дни выхаживала она раненого ибо сведущей была в лекарском деле. Долгие вечера разговаривали они о жизни, о солнце, о добре и зле и вспыхнула между ними страсть, жаркая, подобная драконьему пламени. А еще через день недалеко от берега встал на якорь корабль контрабандистов, коих много развелось в те времена из – за возможности легкой добычи на полях сражений. Понимая, что любовь между человеком и магмаркой невозможна и что не может воитель жить на чужой земле, где смерть витает над головой, они расстались. В слезах распрощались, и он уплыл. Но не мог герой вернуться домой к жене, которую предал ибо не смог бы он жить с ложью в сердце. И не мог он смириться с тем, что один лишь выжил в смертельной битве, а все товарищи по оружию пали. И не мог продолжить войну с магмарами, подарив одной из них своё сердце.
Вернувшись на материк Огрий, надел он маску и, забыв своё настоящее имя, поклялся защищать людей всех от Хаоса и продолжать стоять на страже мира и покоя. Назвал он себя Шико и вскоре прослыл странствующим паладином, посвятившим свою жизнь борьбе со злом.
В тот же год родился в О’Дельвайсе мальчик у вдовы одного из воителей и назвали его Шоду. Многое рассказала юному Шоду мать о подвигах его отца и когда вырос он, исправно трудиться стал во благо человечества и стал хранителем арсенала подземных рыцарей. А еще через год после рождения Шоду, родился второй мальчик, но на другом материке у прекрасной магмарки, живущей на берегу моря, и назвала она его Вигор и слава богам, что Вигор уродился в мать, и только она одна знала, что её сын полукровка. Рассказывала она юному Вигору об отце, который был мирным и добрым и пользу хотел принести всем и каждому, но исчез за великим морем.
И стал Вигор хранителем арсенала, пользу стал приносить своему народу. И по сей день защищает паладин Шико людей от зла и страха и по сей день оба хранителя и Шоду и Вигор хранят честь подземных рыцарей. Изменилась ли бы их жизнь, если бы узнали они что братьями были все это время? Может быть да, а может быть и нет. А может быть и к лучшему, что хранит паладин Шико свою тайну, и не где-нибудь хранит, а в королевской усыпальнице, где хранятся воистину королевские тайны.

Надилари с утра не давала покоя мысль: «Что же таиться в тех загадочных бумагах, написанных на каком- то незнакомом языке?»
Вчера был горячий денёчек, опять приехала большая ярмарка, и для Надилари работы было невпроворот. Люди бывают очень щедрые в эти дни, все приезжают с толстыми кошельками.
Она знала, кого можно было развести на денежки. Монетки богатых перекочевывали в её красивую, вышитую бисером, сумочку, но они этого не замечали. Ей иногда казалось, что богачам даже нравится сорить деньгами. Вот барин Вольдемар, всегда её щедро вознаграждал за небольшую услугу. Ему очень нравилось, когда она танцевала для него. А Надилари очень красиво умела танцевать. Она видела, как загорались глаза от её танцев у мужчин, и как красиво улыбались женщины.
Барин вообще всегда уделял особое внимание Надилари. Он её называл ласково, «вкусноцветиком». И сыпал денежек ей больше всех, особенно после торгового путешествия.
А иногда даже намекал о красивом колечке, с бриллиантом. Но Надилари всегда не нравилось, что он вечно в окружении этих беспутных девиц Мариетты и Лейлы. И ей казалось, что они забирают часть её зароботка. И от этого начинала еще больше злиться на них. Да и сердце Надилари было занято давно. Нравился ей красавчик Берд. Всегда весёлый, загорелый, с запахом моря, и у красавицы Нади всегда кружилась голова от его шального взгляда. Берд даже приглашал её на шхуну, но девушка всё время стеснялась, и пока не решалась на такой смелый шаг.
А вчера, когда она танцевала, зажигая толпу и кружа своими красивыми, как бабочки, юбками, поймала пристальный взгляд зелёных огромных глаз из-под низко надвинутого капюшона. Ей стало немного тревожно. Когда закончила танцевать, стала вглядываться в толпу, но тут неожиданно со спины услышала быстрый непонятный шепот. Она обернулась, но увидела только убегающую фигуру в темном плаще, а в руках у неё был странный свиток. Она развернула его, но там было очень мелким шрифтом написано незнакомые буквы.
-Кто же этот незнакомец с глазами, как игуароньи лапы? И почему он прятался?
Надилари решительно взяла бумаги и побежала в сторону порта. Люди сказали, что как раз сегодня вернулся Берд из плавания. Она доверяла ему, и он обязательно ей что-нибудь посоветует. Берд, как всегда, был приветлив и мил с Надилари, даже пытался приобнять девушку. Но Надилари сделала вид, что у неё очень важное и срочное дело, и нежностями ей заниматься некогда. Хотя в душе, ой как ей хотелось этих нежностей. Моряк внимательно глянул на этот свиток.
-Милая, это похоже на какое-то послание, но я бы посоветовал, чтобы это посмотрел мудрец.
-Он в этих делах знаток. За небольшую плату, он всё тебе расскажет.
Надилари мчалась к мудрецу Панеонику, быстрее, чем Вальдемар на своих трёх белых элланах.
-Да, да, он скажет мне разгадку!
Сердце взволнованной девушки стучало, как тысяча хаирских барабанов. Она догадывалась, что там написано, это касается её. Может даже её родителей, про которых она ничего не знает. Своим домом она считала с детских лет мастерскую ремесленника Остапа. Он добрый, заботился о девушке, как мог. Но о родителях никогда ничего не рассказывал. Наверняка что- то знает, но тайну эту не вытащить с него никак.
Мудрец ласково посмотрел на девушку.
-Давай красавица, вижу, что у тебя какие-то бумаги. Оставь мне монетку, и погуляй немного.
-Я попробую прочитать, что тут написано.
Кажется, что прошла вечность. Надилари нетерпеливо постучалась.
-Что скажете, мудрец?
- Ну что ж, удалось мне всё-таки прочитать эти записи. Это язык далеких северян, которые живут, там, где водятся дикие ледяные медведи.
Здесь рассказывается о трагедии, которая случилась двадцать лет назад. Пишет юнга, который служил на бригантине «Дегас». На тот рейс взяли семейную пару с двумя девочками. Господин и госпожа были богатые, они хорошо тогда заплатили капитану. Им по каким- то срочным делам надо было ехать в южные края. Всё сначала было хорошо, корабль держался по курсу, семейная пара выходила часто из своей каюты на палубу подышать морским воздухом. Девочки были очень маленькие, такие милые и смешные. Юнга слышал, как называли этих малышек. Что постарше, ту звали Нади. А младшая, которая, только, училась, ходить отзывалась на ласковое «Юми».
На пятый день,когда шхуна подходила к порту, налетели корсары. Он были жестоки и злобны. Им нужны были сокровища и деньги.
Не жалели никого. Юнга тогда в какой-то момент успел схватить старшую девочку и прыгнуть в воду. Пираты не стали его преследовать. Видимо никто не хотел прыгать с корабля в воду. И юнга всё-таки доплыл до берега. Дальше он рассказывает , как добрые люди помогли переправить девочку в О’Дельвайс. С остальной командой и пассажирами он не знает что произошло. Просто потом слышал, что корсары продали за хорошие деньги маленькую девочку, Изуверу. И еще он слышал, намного позднее, что у Изувера появилась новая рабыня, и зовут её Юминия.
-Вот так красавица, – Мудрец пристально посмотрел на Надилари.
-Сдается, у тебя есть родная сестра.
- И еще, люди с порта рассказывали, что Изуверу нужны еще рабыни, более молодые и красивые, а Юминию он готов продать.
Надилари слушала всё это и не верила своим ушам. У неё есть сестра!!! Родная сестрёнка!!! В душе у неё зазвучала музыка, она закружилась от счастья!
Девушка поблагодарила Панеоника, с радости вытащила ещё одну монетку.
-Спасибо дедушка! Я знаю, что теперь делать!
Ей подумалось, что наверняка тот незнакомец в тёмном плаще и был юнга с корабля. Она обязательно его найдет. И всё, всё подробно расспросит о сестрёнке и родителях. Она попросит барина, чтоб тот помог его найти. Барин всё сделает для неё. А еще она будет танцевать, много танцевать и выманивать денежки с богатеев. Она обязательно накопит денежки для выкупа своей сестрёнки. Она не побоится даже пойти на этот мёртвый Пустырь, про который слышала столько ужасных историй. Ради своей Юминии, ради сестрёнки, которую уже любила всеми частичками души.
Надилари мечтательно закрыла глаза и бежала, как будто у неё выросли крылья. Надо скорее поделиться радостью со своим любимым.
Она была счастлива! Она теперь в этом мире не одна!
-Юминия, я тебя обязательно увижу, родненькая моя сестренка, - шептала Надилари, и мокрые капельки счастья скатывались из её красивых синих глаз.

Было пасмурное утро. Меня с утра бесило буквально все: не выкупленный лот на аукционе, отсутвие денег, клиентов,отсутвие солнца. Хотя нет последнее даже радовало. Сегодня мне предстояло заглянуть в старый заброшенный дом, что в деревне Кингал. Заказчик хорошо заплатил за обследование западной половины проклятого дома. Не стану описывать, как это было всем и так известно. Зайдя н огнек к Галмахару, на люля к Зермеху и обследовав северо-западный тайник дома, я направился в южную часть дома. Тайник порадовал меня благословением здоровья, двумя кусками кожи Рагтиорна и пузырчатым металлом."Заказчик может быть доволен, кож я ему добыл може и не стоит переться на юг?-подумалось мне. Но я упрямый человек и потому отправился на юг. Спустя некоторое время и н-ое количество банок, я добрался до места назначения. Обыскал
тайник и обнаружил следующее: две единицы пузырчатого металла,странный амулет и аж 4 вороха бумаг, сложив все аккуратно в рюкзак направился было к выходу, но мой взгляд зацепился за потертую цепь.Нагнулся и потянул за нее, на свет Мироу явился древний медальон с изображение прекрасной девушки и неменее красивого парня. Ну вот и че мне с этим делать?-вслу проговрил я, уворачиваясь от невсть откуда прилетевшего горшка. Как оказалось вовермя отовсюду полезла нежить охранявшая тайник. среди которых мне показался загадочный фантом мертвеца.Тьфу пропасть, ему то что надо? Он же должен был быть на дргом конце дома?-вслух подумалось мне.
- Отдай!!!!!!!Верни!!!!!Прокляну!!!!!
Я рассмеялся побыстрому зачистил нежить и убрался в трактир у Мэри, пока никто не заявился поддержать разговор.
В трактире кусая ногти от нетерпения ждал меня барин Вольдемар.
- Ну как прнесл просимое?
Я молча выложл передним кожу и металл.
- Вот, там еще кое-что было. Бумаги и медальон.
- Не интересуюсь хламом можешь оставить и себе.Вот обещаное.
Я улыбнулся убрирая саркофаг «Клещ» в заплечный мешок.
- С вами приятно иметь дело, мистер Вольдемар.
- А с вами не очень, не понимаю как можно покланяться Повелителю Мертвых и Проклятых.
- Это не имеет значение лишь бы молитвы были услышаны. И дар помогал, а не вредил. Прощайте, мистер Вольдемар.
Я вышел. Не многие завсегдатаи трактира поспешно осенл себя защитным знамением.
Спустя минут 20 быстрым шагом я добрался до дома антиквара Самария.
Я застал антиквара на крыльце его дома. Мы обменялись крепким рукопожатием.
- Я вам принес саркофаг как и обещал и кое-что из заброшенного дома.
- Мне и в голову не пришло, что там можно найти что –то стоящее ну давайте. Что там у вас?
Я протянул саркофаг и медальон.
Саркофаг сразу исчез внедрах странного мешка Самария.
- Ничего ваш медальон не стоит вообще ничего. Старое потертое серебро с вкраплением меди.
- И на том спасибо,-проговорил я забирая деньги за саркофаг и, убирая поглубже в корман медльон,-прощайте.
Резкий порыв холодного ветра поднял воро листвы у меня за спиной и мне почудился смех.
Я зашагал прочь в сторону королевской усыпальницы. Ветер не унимался и кружил вокруг меня принося чей-то смех и проклятья из прошлого. Так погруженный в не веселые мысли я добрался до пристанища паладина.
-Добрый день, - поздаровался я.
- И вам того же воин, смотрю вы чем-то озадачены?
Я быстро пересказал, что случилось в заброшеном доме.
- Оставьте медальон мне на сохранение, а бумаги отнесите пока мудрецу на опушку света
Я последовал совету и к закату дня оказался на опушке света.
Мудрец сидел на крылечке своей избушки и о чем-то беседовал с лесником, завидя меня они попращались и мурец подошел ко мне.
- Я так смотрю воин ты оадачен пришел ко мне за советом?
- Да исследуя дом в Кингале нашел старинные документы не поможете вних разобраться?
Легко приходите утром.
Я решил заночевать у лесника тот не был против. Утро выдалось солнечным. Я медленно шагал по тропинке к дому мудреца. Тот уже то же проснулся и бежал мне на встречу.
- Воин это это....Синсация!!!!Надеюсь вы не трогали амулет?
- Да в танике я нашел медальон заброшеном доме...откуда ... Не ужели в бумагах есть упоминание о нем?
Мудрец аж посерел от ужаса.
- Этот медальон проклят. Через него предворный маг превратил несчастного влюбленного юнушу в Фантом мертвеца!!!!
- Успокойтесь здесь нет ни мага, ни фантома, ни медальона. Говорите пожалуйста толком.
К нам подошел лесник.
- Что случилось? Вы мне Пхадов со всей округи соберете.
- Ужас случился...медальон который принесен из заброшенного дома создан был магом Лингрционом, для молодого принца с острова Фей-Го, который влюбился в Леврету бес памяти. Собственно по этому Горбах и развязал войну. Так сказать это был повод к нападению. Имени мне не удалось узнать этого юноши слишком плохой окзался пергамент.
-Дальше.
- Дальше больше, дальше хуже. На медальоне было прокятье. Которое погубило юношу обратив в ужасную нежить. Теперь кто к нему прикоснется ждет таже участь, если он не сразит хозяина.
- Так я ж его сразил?!
- Вы не поняли сразиться нужно воплоти...
- Всмысле с живым принцем Фей-Го? Где ж я его возьму –то?
- Обратитесь к некроманту. Он должен помочь. Но подождите вы не знаете, что я еще узнал.
- Говорите
- Заря и Тень, что принимают шахматные фигуры, когда-то эоны лет назад были одним существом
- Все мы были единым существом....это не существенно. Не отнимайте мое время, мудрейший
- Медальон отнесите его как можно скорее некроманту – вам многое станит понятным.
- Если его не уничтожил Шико, то у меня есть возможность приобщиться к древним знаниям- рассмеялся я и достав волшебный амулет переместился на площадь О’Дельвейса.- Я все сделаю будьте покойны.
Я почти бегом пробежал те лиги, что отделяли меня от Королевсой усыпальницы. Паладин Шико в задумчивости точил лезвие топора, увидя меня казалось с облегчением вздохнул.
- Доброго времени суток. Медальон оказался просто не уничтожим!
- Мне об этом известно, мудрец кое-что прояснил и те писульки, что я принес с собой оказались полезными. Мне понадобиться ваша помощь идемте к некроманту.
- Раз так то вот ваш медальон, идемте
Мы скорым шагом отправились к склепам Вассалов. Я в кратце объяснил, что мне удалось выяснить. Спустя некоторое время мы оказались на месте, некромант что-то чертил на полу своего дома и не сразу нас заметил.
- А это вы...как всегда не вовремя....Ну, и что там у вас стряслось?
- Нужно кое-кого оживить или переместить меня в тот момент когда жив был хозяин этого медальона...
Некромант взял вещицу и отшатнулся, чуть было не запустив им в меня.
- Откуда «это» у тебя воин?-дружелюбные нотки тут же исчезли, в голосе звучал металл.
- Что знакомого увидел?- хмыкнул я.
- Так мы ни к чему не прийдем....- замахал руками Шико
- И то верно информация за информацию. Я обнаружил эту вещицу в юго-западном тайнике заброшенного дома, барин летательный аппарат строит за металлом и кожей ходил.
- На медальоне изображена Леврета моя старшая сестра и мой младший брат, что был увезен младенцем на Фей-Го и стал там принцем- заложником.
- Но как? Вы же живете через много лет после них?
- Что хорошо сохранился?-усмехнулся некромант – это плата, проклятье, дар зови как хочешь бога мертвых.
- Интересно.Так кто хозяин этого медальона?Мне нужно сразиться с ним. А то проклятье Линграциона и на меня падет.
- Ну что ж я могу отправить тебя в тот момент когда мой непутевый братец принимает этот злополучный медальон.
- Давай! Убью обоих и дело с концом.
- Есть еще один вариант – отдай амулет мне, я уже проклят одним больше одним меньше...неважно.
- Что ж хорошая мысль начну превращаться в нежить навещу тебя,- улыбнулся я,- но с тебя вся история этого амулета. А то мне жутко инетерсно, как он связан с Тенью, Зарей.
- Там не только эти двое замешаны. Давайте воины я проведу ритуал и мы все вернемся в те самые дни когда все были живы и здоровы.
- Не против,-согласился Шико.
Некромант зашептал сова очень древнего языка, мы взялсь за рук и межпространственный вирь у нес нас в прошлое. Мы оказалсь на заре творения. Заря и Тень только появилсь на простора Фео и договорилсь сменять друг друга в определенное время. Вспышка и мы стоим у стола, где лежит медальон, над которым колдует Линграцион. Он заклинает древними словами которыми скрипили свой договор Тень и Заря, но никто не заметил третьего учасника тогда этого договра, что шептал запретные слова.Слова Хаоса. Именно этими словами был проклят медальон. Вспышка и мы виидим трех совсем юных детей. Самый высокий из ни отдаленно напоминает некроманта. В девочке я легко узнаю Леврету, а в мальчике того, кто потом ста фантомом. Вспышка и я вижу кровь на медальоне. Вот, что скрепилопроклятье и дало ему жизнь: кровь двух любящи середец.
Вспышка и мы стоим в пустом зале, а рядом искаженым лицом и на коленях некроманта. Он тут же всочил на ноги.
- Ни слова больше вы и так увидели предостачно... Это были частично и мои воспоминаия и память вещи. Уходите, воин тебе ничего не грозит.
- Успокоил. Медальон твой, надеюсь ты найдешь ему примение, а мы увидимся через седьмиц у алтаря.
Мы вышли с Шико на свежий воздух.
- Так и будешь поклоняться Проклятому?
- Родню не выбирают,-уклончиво ответил я
- Странный ты...
- Человек? Хочу тебя расстроить я лишь аватар кое-кого могущественного. Но он не может находиться тут лично и как-то помочь вам. Считай,что я литописец.
- Ясно. Что ж прощай.
Мы расстались. Меня ждал тихий вечер в трактире у Мэри, Шико ждали его велике дела.

Спасение Великого Древа
1.

Из маленького Семени Тайного Пути, на границе Флезендола и Темплевира, выросло Древо Таильсимэ, подпирающее огненной кроной сам небосвод. Своими корнями Древо, благословленное Шеарой, вгрызалось в твердь до лавы Дартронга и до голубых озер пригорода О’Дельвайса, стоя на границе двух миров. Даже в нередкий для здешних мест ветер ни одна ветвь, ни один листок Древа, бывало, не шелохнется – как отлитая из красной меди крона величественно и благородно одаривала тенью и человеческого путника, и магмарского воина.
В то утро Древо заболело. Сначала Тиу Миа, обитавшая на северной стороне кроны, заметила, как ветвь Таильсимэ уронила один листок. Тиу лапкой тронула его, и из-под листа выползла личинка Таурунга. Мауринская предводительница вздрогнула от неожиданности – это верный призрак того, что дерево не справляется с темными силами Скверны, некогда проникшими в его могучий ствол. Зло по какой-то причине стало одолевать в вечной схватке. В которой, как казалось обитателям этих земель, Древо никогда не сдаст позиций. Таким спокойным и непоколебимым оно выглядело.
Тиу сразу же подумала о том, что происходит с южной частью кроны Древа – там жила ее сестра Леа, за которую она очень переживала. Леа и Тиу жили раздельно уже много лет, поссорившись из-за козней извечных врагов…


…В тот весенний погожий денек Леа ловила солнечные блики на воде, проявляя незаурядную сноровку. Ее лапы и мордочка были мокры, а в голубых глазах светились бесики. Тиу лежала неподалеку на берегу озера, сонно поглядывая на забавы сестры – ей двигаться совсем не хотелось. Солнечные лучи ласково поглаживали белоснежную шерстку.
Вдруг Тиу вскочила, ее спина непроизвольно выгнулась, а острые когти с шумом вонзились в песок – к ним кто-то приближался. Запах далекой фигуры был незнаком Тиу, и она настороженно дожидалась, пока незваный гость приблизится. Леа же даже не обратила внимания на то, что они не одни – так увлечена она была своим глупым занятием. Только когда Тиу зашипела, ее младшая сестра бросила игру и уставилась на незнакомца – высокого путника, фигуру которого полностью скрывал длинный плащ с поднятым капюшоном. Он смотрел на Тиу исподлобья, и она узнала его – это был зарлог, славящийся своим умом и коварством – Юный Фиоссо! За плечами незваного гостя она заметила котомку с какими-то свитками.
Что было нужно вражескому колдуну в мирных землях? Что он задумал? Размышляя над этим, Тиу подобралась, готовясь к прыжку. И вдруг она заметила улыбку Фиоссо. Зарлог прорычал незнакомое заклятье, бросил в сторону Леа какой-то шар, и… растворился в воздухе.
Не успела Тиу предупредить сестру, чтобы она не трогала нечто, брошенное Фиоссо, как Леа продолжила игры – уже с предметом, оставленным хитрым зарлогом.
Враг мауринов подкинул вечно игривой Леа Клубок-Семибед – заговоренный самыми сильными колдунами-зарлогами. В ходе игры Леа тут же распутала его, и тонкая алая нить расколола материк на два воинствующих лагеря. Тиу в исступлении набросилась на сестру, но ту помогли отбить набежавшие маурины. С тех давних пор сестры не виделись, хоть и тосковали друг по другу длинными ночами под лучами Месяца.

3.

Когда уже десятки листьев лежали на земле у основания дерева, а личинки Таурунга буквально кишели на них, вырастая на глазах, Тиу, мягко ступая по потрескивающим ветвям, пришла к месту, где они когда-то встретила проклятого Фиоссо. Тиу знала, что встретит сестру, но боялась, что Леа осталась такой же легкомысленной и ветреной.
Ее опасения развеялись, как утренняя дымка при первых лучах Мирроу – Леа сидела спиной к сестре, глядя вниз – листья Древа продолжали осыпаться.
- Сестра, - тихо промолвила Леа, продолжая сидеть спиной к Тиу.
- Здравствуй, - не нашла других слов Тиу, чувствуя, как в уголках ее глаз солью запекли слезы.
Тиу обернулась, и Леа изумилась, как изменилась ее младшая сестренка – настоящая владычица южных мауринов! Больные ветви Древа едва выдержали жар сестринских объятий, громко охая и предательски треща. Когда у обоих иссякли восторженные восклицания и бессвязные реплики, бесконечные вопросы о прошлом и ненужные извинения, жрицы мауринов принялись думать, как спасти Древо, которое сохраняло баланс в хрупком мире.

4.

Мудрец Панеоник вернулся из поместья Уирголд, куда его спешно вызвали среди ночи. Странную находку он держал в руках, не находя объяснения происходящему. Перебирая запыленные фолианты, он наткнулся на старое упоминание, которое его заинтересовало. Читая, Панеоник бормотал: «Огненно-рыжая… вьет гнезда… в ветвях священного дерева». Положив находку на стол, он приподнялся, и задумчиво склонился над ней.
В дверь постучали.
На пороге скромной обители Панеоника стояли обе владычицы Царства Мауринов – Леа и Тиу. Свет какой-то догадки озарил высокий лоб мудреца, и он пригласил сестер в дом. Напоив их молоком, он принялся слушать, с чем к нему издалека пожаловали столь высокие гости. По мере беседы лицо Панеоника все больше прояснялось. Когда Тиу и Леа, поведавшие о беде, умолкли, Панеоник заявил, что, кажется, знает способ спасти Древо.
Не томя мауринских жриц долгим ожиданием, он взял со стола находку, так озадачившую его накануне.
- Знаете, что это? – показывая перо какой-то птицы, мудрец и не ожидал, что на его вопрос кто-то ответит, и потому продолжил почти без паузы. – Это Перо Рохи-отшельницы!
Нет, не лекцию о пернатых обитателях Фэо ожидали услышать сестры, и потому опечалились. Видя перемену в их лицах, Панеоник спешно продолжил:
- Незадолго до вашего визита в этих местах стало происходить нечто странное. Сначала в Уирголде появился Древень, совсем непохожий на остальных – с красной шевелюрой, могучий, что твой Стриагорн! Разговаривает он на непонятном никому языке, все вздыхает, да зовет кого-то. А вчера в том же Уирголде охотники отыскали это перо. Роха-отшельница не обитает в нашей местности, поэтому меня и вызвали разобраться, что к чему. Теперь же я все понял – наш Древень-подкидыш – это сынок великого Древа! Птица-отшельница, покидая гнездо, прихватила Семя Тайного Пути – может быть, должна была принести его Шеаре, а может еще зачем-то. Обронила она его в Уирголде, да еще и вместе с пером. И росточек, пущенный Семенем, быстро стал расти!

5.

Древо пело. Древень-детеныш, крепко обняв Древо, слился с ним, и уже не отпускал. Довольные Тиу и Леа лежали на его вновь окрепших ветвях, и вспоминали былое.
- Пожалуй, я пойду, - вдруг сказала Леа. У тебя хорошо, но дома дела ждут. Завтра увидимся!
- Разделяй и властвуй! – проурчала ей вслед Тиу, улыбаясь деловитости повзрослевшей сестры.

Прости, брат
В тихую тёмную ночь в дверь Изувера постучали, она с мерзким скрипом отворилась и на пороге возник один из приспешников зла.
- Извините, господин, к вам весьма необычный посетитель.
- Кто этот наглец, который рискнул меня побеспокоить в такой час?
- Я, - ответил Норак, отодвигая в сторону приспешника и входя в комнату.
- Доброхот? Вот так сюрприз. Тебе, видать жить надоело, коль настолько обнаглел, чтоб вламываться ко мне в вертеп, да ещё и в одиночку. - Изувер расплылся в своей мерзкой улыбке и твёрдым движением руки достал верный топор.
- Остынь, Изувер, я пришёл просить у тебя об одолжении.
- Ты? Меня? Об одолжении? Вот это вообще интересно. И кто же насолил великому Нораку, что ему понадобилась моя помощь? - Изувер медленно опустился на свой трон, по-прежнему сжимая в руке топор. - Ну, говори, зачем пожаловал?
- Пускай нас оставят одних.
- Хорошо, - ответил Изувер и жестом показал приспешнику удалиться. - Я слушаю.
- Брат, - заговорил Норак.
- Какой я тебе брат? У меня нет братьев. Был старший, да умер он еще в молодости.
- Зачем ты так? - Продолжил Норак. - Я ведь всегда любил тебя и оберегал, как мог. Я всегда старался вернуть тебя на путь добра. Почему ты так относишься ко мне?
- И тебе ещё хватает наглости спрашивать? Да ты ведь забрал у меня все. Мою жизнь! - С этими словами Изувер вскочил на ноги. - Ты всегда был лучше меня во всём. Как я не старался тебе подражать, родители говорили: «Старайся Изувер, и быть может когда-то, ты станешь похожим на своего брата». А я не хочу быть всегда в твоей тени! И даже когда я основал братство, чтоб помогать обездоленным, великому Нораку понадобилось прийти «на помощь», и показать что я ничтожество в сравнении с ним. Тебе было просто необходимо во всем превосходить меня, но в тот день я понял, что нужно делать. Раз уж Норак желает творить добро, то я буду нести горе, смерть и разорение. Ха-ха-ха!!! И теперь ты никогда не сможешь превзойти меня в моей игре. Я больше не позволю забрать мою жизнь.
- Извини, брат, у меня и в мыслях не было такого.
- Я уже сказал - у меня нет брата! А теперь говори, зачем приперся или проваливай!
Норак глубоко вздохнул и опустил голову.
- Пускай будет так. Ты знаешь, что через две недели состоится вторжение сил Хаоса. Ворожея Блодияра предсказала, что на этот раз враг накопил огромные силы, и только если воины добра и зла объединятся, мы сможем выстоять, в противном случае всех нас ждёт погибель.
- Ты знаешь, ни я, ни мои воины не принимают участия в этих сражениях. Не знаю, чем ты там насолил Хаосу, но это ваши проблемы.
- Послушай, ведь там погибнут люди!
- Мне всё равно! Если это всё, то убирайся, пока я не снял с тебя скальп прямо в вертепе.
- Но брат...
- Уходи прочь!!!

***
Две недели пролетели быстро, в приготовлениях и тренировках. Армия стояла в полной боевой готовности на границе Южного аванпоста. Здесь были люди и магмары. Все они забыли на время о своих разногласиях и готовились дать решающий бой в своей жизни. Не было только Изувера с его армией.
- Где же ты брат? - бормотал себе под нос Норак.
Он всё ещё надеялся, что его слова затронут чёрную душу Изувера, и он откликнется на его призыв. В этот момент небо потемнело, и начали открываться порталы. Блодияра была права, в этот раз Хаос пришёл не одним порталом, как это обычно бывало, сегодня их была целая дюжина.
Сквозь открывшиеся проходы ринулись гунглы. Бывалые воины крепко сжали оружие, готовясь принять бой. Здесь были и маги, но они знали, что их время пока не пришло, поэтому просто наблюдали за происходящим. Кровавое месиво происходило прямо перед их глазами, на земле смешались воедино кровь, лава, и зелёная жижа хаотов.
Но вот пришло время и магов - вслед за гунглами появились осквернители во главе с генералами УйаррМо. Чародеи занялись любимым делом, но силы были не равны, и союзников, держащих оборону, начали оттеснять к морю. Воины больше не принимали участия в сражение, теперь они только снимали негативное воздействие магии Хаоса со старших собратьев, да время от времени призывали мороков.
Теперь только Норак с небольшой группой элитных бойцов оставались в тени сражения, как будто чего-то выжидали. Этот момент не заставил себя долго ждать. Спустя несколько минут вошёл Исполин. Бойцам не нужна была команда, ведь именно его они и ждали. Вскочив на верных ездовых животных, воины отправились в бой.
Сражение как будто разделилось на две отдельные битвы. С одной стороны силы Хаоса теснили защитников к морю, с другой - Исполин сражался с лучшими сынами своей земли. Предводитель Хаоса был весьма коварен, нанося удар по одному воину, он умудрялся внезапно ранить или травмировать совсем другого. Вскоре с элитного отряда в живых остался лишь Доброход. Он отчаянно сражался, но силы покидали даже столь искусного воина. Очередной удар Исполина пришёлся совсем рядом, и выбил Норока из седла. Одним махом чудище отбросило эндарга в строну, и занесло свой меч над последним соперником.
- Ну вот и все, - проскочила мысль в голове Норака, - ворожея была права.
Как вдруг неожиданно голова Исполина отделилась от туловища, а сам он рухнул в сторону. Норак зажмурился, так как ему в лицо внезапно ударили лучи Мирроу. Грозный Изувер восседавший на своей преданной шанкаре и поднявший к небу топор, прокричал: «Неужели ты подумал, что я позволю какой-то твари лишить меня удовольствия снять твой скальп?! Ха-ха-ха!!!».
Он протянул руку лежавшему на земле Нораку, помогая подняться.
- Но это будет еще не скоро! - парировал Доброход, а после тихо добавил – спасибо брат.
Но Изувер уже не слышал, его шанкара рвала очередного беднягу, а топор сносил головы и отрубал конечности.
- За дело, братья, - прокричал Изувер, - устроим великую жатву. Убейте всех, охотьтесь на УйаррМо, их шлемы нынче в цене на чёрном рынке, забирайте всё ценное.
Как будто чёрная орда прошла полем битвы, Вершители зла делали то, что умели лучше всего, - убивали. Силы Хаоса теперь были окружены с обеих сторон и терпели поражение. В конце концов, завоеватели придались бегству.
- Пускай уходят, - прокричал Изувер, - теперь моё имя будет вызывать страх не только у людей и магмаров, но и у сил Хаоса!!! Берите всё, что можете унести и возвращаемся в вертеп, сегодня у нас будет знатный шабаш.
Вершители зла исчезли с поля битвы также неожиданно, как и появились, что ж в этом они профи. На земле остались лежать горы мертвых, целители пытались помочь раненным. Лишь только Норак молча сидел в стороне и трепал морду верного эндарга.
- Всё-таки он пришёл, значит не всё ещё потеряно, не всё ещё потеряно. Ты же это понимаешь? - и он пристально посмотрел в глаза эндарга, чья морда была искажена сотнями шрамов, полученных в бою. Ему казалось, что он понимает и поддерживает своего хозяина.

- Пока до тебя доберешься, все мокрицы передохнут. Натан, ты же рыбак. Почему же ты поселился в этой глуши, далеко от моря? – спрашиваю я старого рыбака. Ничего не отвечает он. Молча, привычно и ловко проверяет сеть, находит дыру и тут же ее чинит. Запах рыбьей чешуи и моря сливается с предзакатным запахом лугов и озер. Вдруг через вечернее кваканье лягушек откуда-то издалека со стороны водопада Лумирья доносится звонкий смех русалки. Перебиравшие сеть пальцы замерли. Натан быстро надвигает шляпу себе прямо на глаза.
- Она меня не помнит. Она совсем ничего не помнит…

Тяжелое летнее мирроу уже готово нырнуть в бескрайнее море. Волны бросаются на пирс, поднимая соленую дымку. Скрип швартовых. Резкий хруст натянувшихся канатов. Рыбацкая шхуна вздрогнула и замерла у причала. Легкий ветер, как бы прощаясь, потрепал спущенные паруса и улетел в море бегать наперегонки с волнами. Сброшен трап. Рыбаки сходят на берег, где их встречают родные.
- Папа! Папа! Дядя Берд! – две пары легких девичьих ног бежали по причалу, громко стуча каблуками. – Наконец-то вы вернулись! Мы с мамой вас так ждали!
- Сорена! Маэли!– Натан обнял дочерей и подмигнул моряку – Ну что, Берд. Смотри, как выросли мои девочки, пока мы были в море. Какими красавицами стали, а!
- Да, красавицы, - подтвердил Берд, не выпуская изо рта своей трубки. – Это точно. Самые красивые невесты на всем побережье.
- Ну же, пойдем скорее домой, а то сейчас уже совсем стемнеет. - Натан закинул на плечи мешок и все направились в дом рыбака. - Мы закидывали в этот раз сети в самом глубоком месте моря, у самой синей бездны. И я вам, доченьки, такую диковинку выловил из пучины, сейчас покажу…

- О, Шеара! Что это? – ахнули все, когда рыбак вытряхнул из мешка свой трофей. Это была необычная рыба. Длинное, почти змеиное, тело с очень мелкой золотой чешуей. Морда ее была необычайно похожей на человеческое лицо. На голове рыбы были острые шипы, образующие костяную корону. Рыба была живой, она шевелилась и шлепала хвостом по дощатому полу. Рыбьи губы беззвучно открывались и закрывались, а глаза вращались и с ненавистью сверлили насквозь всех присутствующих. Девочки спрятались за спину отца и с любопытством рассматривали оттуда странное существо.
- Ты должен это выбросить обратно в море, дорогой, - тихо, но очень твердо сказала жена Натана. - Зачем ты вообще притащил домой такое чудище? Вдруг это рыбий царь, тогда нам не избежать большой беды.
- Да как зачем? – Натан почесал в затылке – Попался нам в сети, а я хотел показать вам его хотел, вот зачем. Это точно рыбий царь. Я его обязательно отпущу обратно в море. Правда, завтра утром, потому что уже стемнело.
Рыбак аккуратно засунул странную рыбу обратно в мешок…

- Сорена! Ты не спишь?
- Нет, Маэли. У меня из головы не выходит эта рыбина.
- Я тоже о ней думаю! Подумаешь, рыбий царь. Мне кажется, что это рыба как рыба, только на вид странная.
- Уже скоро светать начнет. А давай мы с тобой сейчас встанем и приготовим из него уху! Он же царь, ну так и уха будет царская!
- Давай! Родители утром встанут, а уже завтрак готов. Они обрадуются!

Потихоньку, чтобы никого не разбудить, девушки с мешком в руках пробрались в летнюю кухню. Привычное дело. Раздули тлеющие угли, положили немного сухой коры. И вот уже в печи весело потрескивали дрова.

- Маэли, держи рыбу покрепче.
- Держу, но ты же сама видишь, что она извивается, как змея морская. Ага, вот я ее за жабры!
- Надо же, какая у нее липкая чешуя. На ногу попала и словно в кожу вросла. Я никак не могу убрать ее.
- Ай, как больно! Сорена, я укололась об эти колючки! Смотри, даже кровь побежала.
- Маэли, подожди, я перевяжу тебе рану. Что это, я не могу шагнуть до тебя. Что-то мне очень трудно стоять на ногах.
- У меня рука вся горит. А рыба куда-то исчезла. Нет ее нигде. Наверное, в море уползла.
- Да у тебя же вся рука посинела. И плечо! И лицо даже синеет!
- Что мы делаем лежа на полу? Я не могу подняться!
- Сестренка, у тебя же все ноги покрылись чешуей! И хвост вырос, как у рыбы!
- И у тебя хвост вырос, Маэли. И чешуя. Мы что, теперь русалками стали?
- Мне страшно, Сорена! Что мы наделали! Как мы покажемся в таком виде родителям!
- Рыданиями горю не поможешь. Нам надо найти этого рыбьего царя. Попросим у него прощения, и, может быть, он вернет нам наши ноги.

- Хорошо, что нам недалеко ползти от дома до моря. Я теперь понимаю, что чувствует рыба, выброшенная на берег.

- Какое наслаждение быть в воде. Вода чистая, прохладная. Мы теперь дома, Сорена.
- Маэли, мы хотели кого-то найти? Или это мне кажется?
- Кажется, конечно. Зачем нам что-то или кого-то искать? Мы же русалки. Твой дом, Сорена, под водопадом Лумирья, а мой в Лукавой заводи. Мы там живем, сколько себя помним, а сюда приплываем поболтать - ты же моя сестренка.
- Маэли!!! Сорена!!! Натан, куда делись наши девочки! Маэли!!! Сорена!!! Где вы, отзовитесь!!!
- Смотри, Сорена какие-то люди бегают по берегу и кричат что-то нам.
- Нет, не нам. Наверное, у них есть дети, которых зовут также как нас.
- Да, не важно. Они точно не нас зовут, сестренка. Я не представляю, как можно жить суше. Никогда там не жила и не собираюсь.
- Поплыли играть на волнах?
- Поплыли!

"... Было это 37 лет назад... Я был молод. Жил я тогда на пристани страха. Занимался рыбным промыслом и охотой на фицилий, в то время их шкура очень ценилась. У меня было все. Жена, сын, несколько небольших кораблей, на которых я отправлял добычу на противоположный от меня берег, небольшой, но уютный домик. Я хорошо помню тот день, тот последний день, когда это все у меня было. В 8 часов утра, когда я вышел на своём корабле на продажу шикарных шкур фицилий, у меня было не хорошее ощущение, как будто что-то должно произойти... Я отплыл на приличное расстояние, я оглянулся назад и увидел дым. Я достал свою подзорную трубу и увидел, что это горит мой дом. Я сказал своему напарнику, моряку Берду, тогда это был ещё молодой стажёр, чтобы он разворачивал судно. Когда мы встали на берег, я ринулся к дому. Как только я подошёл к нему, меня кто-то ударил сзади по голове... Я потерял сознание. Очнулся я у своего сослуживца Галаша, нынче он знаменитый на весь мир ФЭО купец. Он рассказал, что меня принёс на себе какой-то юноша. Я сразу понял что это Берд. За это я ему до сих пор благодарен... Позже я наведался к нему. Он рассказал, что мой дом сожгли кроганы, но они были заколдованы, потому что они даже общались на нашем, магмарском языке. Поразмышляв, мы пришли к выводу, что это люди наслали их на мой дом. Я только хотел спросить у Берда про моих жену и сына, но он опередил меня и сказал, что их захватили в плен и увезли с собой..."
*Старец задумался на пару минут.*
"Я долго их искал... Все безуспешно...
Мой сын был очень способным в плане воинского искусства. Мы собирались отдать его в военную академию... Из него действительно получился отличный воин. Он жив. Я знаю где он живет. Однажды я наведывался к нему. Он меня не узнал. Я еле унес оттуда ноги... Мой сын, более известный в мире ФЭО под именем - Старшина Корт."
*В комнате прозвучали удивленные "охи" и "ахи"*
" Я рад, что он все же жив. Он прекрасный воин..."
*Медленно встав, Багурон пошёл к себе*

Антиквар Самарий не любил суету, несмотря на то, что был достаточно молод. Его профессия требовала сосредоточения и тишины. Дать истинную оценку историческим артефактам, фолиантам и иным предметам можно только будучи только очень внимательным. Любая еле заметная мелочь могла повлиять на стоимость ценности.
Именно потому, что Самарий не любил суету и шум, он не мог терпеть и ярмарочные дни. Крики купцов, рекламирующих свой товар, толкающийся народ, все это вызывало у Самария головню боль. Но он не мог не посетить ярмарку, потому что туда привозили много разного антикварного товара, в том числе и с земель Хаира. Вот и сегодня был такой день, когда Самарию предстояло посетить ярмарку диковинок и, возможно, подыскать себе какую-нибудь редкость на реставрацию и продажу. Хотя… Возможно, он найдет что-то и для своей личной коллекции, о которой не знал ни один житель Огрия. Да, у антиквара была своя тайна, он собирал коллекцию машинок ручной работы. Скорее всего, потому, что у Самария было достаточно трудное детство. А сейчас, было как то стыдно рассказывать, что он увлекается коллекционированием игрушек, даже, несмотря на то, что каждая из них стоила целое состояние.
Ярмарка только начинала свою работу, а антиквар был же тут. Он хотел поскорей пройтись по рядам, пока не нахлынул народ. Да и хотелось быть в рядах первых, чтобы иметь хороший шанс приобрести действительно стоящую вещь. Антиквара, конечно же знали почти все торговцы. Самарий хорошо платил за раритеты и, поэтому все самое лучшее сначала предлагалось ему, а потом только выкладывалось на прилавки.
Но в этот раз было немного по-другому. Сразу при входе на ярмарку Самарий видел свою мечту – модель автомобиля, который он хотел прибрести очень давно. Эта модель была всего в трех экземплярах и значилась во всем самых известных каталогах антиквариата на обоих материках, как самая редкая и дорогая.
Самарий сразу же подошел к продавцу и назвал свою цену, хотя готов был купить эту машинку за любые деньки, которые бы за нее попросили.
Продавец, посмотрев на Самария, к удивлению не стал торговаться вообще. Он взял модель автомобиля и начал бережно упаковывать ее в коробочку.
- Я продам её тебе за те деньги которые ты назвал, но с одним условием – начал говорить купец.
- Надеюсь не взамен на мою жизнь – пытался шутить Самарий
- Нет, твоя жизнь, дорого только тебе… Хотя…. Как знать… Как знать…
Слова купца дивили Самария, который всю свою жизнь прожил в одиночестве и не собирался менять ничего в своей жизни.
- Вместе с машинкой я дам тебе вот эту куклу. Ты отреставрируешь ее и поставишь на самое видное место в своем магазинчике раритетов. И она будет там стоять, пока не найдет себе владельца.
С этими словами купец протянул Самарию куклу, такую страшную и грязную, что антиквар невольно поморщился.
- И помни, если ты не сделаешь то, что я попросил, то ты навсегда потеряешь возможность осуществить вою мечту – продолжал говорить купец.
- Я сделаю то, что ты попросил, но могу сказать сразу, что, навряд ли, кого-то из моих покупателей привлечет эта кукла, она ничего не стоит и не представляет собой никакой ценности. И даже реставрация тут бессильна.
- Просто выполни мою просьбу - настойчиво сказал купец.
Самарий забрал модель машинки и куклу, и, подумав, что очень легко отделался, пошел довольный домой. По дороге домой антиквар раздумывал над словами купца. Он не мог понять, как можно потерять то, что же приобрел, как можно потерять шанс на осуществление мечты, если мечта уже осуществилась? Жемчужину своей коллекции – модель машинки он поставил в самый центр, она поправ заняла лучшее место….
Антиквар был человеком своего слова.. С куклой он провозился три дня. В итоге он выставил ее на витрину в самый центр, решив, что за дешево ее не отдаст, уж больно много сил было в нее вложено.
Утром, открыв свой магазинчик, Самарий заметил, маленькую девочку лет 10-12, местную бездомную побирушку, которая стояла напротив куклы и как бы гладила ее по волосам, проводя руками по витрине.
- Еще чего не хватало – крикнул Самарий.
Он быстрыми шагами направился на лиц, чтобы прогнать маленькую гостью.
- Уходи, ты мне распугаешь всех покупателей. А мои товары дорого стоят – сказал девочке Самарий.
Девочка подняла на него свои большие глаза изумрудного цвета, улыбнулась и весело побежала по улице, прочь от магазинчика антиквара.
С того момента, как Самарий увидел ее глаза, он не мог отвлечься от мысли, что эта девочка кого-то безумно ему напоминает. На следующее утро все повторилось вновь и антиквар застал малышку возле его витрины с куклой. Он снова прогнал ее, но и на следующий день, через день, все повторилась вновь.
«Пока кукла не выберет своего хозяина…» - эти слова вдруг вспомнились антиквару.
«А что, если эта малышка и есть та, которую выбрала эта кукла? Все равно за неделю никто больше куклой не заинтересовался. Может отдать ее девочке?» С этими мыслями и твердым решением отделаться наконец от страшной и бесполезной куклы, Самарий пришел в свой магазин.
Девочка, как обычно была на своем месте. Она стола на улице и смотрела на куклу как завороженная.
- Подойди ко мне, крикнул Самарий девочке.
Та, весело подбежала к антиквару.
- Ты мой папа? – неожиданно спросила девочка.
И тут Самарий вспомнил. Конечно же, как он мог забыть этот взгляд и глаза такого изумрудного цвета….
Первая любовь…. Как это было давно. Первая красавица Огрия и он, высокий, статный юноша. Мимолетный роман. А, ведь он потом искал ее, искал везде, спрашивал местных и приезжих. Но никто ничего не мог ему рассказать о той, которую он так полюбил. И любил всегда… И любит до сих пор, возможно и поэтому, он так и остался одиноким…
- А кто твоя мама, расскажи мне о ней, что ты помнишь? И почему живешь на улице?
Самарий пригласил девочку к себе, приготовил ей чай, достал конфеты, печенье и все, что было из сладкого в его доме.
- Я не знаю кто моя мама – начала свой рассказ девочка.
- Как так? – просил антиквар.
- Я никогда ее не видела. Меня воспитывала ведьма Гредея. А неделю назад, она дала мне маленький портрет и отправила меня к Вам. Сказала, что я должна показать этот портрет и Вы все поймете. Но я увидела куклу и совсем забыла о её просьбе. С тех пор я каждое утро прихожу смотреть на чудесную куколку в витрине вашего магазинчика.
- А где тот портрет, который дала тебе ведьма? Он у тебя с собой?
- Да, вот он – ответила девочка.
Она ловко достала из кармашка платья маленький листочек бумаги и протянула его Самарию.
Самарий взял листок и первое, что он увидел были слова:
«Нити судеб сплету воедино,
Сделав тайное всё очевидным,
И судьбу изменю навсегда».
Самарий перевернул листок и тут он все понял. На портрете была изображена она, первая красавица Огрия. Та, которую он безумно любил. Та, которая всегда жила в его сердце. Та, которую никто не смог заменить.
- Ты моя дочь – единственное, что смог сказать Самарий, сквозь слезы.
- Ты моя дочь – повторял и повторял он.
Самарий обернулся, как будто что-то или кто-то заставил его сделать это. На месте жемчужины его коллекции - машинки была горсть песка. Но это совсем не расстраивало его, потому что только сейчас он понял, какой была его заветная мечта. И он был счастлив, что она так неожиданно осуществилась. И только теперь перед ним открылась истинная ценность вещей…

После палящего зноя поляны, усеянной цветущим чертополохом, приятный полумрак и прохлада хижины действовали умиротворенно. Просторная комната была пуста, прямо посередине стоял большой круглый стол, накрытый покрывалом из пепельно-белого меха неизвестного мне зверя. Единственным источником света был магический шар, стоящий на постаменте прямо посередине стола, он излучал мягкое, переливающееся различными цветами свечение, придававшее окружающей обстановке атмосферу таинственности и легкого страха перед грядущим. Поверхность шара была гладкой и ровной, но казалось, будто он объят огнем, и языки пламени, всех цветов радуги, вот-вот дотронутся до шерсти и подожгут её. Стены были увешаны различными масками и накидками, настолько древними на вид, что я боюсь даже представить, к какой эпохе мира Фэо они относились. Вдоль стен стояли стеллажи с различными склянками- часть их них содержала в себе жидкости, различной степени прозрачности, но были и такие, в которых хранились когти матерых псов, жала зигредов, и прочие магические ингредиенты.

Стоило мне сделать шаг в сторону одного из стеллажей, чтобы рассмотреть плавающий в мутном растворе глаз, и понять, кому же он принадлежал при жизни, как, казалось бы, со всех сторон, и в тоже время ниоткуда, раздался мягкий, завораживающий, и в то же время потусторонний голос:
- Не стоит этого делать, воин! Не стоит задавать вопросов, на которые ты не хочешь знать ответов. Подойди к столу, присядь- я сейчас подойду.
И только сейчас я заметил около стола, со стороны двери, абсолютно простой, и, казалось бы, выбивающийся из всеобщей атмосферы загадочности, деревянный стул с длинной спинкой и резьбой в форме дракона. Стоило мне присесть на стул, как пламя, окутывавшее магический шар, вспыхнуло с невероятной силой, осветив комнату ослепительным светом. Я невольно закрыл глаза руками, и, буквально через несколько секунд пламя стихло.

Убрав руки от лица, я заметил, что шар вновь светит мягким переливающимся светом, а прямо напротив меня сидит прекрасная молодая ворожея, и улыбается мне с нескрываемой иронией.
-Испугался, воин? Неужели я такая ужасная?
-Что вы, ворожея- я лишь боялся ослепнуть от вашей неземной красоты!
-Ох, и льстец, же ты, воин- знаешь как сделать девушке приятно. Рассказывай, что же привело тебя ко мне?
-Недоброе предчувствие закралось в мою душу. Есть у меня брат, не по крови, но по духу- мы с ним весь Фэо обошли- плечом к плечу сражались на арене, и в храме, и в пещерах не было нам равных, коль мы вместе шли в бой. И, даже, сам царь скорпионов забивался в самый дальний угол своей пещеры, стоило лишь только ему услышать легкую поступь наших эндаргов на пороге его нагорья. Но вот, беда, дорогая ворожея- пропал он из мира Фэо, вот уже вторую неделю ни весточки- как бы не случилось чего неладного
-Странное дело, но благородное- помогу тебе, воин- с этими словами, Блодияра склонилась над шаром, глаза загорелись потусторонним блеском, из пальцев волшебницы вырвались несколько молний, и буквально вонзились в магический шар. Еще одна ослепительная вспышка света с невероятной силы ударной волной, буквально впечатала меня в стул, который, на удивление не перевернулся, я ударился о спинку и отключился.

Не знаю сколько я был без сознания, но очнувшись, голова моя болела страшно, вся комната шла кругом. Придя в себя я бросил взгляд на противоположный край стола- ворожея сидела, как будто ничего не произошло, глаза игриво блестели, а на лице играла обворожительная улыбка, которая, почему то, показалось мне слегка грустной.
-Что ж, воин, и впрямь связь ваша сильна, раз так отреагировал на вызов духа друга. Будь спокоен за него, и радуйся- у него в другом мире родился сын, и, он, временно конечно, занят. Придет день и он вернется, и еще не одну кружку шиз-пива выпьете вы в гостях у трактирщицы.
-Благодарю за помощь, рад я, что с моим братом все в порядке,- сказав последнюю фразу, я не мог не заметить, как легкая тень грусти проскользнула по лицу ворожеи,- Что случилось, кудесница, ты не рада моему счастью?
-Не в том дело воин, грусть моя сидит глубоко в сердце, и тянется корнями своими в раннее детство. Никто еще во всем мире Фэо не слышал эту историю, ты первый будешь кто её услышал,- казалось при этих словах свет, излучаемый шаром загустел в воздухе, и слова волшебницы стали превращаться в образы прямо в воздухе- никогда ни до этого, ни после не видел я такого восхитительного зрелища.

Мало кто помнит- лишь старейшие мира сего, а кто помнит- предпочитает молчать. В детстве была у меня младшая сестра, жили мы отвязными девчонками, частенько не слушаясь родителей, убегали из дома, играли в игры, беззаботное детство. Не раз мы прятались в высоких зарослях, и, хихикая, смотрели, как отец пытается нас найти. Почему то нам это казалось смешным.
И вот однажды сестренка предложила мне сыграть в прятки, но чтоб нас не загнали домой, мы решили убежать чуть подальше- к заливу. Первой выпало прятаться мне, но я никогда не отличалась особым умением в выборе укромных мест, и уже буквально через пару минут в кольце света, сидя на дне колодца, я увидела знакомое лицо. Звонкий задорный смех эхом отразился от стен колодца- «Вижу, вижу, вылезай неумеха». Что ж, пришлось повиноваться. Теперь была моя очередь искать, я отвернулась к большому дереву и начала считать. Досчитав буквально до шести, я услышала какие-то странные звуки, но не обернулась, ведь уговор был до десяти. Отсчитав положенное количество секунд и обернувшись я ужаснулась- моя сестра не просто была в воде посреди залива- она тонула! Видимо, она хотела спрятаться под мостками у берега, но не рассчитала глубину. Самое ужасное было в том, что я не умела плавать, совсем. Я со всех ног рванула я к дому, ведь вокруг не было совсем ни души. Наше стремление к уединению вышло нам же боком. Естественно, вернувшись с родителями к заливу, мы никого не нашли. Сестра утонула. А самое ужасное, что это была моя вина, и я никак не могла с этим смириться. Я сбежала из родного дома, училась у лучших магов, имена которых даже уже забыты в мире Фэо. Научившись мастерству вызова духов и разговорам с ними, я вернулась в родные края. Родной дом был пуст, как оказалось, меня не было слишком долго. Недолго думая я провела обряд, и сначала все шло хорошо, но я была еще слишком неопытна. Я смогла вызвать призрак сестры, но, увы, в ответ на все мои вопросы я слышала лишь бульканье и непонятные хрипы. А самое обидное то, что я не смогла отправить её обратно в мир мертвых. С тех пор я зареклась- больше никогда не приводить призраков в наш мир, и общаюсь с ними лишь посредством магического шара.

Мрачные тени гуляли по комнате ворожеи, прекрасное лицо, еще недавно светившееся изумительной улыбкой, казалось грустным и уставшим.
-Вот, воин, теперь ты знаешь и мою историю.
-А где ж твоя сестра теперь?
-Все там же- в заливе, я не хожу туда- мне тяжело видеть родное лицо, без возможности сказать ей хоть пару слов. Конечно, я могу сказать ей что угодно- но вот, понимает ли она меня? Откуда мне знать?
-А в каких ты отношениях с Гредеей?- я уже не мог скрывать улыбку на своем лице…

1. Исповедь души
Монах тяжело вздохнул. Взгляд его был направлен на большой крест, висевший над выходом из храма. Он знал наверняка, что хочет донести своим слушателям; цепочка мыслей чётко была выстроена в его голове. Однако он медлил и размышлял. Гробовое молчание прервал звон колоколов, который резко, словно надвигающаяся волна, заполнил все пространство храма. Монах остался непоколебим, до тех самых пор, пока не раздался последний удар колокола. Он был готов поделиться своими мыслями со своими слушателями, и Пимен начал говорить.
- Я всегда говорил, что добро, благие поступки - есть вершина того, что вы называете «жизненный путь». Каждое благое дело наполняют вашу душу умиротворением, чувством выполненного долга; ни одно живое существо без этих чувств не может жить и комфортно себя чувствовать, -Пимен помедлил, -однако многие могут не различать грани между благими поступками, и совершаемым злом, многие могут принимать скверные поступки за добро во имя общества, при этом испытывать комфорт на душе. Эти люди находятся в заблуждении, и искренне не понимают недопонимания окружающих.
Двое ребятишек слушали монаха внимательно, один из них слегка побагровел, лава накипала на его лице, глаза его потупились в пол. Доброслужитель заметил это, в глубине души он обрадовался, так как стыд является в своем первозданном виде искуплением.
Монах продолжал,
- Добро по отношению к людям заключается, в первую очередь, в честности и помощи, той помощи, которая принесет добро и пользу всем, никому при этом, не причинив боли и страданий.
Мальчики слушали его внимательно, впитывали, как губка, каждое слово сказанное самым известным знахарем и монахом в Хаире. Его голос звонко отбивался медным колоколом у них в головах. Один из парней, про которого до этого речь не шла, даже весь засиял, желая выйти с храма и сиюминутно начать исполнять благие поступки. Он слушал оратора жадно, даже с какой-то одержимостью, он хотел слышать больше и больше, после чего незамедлительно отправиться на помощь всем нуждающимся в ней. Пимен так же как и в предыдущем случае, не мог этого не заметить. Он взглянул на паренька и невольно улыбнулся. Он мог допускать, что он станет одним из служителей храма, или вырастет великим целителем, который превзошел своего мастера; но он мог не сомневаться, что именно он будет приносить в мир искреннее добро.
Второй же мальчик казался грустным, на его лице можно было рассмотреть полное, покорное согласие с монахом, однако какие-то мысли не давали ему покоя: он постоянно отводил взгляд и сжимал губы, как бы давая этим понять, что есть вещи, за которые ему стыдно. Пимен попал прямо в сердце.
Монах ещё некоторое время объяснял своим юным слушателям, о том, что собой представляет добро и зло и о том, что разница между ними может быть на первый взгляд едва различима. Так продолжалось до тех пор, пока колокола не прозвенели второй раз. Вновь звон колоколов заполнил пространство зала. Пимен улыбнулся ребятам, и после звона колоколов дал последнее мудрое наставление:
- Запомните, добро должно исходить не от ваших слов и поступков, а от вашего сердца. Ступайте, мне пора на службу, приходите в любое время, если захотите пообщаться или уединиться.
Мальчики вышли и переглянулись. Взгляд Нортеса горел, подожжённый пламенными речами целителя, но как только он увидел глаза Эзфогена, ему вдруг стало неловко. Он знал, почему Эзфоген чувствовал себя удрученно, Пимен тоже знал, но никто вслух этого не произнес.
- Я лишь хотел помочь им, - начал Эзфоген, с явно виноватым голосом. - Я не хотел никому причинить зло….
- Я понимаю тебя, - ответил Нортес, положив руку на плечо брату. – То, что ты это сделал, не означает, что ты теперь злой… Ты хотел как лучше, ты хотел сделать доброе дело, помочь человеку, и я это понимаю. Просто-напросто теперь ты будешь знать, что так делать нельзя, потому что это доставляет страдания одному, несмотря на то, что ты помог другому. Не стыдись, брат, незнание не должно осуждаться совестью.
-Нортес, я избил мальчика, который обижал младших детей, да, мне за это стыдно, и корить я себя не перестану, но мне больше стыдно за другое… Мне это понравилось.
Нортес не мог найти подходящих слов, чтобы ответить на этот аргумент. Он взглянул ему прямо в глаза, не убирая руки с плеча, понимающе покачал головой и сказал:
-Идем, мы с тобой совершим ещё много добрых дел.

2. Зеленый свет во мраке
Шли годы, братья росли. Они не переставали ходить в храм к монаху и величайшему целителю на материке, слушать его речи, которые порождали в каждом лишь светлые мысли. День за днем они ходили помогать храму в его благоустройстве и помогать прихожанам, как добрыми советами, так и добрыми делами. В один из таких дней братья решили, что после работы в храме они пойдут к укротителю Орфину, у которого в имении было множество различных боевых и мирных животных.
Уже через несколько часов после продуктивного дня в храме, парни прибыли к Орфину. Денег за вход он с них не взял, так как ребята часто помогали ему в поле, и всякий раз приносили корм для животных, если удавалось его раздобыть.
Эзфоген и Нортес наблюдали за разными творениями природы и, проходя всё дальше и дальше – всё больше поражались красоте и грациозности каждого зверя. Зорбами их конечно нельзя было удивить, но высокие элланы и мощные эндарги производили настоящее впечатление на них. Некоторые животные находились за двойными вольерами ввиду своей опасности, одним из таких стала шанкара – мощная черная кошка, огромных размеров с зелеными глазами. Эзфоген остановился.
-Ужасно красивая. – Завороженный её красотой, сказал Эзфоген.
-Оксюморон в твоих словах: она либо ужасная, либо красивая. – Лихо ответил брат.
Эзфоген не мог отвести взгляда от её чарующих зеленых глаз. Кошка упрямо смотрела ему прямо в глаза, и Эзфоген отвечал ей тем же. В какой-то момент он начал чувствовать настоящую связь с зверем. Приток энергии вдруг разлился по всему телу. Ему это доставляло удовольствие, но так или иначе он решил расслабиться. В этот момент шанкара медленно и плавно, как по команде легла животом на землю. Со стороны невозможно было понять, что происходит. Было похоже на то, что парень любуется животным, а животное мирно сидит и смотрит на магмара. Но Эзфоген начал ощущать в себе уверенную, пусть ещё не совсем окрепшую, но связь между ним и животным. Вдруг он начал ощущать приток гнева без явных на то причин. Шанкара смотрела на Нортеса. Шерсть её встала дыбом, она начала медленно подниматься на лапы, и через какое-то время издала оглушительный кошачий рёв. Ей что-то не понравилось. Нортес отшатнулся, голова его закружилась, но быстро он пришел в чувство.
-Отойдите от вольера! Это опасное животное! - Вдруг произнес Орфин. – Не просто так она находится за двумя клетками. Идите, посмотрите лучше на морских геланфов в пруду, они не такие опасные.
Эзфоген пришел в себя. Он потерял контакт с животным. «А может мне просто показалось?» - раздалось в голове у него. Так или иначе, ему это понравилось.
Остаток экскурсии показался Эзфогену скучным. Нортес же наоборот, восхищался всё новым и новым животным: архас, тувр, геланфы, корвусы, грумволы.
После прогулки по зоопарку, парни поблагодарили Орфина за теплый прием и за возможность увидеть невероятные творения природы. После недолгих любезностей, парни ушли домой.
Жили они недалеко от Хаирского порта, вблизи храма. Мирроу подходило к горизонту и медленно таяло за его чертами.
-Я хочу немного прогуляться, - сказал Эзфоген, - приготовишь что-нибудь, пока меня не будет?
Нортеса немного удивило желание брата пройтись, но он снисходительно покачал головой брату:
-Да, конечно, только не задерживайся. Люди с того материка могут и по нашим землям бродить в темное время суток.
Они разошлись. Эзфогена не интересовала прогулка, он думал лишь об одном: найти ещё раз этого зверя. От Орфина он узнал, что они водятся в темных чащах и лесах, куда он и решился пойти. Проходя мимо Звиглодских лесов и бесконечно длинных каньонов, он дошел до чащи. К этому моменту уже стемнело, свечение светильников из окон домов, которые он проходил, давно поблекло и осталось вне зоны его видимости. Наступила тишина, вокруг ничего, никого. В какой-то момент ему стало не по себе. Он крутился по чаще вокруг до около и уже потерял ту дорогу, откуда пришел. Инстинкт самосохранения начинал преобладать над желанием увидеть, и тем более почувствовать, то мощное и свирепое животное. Ему захотелось обратно, ему захотелось домой, к брату, ему захотелось увидеть свет из окон домов и шум моря. Он начал в панике бежать. Он не знал куда направлялся, он следовал желанию жить. Внезапно он споткнулся об корни дерева и упал. Не успел он понять, что произошло, как почувствовал эфемерный свист в ушах и легкий приток силы. Он сразу узнал это чувство, оно было очень знакомо ему, пусть он испытывал его раньше всего единожды – у Орфина в зоопарке.
Подняв голову, он ничего не увидел, кроме двух зеленых светлячков во мраке. Они не издавали тех звуков, которые должны издавать светлячки, они издавали глубокие вдохи. Эзфоген понял, что он нашел то, за чем пришел. Он медленно встал, попытался расслабиться, но почувствовал медленно нарастающую агрессию. Шанкара зашипела. Он понял, что ему нужно приложить больше воли, чтоб покорить её, а пока что – шанкара брала верх. Эзфоген посмотрел ей в глубокие зеленые глаза, и попытался ещё раз расслабиться. На этот раз получилось. Шанкара медленно подошла к нему и склонила переднюю часть туловища перед ним, давай понять, что она готова понести своего нового хозяина. Эзфоген не стал сопротивляться, и после седлания почувствовал, что они с зверем стали практически одним целым. Ему не пришлось говорить с ней и просить вывести его обратно к людям. Она его поняла и без слов.
Уже через 5 минут стремительной верховой езды Эзфоген со своей новой пассией прибыли в Деревню Звиглод. Перемещаться они начали медленно и преимущественно в обход деревне. Пусть вокруг никого не было, но он считал, что лучше себя предостеречь от косых взглядов.
Уже на выезде с деревни он заметил следующую картину: человеческий наемник избивал магмарку. Он заткнул ей рот тряпкой, как позже оказалось смоченную спиртом, чтобы та не кричала. Он вытянул у неё кошель и собирался факелом поджечь тряпку, но Эзфоген не раздумывая спешился и отправил шанкару в неравный бой. Кошка в три прыжка преодолела тридцать метров расстояния и на огромной скорости сбила с ног человеческого грабителя. То что произошло дальше – разлетелось по всему Хаиру на следующий день.

3. Война разгорается
Вести об изуродованном и убитом человеке разлетелись по всему Хаиру утром, за считанные часы. Эзфоген ничего не помнил, всё было как в тумане. Он пришел домой только под утро. Брат сидел за столом, около него лежала пустая миска, а напротив него стояла полная миска холодной похлебки.
-Где тебя носило всю ночь? –Задал резонный вопрос Нортес.
-В Звиглоде. – Ответил равнодушно брат. – Я не голодный, мне нужно поспать
И в абсолютном беспамятстве он ушел в кровать. Он спал двенадцать часов, всю ночь он был единым целым с неимоверно мощным животным, и этот контакт невероятно утомил его, однако как после любой тренировки, он проснется с новыми силами, и их будет в разы больше.
-Что ты натворил? –Спросил Нортес, явно озабоченный ситуацией и очень злой.
-Я… Я не знаю.
И он действительно не знал. Пока что не знал.
Нортес долго смотрел на него укорительным взглядом. Он знал почти наверняка, что его брат причастен к жестокому убийству человека.
-Где ты был той ночью? – Бескомпромиссно спросил Нортес.
-Дай прийти в себя. Я ничего не помню.
-В Звиглоде нашли тело человека, его конечности разбросаны в радиусе двадцати метров. Ты был там! Ты должен знать что произошло!
Эзфогена будто ударила молния: он всё вспомнил. Вспомнил как убил человека… Или не он убил, это сделала шанкара. Но он ей управлял… Или она им управляла. Эзфоген испугался, по телу раздался холод, на глазах отразился испуг, и его брат это заметил.
- Я в это не верю, -испуганно сообщил брат. –Не верю, что ты это сделал. Воевода Огрия разорвал перемирие на этой основе. Останки человека доставили на тот материк, и правительство Огрия отказалось верить в неповинность Хаирской армии. Что ты наделал? Это перемирие уберегало тысячи, десятки тысяч живых душ, а ты их убил своим поступком.
Эзфоген подпрыгнул с кровати, он всё ещё не верил в то, что происходит. Магма в его теле кипела, но она не отдавала жаром, он чувствовал только холод. Он стремительно выбежал с дома и направился в храм. «Где шанкара?», раздался вопрос в его голове, но тут же он эти мысли отогнал, посчитав, что сейчас не время об этом думать. Он побежал в храм к Пимену.
Магмаров в храме сегодня было как никогда ранее много. Некоторые ранены, с порезами, с ранами на теле, с переломанными костями, другие молились, взывая к миру. Пимен находился у того большинства, что было ранено, и сосредоточенно применял магию исцеления на пострадавших. Эзфоген подбежал к нему, и начал было неразборчиво что-то говорить, но Пимен отрезал:
-Тебя здесь не ждут, уходи. Ты принес войну на эти земли.
-Но я ведь…
-Уходи, - вновь отрезал Пимен.
Так и ушел Эзфоген с храма. В дали, по иную сторону его дома, он видел порт. Порт, в котором велись ожесточенные битвы между магмарами и людьми. Людские корабли подплыли к причалам Хаирского материка, некоторые из них горели, некоторые держались вдали и лучники вели обстрел близлежащего магмарского войска. Порт растворяется в дыму. Эзфоген ушел в чащу. Он уже тогда предполагал, что с братом он никогда больше не увидится. Он сел у того самого дерева, об корни которого он споткнулся, и просидел у него до самой ночи. Ночью пришла она. Он почувствовал её за несколько минут до её появления. Вместе они испытали горечь. Она легла на живот и положила голову ему на колени. Оно умеет сочувствовать, оно умеет сострадать, оно чувствует вину. Этот зверь в разы умнее тех, что водились во всём Фэо.
Утром Эзфоген явился к воеводе и заявил, что он будет принимать участие в войне, что будет сражаться за магмарский народ и за их жизни до тех пор, пока его последнюю каплю лавы не заберет Огрийская земля. Гидвер же в свою очередь скептически отнесся к желанию, так как парню не было ещё двадцати одного года, но принял его в ряды. Он не знал, что Эзфоген и есть виновник всего того, что происходит сейчас на поле брани.
На следующий же день Эзфоген прорвал оборону людей на Плато Безмолвия и провел свой народ в Пригорье. Не обошлось без шанкары. Они как одно целое, в едином ключе прорывались всё дальше и дальше сквозь линию фронта, шанкара чувствовала противника со всех сторон, знала где кроется опасность, Эзфоген соответственно тоже. Вместо они перебили половину полка противника.
Успехи Эзфогена отметил воевода. Шли годы, война не прекращалась, каждый год Эзфогену присваивали новые звания. В конце концов его прозвали великим полководцем, Эзфогеном Беспощадным, потому что он безжалостно расправлялся с врагами, не оставляя им ни единого шанса на победу.
Жажда крови поглощала его всё больше и больше. Он уже не помнил слова, которые вторил ему Пимен, когда учил творить лишь добро. Он помнил основную суть – помогать людям. И он помогал, однако, ценой чужой крови. И это ему нравилось.

4. Изгнание
Слухи о том, что Эзфоген развязал войну между расами, в какой-то момент разошлись по Хаиру. Группа магмарских партизан, узнавши об этом, устроили ему засаду, когда тот возвращался в новый дом, который выделил ему воевода за боевые заслуги. Они его окружили и избили до такой степени, что лица на нем больше не было и быть не могло. Шанкара не успела прийти на помощь, рядом её не было. Беспощадный хозяин призвал бы её, но потерял сознание.
-Так его! – Кричали вокруг зеваки, - изувер! Он настоящий изувер!
Над ним издевались ещё лишние четверть часа, жгли лицо спиртом и тушили, ломали ноги и руки. И в конце концов решили что он мертв. Они понесли его в чащу, рассчитывая на то, что его больше никто не найдет. Но прибывши в чащу, их ждал неприятный сюрприз. Партизан с тех пор никто не видел.
Эзфоген выжил, и нарек себя Изувером. Он теперь не вел активных боевых действий. Он лишь стал наставником для тех, кто жаждет мстить за свой народ. Он и некоторые его новые сообщники обосновали в чаще вертеп, который и являлся теперь его домом.
Нортес тем временем построил поместье, которое являлось гуманитарным пунктом для пострадавших, и находился он прямо около храма. Весь военный период Нортес не чаял в себе сил, помогал Пимену с пострадавшими, успокаивал обеспокоенных. За это Пимен нарек его Нораком. Нораком Доброхотом.
И Нортес, а теперь уже Норак, начал активно набирать последователей, и каждому он вторил слова мудреца, которые он помнил с детства: «Добро должно исходить не от ваших слов и поступков, а от вашего сердца.»

Прошлое не умеет прощать

Корабль прибыл в Грандфортский порт на рассвете. Не дожидаясь пока моряки окончат швартовку и протянут сходни, я перепрыгнул узкую полоску, отделявшую борт судна от пристани. Мой багаж был со мной, и я не желал ждать. Вернуться назад – вот что стало моей целью в последние двадцать лет. И вот я снова на огрийской земле, только почему-то не испытываю никаких особых чувств. То ли я перегорел, долго и красочно представляя себе исполнение моей цели, а может, дело было в том, что я ещё не добрался до дома. Но, как бы то ни было, оставаться в порту не было никакого смысла. Поправив лямки своего походного мешка, я направился по дороге к переправе.

В детстве всё кажется большим, чем есть на самом деле. Но О’Дейльвайс, который я помнил мальчишкой, ничуть не изменился. Утро уже во всю вступило в свои права: толпы людей на площадях и улицах, многочисленные торговцы, зазывающие потенциальных покупателей – жизнь била ключом. Присев на каменные ступени городского фонтана, я размышлял над тем, насколько реальность оказалась неоправданно несправедливой. Дом, в котором прошло моё детство, стоял на прежнем месте, вот только хозяева его сменились. Об этом мне заявил заспанный охранник, когда я постучал в ворота. Расспрашивать его не имело никакого смысла, поскольку именно я потревожил его сладкий сон, чем изрядно настроил против себя.
Впрочем, я мог вернуться на корабль, привезший меня сюда – капитан говорил, что отчалят они около полудня. Но я не хотел этого. Так что решение было единственным – остаться и выяснить, что же произошло и где теперь мои родственники.
Для начала неплохо было бы озаботиться пристанищем. Моих недолгих расспросов хватило для того, чтобы узнать, что ни гостиниц, ни постоялых дворов в славной столице нет, но сердобольная старушка-травница подсказала, что несколько комнат сдаёт хозяйка трактира за городской стеной. Поблагодарив её, я направился к городским воротам.
Комната на втором этаже трактира не была пределом мечтаний, но кровать в ней была удобной, а этого было вполне достаточно. Сегодняшний день не был результативным, но жизнь давно научила меня тому, что завтра всё может измениться, и не обязательно в худшую сторону. С этими мыслями я уснул.

***
Тени и образы в палантире путались, не давая себя рассмотреть и это обеспокоило ворожею. Так происходило только если будущее было непосредственно связанно с ней. Дар никогда не показывал своей хозяйке ничего, что могло бы её касаться. Это было платой и Блодияра знала об этом. Интуитивно она чувствовала, что что-то произойдёт. И вот теперь палантир это косвенно подтверждал.
Достав листок пергамента, ворожея набросала несколько строк, сухо извещая возможных посетителей, что сегодня она не принимает. Прикрепив записку к входной двери, она вернулась в дом и, опустившись в кресло, задумалась о чём умолчал палантир.
Громкий стук в дверь прервал её размышления. Ворожея надеялась, что этим дело и ограничится, но тот, кто стоял за дверями, был явно иного мнения. С нарастающим раздражением Блодияра поднялась со своего места – нахальный посетитель явно страдал безграмотностью и полным отсутствием такта – и, судя по акустике, перешёл к активным пинкам ногами.
- Я сегодня не принимаю, - заявила она, распахивая дверь.
- Привет, сестрёнка, - с улыбкой сказал стоявший на пороге мужчина. – Я вернулся.
- Гровияр… - прошептала она.
- Да это я.
Растерянность первых секунд прошла и раздражение ворожеи сменилось злостью. Шагнув вперёд, Блодияра, собрав все силы, залепила ему пощечину.
- За что?
- За что?! – переспросила она. – То есть ты сбежал из дома тогда, когда был нам нужен, мне, маме… Она ждала тебя, ждала до последнего вздоха. А потом я осталась одна. А ты шлялся, гном знает где, все эти годы, а теперь заявился как ни в чём не бывало. Словно пару часов назад на городскую ярмарку отправился, а теперь вот вернулся.
- Вот значит, как… Сбежал… - в его голосе чувствовалась горечь.
- То есть этого не было?!
- Было. Не было. Какая разница? Прошлое нужно оставить позади. Если тебе не хочется меня видеть, скажи и я уйду.
На какое-то мгновение она едва это не сказала, но потом злость ушла, и она разрыдалась.
- Яра, прости, прости меня, сестрёнка. – Он прижал её к себе. – Обстоятельства сложились так, что я смог вернуться только сейчас. Но теперь я буду рядом с тобой…

***
Говорят, если поведаешь о своих желаниях божеству, то оно посмеётся. Что ж сегодня у Богини было настоящее веселье за мой счёт. Я совершенно не подумал о том, что о случившемся двадцать лет назад знал и помнил не только я. Но, в отличие от меня, у моего, точнее, нашего с Ярой опекуна, было и время, и желание преподнести это так, как было выгодно ему. Когда сестра успокоилась, она поведала мне ту версию, которую он сообщил моей матери. И я убедился, что несмотря на весь мой, как мне казалось, богатый жизненный опыт, в понимании интриг на самом деле являюсь сущим младенцем.
Хоть Яра и предлагала мне остаться, мне не хотелось стеснять её - я предпочёл вернуться назад в трактир. Поднявшись в свою комнату, подошёл к окну, выходящему как раз на Тихую степь. Где-то там, в редкой россыпи огоньков находилось окошко дома ворожеи. Несмотря на непрезентабельный вид её жилища, которое отнюдь не украшала стоящая неподалёку полуразрушенная мельница, Блодияра пользовалась уважением среди всех слоёв населения, включая разбойников. И всё равно мне не нравилось то место, где она жила. Пусть и в эстетическом плане.
Впрочем, сейчас это было не так важным. Куда более интересно было то, что рассказала мне сестра. После смерти матери дела нашей семьи пришли в упадок. Все активы пришлось продать, а дом отдать в заклад. В конечном итоге, его продали за долги. Остатка хватило на небольшой домик в степи, в котором она сейчас жила. Так выходило, по словам опекуна. Но если Яра верила ему безоговорочно, то у меня были большие сомнения. Я не верил этому человеку. Но в то же время я прекрасно понимал, что, если прямо пойду к нему и потребую объяснений, он предоставит неопровержимые доказательства. А значит был нужен план. На его обдумывание ушла вся ночь, зато, когда Мирроу показалось из-за горизонта, я знал, что и как буду делать. Перед тем, как лечь, я подумал о том, что довольно удачно представился перед хозяйкой Мэри не под своим именем. Это открывало передо мной большие возможности. По крайней мере, опекун не насторожится и не будет знать о моём присутствии до тех пор, пока я сам не сочту нужным ему сообщить.

***
Спустя две недели я снова был в Грандфортском порту. На прибывшем корабле должны были привезти мой заказ и я, наняв у Арники ездового тигра, был готов его забрать. Два плоских ящика, обёрнутых для надежности в парусину, с должной аккуратностью были приторочены к седлу, и торговец, который привёз мой груз, передал мне ларец, взамен получив от меня кошель с полновесным золотом. Мы расстались довольные друг другом, и я, с удобством устроившись в седле, направился в город. Первая часть моего плана была выполнена, пора было переходить ко второй, чем я и занялся, перенеся ящики и ларец в свою комнату и заперев дверь на заказанный у кузнеца замок, который поставил с разрешения Мэри, заявившей, что если постоялец хочет сделать что-то за свой счёт, то препятствовать этому она не будет.
Следующие несколько дней были наполнены, выражаясь профессиональным термином Яры – суетливыми хлопотами. Несколько часов я провёл в башне магистра Глобиуса, местного учёного с буйной фантазией. Ему хватило нескольких наводящих вопросов, для того, чтобы понять мою задумку и постараться воплотить её в жизнь в виде чертежа на бумаге. Потом был визит к ремесленнику. С Остапом проблем не было, особенно после того, как я презентовал ему несколько кусков сплавов, именуемых за морем «небесным металлом». У ярмарочного торговца, владельца небольшой лавочки, мне удалось прикупит партию охотничьих ножей. Похоже, бедняга уже отчаялся их продать, так что обошлись мне они за сущие медяки.
Каждый вечер, поднимаясь после ужина в свою комнату, я мысленно отмечал что уже успел сделать и что ещё оставалось. Я попросил Яру чтобы она не говорила никому о моём возвращении. Особенно – нашему достопочтимому опекуну.
- Но почему? – с искренним изумлением спросила она.
- Потому что я слишком давно уехал отсюда. Я чувствую себя чужим здесь. Многое изменилось и мне проще будет, если для всех я останусь пришлым.
- Я не понимаю, но если ты считаешь, что тебе так будет лучше, то…
Мне было стыдно, что я обманываю её. Но иного варианта не было. Сестра не знала о моих планах, и я не собирался ей о них сообщать. Во-первых, я прекрасно понимал, что ей бы это не понравилось, а во-вторых, несмотря на то, что я соблюдал и её интересы, это было моё личное дело.
Проводя время в общей зале трактира, я присматривался к завсегдатаям, среди которых и нашёл последнего исполнителя. Вторая часть плана так же оказалась выполнена на отлично. Теперь пора было переходить к действиям.

***
- И вот я подхожу к столу и без лишних церемоний хватаю Каталу за шкирку. Он давай верещать, но я-то уже понял, что он ножик у этого раззявы спёр. Тряхнул его посильнее, и он сразу же мне его отдал.
Карир протянул руку к столу и сгрёб деревянную кружку с шиз-пивом. Шумно сдув пену, он сделал большой глоток. Сидевшие за столом воины явно ждали продолжения его рассказа. Но Карир хранил молчание, уделяя внимание содержимому своей кружки.
- А что потом? – не выдержал Аксис, юный, а потому и нетерпеливый воин.
- Потом я вернул пропажу страннику, - ответил Карир, поставив опустевшую кружку на стол. – Уж как он рад был, не передать. Благодетелем меня называл. Порылся в своём мешке и вытащил из него яйцо. И говорит при этом, что раз уж деньгами он сейчас не богат, то готов отдать мне в благодарность это яйцо.
- И на кой оно тебе? – захохотал Тиррос.
- Да я примерно то же спросил, - ухмыльнулся Карир и тут уж засмеялись все присутствующие, хорошо зная способность воина к пошлым шуткам. – А Ховей и говорит, что при должном уходе получу я полезного ездового. – Воин взял вторую кружку. – Мол привёз он с собой их для продажи. Да только цена высокая выходит, плохо берут.
- И что дальше было? – Аксис разве что не подпрыгивал от любопытства.
- Пошёл я к Арники, а та и говорит, что яйцо это корвуса…
- Пфф, нашёл диковинку, - заявил сидевший на дальнем конце стола Ранир. – Каждый май эти птицы тут стаями летают.
- Не знаешь, так и не говори, - сердито бросил Карир, - а ещё лучше, пойди и оседлай птицу, как прилетит.
- Не неси чушь Ранир, - вмешался Тиррос на правах хозяина – застолье проходило в его поместье. – Дикие корвусы – те ещё твари. А тут, как я понимаю, иная птица выходит.
- Именно, хотя подсуетится пришлось да потратиться. Знатная зверюга получилась.
- А по мне так тигр куда лучше, - влез Аксис.
- Ты у тигра крылья видел?
- Да откуда ж им взяться то у него.
- Вот. А у корвуса они есть. Я тут со знающими людьми посоветовался, так они утверждают, что спустя некоторое время он летать начнёт. И досталась мне птица задаром.
Присутствующие переглянулись, почти мгновенно прикидывая выгоду. Одно дело ехать и совсем другое лететь. Там и дорог не нужно, да и враг коли и заметит, то ничего сделать не сможет.
- Повезло тебе, - выразил общее мнение Аксис.
- Я вам больше скажу, - Карир расправился уже с третьей кружкой и хмель ввёл его в благодушное настроение. – Вчера я был в трактире – с заказчиком встретиться нужно было. И знаете, что я там увидел? Этот лопух Ховей опять напиться умудрился, а Катала мимо его стола раза три прошёлся. И рожа у него хитрая была – вот точно стащил он опять у странника ножик.
Воин подтянул к себе блюдо с заливным и разговор прервался. Лавир, упившийся шиз-пивом в самом начале застолья, выбрался из-под стола, попытался затянуть бравурный походный марш, но его никто не поддержал. У гостей внезапно обнаруживались срочные и важные дела и они, торопливо прощаясь, покидали пиршественный зал. Спустя короткое время за столом остались лишь Карир да пьянчужка Лавир, на сей раз уснувший в тарелке с салатом. Тиррос, сообщив им, что они могут чувствовать себя как дома, торопливо седлал альканору, вполголоса проклиная обязанности хозяина, заставившие его так задержаться. Он не сомневался, что все покинувшие его поместье приятели уже галопом несутся в трактир в надежде заполучить яйцо чудо-птицы.

***
Третья часть моего плана прошла просто великолепно. Мне даже пришлось сделать дополнительный заказ, поскольку яйца корвуса приобрели неожиданную популярность. Впрочем, проблем для меня это не составило. То, что здесь казалось редкостью – за морем было обыденным и дешёвым средством передвижения. Равно как и оплата для Каталы. Диковинные стёкла, которые он считал величайшей ценностью, по ту сторону моря были бросовым отделочным материалом. Правда, приходилось иногда оплачивать услуги целителей, поскольку мои добровольные помощники, ищущие украденный у меня нож, не всегда обходились простыми словами с похитителем.
По утрам я стоял у трактирной стойки с грустным видом, жалуясь всем на пропажу дорогого для меня ножа, днём гулял или заходил в гости к сестре, а по вечерам изображал перебравшего хмельного растяпу. Спустя несколько месяцев, я, проснувшись утром, осознал, что даже та пара кружек шиз-пива, выпитых накануне для создания правдоподобного образа, была явно лишней и такими темпами, я, пусть и не очень быстро, но всё же стану заправским пьяницей.
Семена были посеяны и теперь настала пора собирать урожай. Я привёл себя в порядок и, прихватив давно лежавший на дне сундука ларец, вышел из комнаты. Завтракать я не стал, равно как и задерживаться в общем зале, чем привёл в немалое изумление присутствующих.
Я был уверен, что это породит кучу домыслов и слухов, но совершенно об этом не беспокоился – мой план вступал в решающую стадию, и ничто не могло ему помешать.

***
- Просить что-то у меня надумал? – сварливо поинтересовался Вольдемар глядя на стоявшего перед ним в исподнем юношу.
- Ленточек да тесёмок золотых для украшения…
- Ну, с этим так и быть, помогу. Хотя, чего тебе, голому да босому украшать?
- Надилари маску смастерить обещалась – вот для неё и нужно.
- Бери, убогий, - барин швырнул на пол несколько тесёмок, которые извлёк из стоявшего возле его кресла мешка. – Помни мою доброту.
Юноша неловко опустился на колени и принялся подбирать ленты, бормоча слова благодарности.
- А тебе чего? – обратился Вольдемар к следующему посетителю – высокому бородатому мужчине, одетому в недорогой костюм и дорожный плащ с наброшенным на голову капюшоном. – Тоже тесёмок? – И не дожидаясь ответа продолжил, - только уж больно вид у тебя неподходящий – вон, видишь кому я их отдаю, - он кивнул в сторону уходящего юноши.
- Я там у крыльца видел мешок походный да доспехи сложенные, - заметил мужчина.
- Думаешь я не знаю? – барин расхохотался. – Да для меня это забава просто. И ведь работает – эти глупцы готовы играть по моим правилам.
- Видимо это так, но я пришёл не за тесьмой. Меня зовут Ховей.
- А, странник Ховей. Личность довольно известная – что ж ты, юродивый, яйца бесценные раздаёшь? Ты в курсе, что народ уже списки составил – кто и когда нож тебе приносить будет. А многие Катале мзду несут, чтобы украл он его у тебя да им для возврата передал.
- Догадывался, хотя и не обо всём. Но я здесь не для того, чтобы обсуждать моё ведение дел. Предложение у меня к вам есть.
- А если я его выслушать не захочу?
- Не думал я, что вы от выгоды откажетесь, но воля ваша, - с этими словами Ховей повернулся и направился к выходу.
- Экий ты обидчивый, - недовольно поморщился Вольдемар. – Я ведь не сказал, что не стану тебя слушать. – Он удобнее устроился в кресле. – Что ты мне хочешь предложить?

***
Я медленно брёл по городу. Мирроу уже ушло за горизонт и в наступившие сумерки приближающаяся ночь щедро добавляла чернил. Разговор с барином вымотал меня. Жадность его была велика, но вкупе с подозрительностью представляла собой довольно противоречивый коктейль.
- Тут хранится яйцо белого корвуса, - сказал я, доставая из мешка ларец. – Помимо цвета, эта птица обладает безграничной преданностью своему владельцу, умеет летать практически с рождения, а при определённом корме приносит своему владельцу золото.
- Гадит им что ли?
- Именно.
- Что-то подозрительно всё выглядит…
- Какой смысл мне вас обманывать? - с обидой в голосе спросил я.
- Мои корабли давно ходят за море, но я про такое чудо не слышал.
- Ездовых корвусов тут тоже не было. А с дикими вы боролись, потому что они вам урожай ягод портили. К тому же я не принёс вам их два десятка – это единственный экземпляр на Огрии.
- Справедливо, - согласился Вольдемар. – И что же ты хочешь за яйцо?
Торговались мы долго. Если бы моей целью было бы извлечь выгоду, то ничего бы я не добился – наш деловой контракт с барином был составлен так хитро, что я оставался в накладе в любом случае. Но не зря же я делал себе репутацию человека не от мира сего, с полностью атрофированной деловой хваткой. Зато барин проглотил наживку целиком и полностью.
- Должен сказать, - заявил я, после того, как мы поставили свои подписи под контрактом, - что ухаживать за яйцом вам нужно будет самостоятельно. Никто, кроме вас не должен к нему подходить, а ещё лучше, чтобы его никто не видел.
- Это почему? – настороженно спросил Вольдемар.
- Понимаете, птенец, едва появившись из яйца, запоминает первого увиденного им. И только его готов будет признавать. И, не дай Богиня, в этот момент возле него окажется кто-то из ваших слуг или охранников, я уж и не говорю о случайных гостях. И я оговоренного не получу, и вы без птицы останетесь.
Перспектива самому заниматься яйцом не порадовала барина. Вольдемар пытался заставить меня пересмотреть наш договор и существенно уменьшить мою и без того не особо большую прибыль. Но тут уж я упёрся. Впрочем, алчность его взяла своё. Очередная стадия моего плана была успешно пройдена и теперь я вышел на финишную прямую.
Когда почти полгода назад я вернулся назад, я совсем не предполагал, что всё выйдет именно так. Но даже ворожеи не могут видеть своё будущее, что говорить о тех, кто лишён дара? Как бы то ни было, теперь мне оставалось двигаться в выбранном направлении.

***
- Ну что ж это такое?! – воскликнула Яра, когда служитель при снежной мишени подсчитал набранные ею очки и выдал приз – стеклянную ёлочную игрушку. – Почему мне так не везёт? – её голос задрожал, а на глаза навернулись слёзы. – Я так хотела эльдрика…
Упомянутая ею мягкая игрушка, сделанная в натуральный рост, горделиво возвышалась над сложенными горкой призами. Яркий бант трепетал на ветру, а блестящие глазки-бусинки, сделанные из огранённого оникса, делали зверька очень похожим на настоящего.
Гровияр задумчиво посмотрел на лежавшие перед ним в ледяном жёлобе снежки. Их было ровно пять – он ещё ни одного не метнул в мишень. Младшая сестра отошла в сторону и теперь отчаянно сдерживалась, чтобы не расплакаться. Утешать её и говорить, что в следующий раз ей непременно повезёт было бессмысленно – снежный тир закрывался через десять минут. Он украдкой пересчитал волшебные снежинки, но чуда не случилось – до вожделенного медведя, которого он собирался приобрести на новогоднем базаре, не хватало ровно одной штуки.
Каждый раз прибегая в снежный тир, Гровияр уносил из него волшебную снежинку – долгие тренировки по самодельной мишени, установленные на заднем дворе дали положительный результат – сейчас Яр мог выбить то количество очков, которое ему было нужно. Он вздохнул и, взяв в руки первый снежок, тщательно прицелился.
- Это мне?! – Яра подняла заплаканное лицо и с изумлением уставилась на вожделенную игрушку, которую он протягивал ей. – Ты выиграл его для меня?! – девочка с радостным визгом бросилась ему на шею. - Яр, я тебя люблю! Ты самый лучший брат! Но, твоя снежинка…
- Ничего, - он беспечно махнул рукой. – В следующем году медведь будет моим – всё равно мама пока не позволит мне на нём кататься. А тебе и подавно.
Яра согласно кивнула и, прижав к груди эльдрика, направилась к стоящим возле ёлки подружкам – похвастаться новой игрушкой.
- Хороший поступок, мой мальчик…
Яр вздрогнул от неожиданности – наблюдая за сестрой он не услышал шагов подошедшего к нему опекуна.
- Твой отец был бы тобой доволен – ты растёшь настоящим мужчиной.
- Наверно, - ответил мальчик.
- Кстати, у меня для тебя очень хорошая новость – я договорился о твоём обучении в одной весьма престижной школе. Как раз сегодня ко мне в гости приехал мой друг – он там старший наставник. Так что я попросил его отвезти тебя в школу, чтобы ты посмотрел, что там и как. Поговорил с ребятами и, если тебе всё понравится, то с будущей осени ты будешь там учится.
- Правда?
- Конечно, Гровияр. Ну так как, поедешь?
- Нужно предупредить маму.
- Не переживая, я ей обязательно всё скажу. В конце концов, я ведь тоже участвую в твоей судьбе, равно как и в судьбе твоей сестры. А господин старший наставник собирается выехать немедленно, чтобы успеть да темноты. И в город вернётся не раньше весны, а то и лета. Впрочем, если ты боишься ехать один…
- Не боюсь, - возмутился Яр. – Я хочу поехать.
- Вот и хорошо, - опекун улыбнулся. – Завтра я буду в тех краях и заеду за тобой. Даю тебе слово, что Новый год ты встретишь дома.
- Спасибо.
- Не нужно благодарности, это мой долг, мальчик. Идём.
Старший наставник, по словам опекуна, ожидал их у городских ворот. Это был широкоплечий мужчина в дорогой одежде, украшенной золотом и драгоценными камнями. Он держал в поводу переминающеюся с лапы на лапу шанкару. Яр замер, восхищённо разглядывая могучего зверя в богатой упряжи. Тем временем мужчины, обменялись парой фраз, ускользнувших от внимания мальчика. Наставник запрыгнул в седло.
- Ну что, будущий ученик, готов покататься? – спросил он, протягивая Яру руку и помогая устроится в седле впереди себя.
- Да.
- Тогда поехали.
Шанкара плавно тронулась с места, постепенно набирая скорость. Снег всё быстрее и быстрее летел из-под её лап. Яр принялся размышлять какой будет школа и незаметно уснул, убаюканный ровным темпом несущейся по заснеженной дороге шанкары.

***
Давно не снился мне этот сон. Хотя наяву я помнил тот день с кристальной чёткостью. Но сейчас я видел в этом знак судьбы. Да, традиционно считается, что мужчинам не дано дара зрения, присущего ворожеям. Но каждый раз, когда я видел этот сон, в моей жизни что-то происходило. Я решил не пренебрегать этим знаком свыше. А потому, поднявшись с кровати, я оделся и спустился вниз. Осторожно приотворил тяжёлую дубовую дверь трактира и выскользнул в ночную темноту. Стоявший у городских ворот стражник не проявил к моей персоне никакого интереса, а я, быстрым шагом пройдя по городским улицам, вышел на окраину города и почти бегом бросился к дому Вольдемара.
Я подсчитал, что с момента нашего с барином договора прошло около трёх недель, так что яйцо вполне могло выпустить своего обитателя. И ведь собирался проследить за этим, и совсем упустил из виду. Впрочем, последние недели я усиленно напивался. Где-то в глубине моей души поселился червячок сомнения о правильности того, что я собирался сделать. Так что пришлось топить его всеми сортами крепких напитков, которые могла предложить мне хозяйка трактира.
Дом Вольдемара был погружен в темноту, за исключением окна спальни. Ворота были заперты, но охраны за ними не наблюдалось. Перебравшись через забор, я осторожно приблизился к освещённому квадрату и заглянуло во внутрь. Всё же какое-то внутреннее чутьё у меня имеется – барин сидел за столом. Перед ним стояло покрытое мелкими трещинами яйцо. И, если я правильно понял его движения, Вольдемар пытался отломать кусок скорлупы.
Я пришёл точно в тот момент, когда по-прежнему мог повернуть всё вспять: разбить окно, ворваться в комнату, схватить яйцо, и бросив его на пол, растоптать скорлупу и её содержимое. Мог, но не стал это делать. Вместо этого я повернулся и, обойдя дом, направился к входной двери.
Когда я вошёл в спальню, всё уже произошло. Вольдемар сидел с недоумением разглядывая палец, а в яйце зияла дыра.
- Он меня укусил, - ошарашенно произнёс барин, увидев меня. – Это нормально?
Я предпочёл промолчать, внимательно разглядывая его.
- А что это ты тут делаешь в столь поздний час? – спохватился он. – Как ты попал в дом?!
- Ты даже замок не сменил, - я усмехнулся. – А его я научился открывать едва мне минуло пять лет.
- Гровияр?
- Да, это я.
- Я прикажу охране вышвырнуть тебя!
- Не получится. Ты отослал всех лишних людей, чтобы они, не дай Богиня, не смогли увидеть твою птичку раньше тебя.
- Но ты всё равно опоздал – первым он увидел меня.
- Ты думаешь, что я пришёл сюда за ним?! - я рассмеялся. – Нет, ты ошибся.
Подойдя к столу, я с силой ударил по яйцу. Он хрупнуло, скорлупки полетели в разные стороны.
- Где птенец?
- Его никогда не было, - я аккуратно поднял безжизненное тельце змеи и показал ему. – Вот твой белый корвус. Одна из разновидностей фицилий. Живёт только на Белых скалах. Не трудись вспоминать название. Это за морем.
- Эта тварь укусила меня!
- Да, и её укус – смертелен. Но знаешь, что хорошо? – я не стал дожидаться его ответа. – После него она погибает. Так что больше никто не пострадает.
- За что?
- И ты ещё спрашиваешь?
- Я не убил тебя, дал шанс…
- Ты убил бы меня, если бы тебя не пугали последствия. Но ты нашёл выход – продал меня пиратам. Нравы жителей Заморья куда проще наших – там разрешено рабство и мне предстояло стать рабом – такую судьбу ты определил сыну своего друга, которого должен был опекать.
- Но ты жив!
- Не благодаря тебе. Мне повезло – оказалось, что я могу управлять ветрами. После того, как я спас корабль во время шторма, капитан не стал продавать меня. Он сделал меня своим приёмным сыном, отправил в Академию, где я, спустя годы учений, смог полностью познать стихию воздуха. А теперь я вернулся домой.
- Прости, прости меня, - Вольдемар тяжело рухнул на колени передо мной. – Я совершил ужасную ошибку…
- Знаешь, что самое интересное?
Мой драгоценный опекун стоял на коленях и с собачей преданностью смотрел на меня.
- Когда я приехал, я совершенно не думал, что всё закончится вот так. Я не простил тебя, но и не собирался тебе мстить. Но ты сам своими действиями вынудил меня к этому. Ты обобрал моих мать и сестру, выжил их из родного дома, который потом занял сам.
- Дела твоего отца…
- Эти сказки ты мог рассказывать Блодияре. Ты был его партнёром.
- Я купил твоей сестре дом…
- Хибару у крофдорфа на рогах, которую, я почти уверен, ты получил с кого-то из своих многочисленных должников. И хватит уже – пойми, что сейчас ты получаешь то, что заслужил. Не только за то, что ты сделал с моей семьёй, со мной, но и с теми, кого обманул, унизил, лишил крова над головой. Прими это, как подобает мужчине.
Вольдемар не сдержался и завыл. Я с брезгливостью смотрел на этого человека. Ведомый по жизни только одним принципом – жаждой наживы, он сейчас пожинал плоды своих деяний. У меня не было жалости к нему. Я даже не стал тешить его ложными иллюзиями о противоядии, хотя, должен признать, поначалу собирался.
Я собрал скорлупу и забросил её в свой мешок, туда же отправилось тело змейки. Больше мне тут нечего было делать. Когда Вольдемара найдут - никто из целителей не заподозрит ничего крамольного. Симптомы действия яда были в точности как при ударе. И смерть барина, известного своими неуемными гастрономическими пристрастиями и тягой к заморскому вину, а также ведущего малоподвижный образ жизни, не вызовет особых вопросов.

***
После того, как Катипут обнаружил тело своего хозяина, по городу несколько недель бродили разные слухи и предположения. Больше всего обывателей интересовало кому же достанется довольно таки солидное наследство Вольдемара. Поскольку детей у него не было, а он по-прежнему не отменял опеку над моей сестрой, то именно Блодияра стала его наследницей.
Дом в Райском уголке снова принадлежал нашей семье. Все торговые активы Яра, по моему совету, продала, а полученные деньги были помещены в банк. Получаемых с них дивидендов было вполне достаточно для того, чтобы обеспечить ей спокойную и комфортную жизнь.

Блодияра настояла на том, что проводит меня. Так что в порт мы приехали вместе.
Матросы заканчивали последние приготовления. Стоявший на палубе капитан уже несколько раз напоминал мне о том, что мы пропустим отлив. Я повернулся к сестре.
- Всё же уезжаешь?
- Да, сестрёнка, мне пора. Но не переживай – я часто буду приезжать к тебе в гости. Особенно теперь, когда у тебя появился дом, в котором есть для меня свободная комната.
Обняв её на прощанье, я направился к сходням.

Корабль отошёл от пристани. Я смотрел на постепенно уменьшающуюся фигуру сестры. Блодияра неоднократно пыталась уговорить меня остаться – но я был непреклонен. Жизнь изменила меня, и я не уверен, что в лучшую сторону. Но, несмотря ни на что, в её памяти я был прежним мальчишкой. Старшим братом, готовым пожертвовать собственной мечтой ради неё. И пусть так и остаётся.

Отмахиваясь от наседающих со всех сторон мошек, старик Ацирам из под нависших густых бровей смотрел за троицей своих внуков, которые носились по склону холма с сачками в руках, пытаясь наловить как можно больше мошкары. Они, как и многие другие в окрестностях ОДельвайса в эти дни, были заняты весьма важным делом - откармливанием золотой рыбки. Ацирам слегка посмеивался, следя за тем, как ребятня с криками и смехом бегала и каталась по траве. Для них сам процесс был намного важнее того, чтобы действительно что-то поймать. Что удивляло старика на самом деле - это некое сумасшествие, которое охватило и многих взрослых людей во всем Фэо. Все они пытались поймать мошкару, чтобы потом всучить её русалке и получить какие-то жетоны.
Ацирам никогда не принимал участия в подобных забавах. Будучи человеком степенным и задумчивым, он интересовался совершенно другими вещами.
- Деда, смотри как я могу. - десятилетняя Ица высоко выпрыгнув в воздух, захватила своим сачком с десяток крупных мошек. Но уже в следующую секунду кубарем покатилась по мягкой траве.
Ден и Сен - двоюродные братья девочки, бросив сачки, бросились на помощь Ице. Однако не успели они пробежать и десяток метров, как маленькая озорница уже стояла на ногах и вновь размахивала своим сачком. Ацираму нравилось проводить время с внуками. В их беззаботности и легкости, наивности и искреннем отношении он находил то, что уже давно пропало в мире Фэо. К сожалению, бал давно правила расчетливость вкупе с цинизмом, отчужденность наряду с презрительным отношением одних к другим. Старик помнил времена, когда все было по-другому. Хотя, быть может, это были всего лишь его иллюзии - люди склонны всегда приукрашивать прошлое.
Минут через сорок, вдоволь набегавшись и наигравшись, дети повалились в траву у ног старика. Минут пять они лежали неподвижно, а затем Ица, подняв голову над травой и уставившись на Ацирама, своим тонким голосом прочирикала:
- Деда, а расскажи нам какую-нибудь историю. Ты их столько знаешь... И одна интереснее другой. Пожалуйста!
Едва она договорила эти слова, как из травы вынырнули еще две кучерявых головы и три пары глаз уставились на старика. Долго упрашивать Ацирама не было нужды.
- А о чем вам рассказать?
- Не знаю, деда. Пусть будет какая-нибудь грустная история, только не очень. - несмотря на столь юный возраст Ица была самой бойкой из троицы и всегда придумывала разные штуки.
- Хорошо, дети. Будет грустная история. Почти про вас. Про двух братьев и их сестру...
- О! Это точно, как мы! - Сен с хохотом обнял Ицу и Дена.
- Только договоримся, что вы не будете перебивать и дослушаете до конца.
- Хорошо, деда. - хором прокричали дети.

Когда-то, много веков тому назад, на одном острове, который, как говорят, круглый год покрыт снегом и там никогда не бывает яркого солнца, жили два брата и их двоюродная сестра. Они не знали своих родителей и ничего не помнили о них. Но точно знали, что приходятся родственниками друг другу. Два родных брата - Вессен и Оден были спокойными и серьезными мальчуганами. Они очень любили наблюдать за животными, лечить их, дождь, снег и ветер были для них самыми родными стихиями. Но вот их двоюродная сестра Марица отличалась от братьев. Характер у неё был бойкий, шустрый и ярко-рыжие волосы, торчавшие непослушной копной, словно демонстрировали, что она не для этого холодного острова. Однако Марица была самой младшей и два её брата присматривали за девочкой, опекали её и учили тому, что сами умеют.
Шли годы. Дети взрослели и становились все сильнее и красивее. К восемнадцати годам Марица была уже статной прекрасной девушкой с длинными огненными волосами. Неудивительно, что Вессен без ума влюбился в свою двоюродную сестру. Он долго страдал, не зная, как признаться ей в этом. Казалось, что Марица даже не замечает чувств юноши.
Однажды Вессен набрался храбрости и позвал Марицу прогуляться по берегу моря. Когда они шли вдоль холодного замерзшего берега, Вессен взял девушку за руку и высказал ей все как на духу. Марица замерла на мгновение. Она посмотрела в лицо Вессену и он увидел, что её глаза полны слез. Вырвав руку, девушка повернулась и побежала прочь. Вессен долго не мог понять, чем он так обидел Марицу, и поспешил за ней следом. Он стремительно вбежал в их хижину, но то, что юноша там увидел, повергло его в шок. Марица и Оден сидели за столом, держась за руки, и девушка в слезах пересказывала ему то, что произошло только что на берегу. Вессен понял все без слов. Его брат также был влюблен в Марицу, а она любила Одена...
Подавленный и разбитый Вессен брел по берегу, разбрасывая ногами в стороны камни. Он шел так очень долго. Не день, и не два. Наверное, неделю, а возможно, и месяцы. Лишь одно желание двигало юношей - уйти как можно дальше от дома, никогда больше не видеть ни своего брата, ни его возлюбленную. Больше на том острове никто о Вессене не слыхал. Лишь спустя много столетий стали люди говорить, что где-то в дремучих лесах живет молчаливый и мудрый старик, который заботится о самой природе, обо всем живом и родной земле. И звали его, по странному совпадению, Вессеном...
Ацирам замолчал. На глазах у Ицы блестели слезы...
- Деда, а что случилось с Оденом и Марицей? - хныкая спросила девочка.
- Точно об этом никому не известно. Да вот только люди поговаривают, что и их судьба оказалась печальной. Оден будто-бы заключил духовную связь с духами стихий и научился ими повелевать огнем, водой, ветром . Он очень много тренировался, чтобы лучше контролировать стихии. А Марица ему во всем помогала. Но однажды что-то пошло не так. Оден сотворил огромный огненный вихрь, который словно прошил их остров насквозь, и начал засасывать в себя все вокруг. И когда волхв попытался успокоить этот вихрь, тот будто движимый собственным разумом, подхватил Марицу и исчез вместе с ней в пучине огня. Никогда больше Оден не видел свою возлюбленную. Стал отшельником и начал избегать людей, хотя они и обращались к нему за помощью. Что до Марицы, то про неё говорили, что она переродилась в огненном вихре и вновь стала молодой, да еще и овладела колдовскими знаниями. Купцы наши до сих пор рассказывают историю о молодой колдунье по имени Марица, которая теперь живет на другом конце мира у подножия вулкана на огненной земли. Да только та ли эта Марица, теперь и не узнать совсем. Много уж лет прошло с тех времен. Вот такая вот история детки. А теперь пойдемте домой!
- Пойдем, деда! - Ица вскочила на ноги и, схватив Ацирама за руку, увлекла его в сторону дома. - И совсем история не грустная. Я бы тоже так хотела - жить-жить долго-долго, а потом раз и снова стать молодой...
- Моя ты бусинка. - старик ласково погладил внучку по голове. - И в этом нашла что-то хорошее!

Улицы города поглотила непросветная тьма, и только огни фонарей, а также лавовые прожилки, проступавшие сквозь серую землю, словно в жирном куске отборного мяса, делали хоть как-то возможным передвижение по улицам Дартронга. В здании регистрационной палаты было тихо и темно, страж мирно дремал около входа. Только в верхней комнате теплился огонек. Архивариус Вудугри плюхнулся в кресло около камина. Работа была закончена, кипа бумаг на столе была готова и перебрана. Вудугри провел рукой по подбородку, подобрал вечно спадающий монокль и потянулся рукой в карман своего пурпурного сюртука. Изрядно поковырявшись и попыхтев, он в итоге сумел достать измученный сверсток бумаги. На бумаге было написано имя – Ортего. Письмо начиналось со слов: «Дорогой кузен», и заканчивалось извинениями и пожеланиями счастья. Когда-то давно два дружных кузена, маленьких мальчика, проведших всё детство вместе, избрали два разных пути. Один выбрал приключения, опасность, жизнь вне закона. Второй выбрал чистый, свободный теплый кабинет и работу с множеством бумаг. Вудугри взглянул на стену – большой портрет изображал двух подростков, стоявших на фоне школы. Один из них, собственно, сам хозяин кабинета – держал в руках книги, а вьющиеся волосы опускались на глаза. Второй же был выше на голову, мускулист, с лопатой в руках. Архивариус тяжело вздохнул, вспоминая дружбу, и медленно подошёл к окну…